Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает председатель Епархиальной комиссии по социальному служению г. Москвы протоиерей Михаил Потокин.

– Батюшка, у Вас есть еще одно послушание, Вы председатель Отдела социального служения.

– Да, в Московской городской епархии.

– Сейчас такое сложное, трудное время, но, наверное, Вы на передовой, потому что сейчас очень много людей нуждается в помощи.

– Отдел в основном координирует социальную работу храмов, но какие-то проекты у нас есть и свои. В этом году, например, хороший проект, который благословил Святейший Патриарх, – сбор одежды для бездомных. Но так как Москва большая, мы собираем по округам. Сначала собирают храмы одного округа, в следующем месяце – храмы другого округа.

Во время пандемии всех посадили по домам, но у бездомных дома нет. Мало того, нет на улице никого, кто бы что-то подал, и закрыты многие учреждения, где они раньше могли погреться, весной даже метро закрывали, сложно было туда попасть. Поэтому здесь большая проблема. И мы очень своевременно в этом году начали кампанию в октябре – собирать вещи. Где-то примерно по пять тонн собираем (может, даже чуть больше) вещей и продуктов быстрого питания для бездомных и раздаем организациям, которые занимаются тем, что кормят их на улице, обеспечивают одеждой. Прошлая зима была хорошая, теплая (для бездомного это хорошо), а эта зима морозная, на улице особо долго не просидишь без одежды. А в этом году мы своевременно организовали такую акцию, и сейчас она идет, еще до апреля будем собирать одежду и продукты.

Вообще пандемия внесла коррективы. У нас, например, была совместно с Департаментом соцзащиты правительства Москвы программа «Московское долголетие для пенсионеров». Они занимались у нас на приходах и пели в хорах, были разного рода кружки и художественные студии для пенсионеров. На одном приходе занимались вышивкой, вышивали церковные предметы и отправляли их в строящиеся по «Программе 200» храмы, которые только открываются и не могут приобрести эти вещи.

В пандемию очные занятия прекратились, так как пенсионеры не могут приходить в храмы (было соответствующее распоряжение правительства Москвы). А сейчас эта программа онлайн. Уже много таких программ, и люди пожилого возраста, пенсионеры могут участвовать в наших образовательных программах, которые пока проводятся удаленно. Но, во всяком случае, это позволяет людям поддерживать друг друга и как-то объединяет. Общие занятия тоже объединяют. Когда люди занимаются одним предметом, даже удаленно, все равно они как-то общаются, видят знакомых, может быть, есть возможность переписываться.

К сожалению, сейчас такое время, когда Интернет стал одним из основных способов общения из-за пандемии коронавируса. Хотя, конечно, я считаю, лучше общаться очно, вживую. Это гораздо больше дает человеку, и занятия проходят с толком. Но самое главное – это встреча. Встреча по Интернету все-таки немного другая, мы это понимаем. Поэтому мы ждем окончания карантина. Но сейчас мы пытаемся развивать наши благотворительные программы, в том числе по работе с молодежью (обучение молодежи) и с пожилыми прихожанами.

Именно те программы, которые у нас были, мы стараемся не закрыть, а хотя бы немного поддерживать через Интернет, чтобы люди все-таки общались, не теряли связь. И, конечно, ждем, надеемся, когда сможем работать очно. Огромное количество больниц, особенно социальных учреждений, где живут инвалиды и дети-сироты, оказались сейчас закрытыми в связи с карантинными ограничениями. Если туда придет человек с улицы и принесет вирус (а там все живут одной семьей), то все заболеют.

Мы знаем, что на Западе, в Италии, в основном умирали жители домов престарелых в первую волну коронавируса, когда туда приходили служащие этих домов. И этот год характерен тем, что очень затруднено служение именно в дома престарелых, домах ребенка. Мы видим, что все изменилось, но ожидаем, что все-таки это ненадолго. Надо проявить терпение, и мы вернемся к обычному служению, когда сможем видеть друг друга, беседовать друг с другом.

