Таинства Церкви. Настоятельница Николо-Сольбинского женского монастыря игумения Еротиида

– Сегодня мы продолжаем беседу с игуменией Еротиидой, настоятельницей Николо-Сольбинского женского монастыря, который находится в 70 километрах от Переславля-Залесского.

Матушка, Вы сказали, что у вас замечательные девочки. Думаю, Вам очень сложно было открыть школу, чтобы девочки получали полноценное образование.

– Да, но это уже позади.

– Наши православные женщины такие, что им всегда мало тяжестей на одном плече – для равновесия обязательно нужно взять тяжесть и на второе плечо. Школа есть, теперь есть и колледж.

– Да. Колледж открылся именно как колледж в 2017 году. Двумя годами ранее была возобновлена регентская школа, которая была открыта при монастыре в 2006 году, где обучались сестры и девушки. Но дальше стало поступать много детей, и мы с владыкой решили (владыка благословил) остановиться с регентской школой. Детей становилось все больше и  больше, нужно было построить новые помещения. Поэтому мы решили сначала наладить учебный процесс для детей, а потом вновь вернуться к регентской школе. Что и сделали.

В 2017 году мы зарегистрировали регентскую школу как колледж, получили лицензию, государственную аккредитацию, получили конфессиональное представление Московской Патриархии (в прошлом году мы получили конфессиональное представление бессрочно). Наша общеобразовательная школа имеет такое же представление. Почему? Чтобы у девочек была возможность учиться на дирижеров и регентов.

– То есть в колледже регентское направление?

– Да. Первое направление – регентское, тоже аккредитованное. А в этом году, благодаря конкурсу президентских грантов, в котором мы победили, открылись (мы уже приступили к учебе) еще два направления: «Поварское и кондитерское дело» и «Конструирование, моделирование и технология швейных изделий». Там есть модуль богословский и практический церковный. Мало того что обучающиеся девочки проходят теорию богословских дисциплин, ходят в храм, причащаются, но еще на практике поваров и кондитеров мы дополнительно обучаем печению хлеба, просфор, пасхальных куличей, а обучающиеся швейного направления учатся шитью облачений, вышивке.

– Девочки выбирают какое-то одно направление или могут сразу два выбрать?

– Нет, это очень большой объем. Тем более церковное направление тоже нужно освоить. Времени им не хватает. Раньше они обучались по формату «технолог», а сейчас называются «специалистами»; программа очень насыщенная. Плюс у нас еще дополнительная программа, различные вечера, поездки, встречи, конференции.

– В общем, девочкам скучать не приходится. В свое время мне посчастливилось снимать фильм в Павловском Посаде – известный город, где делают знаменитые платки. Там есть мужской монастырь, до революции он был женским. Благодетельница этого женского монастыря Ольга Яковлевна Лабзина (она, кстати, дожила до советских времен, очень тяжелая у нее была жизнь) была очень богатой женщиной, миллионершей. При этом она была женщиной церковной и при этом женском монастыре тоже содержала приют для девочек. Я читала, что не только из Павловского Посада, но и из других городов в монастырь приезжали бабушки, дедушки и выбирали в этом приюте невесток своим внукам. Там было хорошее образование и, естественно, церковное воспитание.

– У нас тоже есть такие случаи. Во-первых, я отвечу на Ваш вопрос о том, могут ли девочки объединить два курса. Принципиально нет. Но у них есть два часа свободного времени, и они могут по желанию любительски учиться шить, например. На хор ходят все, даже те, кто обучается технологии швейных изделий; их тоже обучают и сольфеджио, и церковному пению. Желающие могут посетить любые из мастерских и научиться рукоделию, ведению хозяйства, приему гостей, как убираться. В монастыре как нельзя лучше этому обучают. Девочки, конечно, хорошие хозяйки.

– То есть в ваш монастырь тоже приезжают и выбирают невест?

– Да, есть такое. У нас есть один благодетель монастыря, который как раз женился на нашей  девочке. И он не перестает благодарить, при каждом случае нас поздравляет, шлет фотографии, говорит, что он будто только сейчас родился на свет, для него открылось счастье. Он очень счастлив, что мы воспитали ему невесту, жену. И его родители очень рады, довольны.

– Люди, далекие от Церкви, говорят, что, мол, открывают монастыри, детские приюты, тем самым набирают себе монахинь на будущее.

– Да, говорят такое. Но это вообще-то нереально, потому что монашество – это особый путь, особое призвание. С ходу в монастырь не поступают.

– То есть насильно никто не пострижет.

– Никто и не предложит даже. Должно быть очень сильное желание. Если есть у человека желание, обращение, это желание испытывается.

– Матушка, простите за нескромный вопрос: когда у Вас возникло это желание?

– Мне преподобный Сергий такое желание подарил.

– Сколько Вам было лет?

