Беседы с батюшкой. Непрестанная молитва

В московской студии нашего телеканала на вопросы отвечает протоиерей Игорь Петров, клирик Вознесенско-Георгиевского прихода города Рыбинска.

– Сегодня тема нашей передачи – «Непрестанная молитва». Мы продолжаем разговор о внимании к себе и сегодня раскрываем это как бы с новой стороны. Что о непрестанной молитве говорится в Священном Писании?

– В Священном Писании  много говорится о непрестанной молитве. В частности, первая и самая главная заповедь: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всей душою своею, всей крепостию своею, всем разумением своим». То есть речь идет о том, что постоянно главным у нас должно быть чувство Бога, чувство Его присутствия. Мы должны к этому стремиться, это должно быть внутренним деланием абсолютно всех христиан. Святитель Григорий Палама подчеркивал, что слова апостола Павла о непрестанной молитве в Первом Послании к Фессалоникийцам относятся без исключения ко всем христианам, а не только к монашествующим.

Сегодня я хотел бы порекомендовать замечательную статью нашего великого духовного писателя святителя Игнатия (Брянчанинова). В его цикле «Аскетические опыты» есть очень интересная статья, она так и называется: «Чин внимания к себе для живущих посреди мира». Владыка дает подборку прежде всего из Священного Писания. Например: итак, бодрствуйте на всякое время и молитесь (Лк. 21, 36). Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26, 41). Под словом «бодрствуйте» мы понимаем, что Господь не запрещает нам отдохновение, не запрещает нам спать, когда этого требует наш немощный организм, под словом «бодрствуйте» имеется в виду: «пребывайте в памяти Божией».

Или: Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать (Лк. 18, 1). И далее следует известная всем притча о неправедном судье, который никак не хотел помогать вдове, но по неотступности ее все-таки ему пришлось это сделать.

Или: Итак, желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения (1 Тим. 2, 8). «На всяком месте» – то есть практически непрестанно.

Всякою молитвою и прошением моли́тесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых (Еф. 6, 18).

И все, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца (Кол. 3, 17). То есть пребывайте естественно в памяти о присутствии Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

Непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17).

Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением (Кол. 4, 2).

Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их? (Лк. 18, 7).

Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить (1 Пет. 5, 8).

Впрочем, близок всему конец. Итак, будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах (1 Пет. 4, 7).

И затем небольшой авторский текст святителя Игнатия: «Желающий спастись должен так устроить себя, чтоб он мог сохранять "внимание к себе" не только в уединении, но и при самой рассеянности, в которую иногда против воли он вовлекается обстоятельствами». То есть святоотеческая традиция умного делания, восходящая к Евангелию, крайне необходима современному человеку, чтобы именно среди суеты, среди многопопечительности, среди цейтнота мы сохраняли внимание к себе. Как говорят древние: торопись не спеша.

«Страх Божий пусть превозможет на весах сердца все прочие ощущения: тогда удобно будет сохранять "внимание к себе", и в безмолвии келейном, и среди окружающего со всех сторон шума».

– То есть непрестанную молитву должен практиковать каждый православный христианин независимо от того, мирянин он или монашествующий. Об этом напрямую сказано в Евангелии. Как научиться этому, с чего начать?

– Об этом очень хорошо говорил владыка Феофан Затворник: что православные христиане имеют практику краткой молитвы. Поскольку мы знаем, что Господь присутствует на всяком месте, что Бог ближе к нам, чем мы сами к себе во всякое время, то, естественно, мы все призваны непрестанно молиться, где бы ни находились, что бы ни делали. Об этом нам говорят и Священное Писание, и Предание Святой Церкви. Поэтому, находясь в метро, в общественном транспорте, в общественных местах, мы также должны постоянно быть в присутствии Божием, то есть научаться именно этому.

Маленькая цитата из святителя Феофана Затворника: «Как Ангелы всегда пред лицем Бога, так и нам надо стараться. Они приносят жертву хвалы, а мы – сокрушения». И множество подобных текстов присутствует в его письмах. Мы говорим о двух великих святых, которые играют огромную роль для каждого православного человека, – это святитель Феофан Затворник и святитель Игнатий (Брянчанинов).