– Еще у вас есть работа с бездомными.

– Да, сейчас просто этот год такой: закрыли офисы – меньше стало людей в центре, на улице. А где бездомные собирали милостыню, где имели что-то для своего пропитания? Ведь эти люди другого хлеба не имеют. По самым скромным оценкам, их больше 10–15 тысяч в Москве. А даже если собрать все центры социальной адаптации, которые помогают им, там больше тысячи вряд ли поместится. А остальные как? Люди на улице зимой без одежды и горячей пищи – это очень большая проблема. Бедным трудно перенести пандемию, и цены растут, а уж нищим и бездомным – тем более. Значит, им достается все меньше и меньше. Если меньше у нас, значит, мы меньше отдаем им. Поэтому нужно особенное внимание обращать на тех, кто находится на краю, как говорится.

Сейчас и медицинская помощь им затруднена, потому что мы видим, чем заняты медики – они борются с пандемией. Это непростое время для всех, и для бездомных в том числе. Но благодаря тому, что московские приходы очень много собирают (бывает, пять-шесть тонн продуктов и одежды от одного округа, это все-таки прилично), на месяц этого хватает раздавать и как-то кормить бездомных тем организациям, которые этим занимаются. Им же тоже нужны деньги. Вся благотворительность всегда требует каких-то расходов. В этом году московские приходы взяли на себя такой труд – обеспечивать организации, которые кормят и одевают бездомных в Москве.

– Вопрос телезрительницы: «Скажите, пожалуйста, как можно отличить свою волю от воли Божией? Это связано с тем, что иногда приходится по своей воле малодушничать и даже где-то лицемерить в плане того, чтобы угодить близкому, родному человеку. И второй вопрос. На третьем часе литургии в разъяснениях написано, что именно во время страданий Иисуса и осуждения Его Понтием Пилатом сошел Святой Дух на апостолов. Все-таки когда Он на них сошел? Или это случилось на пятидесятый день после воскресения Господня?»

– Я начну с последнего вопроса. Конечно, Святой Дух сошел на апостолов в день Пятидесятницы. Просто третий час – это то время, когда Он сошел. Третий час от начала дня имеется в виду, то есть примерно шесть часов утра, когда рассвет. Поэтому здесь, конечно, не имелось в виду, что это произошло в тот момент, когда был суд у Пилата и потом истязания Христа.

Первый вопрос о воле Божией и своей очень непростой. Потому что мы видим, как нам трудно понять Евангелие и претворить его в свою жизнь. Поэтому каждый должен идти опытным путем. Но здесь можно и посоветоваться со священником, с духовником, потому что есть разные личные ситуации. В одной ситуации человеку можно поступить так, а в другой тот же поступок уже будет для него вреден.

Казалось бы, простая вещь: в пост к нам пришли гости, люди невоцерковленные, или, наоборот, мы попали в гости к таким людям, там всякие яства, непостная еда, которую нам хозяева предлагают, и мы съели ради того, чтобы не обидеть хозяев. Другое дело, когда я сам дома съел какую-то непостную пищу, которую приготовил, хотя мог бы и постное скушать. Одно и то же действие, один и тот же поступок в разных ситуациях совершенно по-разному воспринимается. С одной стороны, моя воля, а с другой – воля Божия в том, чтобы мы были гостеприимны. Поэтому здесь все-таки нужно стараться по ситуации смотреть и посоветоваться со священником.

А так, из практики, могу сказать, было интересное наблюдение за собой. Мне всегда казалось: то, что я не хочу делать, – это и есть воля Божия. Если мне чего-то очень не хочется, наверное, это воля Божия меня понуждает к тому, чтобы я это сделал, – вот что я имею в виду.

Потому что своя воля у человека слишком подвержена тем страстям, которыми мы живем. Страстная воля, наши желания все-таки устремляют нас к себе, а волю Божию трудно принимать. Поэтому Евангелие и говорит, что тесен путь и узки врата для того, чтобы человек вошел в Царствие Небесное. Здесь нужно понимать, что иногда есть какие-то трудные обстоятельства или нам что-то трудно сделать, но это как раз и есть тот тесный путь.