– Семнадцать. Вообще я знала, что буду в Церкви, и не мыслила себе жизни без Церкви. Но в каком виде это будет – не знала. О монастыре я тоже подумывала, ездила по святым местам, посетила очень много монастырей, но не могла найти свое место. Помню, однажды я была в Покровском женском монастыре в Киеве. Там игуменией была матушка Маргарита (сейчас покойная), она была прозорливой. А я все время скорбела, искала, томилась: «Где же мое место?» Она подошла ко мне и сказала: «На всяком месте владычества Его благослови, душа моя, Господа. Где бы ты ни была, главное – быть с Богом». Вот так она мне сказала, и я немножко успокоилась.

Однажды в Сергиевом Посаде в Иоанно-Предтеченском храме я слушала проповедь батюшки перед исповедью, и все само собою моментально разрешилось. Тогда я еще училась в училище, но, приехав домой, хотела скорее идти служить Богу. Но мама сказала: «Очень прошу тебя, заканчивай учебу. Потерпи». Ради послушания маме я окончила училище и посвятила жизнь служению Богу.

– Я недавно снимала фильм о Покровском храме в селе Акулово. Там почетный настоятель – всем известный отец Валериан Кречетов. Его покойный отец, как и все в те годы, сидел на Соловках и говорил своим сыновьям так: «Хочешь быть священником – готовься к тюрьме». Поэтому они с братом пошли учиться в Лесотехнический институт. Почему именно туда? На случай, если на лесоповал отправят...

– Готовились. (Смеется.)

– У меня есть одна знакомая монахиня, которая сказала, что мечтала о монастыре с шести лет. Я, когда это услышала, подумала, что такого не может быть. С шести лет! Откуда это?..

– С рождения. От родителей.

– Ребенок только осознал себя в шесть лет и уже понимал, что такое монашество. Сейчас такое сложно представить.

– У меня брат тоже с детства только и видел себя монахом, священником.

– То есть это все-таки особая стезя. Но кто-то из девочек приюта все-таки идет в монахини?

– Мало. Я считаю, что после окончания школы рано об этом даже говорить. Надо приобрести какой-то жизненный опыт, чтобы все было осознанно, взвешенно, чтобы на самом деле это была яркая воля Божия. Потому что несерьезно попробовать, а потом бросать. Это так же, как женитьба: ведь люди женятся не для того, чтобы потом разводиться.

– Но разводятся.

– Сейчас, к сожалению, да. Над этим надо работать, поэтому мы и растим хороших воспитанниц, чтобы укреплять семейные ценности.

– Ваш колледж получил государственную аккредитацию.

– Да. У нас и в школе государственная аккредитация. У нас лицензированное дополнительное образование: хор, углубленное изучение музыки, театр, рукоделие, кулинарная школа.

– Помимо рукоделия и школы у вас еще потрясающая гончарная мастерская. Ваши изделия уже знамениты. Торговую марку «Сольба» ни с чем не спутаешь. Как это получилось?

– Знаете, у меня самой очень большая любовь к рукоделию. В нашем роду все были рукодельными и со стороны мамы, и со стороны папы; все мои сестры, помимо своих профессий, хорошие рукодельницы. Мне Святейший патриарх Алексий однажды сказал: «Матушка, Вы находитесь в таком месте, что паломникам до вас добраться нелегко. Вам на что-то надо жить. Делайте мастерские, возрождайте древние монашеские традиции». И так совпало, что он дал благословение как раз на то, чем я очень сильно сама хотела заниматься. Мы очень долго трудились до того момента, прежде чем получить успехи в керамике. У нас не керамика, а полуфарфор...

– Что значит полуфарфор?

– Выдержка больше, состав другой, запекается он при более высокой температуре. Десять лет мы осваивали это мастерство, очень долго искали свою нишу, свой почерк...

– И нашли.

– Когда мне сестры это показали, я сказала: «Все, останавливаемся. Мы нашли». В прошлом году мы заняли первое место на международном конкурсе среди керамистов из 24 стран. Нашу керамику признало Министерство промышленности и торговли. Продукция пользуется очень большим спросом. Мы не можем выпускать продукцию в больших масштабах, потому что это ручная работа...

– Понятно. Это же монастырь, а не фабрика. Надо сказать, что керамика у вас особая, теплая. Обычно керамика холодноватая, а у вас теплая. Наверняка сестры молятся, когда работают; руки работают, а ум молится.

– Да. Мы нашли и делаем свою линейку, но у творческих людей, художников не может быть остановки в творчестве, постоянно идут новые мысли, новые изобретения. Я все инициативы поощряю, даю возможность реализоваться, и сестры помимо того, что делают постоянно, еще позволяют себе придумывать что-то новенькое. И так во всем: и на кухне, и в швейном деле, и в школе. Я даю возможность людям реализоваться. И бывают такие интересные вещи!