– Что может помешать непрестанной молитве в первую очередь?

– Поскольку мы падшие существа, для нас естественнее забывать о Боге, как мы читаем в Священном Писании: «Доколе будете любить суету и искать лжи?» Естественнее нам любить суету. Допустим, если мы за собой пытаемся наблюдать, пытаемся себя контролировать, жить не в страдательном залоге, как замечательно говорит митрополит Антоний Сурожский, а пытаемся управлять собой, процессами в своем сознании, контролировать себя, быть в осознанном состоянии, то нам нужна непрестанно краткая молитва. Непрестанно нужно понуждать себя к этому и бороться, например, с любопытством. Находясь в метро, анализируя свое поведение, например, мы не можем не ловить себя на том, что смотрим по сторонам (не хочется употреблять слово «глазеем», но, судя по всему, это именно так), то есть в нас живет любопытство.

– Любопытство удаляет человека от Бога?

– Да. Нам всегда легче по умолчанию уйти на поверхность сознания; не жить в глубине, а именно жить на поверхности сознания, на этом уровне и проходит жизнь. Господь говорит нам: «Пусть мертвые погребают своих мертвецов», «Не любите мир, любовь к миру – вражда против Бога». Поэтому наша падшая природа нуждается в покаянии, у нас измененное первородным грехом сознание изначально, мы любим суету (это действительно так), и нам нужно постоянное усилие над собой, чтобы постараться жить по внутреннему человеку, а не по плотскому, истлевающему в обольстительных похотях.

Широкий путь, ведущий в погибель, о котором говорит Господь, – это именно жизнь в пассивном залоге, рефлексы на какие-то внешние раздражители, на наше настроение, состояния, когда мы полностью являемся зависимыми, несамостоятельными существами. Отсюда рождаются стрессы, наступает сбой в нервной системе, люди не совсем способны собой управлять. Плюс высокий ритм, безответственность, гордыня – самая страшная страсть, которая в нас живет. Она, в частности, проявляется в парении ума, в рассеянности, в любопытстве. Все это – проявления этой тонкой страсти, которая себя обнаруживает в таких, казалось бы, обычных, повседневных вещах.

– Вы сказали: «широкий путь». Действительно, очень многие области жизни построены на этом поверхностном вибрировании, целые направления мысли, человеческой деятельности. А если человек остается во внутренней тишине, он начинает как бы выпадать из этого ритма, из этой вибрации. Как научиться жить в этом мире, сохраняя внутреннюю тишину?

– Что нам говорит Священное Писание, Священное Предание об этом? Мы помним о том, что главным принципом духовной жизни православия является принцип соработничества. Как говорит апостол, приблизьтесь к Богу – и Он приблизится к вам. То есть Господь касается нашего сердца, нашей души, нашего сознания так называемой призывающей благодатью. Человек должен отвечать Богу. Поэтому человек должен делать то, что он делает, что должен делать, а Господь, несомненно, сделает то, что сделает. Как замечательно говорит митрополит Антоний Сурожский, Господь наш хочет общения с нами значительно больше, чем мы этого хотим, и, несомненно, любит нас несопоставимо больше, чем любим Его мы.

Зачитаю отрывок, он достаточно большой, но стоит того, как и многие другие тексты митрополита Антония Сурожского. Кстати, нужно подчеркнуть, что владыка – наш современник, его тексты очень теплые, написаны прекрасным русским языком. Во многих своих текстах (проповедях, беседах) митрополит Антоний ссылается на святителя Феофана Затворника, Игнатия (Брянчанинова), других отцов Церкви. Именно благодаря владыке я узнал о существовании преподобного отца нашего Иоанна Лествичника, преподобного Симеона Нового Богослова, преподобного Исаака Сирина (и не только я, а многие наши соотечественники, читая книги митрополита Антония, имеют возможность быть мягко погружены в атмосферу замечательных святоотеческих текстов).

