Таинства Церкви. Ответы на вопросы

Беседа с архимандритом Мелхиседеком (Артюхиным).

– В нашей сегодняшней программе архимандрит Мелхиседек продолжает отвечать на ваши вопросы.

– Добрый день, дорогие телезрители, братья и сестры! Христос воскресе! Слава Богу, еще длятся эти светлые дни пасхальной радости, потому что мало в нашей жизни бывает радости, больше каких-то проблем, суеты. Но, слава Богу, мы имеем возможность в эти пасхальные дни наслаждаться самой главной мыслью, что по сравнению с вечностью, с верой в Господа и жизнью с Ним все остальное – мелочи жизни. Но из мелочей складывается наша жизнь. Из вопросов, если они не решаются, складываются проблемы. Поэтому потихонечку, на своем месте, насколько это возможно, будем эти житейские трудности разрешать.

– Отец Мелхиседек, прежде чем задать первый вопрос, я хотела бы поблагодарить наших телезрителей и пользователей социальных сетей, которые проявляют очень большую активность и задают вопросы. На этот раз пришли очень серьезные, интересные вопросы. Некоторые мне очень понравились, и некоторые созвучны моим вопросам, которые я бы тоже с удовольствием Вам задала.

Первый вопрос такой. Это даже не вопрос, а крик о помощи: «Я работаю поваром, пробую блюда и подготовиться к исповеди и причастию путем трехдневного поста не имею возможности. Пошла в храм и задала этот вопрос батюшке, на что он мне ответил: “Будут у тебя выходные или отпуск, вот тогда и подготовишься, а сюда больше не приходи”. Отпуск у меня раз в году, а за выходные я не могу держать трехдневный пост и подготовиться».

– Конечно, нельзя человеку причащаться, только когда он пойдет в отпуск раз в году. И потом, с тем, что является непосредственно работой, нет никаких проблем. В каком смысле? Предположим, человек вкусил что-то молочное или мясное в среду или пятницу, но это же не для услаждения, а для того, чтобы не испортить блюда. В конце концов, человек, благодаря своей специальности, кормит семью. Это же не для услаждения, а по необходимости. А как же кормящие матери? А престарелые люди? Или как причащаются по болезни? Поэтому здесь смущаться не надо.

Во-вторых, у нас нет такого понятия – «трехдневный пост». Есть или двухдневный, или четырехдневный пост. Если человек соблюдает пост в среду и в пятницу, то, попостившись в пятницу и субботу, получается два дня поста перед причастием, поэтому достаточно двухдневного поста. Но какого поста? Когда человек вкушает что-то по обязанности на работе – это одно, но когда он доедает дома – это уже неправильно.

Вспоминается одна история, связанная со старцем Амвросием. Великим постом к нему приехала какая-то паломница и говорит: «Батюшка, на вокзале случайно купила пирожок, съела половину, а он оказался с мясом. А так как половину уже съела, потом и вторую доела». Он ей говорит: «За первую половину Бог простит, а за вторую, когда уже сознательно ела, полагается епитимья». Так и здесь: первая половина дня связана с конкретными рабочими обязанностями, а вот во вторую половину, дома, этого уже делать не надо.

Один из наших священников как-то освящал квартиру прихожанина. Освятил, и ему предложили чай. А была среда. Батюшка смотрит: на столе у прихожанина сыр, яичница, говорит: «А сегодня же среда». Прихожанин ему отвечает: «Батюшка, я утром проснулся, забыл, что сегодня среда, и кефиру напился». То есть он пост уже нарушил и начал целый день «хрястать». Но это же неправильно!

Поэтому если вы только на работе попробовали скоромное, а в остальное время стараетесь соблюдать пост, то причащайтесь с Богом, потому что для Господа важно устроение души. Если бы у вас была возможность, Вы бы пост соблюдали, а тут производственная необходимость.

– Следующий вопрос, отец Мелхиседек, думаю, будет Вам близок, потому что Вы служили в армии.

– Да, годы с1982-го по 1984-й отданы Родине.

– Вы нам даже рассказывали о своей службе.

– Вернулся рядовым. Чистые погоны – чистая совесть, как говорили у нас в армии.

– Молодой человек пишет: «Подскажите, пожалуйста, как сохранить православие мужчине в армии, учитывая специфику службы в Вооруженных Силах Российской Федерации?»

