Беседы с батюшкой. Как говорить с неверующим человеком. Монолог или диалог?

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма Августовской иконы Пресвятой Богородицы п. Бугры Выборгской епархии священник Игорь Лысенко.

– Когда мы говорим о неверующем человеке и о том, как с ним вести разговор, прежде всего хочется разобраться в вопросе: кто же такой неверующий человек? Нам кажется, что этот человек, может быть, даже и недостоин того, чтобы с ним разговаривать (ну, неверующий и неверующий), тем более если это какой-нибудь воинствующий атеист. У нас есть свои хорошие знакомые – верующие, православные, вот с ними мы бы и общались. И все-таки: кто такой неверующий человек и зачем с ним вести разговор?

– Тема очень сложная, и без Божьего благословения на нее тяжело выходить. Поэтому давайте попросим, чтобы Господь нас благословил: чтобы то, что услышат наши зрители, им не повредило и смогло их воодушевить на общение с человеком, лишенным доверия к Богу.

Обычно это означает человека, обиженного на Бога. Эта обида очень часто возникает из-за нас с вами. Поэтому когда мы встречаем неверующего человека, мы должны в первую очередь осознать, что мы, может быть, в самой малой степени, но виноваты в том, что он неверующий, что он не смог доверять Богу. Это значит (часто бывает так в детстве), что он открылся, а его очень жестко оборвали или пытались насильно чему-то научить, лишая свободы выбора ­– того, что Господь изначально нам дал как элемент того образа и богоподобия, которым мы наделены. Недаром говорят, что самый надежный способ создать атеиста – это тащить его к Богу. Третий закон Ньютона никто не отменял: действие всегда рождает противодействие. Если ты насильно заставляешь человека доверять Богу, ты точно воспитаешь в нем недоверие.

Помните, как говорил патриарх Сербский Павел? «Никогда не говори с человеком о Боге, пока он тебя не спросит!» Без сомнения, всегда должен быть диалог, но диалог, начинающийся с вопроса к тебе. То есть ты так себя ведешь, что тебя хочется спросить о Боге. Например: «А отчего ты такой радостный? А почему ты такой доброжелательный? А почему ты такой великодушный? Почему ты помог мне, совершенно вроде бы незаслуженно? Может быть, ты в Бога веришь?» Вот это самое правильное начало. И тогда можно, наверное, очень аккуратно, очень деликатно поделиться: «Да, действительно хожу в храм». Ведь сказать о том, что мы верующие, очень дерзновенно.

Быть верующим, признавать себя верующим – значит, брать на себя полную ответственность, что все, что ты делаешь, услышано от Бога, ты исполняешь все, что Он тебе дает. Но разве это так? Как говорил Господь: «Если вы будете слушать заповеди Мои и исполнять их, тогда сделаете как Я и больше Меня». Но ведь, к сожалению, у нас с вами не получается ходить по воде, исцелять прокаженных, воскрешать умерших...  И бывает, убиваем, к сожалению, но опять же не всегда это замечаем.

– Словом.

– Да. Даже взглядом, невниманием, когда человек потянулся к нам, открылся перед нами, ему показалось, что в нас есть та искорка, которой он мог бы обогреться. А мы посчитали, что нам важнее нечто другое, мы отвлеклись от этого человека – и человек закрылся. Здесь очень тоненькая грань. Если мы услышим Господа, Господь нам подскажет: «Что ты сделал? Вернись, улыбнись, обними, помоги!» И мы исправим ошибку. А если мы Бога не слышим, то спокойно отвернемся.

И это неверие – как в ребенке, который был оторван от матери, которого оставили без внимания. Как янычары детей отнимали от материнской груди и бросали их в казармы, чтобы они становились воинами. Они становились. Совершенно безжалостными, потому что когда они просили – их не слышали, когда они плакали – их не утешали. Они не научились слышать, они не считают, что в ответ на призыв, на просьбу кто-то может тебя услышать. То есть они потеряли Бога, потеряли это умение слышать и слушать, а значит – стали недоверчивыми. Поэтому стали неверующими.

Очень важно понимать, что каждый раз, встречаясь с неверующим, мы должны это воспринимать как нашу задачу, но не убеждать его словами, не учить, возгордясь (ни в коем случае), ибо Господь сказал: «Только один Учитель – Христос». Только молясь Христу, наполняясь Им в Причастии, мы сможем дать нечто полезное неверующему.