Вот такой отрывок: «Раньше, чем приступить к чтению молитв, будь то наизусть, будь то по молитвеннику, нам надо стать перед Богом, стать молчаливо и вслушиваться в безмолвие нашей комнаты, в тишину, которая нас окружает, и сказать: Господи! Как дивно, что Ты тут, и что Ты мне даешь стать перед Тобой, быть в Твоем присутствии». Возможно, это скрытая цитата из преподобного Иоанна Лествичника, который говорит о том, что прежде чем начать молиться Богу, приготовься и не будь как человек, искушающий Господа.

– Как часто мы механически молимся из-за недостатка времени, из-за множества дел. Даже в молитвослове перед началом утреннего правила написано, что нужно стать благоговейно, чтобы все чувства и мысли улеглись, и только после этого начинать молитву. Как часто мы это проскакиваем и начинаем молиться механически.

– Да, я думаю, что многие из нас замечали это за собой. Даже когда мы прикладываемся к иконам, порой делаем это холодно, без какого-то личного отношения к Господу, Божией Матери, к святым, которые на иконах. То есть неоднократно и я наблюдал за собой такое, к сожалению. Тишина крайне необходима, надо выключить этот постоянный монолог в голове перед тем, как мы дерзаем встать в присутствие Божие. То есть православный человек понимает, что он в принципе недостоин общения с Богом. Ведь на литургии, перед тем как Церковь поет «Отче наш», священник произносит возглас: «И сподоби нас, Владыко, неосужденно смети призывати Тебя, Небесного Бога и Отца». То есть любой из нас недостоин Бога, недостоин общения с Ним.

Далее владыка подчеркивает, как дивно быть в Божьем присутствии, «постоять в изумлении». То есть не механически, как мы часто позволяем себе это делать, а именно это присутствие перед Живым Богом.

 «И это изумление от того, что Господь здесь и сейчас, что Он присутствует, что Он позволяет мне быть перед Ним, может повторяться изо дня в день, потому что после каждого этого опыта какая-то новая глубина открывается в нашей душе». По крайней мере, должна открываться. То есть, несомненно, мы понимаем, что Господь говорит нам: «Без Меня не можете делать ничего» (читаем мы в Евангелии от Иоанна), но, с другой стороны, мы должны всячески прикладывать усилие, чтобы с величайшим благоговением, трепетом, буквально на глубине осознания своего бесконечного недостоинства, стоять пред лицем своего Бога и Творца.

«И вот, научись становиться в невидимое присутствие Божие, в неощутимое порой Его присутствие, верой стать перед Ним, верой в том смысле, в котором это слово обозначает уверенность; Вездесущий, Иже везде сый, как говорится в молитве Святому Духу; Он – здесь; мне не нужно даже это ощущать, достаточно мне это знать. Он здесь, и Он мне, мне, ничтожному, недостойному, грешному, разрешает стоять в Его присутствии... Порой, через некоторое время такого стояния – я говорю о минутах, а не о часах – становится вокруг нас и в нас самих так тихо и спокойно: некуда стремиться, нечего добиваться; быть тут с Ним – такое счастье. А порой бывает, если Господь сочтет это для нас нужным, полезным, что Он нам даст с какой-то ясностью, светлостью, силой ощутить Свое присутствие».

Мы помним это удивительное повествование, когда будущий митрополит Антоний Сурожский, а тогда еще совсем юный четырнадцатилетний человек, решивший убедиться, что не все в Евангелии правда, между первой и третьей главами, читая текст Евангелия от Марка, всей глубиной, всей бесконечной подлинностью своей личности ощутил то, что Господь здесь и сейчас присутствует, стоит здесь. И мальчик откидывается на спинку стула, начинает анализировать это состояние, осмысливать его, что если Господь здесь и сейчас стоит (а у него не было и доли сомнения в этом), значит, все, что сказано в Евангелии, правда. То есть этот опыт общения с явившимся Ему Господом сыграл роль. Но владыка подчеркивает, что не всегда это есть и не всегда, по его мысли, мы должны это искать.

И далее: «Но добиваться этого не надо; нам нужно научиться так Богу доверять, чтобы не пробиваться к Нему, а знать, что Он больше нас хочет этой встречи, больше нас хочет нашего приобщения Себе, больше нас хочет нас ввести в наши собственные, безмолвные глубины... Надо научиться… становиться пред Богом, зная, что Он тут, и в изумлении трепетно знать, что Он меня, грешника, недостойного, слепого, допускает стать пред Ним и быть с Ним, даже если я Его не ощущаю. Какое диво, какая радость!» (Второй том трудов владыки, стр. 64–65; цикл называется «Молитва» (Беседы 2000–2001 гг.)).

– Почему бывает так, что человек молится, читает молитвы, но у него нет чувства присутствия Божия? И вообще имеют ли смысл такие молитвы, когда человек не чувствует присутствия Бога или не стремится его почувствовать?

– Об этом очень хорошо говорится у преподобного Макария Египетского. Он говорит, что на нас находится черное покрывало наших страстей. Плотской человек истлевает в обольстительных похотях. Это истлевание для нас гораздо более психологически реально, к сожалению, в силу падшей человеческой природы. И поэтому нам очень важно именно собрать себя, выключить в голове эту радиостанцию, которая постоянно работает, полюбить тишину, собраться и, как учит нас Церковь и Дух Святой устами преподобного Иоанна Лествичника, держать ум в словах молитвы. Естественно, это память Божия. Но, как прекрасно говорит нам святитель Иоанн Златоуст, безмолвие должно быть сопряжено со страхом Божиим. То есть это память о присутствии Бога. Когда мы постоянно практикуем это делание, постепенно в нас появляется то, что Церковь называет страхом Божиим. Вернее, должно появляться.

Кстати, у отца нашего Иоанна Лествичника мы читаем, что умножение страха Божьего способствует любви. То есть, по сути, страх Божий есть начало любви, является самым важным наполнением. И, в общем-то, все Евангелие пронизано той мыслью, что чем ближе мы к Богу, тем больше ощущаем свое недостоинство и видим свои грехи. Поэтому нам мешают, конечно, наши страсти.

– Достаточно ли человеку просто интеллектуально иметь такую мысль, что Бог здесь, Он присутствует? Может быть, даже он не чувствует сейчас, в данный момент, присутствия Божия. Но достаточно ли для человека, чтобы делать первые шаги в этом направлении, просто хранить эту мысль? Пусть она, может быть, еще и слабая и является только первым движением. Достаточно ли просто мысли?

– Мне кажется, об этом говорит преподобный отец наш Макарий Египетский: «Богу угодно, чтобы человек сначала понял, поняв – возлюбил и предначал волею». Поэтому от этой правильной мысли зависит очень многое. В основе многих вещей в Церкви лежит именно понимание ума, сердце уже потом начинает ощущать полноту, по мере очищения человека от страстей.

А насчет нечувствия в молитве у митрополита Антония есть прекрасная беседа, где он вспоминает очень интересный, живой, яркий случай, когда он, будучи совсем недавно рукоположенным в священный сан, посещал во Франции дом престарелых. Там была пожилая русская женщина, которая поведала ему, что она много лет читает Иисусову молитву, но присутствия Божьего не ощущает. И будущий владыка не без юмора, по-доброму ей сказал: «А когда же Богу Вам отвечать, если Вы все время говорите?» Она с удивлением посмотрела на него, никто еще такого не говорил. Тогда он ей сказал: «На следующее утро, когда Вы проснетесь, встаньте, позавтракайте, наведите порядок в комнате; только не молитесь, побудьте в тишине, побудьте перед Богом. Можете заниматься своими обычными делами, можете вязать». И эта старушка с восторгом потом рассказывала владыке о том, что она впервые ощутила тишину. Сначала появилась тишина; она ощутила уют своей комнаты, огонек лампадки, мерный звук часов, постукивание спиц, которыми она вязала, о кресло. Постепенно эта тишина проникла внутрь ее, и внутри этой тишины она ощутила то вожделенное чувство присутствия Бога, к которому стремилась и которого искала.

