Беседы с батюшкой. Русский мир и православие. Священник Михаил Проходцев

– Недавно мы стали свидетелями двух блестящих выступлений, двух блестящих речей. Даже трех. Две речи произнес наш президент Владимир Владимирович Путин: одну – на церемонии присоединения исторических земель к России, а вторую – вчера, на Валдайском форуме. Сказано было о том, что мы наследники, часть, можно сказать, русской цивилизации с 1000-летней историей. А Святейший Патриарх, выступая на Всемирном русском народном соборе, заседание которого состоялось тоже на днях, как и всегда, назвал нашу Россию, нашу историческую Родину, землю, на которой мы живем, Святой Русью. Мы просто не можем не включить эти два термина в понятие русского мира, о котором сегодня говорим.

Есть историческая Россия, русская цивилизация с 1000-летней историей. Мы знаем, что это действительно так. И когда нам говорят, что это не так и России всего 30 лет, – это неправда. Та наша Россия, которую мы любим, в которой живем и которую сегодня защищаем от супостата, – та самая Святая Русь. А основой Святой Руси, ее двигателем, который дал ей возможность стать тем государством, которым она стала, является Русская Православная Церковь. Святая Русь зиждется на церковности, соборности. Ее начало – святое православие.

Русский мир – это каждый, кто хочет быть причастным к Святой Руси, независимо от того, русский он по крови или нет. Быть частью русского мира – это выбор человека. Объясню, почему я так говорю. Когда 24 февраля началась спецоперация, многие наши соотечественники сказали, что им стыдно быть русскими, что они не хотят быть русскими, и они уехали. Совсем недавно была вторая волна уехавших. Очень многие отреклись от своих корней, от того, что они русские люди.

В то же время очень многие народы, которые по крови не являются русскими, но исконно жили на территории России, на территории Святой Руси, проявили себя и продолжают проявлять как искренние, честные, настоящие патриоты России, Святой Руси. Интересно, что это желание быть причастным к России-матушке вылилось, выплеснулось далеко за пределы самой территории России, на пространство всего мира. Мы увидели, как много у нас врагов, как много тех, кто не желает быть русским или желает нам погибели. Но мы также увидели, как много есть людей, которые желают быть причастными к России, к ее судьбе, истории, им не стыдно называть себя русскими людьми, и они признают, что основой нашей государственности, страны, народа является святое православие. Русский мир – это все те, кто желает быть русским сегодня. Вот такое определение я бы хотел дать этому термину.

– Вопрос телезрителя из Гатчины: «На каждой Божественной литургии читается молитва за Отечество. Это молитва о России. В молитвах о России есть прекрасные слова. Но помимо того, что эта молитва читается на литургии, очень хорошо бы еще молиться, наверно, самому, в частной молитве?»

– Конечно. На Божественной литургии мы молимся за Отечество, за власти. Более того, в наши сегодняшние непростые времена к тем молитвам, которые мы обычно совершаем, прибавились еще прошения на ектении: мы молимся, чтобы Господь оградил и защитил нашу Святую Русь от всякого врага, а также вразумил наших сегодняшних врагов, то есть коснулся их сердец, чтобы они открыли для себя Господа и перестали творить то беззаконие, которое творят.

Но, безусловно, сегодня задача каждого человека, который живет в России, каждого, кто является и считает себя частью русского мира, – молиться о Святой Руси, о том, чтобы Господь сохранил ее для Себя. Для чего это нужно? Для того, чтобы мы остались носителями святого православия и явились примером нашим братьям по всему миру, в условиях, когда на нас оказывается такое беспрецедентное давление, когда нам предлагают псевдоценности под видом настоящих ценностей…

– Мне понравилось, как один мирянин сказал, что наша келейная молитва превращается в общую молитву, то есть в литургию...

Когда мы говорим о таком интересном понятии, как русский мир, я иногда слышу некие размышления о превосходстве над теми людьми, которые покинули нашу Родину: кто от страха, кто от непонимания. Я сталкивался с тем, что к этим людям относятся как к предателям. Но ведь в понимании верующего христианина мы можем сожалеть об этом, но не можем за это людей преследовать. Эти люди иногда и возвращаются. Как нам, православным людям, относиться к тому, что известные люди уехали и начинают открыто высказывать свое мнение, в том числе по поводу тех людей, которые сейчас живут в России, ненавидимой миром?

– К сожалению, этого сейчас очень много. Одна из звезд эстрады высказалась так, что она уехала от людей, которых всегда презирала. Как же так? Эти люди – ее слушатели. Тех людей, которые уезжают (кто-то испугался, кто-то идейный), хотелось бы с вразумлением встретить дома. Хочется, чтобы все вернулись домой. Каждому, кто когда-нибудь путешествовал по России или по миру, известно радостное и уверенное переживание дома. Мы видим, как сегодня на полную катушку включилась западная либеральная культура в отношении наших бедных, запутавшихся соотечественников. Я говорю не из чувства превосходства. Многие из тех, кого я косвенно знал, уехали, и у меня нет по отношению к ним какого-то негатива. Я просто предельно расстроен, что это произошло, что они сделали такой выбор. Мне бы хотелось их видеть дома, чтобы они пересмотрели свои взгляды.

Их заставляют отрекаться от всего своего, домашнего, родного, исторического, от всего того, что делало их теми, кто они есть. Сначала говорят: отрекись от своего Отечества, что не хочешь быть русским. Человек отрекается. Потом говорят: отрекись от своей Церкви, которая, по мнению многих людей в мире, поддерживает агрессию. Человек отрекается. Потом говорят: отрекись от своего пола. Либерализм – это сатанизм. Это очень важная формула, которую вывел наш российский философ Александр Дугин. Я с ним полностью согласен! Потому что то, как сегодня ведет себя глобальная либеральная гидра, которая ведет с нами гибридную войну, кроме как сатанизмом не назвать.

Очень горько, когда наши соотечественники попадаются на уловку дьявола. Поэтому в наших сердцах естественно сначала возникает недоумение, может возникнуть агрессия и гнев по отношению к словам, которые высказываются. Но все-таки Бог есть Любовь. Христос нас призывает любить друг друга. Поэтому друг друга надо любить, друг за друга надо молиться и ждать домой тех, кто даже и запутался; может быть, люди пересмотрят взгляды и приедут жить вместе с нами в нашей матушке-России.

– Будем молиться Пресвятой Деве и Господу нашему Иисусу Христу! Но здесь возникает еще один вопрос. У людей, с которыми я привык общаться, я вдруг увидел то же самое противостояние. Я получаю негативные оценки за то, что имею свой взгляд. Мои друзья, верующие православные христиане, говорят мне, что они не понимают такого моего взгляда. Наверное, и у Вас так бывает.

Сейчас стали показывать много фильмов про революцию, гражданскую войну. Я вижу, что все время есть повод для разделения. Нет ли в нашем сегодняшнем противостоянии гражданского разделения внутри нашего общества, в том числе среди православных? Этот вопрос меня мучает.

− К сожалению, есть. Его можно легко заметить, что называется, невооруженным глазом − это большая проблема. Но когда мы начинаем разбираться в сути проблемы, видим, что человек, который занимает, например, либеральную позицию, не любит все русское,  становится причастником культуры отмены и принимает правила игры либерального сатанинского коллективного Запада. Я не говорю про конкретных людей − везде есть много хороших людей, но те, кто этим занимается, последовательные сатанисты, они вносят раздор в русский мир. Украинцы − наши братья (многие со мной поспорят сейчас, но я готов за свою позицию стоять). Я смотрю наши каналы и украинские. Есть очень много адекватных людей на Украине, которые критически смотрят на ситуацию. Они недоумевают, что такая политика властей, и задают вопросы: как же так?! У нас одно мышление, и когда мы хотим друг друга уничтожить на поле битвы − это неправильно, это значит, что нас поссорили, нам нужно помириться.

− Вопрос телезрителя: «У меня есть очень близкая подруга (хороший человек), она говорит: я пошла разговаривать с Богом. Раз сказала, два, я не могла понять это выражение, потом спросила, что оно означает. Она сказала: иду молиться. Правильно ли она выражается?»

− Да, правильно, потому что молитва − это всегда общение с Богом, диалог, разговор. Мы обращаемся к Нему, но предполагается, что всегда услышим ответ. В противном случае молитва не имела бы никакого смысла, если бы не была разговором, настоящим общением с Богом. Поэтому есть люди, которые выражаются, по нашему мнению, иной раз странно, но в данном случае странности никакой нет.

− Продолжу вопрос про русский мир и противостояние, которое проходит. Мы знаем о том, что поле битвы между лукавым и Христом проходит в нашей душе. Честно говоря, я не очень разделяю эту точку зрения, но иногда кажется, что противостояние злу выражается не столько в молитве, сколько в неких разговорах о ситуации. У меня возникает вопрос: насколько вообще необходимо или, может быть, совсем не нужно смотреть ток-шоу, участвовать в разговорах о ситуации? Потому что, честно говоря, во мне это всегда вызывает такую бурю чувств, что я не хочу участвовать в этом. Это моя трусость, нежелание это обсуждать? Или я хочу сохранить какой-то покой, мир? Насколько это возможно в состоянии борьбы русского мира и дьявола?

− Я предполагаю, что это очень сложно сделать, поскольку сам во всем этом варюсь, как большинство наших соотечественников. Очень сложно отключиться от повестки. Можно иногда от нее отключаться, но совсем отключиться нельзя.

Мы ездили с супругой в деревню, к примеру, и неделю я не читал вообще никаких новостей, не знал, что происходит. Не то чтобы знать не хотел, просто деревенские заботы... Потом выныриваешь оттуда: новости какие-то радуют, какие-то огорчают. Это битва за наш суверенитет во всех смыслах, чтобы нам остаться православными, чтобы остаться Россией − Святой Русью, чтобы остаться русскими людьми, подлинно свободными, по-настоящему, чтобы остаться на своей территории, чтобы нам просто быть. Бытие или ничто − сегодня такой вопрос стоит очень остро. Поэтому молитва − это первое, что сегодня должен делать каждый человек, каждый христианин. И представители других религий, которые любят Россию, знают, что это их дом, и готовы за него сражаться, тоже должны молиться Богу, чтобы Господь дал возможность нам победить.

− Мы общаемся с нашими телезрителями из других регионов: из Беларуси, были звонки из Франции, из Женевы, недавно был из Херсонской области. Я понимаю, что вопросы волнуют очень разных людей − разных возрастов, разного социального происхождения и так далее. Но самое интересное: русский мир, казалось, касается только России, но, может быть, это не так. Мне кажется, что это более широкое понятие в том плане, что это способ мышления. Когда наши уезжали из страны («философский пароход») − это были русские люди, они несли русский мир. Другой разговор, что он был во многом не то что потерян, но, казалось, растворился в европейском обществе, но прошло время, и оказалось, что это не так, есть люди, которые до сих пор так ощущают себя, уже не будучи русскими людьми по происхождению, остались верны русскому миру. Так ли это?

− Абсолютно верно, поскольку, как я уже заметил и с радостью повторю, я считаю, что русский − это выбор. Быть частью русского мира − это выбор. Человек, у которого в Америку приехала, например, бабушка, уже американец давным-давно, но корни у него русские, и если сегодня такой человек молится на приходе Преображения Господня в Лос-Анджелесе Русской Православной Церкви Заграницей, или святителя Николая в Вашингтоне Православной Церкви Америки, или в храме святого апостола Андрея в Филадельфии, то этот человек является причастником русского мира в том плане, что он не хочет быть от него оторванным. Да, крови в нем может быть совсем чуть-чуть осталось, но мы не меряем по критериям, сколько в человеке крови и какой у него череп.

− Иначе это был бы национализм.

− Или даже фашизм. Когда я посмотрел фильм «Обыкновенный фашизм», я был в шоке, какой был гитлеровский фашизм. Но сегодня мы вновь сталкиваемся с этим, т.е. быть частью русского мира − это не значит мерить по крови, насколько человек русский или не русский. Владимир Владимирович Путин, наш президент и верховный главнокомандующий, вчера на валдайской встрече сказал очень важные слова: у нас нет врагов. У нас их нет в мире, мы всех приглашаем стать нашими друзьями. Если кто-то не хочет – это их проблемы, как говорится. Это, конечно, печально. Но то, что у нас очень большая поддержка по всему миру, − правда. Хотя бы прикоснуться к русскому миру желают очень многие народы: и часть арабского мира, и Азия, и в Европе достаточно таких людей, и в Америке, и в Украине.

Нам говорят сегодня: вот мы воюем с Украиной. Мы не воюем с Украиной. К сожалению, получается так, что мы воюем на Украине, но ни один украинец нам не враг. Мы приглашаем каждого стать нашим братом, вспомнить о том, что мы один народ, что у нас одна колыбель крещения, мы чада одной Церкви. О том, как сработали товарищи, которые сегодня нас активно ссорят, к сожалению, иной раз думаешь: ничего себе, как у них получилось хорошо все обставить… Но наша цель сегодня и ключевая задача всех русских людей − с Божией помощью победить, чтобы Господь победил в этой битве, а мы победили вместе с Ним и чтобы дьявол, который сегодня ссорит братские народы, отступил и мы вновь были братьями. Пусть меня назовут идеалистом, знаю, что многие такой позиции не придерживаются, говорят, что это неправда, все надо по-другому сделать. Я так не считаю. Братья-украинцы, мы вас любим, давайте перестанем друг с другом ссориться и вместе накажем тех, кто нас с вами поссорил. Вот мое обращение.

− Вы вспомнили фильм Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм». Вторая часть этого фильма называется «И все-таки я верю». Наверно, это та составляющая, которая определяет русский мир как православный мир. Если нам выключить такое понимание нашей веры, то абсолютно все становится бессмысленным. Но здесь возникает вопрос. На богослужении священник произносит торжественный возглас: «Мир всем!» Если во время литургии этот мир мы пытаемся сохранить, то, выйдя из храма, его теряем. Что делать в этом случае?

– Чтобы сохранить мир в своей душе, нужно молиться, чтобы Господь дал нам мир как дар, если у нас не получается его обрести самостоятельно. Очень о многом мы молимся как о даре, потому что сами не имеем возможности это обрести, и Милосердный Господь может нам этот мир даровать. Это первый момент. Второй момент –  общаться со своими домашними с любовью, избегая острых углов. Сегодняшняя ситуация даже повлекла за собой разводы во многих семьях…

– Вопрос телезрителя: «Я сам православный человек, но мне очень не нравится в нашем российском православном обществе отношение к простому человеку. В Европе и других католических странах забота о простом человеке в материальном плане гораздо лучше, чем у нас в России. Чем это объяснить?»

– У нас в стране Русская Православная Церковь на сегодня является первой организацией по количеству социальных проектов. Это можно легко проверить, зайдя на сайт miloserdie.ru, посмотреть, какие социальные проекты реализует наша Церковь. Вы удивитесь! Это тысячи проектов, которые направлены на помощь людям, на улучшение жизни тех, кто в этом нуждается.

Я служу в храме во имя святой равноапостольной Нины (приглашаю всех в наш храм, в будний день, воскресный день, будем рады всем). В этом храме я служу четыре года и тот опыт священнического служения, который получил здесь, стараюсь перенимать. Отношение к прихожанам в нашем храме у настоятеля и клириков как к членам своей семьи. Меня это восхищает. Здесь все друг друга знают, готовы друг другу помочь. Если человек, например, пожилой и не пришел в храм, ему обязательно позвонят, спросят: как дела, не заболел ли? Когда была пандемия, люди друг другу развозили лекарства. Надо сказать, что за время пандемии в нашем приходе от коронавируса не умер ни один человек. Такая была забота друг о друге. Приход у нас небольшой, поэтому все стараются друг другу помочь чем могут; прихожане священникам помогают, священники прихожанам.

Надо сказать, что таких приходов, как наш (где все так замечательно организовано), много. Есть замечательный приход в селе Спицино на Псковщине; там служит мой друг, отец Григорий. У него замечательная община, где все устроено в духе любви. Кроме этого, он окормляет еще несколько храмов, и везде люди друг другу помогают. Я уверен, если человек в церкви столкнулся с каким-то негативным опытом, это не значит, что вся Церковь плохая. Дай Бог найти такой приход, где Вам будет комфортно и хорошо.

– Батюшка, Вы учились в Америке?

– Я проходил там стажировку.

– Каково Ваше впечатление?

– Там я как раз увидел отблески русского мира. Побывал на четырех приходах как человек, который пришел помолиться за Божественной литургией. Вашингтон – это столица Америки. Мы осознаем серьезность того, что исходит оттуда по отношению к нам. Но иду я по Массачусетс-авеню (на этой улице расположено посольство Ирана), и открывается Николаевский собор, его построили наши эмигранты; сейчас он является православным храмом Америки. Но это был для меня такой островок русского мира! Когда я туда шел, я так тосковал по России, что шел и пел во весь голос (в самом центре Америки!) «Русь называют святою». И мне было так хорошо! Я пришел, помолился, литургия была на английском языке; было очень много русских людей. Потом мы с ними поехали кормить бездомных; потом пошли в другой храм в честь святого Иоанна Предтечи, куда привезли чудотворную Иверскую Гавайскую икону; я ее видел своими глазами.       

– Я знаком с настоятелем этого храма.

– Там служил митрополит (уже покойный, к сожалению) Иларион (Капрал), предстоятель Русской Православной Церкви Заграницей. В этот день я на чужбине прикоснулся к России и понял, что русский мир рассыпан такими жемчужинами по всему миру; они есть, и слава Богу, что эти островки сохраняются. Это замечательно.

– В 1985 году я впервые в своей жизни услышал церковное пение, это был хор «Славянка» из Сан-Франциско. Он состоял из внуков и правнуков русских мигрантов. Они давали концерт, и это был для меня первый духовный опыт. Можно сказать, что благодаря американскому хору я стал верующим человеком.

Насколько в нашем обществе есть силы (и каким образом умножить эти силы?), чтобы быть участником русского мира? Как не уйти в этом размышлении в сторону национализма и не превратиться во врага православной веры?

– Главное – быть с Богом и горячо молиться о спасении Отечества; о том, чтобы Церковь выстояла, выжила, несмотря на то, что сатанинский Запад очень хочет ее погибели. Второй момент – любить; Господь призывает любить. Любить и своих врагов, молиться об их вразумлении.

Молиться о том, чтобы Господь дал нам скорейшее примирение с нашими украинскими братьями. Чтобы друг друга мы не поубивали на полях сражений, а потом бы думали: что же мы сделали? Мы это поймем обязательно, за головы схватимся, будем думать: зачем это все натворили? Лучше раньше, чем позже или никогда. Дай Бог!

Будем молиться, чтобы настало скорое примирение, чтобы этот конфликт закончился; и чтобы мы вместе с нашими украинскими братьями возносили хвалу Богу и вместе гнали прочь нашего противника, который сегодня, вдохновляемый дьяволом, ссорит нас и желает нашей погибели – и украинцев, и русских. Пусть нас Господь благословит и спасет!       

Ведущий Глеб Ильинский