– Я не понимаю, какая специфика в Российской Федерации?

– Может быть, стрелять доводилось?

– Военные – везде военные: и в Америке, и в Корее...

– То есть это не специфика, армия есть армия.

– Конечно. И военный есть военный.

– Военные стреляют.

– Много чего военные делают. Я вспоминаю слова Евангелия. Когда к Иоанну Предтече обратились воины с вопросом, что им делать, он сказал: «Никого не обижайте, ничего не требуйте сверх положенного вам». И я про себя подумал: «Надо же! А как в армии или во время военных действий можно не обижать?» Ведь военные действия, защита именно с этим связаны, иногда, защищая или защищаясь, приходится и стрелять, и убивать...

– Лишать кого-то жизни.

– Мне были непонятны слова Иоанна Предтечи «Никого не обижайте», но потом, читая записки об Александре Васильевиче Суворове, увидел, как это было исполнено в жизни. Он все время призывал своих воинов: «Не убивайте напрасно». То есть если воин уже не воюет, лежит раненый или готов сдаться в плен, и вы возьмете его в плен (до конца вы этого не знаете, но понимаете это), не надо напрасно убивать. Мало того, Суворов никогда не мстил. Бывало так, что, после взятия того или иного города, он потом разделял трапезу с пленными офицерами. Такое великодушие было у Суворова по отношению к пленным офицерам, которые тоже исполняли приказ своего короля (или императора), были людьми подневольными. Вот такое благородство! Не должно быть жестокости в том, что касается военных действий, все только по необходимости, ничего сверх. Дай нам Бог не принимать участия ни в каких военных действиях, чтобы у нас было мирное и тихое житие.

Но в армии не только военные действия, но и повседневная жизнь, и в этой повседневной жизни нужно сохранять свое христианское лицо. Каким образом? Не делать другому того, чего не желаешь себе. Когда я сам был в армии, меня поразила нецензурная брань, и наверняка это присутствует до сих пор. Вот этому человеку, который служит, хочу пожелать: не скатывайтесь до этого уровня. Все так говорят, все так поступают, но ты этого не делай, и будет сохранено твое христианское лицо; и если в этом удержаться, уже будет много. Конечно, надо следить, чтобы не было дедовщины. Следить за честностью в отношениях и не делать другим того, чего не желаешь себе.

Не знаю, как раньше, но сейчас есть определенная свобода, поэтому крест, который мы носим в повседневной жизни, должен сохраняться во всех обстоятельствах жизни военной. Если вдруг встанет вопрос о том, что это несовместимо с воинской службой, тогда надо об этом задуматься и остаться христианином до конца. Сейчас времена иные по сравнению с советскими, и в некоторых частях присутствуют священники в качестве помощников командиров по воспитательной работе.

А вообще, не только в армии, но и на любой работе не делай другому того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе. Патриарх Сербский Павел говорил, что если коллеги на работе не хотят слышать о христианстве, Евангелии, о вечной жизни и нравственном пути, то и не надо говорить, но надо жить так, чтобы люди захотели спросить о твоей вере.

Поэтому в любых обстоятельствах мы должны жить именно так, чтобы в нас был виден какой-то другой человек. Помните, есть такое доброе выражение – «Не от мира сего» или «Божий человек». Сейчас это очень и очень редко можно услышать. Но в литературе мы встречали «Божий человек». Вот дай Бог, чтобы о нас могли так сказать. В рясе мы или не в рясе, в платке или без платка, чтобы люди чувствовали, что мы какие-то другие не только по одежде, а по внутреннему содержанию, по разговору.

Недавно приезжал один юноша-одиннадцатиклассник из Волгодонска, говорит: «Многие девчонки на шею вешаются». Я спросил, почему. Оказывается, девчонки ему сказали: «А ты не такой, как все: не куришь, не пьешь, за одно место не хватаешь». Вот, оказывается, чего люди ищут – ищут инаковости. И когда мне иногда молодые девушки говорят: «Батюшка, если я не буду как все, я тогда и замуж не выйду, надо же соответствовать духу времени», я им отвечаю на это заповедью донецкого старца схиархимандрита Зосимы, который говорил таким девчонкам: «Был бы огонек, а мотыльки налетят». Огонек чистоты, целомудрия, веры, любви, истинности.