Если мы хотим что-то от Бога получить, мы должны сначала что-то сделать сами. Одна из заповедей блаженств говорит: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Если мы хотим идти к Богу, встать на молитву, то, по словам Лествичника, мы должны приготовить себя к этому. Много примеров в святоотеческом предании о том, что если мы перед лицом царя или какого-то высокого господина стараемся вести себя соответствующим образом, тем более должны проявлять трепет и благоговение в присутствии Божьем и не быть человеком, искушающим Господа.

Отец Иоанн Лествичник трактует тишину как некий мужественный помысел, который стоит у дверей сердца. То есть усилием воли мы должны стараться не впускать ненужные впечатления в свое сердце. Если мы надеваем в холодную погоду теплую и удобную одежду и обувь, бережем свое тело, тем более должны беречь свою бессмертную душу и не впускать в нее каких-то ненужных впечатлений. Есть известное святоотеческое высказывание (в разных источниках оно присутствует немножко по-разному), суть его примерно такова: я похож на коня или осла, на которого садится кто угодно и едет, куда ему вздумается, а затем садится следующий.

Наше сознание находится в парении ума, а парение ума – это всегда один из косвенных признаков гордости, самой страшной страсти. Нам надо стараться не быть таковыми, но управлять своим вниманием, своим сознанием, сохранять чин внимания к себе. Нам очень важна практика краткой молитвы – святоотеческая практика, восходящая к Евангелию, к важнейшим древнейшим пластам Священного Предания как Ветхого Завета, так и Нового. Нужно практиковать это делание, которое нам предлагает Церковь. Все это очень своевременно и очень нужно нам, современным людям, живущим в условиях города, в условиях нехватки времени, в условиях суеты, каких-то стрессовых, конфликтных ситуаций, когда необходимо быстрое принятие решений.

Внутренняя тишина очень важна, и мы можем и должны ее стяжать, находясь в людных местах, блюсти себя, свое сознание. В Ветхом Завете мы читаем (и отцы это аллегорически трактуют), что через наши окна входит смерть. Мы должны учиться не впускать через органы нашего восприятия в свое сознание ненужные впечатления, не засорять свою душу. Как моем фрукты перед едой или ухаживаем за своим телом, так должны крайне тщательно и бережно относиться ко всему тому, что проникает в наше сознание.

– Значит ли, что человек, который хранит внутреннюю тишину, хранит свои органы чувств от лишних впечатлений, будет ограничивать круг общения и круг своих дел?

– Собственно, у нас выбора, наверное, нет – несомненно, мы должны ограничивать круг общения и круг своих дел. Именно тишина, по словам митрополита Антония Сурожского, научает нас говорить; и говорить не с поверхности своего сознания, не из плотского человека, истлевающего в обольстительных похотях, а именно из своей глубины. Нужно учиться входить в глубину молчания, как любит напоминать нам митрополит Антоний. В этом состоянии мы должны учиться общаться с людьми.

И мы должны помнить слова апостола Павла о том, что мы не свои. То время, которое есть у нас, – не только наше; мы за него ответственны перед Богом, поскольку смысл нашей жизни – общение  с Богом, служение Богу, познание Бога. Все, что мешает этому, есть любовь к миру. А любовь к миру есть вражда против Бога, как мы читаем в Священном Писании у апостола Иакова и в посланиях апостола Павла.

Нам, конечно, нужно бороться с праздностью,  болтливостью, с парением ума, что является признаком присутствия в нас гордыни. Можно значительно сократить пребывание в социальных сетях. Мы должны научиться управлять своим сознанием, следить за собой. И когда мы видим, что что-то делаем отнюдь не в Божьем духе, не из своей глубины, не из тишины, а находимся именно в обольстительных похотях, мы, конечно, должны это прекратить.

Времени мало. Люди вынуждены работать, делать какие-то домашние дела, но невозможно не читать регулярно Священного Писания. Оставлять молитву невозможно. Оставлять чтение святых отцов невозможно. Потому что мы мгновенно ощущаем, как холодеет внутри наша душа, если мы не питаем свою душу святыми глаголами из Священного Писания. Вспоминается, как митрополит Антоний Сурожский, цитируя святителя Феофана Затворника, говорит про стружку: как стружка свернулась вокруг своей пустоты, так и мы, когда не питаем свою душу Священным Писанием, уподобляемся такой стружке.

Можно вспомнить Пимена Великого, который приводит очень яркий пример: котел находится на огне, пока огонь горит, и варево, находящееся в котле, кипит, ни одно нечистое насекомое не может туда проникнуть. Но как только костер гаснет, котел остывает, все нечистые насекомые могут садиться на него. Так и наше сознание. Нам надо свое сознание постоянно поддерживать именно в активном состоянии.

– Молитвой, чтением Священного Писания и чтением святых отцов.

– Да. Опять вспоминаю слова митрополита Антония Сурожского, который цитирует святителя Феофана Затворника, что мы должны быть как струна музыкального инструмента: она не должна быть перетянутой, иначе лопнет; с другой стороны, она должна быть в меру натянута, настроена – тогда будет издавать правильный звук. Так и мы, руководствуясь буквой и духом Священного Писания и писаний отцов, должны постоянно настраивать свою психику, свое сознание.

Тишина и безмолвие, как замечательно подчеркивает митрополит Иерофей (Влахос), являются даром Духа Святого. Несомненно, это так. Да, мы своими психологическими усилиями, которые могут переходить и в духовные, стараемся что-то сделать, но понимаем: если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его. Но Богу это угодно, и Дух Святой устами отцов научает нас, как мы должны делать то, что от нас зависит, проходить часть своего пути, который мы должны пройти. И Господь, видя наши старания, наше радение, несомненно, не оставит нас, болезных. Об этом есть и прямое замечательное свидетельство преподобного Макария Египетского, возлюбленного отца нашего. Синергия должна быть постоянной. Мы постоянно, как военнослужащие, должны быть в строю.

– Получается, что человеку для познания своей глубины человеческой не так много и нужно. А для праздности человеческой нужно очень многое. И мир всячески пытается увести человека от глубины, предлагая ему различные виды того, как провести свое время праздно. Корень всего – ненасытность человеческая, любопытство, неуспокоенность. А глубина – спокойна и самодостаточна.

– Эти страстные состояния и являются бездной и залогом ада, который уже здесь мы ощущаем на себе. Поэтому мы должны очень внимательно к этим вещам относиться, быть трезвенными. В начале нашей беседы мы читали отрывки из Евангелия. Апостол Петр весьма недвусмысленно говорит, что дьявол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить.

В общем-то, мы часто устаем именно от себя, наблюдая себя самих, наблюдая людей, окружающих нас, ту атмосферу, ту постхристианскую цивилизацию, в которой живем. Например, в такси звучит радио, и ведущий явно говорит не из внутреннего человека и не о вечных ценностях. Говорится о конъюнктуре, гламуре, пошлости... Мы начинаем постоянно разговаривать сами с собой, с отсутствующими людьми; эта «говорилка» постоянно в нас работает, и мы устаем во многом сами от себя.

Почему нас так часто подавляет город, ритм? Потому, что мы впускаем в себя те вещи, которые впускать не надо. Через окна нашего восприятия действительно входит смерть, пустота, холод. Про язык у апостола Иакова вообще сказано, что он питается от преисподней. Поэтому мы должны как физически меньше разговаривать, так, несомненно, следить за своим внутренним монологом или диалогом. От избытка сердца говорят уста, – говорит Господь. Что оскверняет человека? Исходящее из уст – из сердца исходит – сие оскверняет человека.