– Вопрос телезрителя Евгения из Белгорода: «Хотелось бы сначала выяснить, кого мы относим к неверующим. Это безбожники, люди других конфессий, других религий? Это очень широкий вопрос – кто эти неверующие? Потому что неверующих людей вообще-то не бывает».

– Иногда говорят: «К Богу ведут разные тропинки». Бог все-таки Един, и если мы не совсем слепы и не совсем глухи, мы все-таки понимаем, что сотворены Им. И что мир сотворен Им. И мы будем пытаться идти к Нему. С разной скоростью, по разным направлениям.

Но ведь можно, исходя из неправильно понимаемой свободы выбора, выбрать такой путь к Нему, который будет настолько долгим и настолько трудным, что мы никогда не сможем к Нему дойти. Не потому, что Он нас не ждет, не потому, что Он нам не помогает, а потому, что мы делаем все, чтобы в этом пути идти не к Нему, а от Него. Все, что Евгений перечислил, означает, что степень недоверия бывает разной, в том числе из-за повреждения, из-за собственного опыта, каких-то других причин. Конечно, абсолютно неверующих не бывает. Без веры хотя бы в то, что солнце завтра взойдет (то есть в те Божественные законы, которыми Он наделил этот тварный мир), жить невозможно.

От уныния, депрессии, от того, что он ничего не понимает, человек очень быстро уходит из жизни. Помните Советский Союз в первые месяцы, первые годы после девяносто первого года? Как быстро наполнялись наши кладбища после этого развала, потому что люди были лишены базовых опор, того, во что они полностью верили, чему доверяли. Да, к сожалению, многие из них не доверяли Богу, но они верили в дружбу, в свою профессию, верили, что будут нужны этой стране. И когда это было порушено, они очень быстро ушли из жизни. В этом смысле у каждого человека, особенно живущего долго, есть некая вера.

Но когда мы формулируем вопрос «верующие – неверующие», нам все-таки надо в данном случае предполагать, что речь идет о доверии Истинному Богу, о слышании Его и степени открытости Ему. И тогда мы будем понимать, что неверующий человек – это, наверное, тот человек, который умудряется не слышать самых базовых призывов. Вот как есть основные инстинкты... Когда ты не слышишь базовые призывы,  уходишь из реальной жизни и, к сожалению, очень сильно себя повреждаешь. Но при этом надо всегда помнить: если твои родители, твои прародители делали что-то полезное и хорошее, то, несмотря на твой выбор недоверия, обиду, поврежденность, их молитвами, может быть, их благодатью, их благословением ты еще держишься на плаву... Помните, как в Библии сказано: «Благословение на тысячи родов». То есть благие дела наших предков (а у нас все-таки были замечательные предки) нам помогают все еще оставаться в живых, чтобы мы все-таки вернулись к Богу.

– Еще один вопрос. Получается так: если мы действительно называем себя православными христианами, мы должны выполнять все заповеди, которые нам даны в Священном Писании.

– Не совсем. Давайте вспомним: Священное Писание – это Ветхий и Новый Заветы. Священное Писание Ветхого Завета было очень скрупулезно предписано, поскольку там еще не было Христа, еще не было любви. Но давайте вспомним первый Апостольский собор. Там уже сказано, что не надо выполнять все эти заповеди именно формально и по закону. «Не делайте другому того, чего не хотите себе» – вот главная заповедь. Главная заповедь – любовь, главная заповедь – наполнять себя Христом, и тогда на нас не будет закона. Тогда мы будем знать, что делать в конкретный момент времени. Не по формальным соображениям, а по-настоящему. Апостол Петр говорит нам: «Вы – свет мира». Вот если мы приняли в Причастии свет от Света, наполнились Христом, мы этот свет можем передать людям.

– Вопрос телезрителя Иоанна: «Господь говорит через апостола любви, что нам надо регулярно причащаться, без Христа нет спасения. Мои родители крещены, венчаны, но они вне православия, они принадлежат Армянской Церкви. Как можно мне, принявшему спасительную православную веру, привлечь их, заинтересовать православием? Не настойчиво, не навязчиво, своим примером, своими добрыми делами, своей отзывчивостью...»