Так и здесь: у каждого из нас, на любом месте, в любой профессии должен быть этот огонек христианской жизни, и о нем больше всего надо переживать, чтобы он не потух.

– Спасибо, батюшка. Вы начали говорить о нецензурной брани, есть два вопроса на эту тему. Одна бедная женщина пишет, что у нее муж матерится. Дети подрастают, старшему три года, а муж матерится, и старший уже начинает повторять эти плохие слова за отцом. И еще одна женщина пишет, что рядом с ее домом спортивная детская площадка, и она не может окна открывать, потому что даже через закрытые слышно, как дети ругаются матом, и никто ничего не может сделать.

Проблема. Мы с Вами, батюшка, живем в церковном кругу, где люди изъясняются хорошим высоким штилем. А пройдешь по улице – люди даже не ругаются, они просто разговаривают матом.

– Первый вопрос мне вообще кажется каким-то диким. Ты же отец семейства! Какие-то рамки приличия должны существовать! Это же выходит за рамки обыкновенной человечности. Что ты хочешь в дальнейшем получить от своих собственных детей? Мало того, тебе жена об этом говорит, это уже должно быть сигналом. Мне кажется, это какая-то чрезвычайная невоспитанность, развращенность. И я этой женщине, конечно, очень сочувствую.

– Молиться за него? Что здесь сделаешь? Разводиться из-за этого?

– Такого основания для развода нет. Во всяком случае, надо говорить своим детям, что это черные слова, мусор. Знаете, у нас есть племянница, у нее дети. Так вот, она на все, что валяется на полу – а дети же всегда все в рот тянут, – говорит им: «Бяка». И ребенок сразу бросает. Например, собакам, когда они берут что-то не то, дают команду «Фу!», то есть «не трогай». Вот эта женщина должна сказать своим детям, что это «бяка», чтобы у них была ассоциация, чтобы в них это не входило и они понимали, что это «бяка». С отцом говорить, мне кажется, уже бесполезно, детям хотя бы объяснить.

– А что с детской спортивной площадкой? Вообще-то, у нас никто не отменял статью за нецензурную брань в общественных местах, и может быть наложен штраф на родителей.

– Значит, мы должны первыми начать вызывать милицию. Если хотя бы один раз наряд приехал...

– И оштрафовал бы родителей.

– Если бы сначала кого-то выцепили, это было бы кардинально, сразу бы научились разговаривать. Потом, какую-то дымовую завесу устроить, файер кинуть на площадку, услышав брань. Или купить мегафон и, услышав брань, говорить из окна: «Мат не наш формат. Мат не наш формат». А если подойдешь, чтобы сделать замечание, там человек десять-пятнадцать играют в футбол...

– Разгоряченные молодые люди...

– Можно мячом получить.

– Я думаю, лучше вызывать милицию или, может быть, пойти в школу, при которой эта площадка?

– Это сложно. Сейчас при многих домах обустроены площадки. Они умудряются не только на спортивной, но и на детской площадке ругаться, когда детей нет, они вечером собираются.

– Кстати, милиция приедет…

– Во всяком случае, обязаны. Есть такое понятие – «поддержание общественного порядка». И это не когда кого-то бьют или бутылки о трансформаторную будку разбивают... А за что тогда милиция деньги получает?

– У меня однажды был такой случай. Выхожу на улицу, стоит полицейская машина, и полицейские матерятся. Я к ним подхожу, говорю: «Молодые люди, а вы знаете, что у нас есть статья за нецензурную брань в общественных местах?» Они, конечно, опешили. Я говорю: «Я сейчас просто запишу ваш номер и сообщу вашему начальству». Они сели в машину и уехали. Думаю, что больше, наверное, они так не будут делать, подумают: «Подойдет еще одна такая и действительно сообщит...» Они меня испугались, правда. Я говорю: «Вы должны поддерживать порядок, тут дети, люди, а вы стоите и... Вы же полицейские, вы Конституцию охраняете и нас» – в общем, пристыдила их. Надеюсь, что это подействовало.

– Я думаю, что всю страну, весь город мы исправить не сможем, но то, что происходит вокруг нашего дома, подъезда... Под лежачий камень вода не течет, кто-то должен начинать. Потому что это уже начинает считаться нормой.

– К сожалению.