Поэтому практика умного делания помогает нам входить в глубину своей личности. В Церкви нам дается определенная, если так можно выразиться, техника. По сути, православие, практика умного делания – это воинское искусство, можно и так сказать. Потому что брань наша – не против плоти и крови, как мы читаем в Писании, но против духов злобы поднебесной. Хотя, думаю, часто духи злобы могут просто отдыхать, видя, как мы сами себя губим своими страстями, помыслами, болтовней, через которые благодать уходит. Святые отцы часто употребляют сравнение с баней: если в бане часто открывать дверь, тепло будет уходить. Или я похож на здание без окон, без дверей, куда входит кто угодно, делает, что ему вздумается, и здание наполняется смрадом и нечистотой? По-моему, это сказано у преподобного Нила Синайского в «Добротолюбии».

– Вы сказали про радио. Когда я ехал сегодня на передачу, слышал по радио песню, припев которой буквально по нашей сегодняшней теме. Слова были такие: «Тишина – мой враг». Для человека, который живет в миру, тишина является врагом, он боится ее, бежит ее, потому что избегает своей глубины, боится заглянуть вглубь себя.

– Потому что не знает сладости этой тишины, своего подлинного «я». Он живет в плотском человеке, истлевая в обольстительных похотях. Люди боятся одиночества. На самом деле никакого одиночества нет; Господь всякое мгновение ближе ко мне, чем я сам к себе; Он – во мне. Мы читаем у апостола Павла: «Разве вы не знаете, что вы – храм Духа Святого, живущего в вас?» Часто мы видим, как наши соотечественники явно не знают этого. Они хотят заполнить свою пустоту. Стружка – очень яркий тому пример. Человек стремится заполнить пустоту каким-то адреналином.

В прошлой программе мы говорили о страстях: человек в конце концов опустошает себя этими страстями, и на смену чревоугодию, блудной страсти, сребролюбию и гневу начинает приходить печаль, уныние, депрессивное состояние. Тщеславие и гордыня здесь же. Все это действует. Человек есть падшее существо, нужно об этом помнить.

Практика умного делания, практика внутренней тишины – это ведь практика покаяния. Мы все нуждаемся в покаянии, и только покаяние приносит нам тишину. Господь нам говорит: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим. Важно обрести состояние кротости, смирения. И внутренняя тишина очень помогает. Как говорит один современный философ, нужно уйти с сельской дискотеки у себя в голове и вернуться в адекватное состояние; перестать любить суету и вкусить ту дивную глубину внутреннего человека, которая нам изначально дана нашим Богом и Творцом.

– Когда мы с Вами готовились к передаче, Вы прислали мне цитату на тему вечности, что вечность – это не измерение времени, вечность – это не значит, что после смерти мы будем жить бесконечно долго. Вечность – это измерение качественное, измерение причастности человека к Богу. То есть человек здесь и сейчас может быть вечным, если он находится с Богом.

– Да, это владыка Антоний, мысль присутствует еще и в другой форме. То есть вечность – это не бесконечно длящееся будущее. Как нам Церковь говорит: живи так, как будто  живешь последний день и в то же время так, как будто живешь вечно (есть некая антиномия). С одной стороны, действительно любой день может стать последним, даже любое мгновение – мы не знаем, что будет с нами через пять минут. С другой стороны, здесь и сейчас мы должны жить уже вечными ценностями – в этом смысл того, что наш Бог и Творец нас сюда направил. Поэтому жить в вечности можно только здесь и сейчас, в это мгновение. Как владыка замечательно говорит, мы или в прошлое проваливаемся, или забегаем в будущее; нам предстоит какое-то важное дело, оно нас как-то гнетет, и мы не можем находиться в настоящем. Может, банальный пример, но вот мы находимся в магазине, покупаем какие-то продукты, но мысленно мы уже вышли из магазина, позвонили какому-то человеку, что-то еще сделали – в результате по рассеянности забываем кошельки, кредитные карты… Потому что не умеем жить в настоящем мгновении. А настоящее мгновение и есть вечность. То есть вечность – это бесконечный уход вглубь настоящего мгновения.