– Мне кажется, очень полезно приводить для понимания какие-то художественные примеры. Помните Экзюпери? «Маленький принц»? Как приручить? Понемножку, постепенно, аккуратно, не спугнув… Родители  любят тебя в любом случае, безусловно. Они понимают все твои слабости, твои недостатки, те моменты, которые их царапают и, может быть, даже ранят, но они тебя берегут и щадят. И если они почувствуют, что благодаря Причастию, благодаря православному отношению к миру у Вас уменьшаются недостатки, прибавляются силы, у Вас появляется великодушие,  прибавляется терпение, внимание и любовь, то, конечно, они осознают, что случилось чудо, что их дитя действительно встретилось с Богом. И тогда они, как чуткие, любящие Вас люди, как заботящиеся о Вас, сами к этому придут. Их не надо будет уговаривать, не надо будет толкать. Они благодаря Вашему примеру обязательно и сами воцерковятся.

– Митрополит Антоний Сурожский говорил о том, что христианина можно узнать по отблеску Евангелия в его глазах. И еще он говорил о том, что единственное мерило правильного человеческого состояния, «зеркало», в котором можно увидеть себя, – это зеркало Евангелия. А если человек живет в таком районе, где нет православных церквей, вообще нет церквей, но случилось так, что этот человек живет по Евангелию, то есть выполняет те заповеди Христовы, которые интуитивно в себе чувствует? Может быть, Сам Господь это ему подсказал. Хотя он некрещеный, ничего не знает о Церкви, не знает имени Христа, но живет по Евангелию. Этот человек – верующий?

– Вы очень интересно сказали: «Христа не знает, но живет по Евангелию». Наверное, это может быть только в одном случае: если его предки были святыми. Тогда их молитва поможет человеку услышать ее и действительно жить по Евангелию. Понимаете, само Евангелие – благая весть именно о Христе, поэтому жить по Евангелию без Христа все-таки невозможно. Можно пытаться исполнять те примеры, которые нам приведены в Евангелии, но осуществить их полноту, полностью получить те плоды, те результаты, о которых говорит Евангелие, без Христа невозможно… В Римской империи христианских церквей поначалу не было. И если христиане куда-то переходили и понимали, что нет церкви, они ее созидали. Сначала они служили в катакомбах, в домах, но потом соединялись, умножались и строили храмы. Поэтому если человек живет по Евангелию и чувствует, что ему не хватает храма, он может его построить. Если ты чувствуешь, что храм тебя наполняет, вооружает, вдохновляет, созидай такой храм, строй его. Святой современной Грузинской Церкви Гавриил (Ургебадзе) сам построил этот храм. Он собирал брошенные иконы, те, что уже должны были  подвергнуть уничтожению, и таким образом созидал храм.

– Вопрос телезрителя Игоря Викторовича из Москвы: «Больше всего неверующих людей среди молодежи. Как Церковь привлекает к себе молодежь?»

– Церковь живая, она состоит из нас с вами. Как мы с вами показываем пример молодежи, так и привлекаем ее. Либо отталкиваем. Мы с вами понимаем, что молодежь – это наше будущее. Это то, какой будет наша страна, какое будет отношение к нам с вами; самое главное, как будут судить о нас, ведь говорится: по плодам их узнаете их. Молодежь – это наши дети, внуки, для некоторых – правнуки. Если они воспитаны с любовью, научены самоотверженности, великодушию, терпению, то это и есть воцерковление. Тогда молодежь сама привлечется.

Только очень важно помнить другое... Вот сегодня мне звонила одна мама: «Вы знаете, в школе учительница литературы решила навязывать детям с 13-14 лет свои знания о Боге. И, к сожалению, ребенок закрылся, перестал ходить в храм, снял с себя крестик». И мама  переживает. Я говорю: «Знаете, в какой-то момент наступает (психологи это знают) так называемый “период блудного сына”, когда человеку хочется испытать: а как я буду один? как я смогу?» Это некая осознанная богооставленность. Здесь очень важно осознать, что это, к сожалению, бывает часто (и у многих), и не впадать в панику, не впадать в желание быстренько  человека вернуть к привычному, нацепить крест, заставить прийти в церковь... Вот это уже страшно, это может увести из Церкви навсегда. А здесь (повторяю) очень важно именно спокойствие, великодушие, большее внимание, большая любовь, большее уважение к нему. Ведь это будущий ваш, может быть, даже кормилец. Поэтому, молясь о нем, умножьте молитву, умножьте ваш благой пример. И тогда он обязательно вернется, потому что поймет, как же здорово быть со Христом. Повторяю: действие рождает противодействие. Молодежь – наше будущее, но мы, именно понимая это, должны быть максимально щепетильны, максимально трепетны и должны максимально уважать их свободный выбор.

– Когда мы говорим: «Усильте ваши молитвы», – возникает еще один вопрос. Вот еду я в трамвае, вижу, как молодые люди ведут себя (тем более в компании). Они подогревают друг друга каким-то своим очень активным поведением, которое шокирует большинство людей в трамвае (а в трамвае, как правило, едут люди пожилые). В этом случае мне очень легко их осудить, потому что они ведут себя так, что это вызывает осуждение. Но надо вспомнить о том, что мы сами были молодыми и тоже совершали какие-то очень странные поступки. И как мне молиться о них? В этом случае я должен сказать себе: «Стоп! Давай-ка я за них помолюсь»? Так?

– Надо осознать: если мы осудим, то получим только подогревание этой ситуации. Из чувства протеста они могут вести себя еще хуже. Помните, как сказано в притчах? «Научи благочестивого – и ты получишь друга. Попытайся научить неблагочестивого – и получишь врага». Если мы не отнесемся к этим людям с сочувствием, если не поймем, что это их поведение может быть наносным, может быть вызвано гормональным фоном, неуверенностью...

– Семейным положением.

– Семейным положением. Но плюс еще неуверенность. Ведь очень часто человек бравирует и ведет себя слишком громко потому, что не верит, что его видят. Он хочет привлечь к себе внимание, он испытывает недостаток внимания, недостаток любви. Как только Вы дадите ему эту любовь (в любой форме), он сомлеет у Вас на глазах. Нельзя тушить пожар бензином, надо все-таки давать воду благодати. Если вы действительно хотите увидеть чудо, отнеситесь к этому с любовью. И молиться-то надо для того, чтобы понять: а что надо сказать, как надо сказать? Чтобы, помолившись, попросить: «Господи, научи…» И Господь сразу через Вас им поможет.

– Я понимаю, что нам действительно часто хочется осудить, тем более когда мы говорим о неверующих людях...

– Не хочется, а по привычке осуждаем. На самом деле (если глубоко прислушаемся к себе) осуждение не дает радости. Поэтому хотеть осуждать – неестественно.

– Да, я неправильно выразился. Конечно, по привычке, тем более что, наверное, самый часто упоминающийся на исповеди грех – это грех осуждения. Я не думаю, что кто-то говорит: «Я не осуждаю».

– Может быть, некоторые и говорят, но после наводящих вопросов...

– Оказывается, да. Так вот, мы по привычке осуждаем. Но ведь часто мы, если таким образом о ком-то молимся, представляем себя как некое творение, которое непогрешимо.

– Почему?

– Потому что я как бы учу других спасению и, соответственно, знаю, в чем спасение.

– Нет. Еще раз говорю: мы молимся Господу, потому что если Он дал эту встречу (эта встреча состоялась), значит, хочет, наверное, чтобы через нас этот человек что-то услышал. Но чтобы понять, что ему надо услышать спасительного, надо самому услышать это от Господа. Именно это передать, а не то, что мы по привычке можем говорить. Привычный ответ как раз и привел этого человека к неверию. Если мы попытаемся без молитвы, по привычке его учить, то мы точно его повредим. И себя тоже. Молитва в данном случае – это не только ходатайство за этого человека (а ходатайство бывает от любого униженного и оскорбленного; любой самый несчастный, самый маргинальный человек имеет право на ходатайство о другом). Ходатай не значит – безгрешный, это не значит – более высокий. Наоборот, очень часто бывает, что мы видим прекрасного, очень талантливого, одаренного человека, но понимаем, что при этом он может быть очень несчастным. Тогда мы, понимая его одаренность, его гораздо большую талантливость, чем у нас с вами, молимся, чтобы он еще и Господу доверил. Тогда и талант его умножится, и радость к нему придет.