– У вас в монастыре вообще совершенно невероятная атмосфера. Думаю, что к такой свободе даже ваши домашние птицы приспособлены. Я шла по вашей главной аллее, смотрю: уточка идет; нашла себе местечко и яичко снесла. Удивительная атмосфера! Не могу назвать ваш монастырь сельским, потому что он находится в лесу. Атмосфера, конечно, совершенно уникальная!

– Да, утки видят тебя и идут навстречу, как будто хотят поговорить.

– Еще и яичко тебе снесут по дороге... Матушка, честно говоря, не понимаю, откуда у Вас столько сил. Я видела ужасные фотографии, когда вообще ничего не было. Сейчас выросли стены монастыря. Операторы, которые снимали, говорят, что стены как кремлевские: ширина их может выдержать очередное польско-литовское нашествие. Храм Спиридону Тримифунтскому, который вы построили, – просто шедевр! Вы же с нуля его строили, его не было?

– Нет, не было. Он стоит как раз на историческом месте входа в монастырь. Знаете, Господь дает силы, разум. Господь дает все.

– Этот храм – шедевр. Он мне напомнил храм Спаса-на-Крови в Санкт-Петербурге, очень похож. Вы с него брали проект?

– Нет. Знаете, как это зародилось? Однажды приехали наши близкие люди и сказали, что были в Ницце, где видели замечательный, очень красивый храм. И подарили мне буклет. Они рассказали об этом храме, сказали, что очень хотели бы, чтобы я там побывала, потому что это необыкновенный храм. Я подумала, что, может быть, Господь даст когда-нибудь такую возможность. Но тогда мне запала мысль сделать такой резной художественный храм у нас. Но как его сделать, я не понимала. Вообще каждое местечко в монастыре связано с какой-то историей. Не было никаких планов, каких-то специальных дум – что Господь открывал, то и делали. Очень много идей – только успевай все реализовывать.

– Удивительный храм преподобного Сергия Радонежского: деревянный, строгий, скромный, аскетичный, я бы даже сказала.

– Делали его по фотографии «Видение отроку Варфоломею».

– Да, похож. И рядом это чудо – храм Спиридону Тримифунтскому. Я в Ницце не была, а вот храм Спаса-на-Крови в Санкт-Петербурге он мне напомнил, у меня такое сравнение было.

– Когда мы приступили к оформлению врат, мы понимали, что должны быть ворота, но какие? У меня не было архитектора, я сама придумывала. Мы молились и думали: какая должна быть архитектура? Я поехала к владыке, написала прошение, мол, благословите, владыка, построить в этом месте храм в честь святителя Спиридона. Владыка Кирилл (нынешний Екатеринбургский) так соскочил с места, что я подумала, что что-то не то сделала. Он сказал: «Этот храм должен построить я. Я разбился в день святителя Спиридона и обещал святому, что если он меня исцелит, я построю в честь его храм». Он на самом деле исцелился. И вот в день его ангела я приехала с таким прошением. Он дал мне деньги и сказал, что приедет на закладку.

– Получается, он ваш первый благотворитель.

– Да. Когда он приехал на закладку, я быстро сообразила и сказала: «Владыка, если храм будет иметь такое значение, давайте его сделаем таким, каких нет, чтобы как шкатулочка был». Он сказал: «Давайте, матушка. Сколько надо денег до окончания строительного сезона?» Я сказала, что три миллиона. Он сказал: «Таких денег у меня нет. Делайте как делали, Бог благословит».

Хорошо, благословение получили, а кто же делать будет? И вот однажды я встретила архитектора Николая Будько, он приезжал к нам в монастырь. Я его спросила: «Николай, а можно вот такой храм сделать?» Он сказал: «Можно, матушка». Я спросила, есть ли такие мастера. Он сказал, что есть, но где – не знает. Я его перекрестила во имя Отца и Сына и Святого Духа и  сказала: «Господь этого хочет. Найди мне такого мастера». Через несколько дней он мне звонит и говорит: «Матушка, я был в Ярославле и встретил друга, которого не видел десять лет. Оказалось, что он ремонтирует храм...» В общем, это отдельная история, как под руководством Николая сделали этот храм.

– Матушка, много чего можно рассказывать о вашем монастыре, но, увы, время нашей передачи истекло. Думаю, что через какое-то время мы еще раз встретимся и поговорим о вашем замечательном монастыре. Спасибо Вам большое!

Телезрителям хочу сказать, что приехать в Николо-Сольбинский женский монастырь сложно, но можно. При монастыре есть замечательная гостиница, есть возможность переночевать и с семьей, и с детьми. Есть очень хорошая трапезная, которая невероятно красиво оформлена в старом русском стиле, с печкой, где очень хорошо и вкусно кормят. Так что надо не лениться, позвонить в монастырь, договориться о встрече и приехать. Тем более сейчас такое благодатное время, когда мы все переключились с путешествий за границу на путешествия по нашим родным русским местам, что, конечно же, отрадно.

Автор и ведущая программы Любовь Акелина

Записала Нина Кирсанова