Возлюбить Господа Бога «всем сердцем своим, всей душою своей, всей крепостью своей, всем разумением своим» можно, только находясь в настоящем мгновении. Если мы в прошлом или уплыли в будущее, забежали на полвершка вперед себя, находимся в суете, то любить Бога и молиться в таком состоянии невозможно. Поэтому вечность может заключаться только в мгновении, настоящее мгновение и есть вечность, оно и есть бесконечная глубина его, потому что здесь и сейчас присутствует Тот, Кто меня любит, Кто меня соткал во чреве матери моей, Кто распялся за меня на Кресте. Вот Он  сейчас смотрит на меня; более того, в Книге Апокалипсис мы читаем: стою у двери и стучу.

Удивительно теплые слова произнес владыка митрополит Антоний, что Бог хочет общения с нами больше, чем мы этого хотим. Хотя мы  грешные, ничтожные, неверные существа, постоянно изменяющие Ему по каким-то глупостям. Тем не менее в притче о блудном сыне отец ждет своего блудного сына и дает ему возможность произнести первую часть фразы: я недостоин, грешу перед Небом и землей, недостоин называться твоим сыном… И потом, когда он хочет произнести: «Возьми меня хотя бы наемником в твой дом»,  отец не дает ему произнести эти страшные слова. И владыка Антоний подчеркивает, что Бог, как бы мы ни грешили, что бы ни делали, все равно никогда не лишит нас статуса Своих детей. Это удивительные слова, которые, с одной стороны, ко многому нас обязывают; с другой стороны, очень радуют и согревают душу.

– Что такое время с духовной точки зрения? И как научиться управлять временем?

– В Книге Откровение мы читаем, что времени больше не будет, поэтому время, как нам Писание, Предание говорят, некая тварная категория, которая существует вместе с этим тварным миром, поэтому уже и сейчас мы призваны жить в вечности. Когда мы ходим в присутствии Божьем, когда стараемся устанавливать в себе тишину, жить в своей глубине пред лицем Божьим, как учит нас самая главная заповедь, а также писания святых отцов,  мы уже находимся в вечности.

– Как научиться управлять своим временем?

– Прежде всего начиная с проникновения в свое «я». Церковь это называет борьбой с греховными помыслами, когда мы этот негативный процесс видим в динамике. Сначала появляется греховный помысел, сочетание, сосложение, пленение – вся эта динамика подробно раскрыта у святых отцов; в частности, в «Лествице» отца нашего Иоанна Лествичника. Или у нашего современника в «Уставе скитской жизни», преподобного Нила Сорского. Мы должны учиться бороться с этими страстями, это есть покаяние, изменение ума. Грех, пока он не совершен, уже присутствует в нашем сердце, и когда мы с греховными мыслями разговариваем – это уже определенная степень греха. Борясь с этим, мы можем сэкономить время, и мы отвечаем за него, как мы его использовали: служили этим временем Христу или выполняли какие-то свои «хотелки», эго тешили… Именно страсти и крадут у нас время, то зло, которое в нас живет, мы – падшие существа. Мы нуждаемся в том, чтобы не верить себе, жить учиться по духу, бороться с праздностью как проявлением гордыни, с парением ума, с рассеянностью, с безответственностью перед Богом, с отсутствием страха Божия. Если бы мы были пронизаны страхом Божиим, возможно, вели бы себя иначе во многом и не позволяли себе глазеть на какие-то окружающие нас гламурные глянцевые журналы, смотреть сомнительные посты в социальных сетях и тратить на это время, а потом ощущать опустошенность в своем сердце и холод.

– Спасибо большое, отец Игорь.  Попрошу Вас подвести итог и благословить наших телезрителей.

– Хочу процитировать Варсонофия Великого, Иоанна Пророка: привяжи ладью своей жизни к кораблю отцов, и они отправят тебя ко Христу. Святая Церковь сделала все для нас, Господь отдал Себя за нас, нам преподнесены прекрасные книги, на которые мы должны находить время. Господь может все, но Бог не может нас спасти без нас самих. Царство Небесное силою берется, и прикладывающие усилия восхищают его. Поэтому будем прикладывать усилия, и Господь нас не оставит. С Богом!

Ведущий Денис Береснев

Записали Елена Кузоро и Нина Кирсанова