В данном случае это не жалость, не унижение, это не свысока. Это проявление любви, желание, чтобы любой, находящийся рядом, был спасен, понимание, что все мы – дети Господа. Понимание, что для Господа, как для любящего Отца, наша молитва (наше соучастие и сочувствие) будет очень приятной, очень настоящей. Когда, вспоминая Его, молясь Ему, мы будем совершать некие дела, по которым будут судить о Нем. И видеть, что нас действительно ведет и вдохновляет нечто очень хорошее, светлое. И наоборот: если мы говорим, что мы воцерковленные, мы с Господом, а сами шипим с каменным лицом: «Встань туда, этого не смей», – то где ж тут о Господе? Это уже мертвый закон. Ты уже подчиняешься не Богу любви, а некой гордыне, некой уверенности, что ты все знаешь, умеешь, что ты имеешь право на осуждение.

– Когда мы молимся, то диалог начинаем мы или Господь?

– Мы, конечно. Как неверующие. Потому и говорим: «Господи, верую! Помоги моему неверию, исцели меня, открой меня». Помните: когда посмотрели в глаза Христа, видели, что Он говорит как власть имущий? И Нафанаил, увидев Его, тоже многое понял. То есть достаточно было только посмотреть на Христа. А апостолу Петру достаточно было прикоснуться к Его тени, чтобы исцелиться. Вот это тот самый случай, когда ты, открывшись, доверившись и пожелав начать такой диалог, обязательно меняешься, обязательно преображаешься. Или как первохристианские мученики. Глядя на них, их же палачи (или охранники, или те, кто участвовал в их травле), увидев, как они исповедовали Христа, говорили: «Мы не боимся смерти. Мы будем вместе с ними».

– Кстати, этот пример для меня всегда был одним из сложных в том плане, что задавали такие вопросы: «Вот у вас в книге сказано так: только те, кто крещен водой и Духом... А как же те, которые не были крещены водой и Духом, но, видя мучения христиан, принимали веру и сами гибли?»

– У первохристиан это называлось крещением кровью (как был крещен и причащен разбойник на кресте). Господь говорил: нет большей любви, как душу свою отдать за други своя. Это из той серии, когда ты отдаешь свою душу, свою жизнь ради Христа, ради исповедания Его, ради того, чтобы не предать Его. Это и есть твое крещение, твое соединение с Господом.

– Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: «Нас было четверо детей в семье, мы все выросли в абсолютно атеистической среде. Уже все в возрасте. К Господу пришла я одна. Я была самой никудышной. Как бывает: в семье не без урода. Я как бы была такой “урод”: непослушный и дерзкий, непонятно какой. Мои братья и сестры честные, порядочные, трудолюбивые люди, которые состоялись; у них семьи, и на производстве все получилось. А теперь я одна пришла к Господу, а они не понимают, зачем это. И трудно очень. Я даже не знаю, как разговаривать с ними.  Например, старшая сестра мне просто говорит: «Как меня мама с папой научили жить, так я и живу». Не понимают, абсолютно не слышат, что бы я ни пыталась говорить. И я не знаю, надо ли им что-то говорить о Церкви».

– Мы с этого начинали: только тогда, когда Вас попросят. Вы сами говорите, что выделялись непослушанием, вызывающим поведением. Как раз если Вы благодаря Церкви изменитесь (например, станете более великодушной, более внимательной по отношению к ним), для них это будет свидетельством, что с Вами что-то реально произошло. И поверьте, они обязательно будут интересоваться, благодаря чему это произошло. Это самый надежный способ. Если Вы будете что-то навязывать, принуждать, то это самый надежный способ их отвести, оттолкнуть от Церкви. Нет другого пути. Только слышание, чтобы сердце оставалось спокойным, мирным. В этом слышании вести себя максимально доброжелательно. Ведь правильно они сказали: «Как нас научили родители, так мы и делаем». Это во исполнение пятой заповеди: «Почитай родителей своих». Видите, они у Вас это исполняют. И слава Богу! Благодарите Господа, что они у Вас есть. Благодарите Господа, что Вы у них есть. И благодарите Господа: Он Вас научит, как их постепенно, не Вашими усилиями, а усилиями Господа через Вас (это принципиально) привести к вере. Доверьтесь Господу. Как Вы сейчас нас спросили, так и просите Господа (это и есть молитва): «Господи! Помоги мне им помочь. Помоги им узнать Тебя через меня. Помоги мне стать такой, чтобы, глядя на меня, им захотелось стать как я». Наверное, вот такой рецепт.

– Такими словами можно молиться?

– Нужно молиться! Это и есть искренняя молитва. Молитва святых, если ее правильно разобрать, разложить, состоит именно из таких прошений. Просто эти молитвы сотворены тысячу лет назад, полторы тысячи лет назад. Там немножко по-другому всё выражали, может быть, более точно, более объемно. А мы чуть проще…

– Молитва своими словами, может быть, вообще самая высокая, если она основана на какой-то постоянной практике...

– Мне кажется, с другой стороны, она и первична. Псалмы, те образцы молитвы, которые даны в Евангелии (например, первосвятительская молитва Спасителя) – это уже очень высокий уровень, до него надо дойти. Может быть, как раз простыми ступенечками этой самой простой, детской молитвы. Мы же не заставляем ребеночка (в годик, в два годика) учить наизусть все Священное Писание. Мы ему показываем: «Сыночек (или доченька)! Поблагодари Господа, что мы с тобой покушали… Поблагодари Господа, что Он нам помог».

– Недавно передо мной был такой пример. На скамейке возле дома, где я живу, сидела женщина в возрасте, и какая-то ее знакомая говорила ей, что надо ходить в церковь. И эта женщина ответила очень конкретно: «Я уже старый человек, мне уже не нужно никаких новостей. Я не готова меняться,  не хочу меняться. Оставьте меня в покое! Я живу так, как хочу жить». В этой фразе меня удивило только одно: «Я уже человек старый и не хочу меняться». Человек не хочет меняться, но вдруг?.. Должны же мы все-таки каким-то образом попытаться.

– Мне кажется, когда человек так говорит, он взывает к миру: «Я боюсь меняться. Я боюсь, что станет хуже. Я боюсь, что мое состояние (может быть, несчастливое) будет еще хуже». Если человек об этом говорит, он фактически взывает к нам: «Помогите мне поменяться! Только помогите мне поменяться к лучшему, помогите мне поменяться к свету. Не пораньте меня при этих изменениях». Конечно, считать себя старой (особенно женщине) – это как приговорить себя к смерти. Поэтому тут требуется особая любовь.

– Это призыв.

– Да. Требуется особое внимание, особое терпение. И человек откроется... Дайте ему хорошую шутку, он будет смеяться по-детски и забудет про свою старость.

– Это тоже очень хороший пример. Вопрос телезрительницы Светланы: «У нас младенец Марк. Сегодня как раз были бы именины, но у нас проблемы: мама православная, а папа татарин, причем атеист. Не можем крестить ребенка, потому что папа возражает. Причем он не просто против христианства. Он говорит: когда ребенок вырастет, пусть сам примет ту веру, какую хочет, которая будет ему по душе. А мы бы хотели все-таки крестить его уже в младенчестве. Как нам быть в этой ситуации?»

– Нет универсальных ответов на такой вопрос. И, к счастью, нет такой инструкции. Каждый раз это живая задача. Каждый раз думайте о своей ответственности; думайте о том, как Вам себя вести (в первую очередь Вам как маме), чтобы этот человек из атеиста стал доверяющим. Если он чувствует, что Вы (как мама) любите ребенка, то он, как любящий отец, доверится Вам и Ваш выбор благословит. Если он чувствует, что Вы боитесь, суетитесь, пытаетесь навязать ему что-то, к чему он еще не готов, значит, Вы еще слабая мама. И вы можете повредить ребенка. Тогда лучше его уберечь до сознательного выбора. Помните про это.

– Неожиданный ответ. Хочу задать Вам еще один вопрос. Мы имеем много всяких клише, в том числе о том, как себя вести в церкви. Не дай Бог, если женщина пришла в брюках, или пришел молодой человек с неподобающей прической, или еще что-нибудь. В этом случае мы сталкиваемся с тем, что наши православные бабушки начинают если не гнать человека из храма насильно, то, во всяком случае, высказывают ему все, что думают по этому поводу. Вопрос не про бабушек, а про тех молодых людей, которые сталкиваются с этим. Может быть, Вы сумеете посоветовать им, как вести себя в этом случае?

– Пожалеть бабушек. Ведь если бабушки так говорят, значит, они как-то были глубоко поранены. Может быть, они прошли то время, когда в храмы заходили люди для закрытия, для уничтожения храмов. Тогда дерзновенность этих бабушек спасла нам храмы. Может быть, это вынужденная привычка видеть опасность для Церкви даже в том человеке, который не представляет опасности, который с этой прической или в этой одежде для того, чтобы скрыть свою неуверенность, свою поврежденность, свою внутреннюю несостоятельность. Они видят в этом вызов, попытку разрушить храм. Так вот, пожалейте этих бабушек. Поймите, что если вы отнесетесь к ним с уважением, если вы очень вежливо ответите или даже промолчите, но подвинетесь в сторону, то как-то покажете: да, может быть, у меня что-то не так, но у меня нет другой возможности. На самом деле эти бабушки очень добрые. А если вы еще и скажете про себя: «Господи, помоги этой бабушке!» – больше ничего и не надо. Поверьте, в девяноста девяти случаях из ста бабушки изменятся. Бабушка улыбнется, смутится, извинится и из дерзновенного борца с вами станет вашей помощницей. Она станет той доброй бабушкой, которую большинство из нас имели в детстве и благодаря которой, может быть, и к Богу пришли.

– Опять неожиданный ответ, потому что думалось о том, что в этом случае нужно подойти к священнику и пожаловаться на бабушку.

– Можно и так. Например, в нашем храме я всегда говорю, что замечания в храме может делать только священник.

Главное, не пугаться, помнить, что молодые люди пришли не к бабушкам, а к Господу. И что храм – это не дом, созданный для Бога, но место в храме помогает нам настроиться на Бога. Может быть, эти бабушки тоже хотят, чтобы им никто не мешал настроиться. Поэтому проявите к ним уважение, терпение, любовь. Но при этом сами ни в коем случае не лишайте себя возможности причастия... Если вы к этому пришли, поверьте, ни одна бабушка вас не остановит. Наоборот, вас будут освящать только самые лучшие люди. Хотя по дороге к храму будут искушения, о чем мы уже говорили...

– Каждый вопрос, который я задаю, озвучивается как-то совершенно по-новому, и думаю, что сейчас Вы меня тоже удивите. «Шедше, научите все народы» – что это означает для каждого из нас?

– То, о чем мы и говорили. Вот как первохристиане (представьте себе: маленькая община Христа); если бы они начали называть всех язычниками, обличать, кричать: «Вы плохие, вы не знаете Христа», – они бы и остались этой маленькой общиной, вымирая по чисто биологическим причинам. А если эта община росла, увеличивалась, то только потому, что они делились любовью, отдавали себя, уважая человека в человеке, но показывая через себя, каким же может стать человек, вооруженный Христом. При распятии христиане (или когда их вели в цирк) никого не проклинали, никого не обвиняли, не осуждали. Они хвалили Бога и свидетельствовали собой, что Бог есть. И что Бог есть любовь, есть радость. Тогда люди со стороны имели выбор, кем они хотят стать: просто зрителями, жующими и наслаждающимися чужими страданиями, или же этими радостными и дерзновенными людьми. Поэтому: «идите, научите» собой, своим поведением, своим отношением к миру, но вооруженные Христом.

– То есть «шедше» – это «идите»; идите и научите.

– Идите. Не убегайте, не скрывайтесь, не изолируйте себя. Не пытайтесь залезть в пещерку и спасти только себя, без других. «Свидетельствуйте обо Мне, идите со Мной, показывайте Меня, дарите Меня».

– Получается, «крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» – это не то, что я должен ходить с кропилом и крестом, стараться всех крестить. Это значит – нести весть о Христе.

– Да, чтобы люди захотели креститься, чтобы они уже пришли к священнику и попросили их крестить.

– Это для меня новое слово. Очень радостно с Вами говорить на эту тему, потому что, казалось бы, тема очевидная, но сколько нового мы почерпнули благодаря Вам, отец Игорь! Пожалуйста, благословите наших телезрителей.

– Господь благословляет каждого из нас. Благословляет при рождении, благословляет при нашем служении, лишь бы мы этому открылись, были готовы это благословение получить.

– И тогда у нас все будет хорошо.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Людмила Ульянова