– Люди уже свыкаются и не знают, что с этим делать. А надо делать. Один, другой – и какая-то поддержка будет. За чистоту нравов надо подвизаться.

– Следующий вопрос тоже своего рода крик о помощи: «Я работаю руководителем организации инвалидов. Помощи ниоткуда нет много лет. Очень хочется все бросить. Коллектив просит остаться, а я просто не могу: от непонимания и недоверия властей...» Наверное, человек деньги просит, а они не доверяют. Как быть? Да, инвалидом в нашей стране быть тяжело.

– Инвалидам, безусловно, тяжело. Это люди, находящиеся в стесненных обстоятельствах по состоянию здоровья, по невозможности передвигаться, полноценно действовать в социуме. Поэтому человек, который им помогает, – это великая милость Божия. Мне вспоминается, как одному святому задали вопрос. Ученику спросил его, кто выше: пустынник, подвизающийся в молитве и посте день и ночь, больной человек, безропотно несущий свою болезнь, или человек, который самоотверженно ухаживает за больным? Святой подумал и сказал: «Я думаю, у них всех одна награда».

Мы считаем, что пустынник, день и ночь подвизающийся в молитве Богу и посте, – это верх христианской жизни, подвиг, аскеза. Оказывается, больной, который безропотно несет свою болезнь, приравнивается к аскету. И тот, кто за ним самоотверженно ухаживает, тоже приравнивается к аскету, подвижнику веры и благочестия.

Поэтому, если дана такая возможность и честь – служить этим людям в меру своих сил и возможностей, – делай что можешь, делай то, что от тебя зависит. Мало того, если об этом просит коллектив, значит, тебе доверяют, тебя уважают, любят. Поэтому ради них надо тянуть эту лямку до конца. А понимают власти или не понимают – это вопрос второстепенный. Кто-то из мудрых людей сказал: «Счастье – когда тебя понимают. Большое счастье – когда тебя любят. А истинное счастье – когда любишь ты». Тебе никто не мешает служить этим людям. Не помогают, но, во всяком случае, и не мешают.

Старец Паисий Афонский сказал: «За самоотверженную любовь и служение Бог дает двойную благодать». Поэтому я этому человеку желаю, чтобы Господь дал ему терпения, мудрости и крепости сил.

– И все мы тоже желаем этого.

– Не советую уходить со своей должности, со своего креста, а молиться и надеяться на то, что многое переменится к лучшему. Мы же сейчас проголосовали за Президента Российской Федерации Владимира Владимировича на новые шесть лет и надеемся, что будет еще больший поворот в сторону людей. Потому что не об одной нефти, газе и безопасности надо думать, а в первую очередь о людях, тем более о людях, которые сами о себе в полной мере позаботиться не могут, не могут себя обслужить.

– Батюшка, если позволите, я бы со своей стороны тоже дала некий совет этому человеку – найти батюшку, священника, духовника. Потому что у Вас же есть Общество милосердия, где уже двадцать лет трудятся женщины, которым сейчас уже далеко за семьдесят.

– Они ходят в Дом для ветеранов труда № 6.

– И помогают. Им тоже тяжело, но они не уходят. Я думаю, они не уходят во многом потому, что они вместе с Вами, уж простите за такой комплимент.

– Что интересно, они ни копейки не получают. Но они получают от Господа.

– Так что надо попробовать найти батюшку, который укреплял бы и помогал.

– Да. А батюшка пусть найдет доброго человека, с кем можно договориться. Старец Паисий Афонский говорил, что есть две радости: человеческая и божественная. Человеческую радость человек испытывает, когда что-то получает: внимание, любовь, заботу, подарок. А божественную радость человек может испытать, когда он все это отдает. Поэтому я Вам от всей души желаю радости человеческой и радости божественной, чтобы Вы на себе испытали слова Господа: «Блаженнее давать, нежели принимать». Если вокруг нас будет этот принцип жизни, думаю, жизнь будет лучше, чище, добрее, светлее, доброжелательнее. И в конце концов все будет по-человечески, а если по-человечески, тогда и по-Божьи.

– Спасибо огромное, батюшка. Не успели ответить на все вопросы, продолжим отвечать в следующей передаче. Есть краткие вопросы, думаю, кратко мы сможем ответить на многие из них.

– До новых встреч! Мир всем, дорогие братья и сестры!

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова