О земном и о небесном (Пятигорск). Пенсионная реформа

Беседа с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом.

– Владыка, хочу Вас попросить: расскажите, пожалуйста, эту интересную историю, когда Вы одним предложением смогли после службы оставить почти всех прихожан на беседу. Как такое получилось?

– Каждое воскресенье уже по традиции в нашем кафедральном соборе встречи за чашкой чая, когда мы говорим на разные-разные темы. А сама тема, в общем-то, до сих пор очень напряженно висит в воздухе. Мы так и сказали: «Знаете, впереди пенсионная реформа. Что же делать? И как дожить до пенсии? Давайте об этом поговорим». Народ остался поговорить. И да, помню, в тот день собралось очень много людей, даже не хватило привычных мест для нашей встречи.

– Если Вы не против, давайте сегодня тоже поговорим о пенсиях – настолько актуальная тема!.. Первый мой вопрос – Ваша личная реакция, когда Вы услышали о том, что планируется повысить пенсионный возраст?

– Очень тяжелая реакция. Недоумение. Я понимаю, конечно, что есть обстоятельства, диктующие какие-то решения, которые сейчас называют непопулярными решениями. Но ведь за этими словами «непопулярные решения», «дискуссии», «кстати, некстати» – люди! Прежде всего я даже не себя представил пенсионером (вряд ли пока я могу это сделать), а представил тех людей, которых очень много среди наших прихожан. И я знаю, как часто мне приходится говорить с ними об одной проблеме – «вот бы доработать». Даже сейчас, в этом своем возрасте, они говорят о том, что очень трудно найти работу. И сколько раз я принимал участие, когда люди обращались с просьбой: «Владыка, никак не дают доработать. Пожалуйста, поговорите. Может быть, у Вас получится. Мне бы хоть до пенсии доработать. Еще полгода не хватает...»

И вдруг услышать это! Я могу себе представить, какое переживание это вызвало у большинства населения нашей страны. И теперь это не только можно представить, это видно: дискуссия открылась на разных фронтах. Ведь речь идет на самом деле о людях, даже не о деньгах. И хотя есть тому экономические обоснования, но речь идет о людях. Мне кажется, когда мы говорим о людях, я в этом уверен – нельзя говорить в измерении денежных единиц; это нечто большее, это вообще несоразмерно. И когда дискуссия касается очень трепещущих человеческих тем, здесь нужно искать совсем другую мотивацию и обоснование для принятия решений.

– Владыка, а как у священников обстоят дела с пенсией? Выходят они на пенсию?

– Как все граждане России. Пенсионный возраст – момент, когда начинается пенсионное обеспечение, наступает в тот же возраст, как и у всех граждан России, но священник продолжает трудиться. По сложившейся сегодня практике до 75 лет священник продолжает трудиться, и уже после этого возраста он пишет прошение священноначалию освободить его от послушаний (речь идет прежде всего об архиереях, о настоятелях храмов), дав возможность дальше совершать богослужения, но уже без административной нагрузки и высокой ответственности.

– Но в храмах можно встретить батюшек, которым далеко за семьдесят пять. Что у них с пенсионным возрастом?

– Да. Знаете, у нас таких людей (и не только священников, кстати) всегда очень трепетно называют «старец». Заходит такой благообразного вида пожилой человек – и говорят: «Как старец». И ведь за этим словом скрывается очень многое: перед тобой человек с очень большим личным богатым жизненным опытом. То есть этот человек не будет вспоминать чьи-то слова, которые кто-то когда-то в связи с чем-то сказал, а скорее расскажет что-то из своей собственной жизни. Потому что его жизнь богата разными примерами, этот человек пережил очень многое. И к таким людям так и относятся.

В особенности в нашей епархии (и я так этому радуюсь!) в силу многих обстоятельств (в том числе того, что она находится в регионе Кавказских Минеральных Вод) очень много священнослужителей в преклонном возрасте. Многие священники из большой епархии, которая сейчас разукрупнена, перебирались сюда, чтобы вместе с тем и как-то поддержать свое физическое здоровье. У нас, слава Богу, таких священнослужителей в возрасте старцев очень много. И я искренне радуюсь тому, что они продолжают нести свое послушание. Как правило, у них одно послушание – они становятся духовниками, общаются с людьми. И знаете, когда такой батюшка заходит в алтарь после исповеди, конечно, он физически устает, может присесть на стульчик, но внутренне столько эмоций, столько переживаний! И он еще продолжает общаться с теми людьми, которые рассказывали ему о своих жизненных обстоятельствах. И уж точно ты знаешь, что этот человек нам очень нужен, нам никак без него. Такие люди нам очень нужны, потому что они, повторюсь еще раз, не вспоминают что-то из чужих историй, они рассказывают это из собственных историй, и это очень большая поддержка.

– А с материальной точки зрения? Кто платит священникам пенсии?

– У священника существует, как я уже сказал, государственная пенсия. Как гражданин России, он так же, как и все граждане, вносит определенные налоги в Пенсионный фонд и по достижении пенсионного возраста получает пенсионное довольствие в соответствии с гражданским законодательством. Но вместе с этим в нашей епархии (да и во многих других епархиях, но у нас особенно) распространена традиция (и она существует уже более семи лет) поддержания таких священнослужителей еще епархиальными пенсиями. Такие епархиальные пенсии выплачиваются престарелым священникам, в том числе и тем, которые уже не могут совершать богослужения. В силу их физического состояния им просто не хватает сил совершать богослужения, и мы их поддерживаем. А также поддерживаем вдов – матушек, которые распрощались со своими священниками, похоронили их. Хотя, конечно же, их поддерживают дети, но для них такая общецерковная поддержка является продолжающейся любовью и благодарностью к их почившим священникам, мужьям. А для нас это долг сыновней чести.

– Если вернуться к людям светским, скажите, пожалуйста, задавали Вам такой вопрос – стоит ли бороться? Если подойдут и спросят: «Можно я пойду на митинг протеста?»

– Высказать свое мнение обязательно нужно. Конечно, нужно выбирать форму высказывания этого мнения. Мы должны понимать, что сегодня нередко наше содержание начинают, если так можно сказать, форматировать; и в этой связи, конечно, открывается большая дискуссия, потому что примеров тому большое множество. Но то, что сегодня свое мнение, свое отношение человек просто не может не выразить – это правильно; он должен выражать свое мнение, свое отношение.

Вообще, мне кажется, зрелость общества заключается как раз таки не в том, что все мы на кухнях можем смело о чем-то говорить. Зрелость общества заключается в том, что сами люди – представители государственной власти должны быть участниками этих дискуссий. Хорошо, когда я сегодня вижу депутатов, которые открывают спортивные площадки, посещают дома культуры, посещают очень важные и значимые социальные учреждения, медицинские, образовательные. Это хорошо. Но было бы еще лучше, если бы особенно теперь, когда ведется такая острая дискуссия, что же делать и как к этому относиться, такие встречи были бы на избирательных участках, на тех участках, где избирали наших депутатов. Потому что выражение народного мнения заключается в том, что прежде всего такая встреча должна быть инициирована. И если каждый из депутатов скажет: «Мои избиратели поручили мне сказать следующее», – это будет совершенно честно, это будет правильно; это будет естественным, собственно говоря, предусмотренным Конституцией нашей страны условием дискуссии в гражданском обществе на любые вопросы, в том числе такие болезненные.

– Я нашла очень интересное высказывание Вашего коллеги, протоиерея Алексия Чаплина. Если позволите, процитирую: «Теперь не Бог и не благословленная Богом семья являются гарантией обеспеченной старости, а Пенсионный фонд и соответствующие в него отчисления. Общество вырастило не одно поколение, которое культивирует личный комфорт, заботится не о том, чтобы создать многодетную семью, а о том, как обеспечить себя высокооплачиваемой работой, которая гарантирует соответствующую пенсию. И вот сегодня наступает время расплаты». Как Вы считаете, действительно наступает время расплаты?

– Я не считаю так. Это одно из мнений. И меня, если так можно сказать, удовлетворяет в этой дискуссии то, что она подняла очень много пластов. Повторюсь еще раз, что это вопрос не денег, это вопрос отношений между людьми: отношения государства к обществу, отношений внутри семьи. Эта проблема подняла очень большой пласт, в том числе и вопросы нравственного характера.

Если мы посмотрим вообще на историю возникновения пенсионного обеспечения или гарантированных денежных пособий тогда, когда человек уже просто не может зарабатывать деньги, то мы столкнемся с основополагающей заповедью пенсионного обеспечения. Одна из заповедей так и говорит: «Почитай отца твоего и мать твою, и благо тебе будет, и долголетен будешь на земле». И речь идет не только о том, что отношение к родителям должно складываться на авторитете родителей, речь идет еще о заботе: почитать родителей – это в том числе заботиться о них, продолжать свою благодарную любовь по отношению к ним. Ты должен понимать, что твоя семья и те, кого ты поддерживаешь и кормишь, это не только твоя жена и твои дети, но еще и твои родители. Это категория нравственной ответственности. Отказаться от нее, списав на то, что кто-то позаботится – государство или кто-то другой, – это тоже большое преступление.

Я не так давно был в геронтологическом центре и не могу понять, как живые здравствующие дети отказываются от своих родителей, потому что они мешают им в доме, но при этом приезжают к ним в дом престарелых в день получения пенсии раз в месяц. Не на какой-то праздник, а раз в месяц в день получения пенсии. «Папа (мама), тебе-то деньги здесь не нужны, а у нас то и то. Может, ты нам поможешь?» И родители, конечно, помогают.

Я помню, разговаривал с одной женщиной, она сказала: «Знаете, я так рада этой пенсии, потому что если бы не было пенсии, я вообще не видела бы своего сына». Горько слышать такие слова, очень горько... И ты понимаешь, что за этим скрывается очень глубокий нравственный пласт. И дай Бог, чтобы сегодняшний разговор о пенсионной реформе, о пенсионном возрасте и вообще о «пенсии» как таковом понятии вызвал еще более глубокую реакцию. Чтобы мы не просто заговорили о возрасте (60, 65 или какие-то другие цифры), а заговорили о принципе: что означает поддерживать своих пожилых родителей, поддерживать тех людей, которые хотели бы продолжить работу, и тех людей, которые просто больше не могут физически работать, потому что у них нет здоровья. Они не относятся ни к какой категории специальных людей, но они уже не могут работать. И о таких нужно подумать, и таким нужно дать возможность стать старцем и старицей, чтобы они приносили пользу своим жизненным опытом. Но при этом дать им возможность никогда не думать о том, что им есть и что пить.

– Вот Вы и ответили на мой последний вопрос – зачем старость человеку... А как бы Вы ответили на такой вопрос: когда у человека наступает старость? Если мы не берем цифры, которые предлагает нам государство.

– Спасибо за этот вопрос. Знаете, думаю, на него однозначно не ответишь ни возрастом, ни состоянием. Я бы хотел сказать, что понятие старость вовсе не значит: «Все, конец, точка. Списан». Уж простите за такое сравнение, но старые предметы, старые книги, старая музыка, старые произведения не означают, что больше их нет, – наоборот, они приобретают ценность. Наверное, старость в понятии «старчество» наступает именно тогда, когда человек, что называется, состоялся с опытом своего правильного выбора. Проще говоря, он научился не только вставать, но научился не падать. По-настоящему старость – это тогда, когда ты не падаешь, когда ты стоишь ровно. И дай Бог дожить нам именно до такой старости, чтобы не падать и чтобы нас поддерживали те, кто рядом с нами.

– Владыка, большое спасибо за такую искреннюю, такую понятную во многих вещах беседу. И, конечно, Ваше слово поддержки тем, кто, наверное, уже отчаялся, что же делать, и не может разобраться в этой теме.

– Дорогие братья и сестры, я хочу просто попросить – особенно обращаюсь к молодым людям, у кого, слава Богу, живы родители, – сказать своим родителям: «Мама (папа), ты не бойся. Мы никогда тебя не оставим. Мы всегда тебе поможем, всегда тебя поддержим». Просто сказать именно сейчас самые дорогие слова: «Ты нам нужна всегда, и – как никогда – особенно сейчас». Мне кажется, с такой уверенностью, с таким обещанием и с такой настоящей любовью можно пережить любые испытания. И дай Бог, чтобы в том числе и сегодняшняя дискуссия послужила к тому, чтобы к принятию решения отнеслись с очень глубокой личной ответственностью те, кому предстоит принимать это решение.

Храни вас всех Господь!

Ведущая Юлия Бычкова

Записала Нина Кирсанова