– Очень важный вопрос. Когда мы видим бездомного на улице, дурно пахнущего и так далее, часто проходим мимо, почти в 99,9 % случаев. Как поступать в этой ситуации? Ты думаешь, что он потратит деньги на алкоголь или, может быть, отнесет их главному шефу, который их собирает; может, это какие-то бандиты. Нет ли здесь того, что ты, пройдя мимо и не зная намерений человека, не помог в этот момент Христу?

– Конечно, это непростой вопрос. Многие скажут: действительно, зачем бездомным помогать, если они такие-сякие...

– ...проявили безволие, пустили под откос жизнь.

– Да-да. Здесь есть несколько моментов. Если смотреть относительно нас самих, что нам дает милостыня? Ведь мы милостыню даем, но не обеспечиваем человека этим на всю жизнь. Ну, сколько мы дадим? Даже если много дадим, все равно он их потратит, он же не работает. Поэтому мы не занимаемся обеспечением человека или решением его судьбы, не ставим его на ноги, не даем ему какой-то социальный статус. Нет, мы просто что-то подаем ему. Значит, это нужно нам, потому что мы сами должники. Если тебе сложно давать милостыню, подумай о своих грехах, я так всегда говорю. Вспомни, как ты себя вел, а тебе Бог простил. Это твои долги, Он тебе щедро отдал, несмотря на всю неприглядность твоих поступков. То есть многие наши поступки Он даже скрыл, милостиво не зачел это все в наш долг. Поэтому здесь, отдавая что-то, мы отдаем свои долги. Это наши долги перед Богом, которые гораздо тяжелее и глубже, чем те небольшие средства, что мы отдаем. Это что касается нас.

Теперь что касается бездомных. Конечно, мы понимаем, что человек может употребить то, что мы ему дадим, даже во вред себе или отдать какой-то мафии (хотя сейчас, может быть, это не так распространено и не везде). Но могу сказать точно: мы можем понимать, что в какой-то десятый или двадцатый, а может, сотый раз эта наша маленькая мзда поможет спасти его.

Что происходит в медицине? Врач борется до конца за жизнь больного. Я пять лет служил в хосписе и видел, как люди умирают от онкологии, но прежде их пытались лечить, несмотря на то, что уже, казалось бы, лечить нечего. А все равно врач борется, старается подобрать терапию, чтобы продлить человеку жизнь хотя бы на день-два.

Значит, мы боремся за больных онкологией, чтобы они жили неделю, месяц, и радуемся, когда они прожили этот месяц. А здесь человек, конечно, сам виноват, что приобрел такую болезнь души, не работает, склонен выпивать, но мы-то можем продлить ему жизнь. Сколько нужно врачу технологий, лекарств, сложных приспособлений, чтобы продлить человеку жизнь... А здесь нужна всего лишь наша милость, несмотря на то, что никаких гарантий, что наши средства будут на пользу употреблены, никто нам не даст. Но, наверное, не в этом дело. Здесь польза для нас, потому что наши грехи мы пытаемся как-то искупить, умилостивить Бога, потому что мы должники. А с другой стороны, в каком-то случае мы поможем человеку. Поэтому все-таки проходить мимо, наверное, не стоит. Здесь надо проявить милосердие, терпение к тем людям, которые нам неприятны.

Еще я думаю в этом (или следующем) году организовать какую-то кампанию. Дело вот в чем. Есть такое понятие, как гуманизм. Нельзя в человеке видеть только какую-то полезность для общества, для кого-то еще. Мы так скатимся в очень примитивное сознание, которое видит только нужных людей, сильных, талантливых, а всех инвалидов или пьяниц забракуем, они окажутся нам не нужны. Недалеко и до фашизма с такой точкой зрения. Гуманное отношение требует видеть человека в любом. Как бы он ни выглядел, если мы христиане, мы должны в каждом увидеть человека.

– Вопрос телезрителя: «В Евангелии Христос говорит о наградах и наказаниях, отделении зерен от плевел, овец от козлищ, когда Он второй раз придет. По учению Церкви, промежуточный суд после смерти человека будет в данный момент. И приводится притча о богаче и Лазаре как аргумент. Но если понимать эту притчу буквально, то как объяснить, что у души богача был язык, который горел? Какой язык может быть у души? А Лазарь оказался не в Царствии Небесном, а на лоне Авраама. Это же образ, его нельзя понимать буквально. Тогда какие могут быть более серьезные аргументы в Писании, которые говорят об участи умерших людей в данный момент, об их душах? Я нигде этого не прочел».

– Безусловно, язык, жажда, огнь и червь – это образы, но они имеют под собой и некую основу. Потому что жажда – это ведь неутолимость наших желаний. Что такое жажда? Она ведь определяется не только как жажда воды. Жаждет сердце наше, когда оно чего-то желает и не может насытиться этим. Поэтому можно сказать так: горит мое сердце желанием, но это желание никогда не будет удовлетворено, никогда не будет насыщено. Здесь я все-таки обратил бы внимание на то, что после конца земной жизни человек проходит через частное определение участи его души, потому что его судьба может измениться. Для этого и существуют молитвы об усопших. Поэтому мы можем говорить о том, что молитва об усопшем меняет его состояние до Страшного суда. А после Страшного суда уже человек получает постоянное определение, где будет находиться его душа.

Священное Писание больше говорит о конечном состоянии души. Пока возможны изменения, мы понимаем, что здесь идет какая-то жизнь, но жизнь уже в близких. Мы знаем житие мученика Уара, которому молятся иногда о некрещеных. У него родители были некрещеными, и он за них молился. Он был молодой человек, который принимал мученическую кончину и просил у Господа помиловать его родителей. И Господь за его мученический подвиг помиловал родителей.

Известна беседа Макария Египетского с черепом, который он нашел в пустыне. Он спросил у черепа: «Ты чей, кому принадлежал при жизни, пока  был частью человеческого тела?» И он отвечает: «Я был языческим жрецом, и сейчас я горю в аду. Но когда ты, Макарий, молишься о нас, мы видим лица друг друга, и нам становится легче». Здесь опять мы видим частное определение и в то же время воздействие молитвы на человека еще до Страшного суда. Он находится сейчас в таком месте, но молитва преподобного Макария помогает ему. Такие примеры из Священного Предания говорят о том, что действительно душа попадает в одно из мест, но все-таки находится там не постоянно, а до момента Страшного суда.

– Милостыня и быть милостивым – можно сказать, одинаковые понятия, ведь быть милостивым можно не только по отношению к бездомному, но и друг к другу.

– Это вообще человеческое свойство – быть милостивым. Когда я говорил о бездомных – это просто очень показательный пример: здесь человек имеет неприглядный вид, и это очень важно для нас. Мы должны понимать, что здесь важно не только внешнее; мы, к сожалению, часто ориентируемся на внешнее. Все благотворительные организации вам наверняка скажут, что собрать на операцию для тяжелобольного ребенка какие-то крупные суммы проще; собираются миллионы, а иногда даже больше, люди через Интернет с радостью жертвуют и помогают детям. А вот собрать деньги для пожилых людей или для дома престарелых уже сложнее. А на бездомных вообще вряд ли соберете что-то.

Что это означает? Мы все-таки в первую очередь смотрим на внешнее. Конечно, к ребенку сердце любого человека расположено, но вопрос не в том, чтобы у детей отобрать и отдать эти миллионы бездомным. Дело в том, что мы должны видеть и в бездомном тоже человека, а это гораздо сложнее. Достоевский анализировал преступления, которые совершались. Он писал на основании газетных статей анализ и показывал, как можно относиться к этому. