Учимся растить любовью. Берем ребенка в семью. Как подготовиться? Продолжение

Мы продолжаем беседовать на тему подготовки семей к приемному родительству с Мариной Левиной - руководителем фонда "Родительский мост". Эта организация действует в интересах приемных семей с конца 80-х годов прошлого века и накопила уникальный опыт в вопросах устройства детей-сирот в семьи и подготовке родителей к этому непростому шагу. Этим опытом и поделится глава фонда.

– Мы продолжаем тему приемного родительства, и снова у нас в гостях Марина Юрьевна Левина – президент фонда «Родительский мост».

Я рада снова приветствовать Вас в нашей студии. Мы продолжим разговор о том, как готовиться к усыновлению детей. В нашем прошлом выпуске мы говорили: главное, что должен сделать будущий приемный родитель или потенциальный приемный родитель, – ответить на вопрос, зачем ему это нужно. Специалисты, психологи и консультанты помогают ему дать ответ предельно честно.

Допустим, на вопрос мы ответили, с мотивацией разобрались. Что же дальше? Подготовка ведь вряд ли на этом заканчивается.

– В начале подготовки очень важно сделать первый шаг – набрать номер телефона горячей линии и задать свой вопрос. Очень часто это сделать бывает страшно, но я хочу, чтобы вы попробовали. Вам ответят на любые ваши вопросы. У вас есть возможность рассказать свою ситуацию такой, какая она есть, и, возможно, дальше вы решите: будете ли вы делать следующий шаг. При звонке необязательно представляться, вы можете пообщаться анонимно.

Как выбирать школу приемных родителей? Вы можете прийти на первичный прием, причем не только в фонд «Родительский мост». Я думаю, было бы правильно, если бы вы обратились в разные школы и выбрали более подходящую. Хорошо, когда вы доверяете специалистам, с которыми вам предстоит работать, и они вам близки по какой-то внутренней убежденности и концепции. Можно посмотреть само пространство, в котором вы оказываетесь. Наконец, должен быть удобным режим работы со специалистами и план проведения самой школы. Поэтому, мне кажется, что очень важно выбрать свою школу, и я призываю вас к этому.

У нас в фонде ежемесячно проводятся «беседки». «Беседка» – это встреча родителей, которые уже приняли детей и прошли этот путь, и родителей, которые только начинают делать первые шаги. Такой формат когда-то придумала одна из московских организаций усыновителей. Кстати, ближайшая «беседка» у нас будет совсем скоро. У вас есть возможность задать любые вопросы опытным приемным родителям и узнать о формате школы в «Родительском мосте».

На «беседке» всегда есть специалист. У нас это совершенно чудесный специалист, Сирк Алла Ивановна. К нам она пришла как сотрудник одного из лучших детских домов в Ленинграде. За 15 лет работы в нашем фонде Алла Ивановна разместила в семьи более 50 детей. Я думаю, у нее есть все компетенции, чтобы ответить на вопросы, связанные с процедурой подготовки у нас и с осиротевшим ребенком.

Может быть, вы лишитесь каких-то иллюзий, которые у вас были. Но если рассказы опытных родителей вас не испугают и вы решитесь двигаться дальше, то имеет смысл прийти на первичный прием в ту школу, которую вы выбрали или которую хотите выбрать. Мы ждем наших родителей каждый четверг с 15.00 до 20.00 в фонде, и мы готовы ответить на любые их вопросы. Если вопросы носят личный характер и вы не готовы об этом рассказывать всем, то наш первичный прием будет напоминать психологическую консультацию с возможностью получить дополнительные ответы на очень конкретные юридические или социальные вопросы.

Иногда на первичный прием к нам приходят люди, у которых недавно умерли дети или случилось какое-то горе или несчастье. Для того чтобы оформить опеку, им нужно достаточно быстро пройти подготовку. Это вообще совершенно другой формат подготовки, и таких людей мы чаще всего готовим по индивидуальным программам. Зачастую они пребывают в состоянии горя и шока. Важно, чтобы их в этот момент кто-то выслушал. По сути, с этого момента мы начинаем сопровождать семью. Нужно каким-то образом помочь им пережить большое горе. Если это случилось в вашей семье, то наши двери всегда открыты.

У нас есть еще одно пространство, в котором вы можете взвесить свои силы. Если вы все-таки решили, что фонд «Родительский мост» – это ваша организация, то вы можете прийти на однодневный установочный тренинг. В течение одного дня среди таких же родителей вы еще раз ответите себе на вопрос, насколько вы готовы принять чувства и поведение приемного ребенка. Вы еще раз осознаете, кем были его родители, еще раз взвесите, насколько вы готовы принять ребенка с его историей жизни, чувствами и картиной поведения. Это достаточно сложное путешествие. Возможно, в итоге вы поймете, что на сегодняшний день у вас просто нет этого ресурса и вы этого не хотите.

Если вы все-таки решитесь продолжить с нами этот путь, то вы приходите на индивидуальную подготовку в сопровождении конкретного специалиста. Как правило, наши специалисты сопровождают наши семьи на всех этапах подготовки: как на этапе размещения, так и на этапе сопровождения семьи, когда ребенок уже появляется. Мы предлагаем долгосрочное сотрудничество. Наша задача заключается в том, чтобы помочь пережить самые сложные моменты: травмы, утраты, сложности адаптации в школе и в детском саду, различные кризисные моменты, связанные с возрастом ребенка...

И мы всегда работаем с расширенной семьей: с кровными детьми, бабушками и дедушками. Потому что принимает ребенка в семью не один человек, а все ее члены. Не всегда кровный ребенок готов принять приемного ребенка, не всегда это в его интересах. Очень важно это почувствовать. Иногда родители, у которых есть кровные подростки, понимают, что вначале нужно этого подростка выпустить из семьи, помочь ему стать взрослым, а только потом задуматься о принятии приемного ребенка. Ведь подросток может воспринять усыновление ребенка, который будет младше его по возрасту, как сигнал того, что он вырос и что он больше не нужен. Потом могут быть очень серьезные последствия, связанные с отношениями между детьми или с тем, что старший может достаточно рано уйти из семьи.

Сто тридцать часов в нашей школе приемных родителей занимает групповой тренинг. Это достаточно длительный этап подготовки, когда родители в ходе группового терапевтического тренинга с элементами образовательных компонентов приобретают знания и навыки. На протяжении почти двух месяцев формируется команда. Наши школы на протяжении многих лет дружат и поддерживают родителей друг друга, потому что этот путь сближает их и открывает их сердца друг для друга. Как правило, вся подготовка для одного кандидата занимает около 200 часов с момента его первичного прихода.

За это время может быть принято очень взвешенное, трезвое, взрослое и осознанное решение. Невзвешенное решение может разрушить и жизнь ребенка, который вернется в сиротское учреждение, и вашу собственную жизнь. А нам все-таки хочется, чтобы родители тоже были счастливы.

–  А есть ли потенциальные приемные родители из группы риска, на которых Вы смотрите и понимаете, что из них скорее всего приемные родители не получатся? Отказываете ли Вы им в школе?

Также хотелось бы немного поговорить о возвратах детей. Проблемы, из-за которых возвращают детей, заключаются в детях или в недостаточной подготовке? Сейчас хотелось бы поговорить о проблемных приемных родителях. Можно ли их сразу оценить? Можно ли сразу им сказать, что это не их путь, и тем самым подстраховаться?

– Наш формат предполагает, что на этот вопрос отвечает себе сам человек. Наша задача – не предложить ему внешнее решение, а дать ему возможность принять это решение самому. Из 624 детей, которые были размещены в подготовленные нами семьи, обратно в сиротские учреждения с 1997 года вернулось только пять. Это следствие очень хорошей работы. Отказ от приемного ребенка, в первую очередь, происходит потому, что я сделал то, что не хотел. Возникает внутриличностный конфликт, когда вдруг понимаешь, что на самом деле ребенок был не нужен, у тебя были в тот момент какие-то другие цели. Тогда, когда ты усыновлял ребенка, ты следовал какому-то внешнему давлению: это модно, я присоединился к какой-то групповой идее, я присоединился к партнеру, который хочет этого ребенка, бабушки и дедушки сказали, что хотят внуков.

Все думают, что родители, которые отказываются от приемных детей, – это какие-то ужасные люди. Нет! Это люди, которые имеют внутриличностные конфликты и очень сильную боль. Это люди, у которых просто нет ресурсов и внутренней готовности. Например, одна прекрасная молодая женщина в возрасте 30 с небольшим лет работала на достаточно хорошей должности в банке. Она очень долго решала эту проблему. Ей предложили более высокую должность в этом банке, но все вокруг говорили, что ей уже 30 с лишним лет, а ребенка нет.

Она хотела принять именно маленького ребенка. А что такое уйти в декрет с приемным ребенком? Ты не знаешь, когда выйдешь  из этого декрета. Перспективы адаптации открытые. Будет ли он болеть? Пойдет ли он в садик? Что будет происходить дальше? Сможет ли мать вообще выйти из дома? Очень много вопросов, на которые совсем нет ответов. Будет ребенок здоров или будет требовать какого-то серьезного ухода?

Встает вопрос, что для меня сейчас важнее: опыт самореализации или материнство. Только сам человек может на это ответить. Она пошла, получила опыт управления большим коллективом, после чего приняла ребенка. Это было правильное решение.

Бывает так, что нашими родителями двигают какие-то утраты, которые они пережили, и это необязательно смерть. Сейчас к нам приходит очень много родителей, которые неоднократно делают ЭКО, у них очень много перинатальных утрат: по шесть-восемь. Это очень тяжелая история, которая требует достаточно глубокой терапевтической работы. Это тяжело не только для женщины. Проблемы бесплодия и утраты детей мужчины переживают не меньше. Их чувства очень часто обесцениваются, но они переживают очень глубоко.

− Не является ли это просто пластырем на ране, который мы прикладываем вместо того, чтобы лечить больное место?

− Это выглядит даже по-другому: мы посыпаем солью больное место. Это зияющая рана, связанная с бесплодием (по сути, с потерей здоровья), с утратой надежд на вынашивание, выхаживание ребенка. Иногда она связана со смертью новорожденного. Если эти утраты не прожить, то никакой ребенок не заменит утраченного. Сначала нужно отплакать, отгоревать, откричать того ребенка, который не случился, и только потом двигаться в сторону усыновления, если есть желание и мотив к этому. А путь этот длительный: не два-три месяца, потому что потеря родителями детей – самая тяжелая. Она проживается иногда годами.

Принять кого-то еще в семью – это очень серьезная и глубокая работа. Мы не всегда бываем для этого в ресурсе. Есть еще личностные особенности у принимающего человека, связанные со стрессоустойчивостью, уровнем ответственности, достаточной самооценкой, с выраженностью границ родителя. Важно, сможет ли он обеспечить безопасность ребенка, насколько он будет ему понятен, сможет ли родитель быть взрослым по отношению к приемному ребенку.

Бывает, наши собственные детские травмы, разорванные отношения и конфликты с собственными родителями делают невозможным принятие ребенка в семью. Это один из рисков, зияющая рана, которая может быть у кандидатов в приемные родители: детская незаживающая боль, которая, как правило, связана с отвержением и неприятием собственных родителей. И пока эта боль жива, любой приемный ребенок, который испытывает те же чувства, будет все время напоминать о том, как больно родителю, и усиливать эту боль стократно. В конце концов это становится настолько нестерпимым, что у родителя возникает желание сделать все, чтобы не видеть этого ребенка, который все время напоминает ему о том, как маленьким он был брошен, страдал, был обижен, какое насилие он перенес и как глобально одинок, потому что не нужен собственным родителям. Очень часто приходится работать с подобными детскими утратами у наших кандидатов. Мне кажется, что именно эта боль лежит в основе отвержения приемного ребенка: она приводит к тому, что его невозможно принять.

− Сейчас я по-настоящему поняла, насколько это серьезное дело – школа приемных родителей, без нее не обойтись. Но противники подобных школ и скептики обычно говорят: «Когда мы становимся родителями своих кровных детей, то никак к этому не готовимся. Мы учимся всему в процессе родительства: быть принимающими, зрелыми, ресурсными и так далее. Почему же нельзя поступать так же с приемными детьми?» Можно ли сказать, что приемное родительство сложнее, поэтому данная схема не будет работать? Мне кажется, что и к обычному материнству и отцовству нужно готовиться, и уж тем более к приемному. Мне бы хотелось услышать Ваше мнение.

− Многие родители, прошедшие через наши школы, говорят: «Почему нет таких школ  для кровных родителей?» Мы уже задумались об этом: возможно, у нас появится такая опция.

Дело в том, что адаптация к кровному ребенку, особенно для мамы, происходит на уровне тела, физиологии. Например, даже если у вас появился новорожденный приемный ребенок, то первое, что нужно принять, − это то, что он по-другому пахнет, что вы его тактильно ощущаете совершенно по-иному. Да, это ребенок, за которым вы ухаживаете, но нужно признать, что он не ваш.

Второе, что бывает сложно принять приемному родителю, − это то, что этот ребенок, если так можно сказать, сделан другими людьми. И это невозможно изменить. Эта боль живет в приемных родителях. Чем больше мы любим нашего ребенка, тем больше сожалеем, что не смогли его родить. Важно не просто это принять, а принять с благодарностью по отношению к кровным родителям − это тоже бывает очень сложно.

Когда у вас появляется маленький ребенок, вы растете и учитесь с ним, он потихоньку осваивает пространство дома, и вы к нему постепенно адаптируетесь. В случае, когда вы принимаете ребенка в семью, это происходит очень резко: у вас сразу появляется ребенок, а ему может быть пять лет.

И все-таки у наших кровных детей не бывает таких тяжелых, длительных эмоциональных и невротических расстройств, как у приемных. Эти расстройства связаны с той болью сиротства, которую им пришлось пережить. Она детьми осознается, и может даже быть трансформирована в очень сильный ресурс, но все равно она остается болью. Поэтому пока мы живы, мы поддерживаем наших детей, помогаем принять им и осознать эту боль. Не менее важно приемным родителям стараться сохранить мост между детьми и их кровными родителями. Лучший усыновитель – это адвокат кровных родителей, который защищает их искренне.

Быть приемным родителем − это, конечно, совершенно новый опыт: очень драматичный, потому что придется пережить, возможно, неприятие социальной среды. Об этом не принято говорить, но общество, мне кажется, не очень одобрительно относится к усыновителям, опекунам, семьям с детьми-инвалидами, многодетным. Оно считает их странными. А тех усыновителей, которые принимают подростков, детей с инвалидностью, дважды странными. К сожалению, надо понимать, что в том обществе, в котором мы живем, родитель, принимающий ребенка, возможно, выпадет в маргинальный слой. И если мы заточены на успешность, на что-то внешнее, на положительную оценку со стороны окружающих, если нам важно гордиться этим ребенком, мы думаем: «Он поступит в университет. Я буду прекрасной мамой!», то нам не стоит идти по этому пути. Приемные дети плохо приняты в обществе, и мы вместе с ними: мы всегда будем не очень хорошими родителями у странных детей. Насколько мы к этому готовы: быть не очень хорошими родителями у каких-то непонятных, странных, а возможно, и плохих детей? Если готовы, то это наш путь. И мы принимаем право других людей относиться к нам так, как они считают нужным.

− Очень важно то, что Вы сейчас сказали.

Мы обязательно поговорим еще о тех, кого Вы назвали «дважды странными»: о родителях, принимающих в семью, например, подростков. Поэтому мы ждем Вас в гости в следующий раз и обязательно продолжим беседу о том, можно ли взять ребенка в семью или это действительно настолько странно, что лучше этого не делать.

Записали Таисия Зыкова и Наталья Богданова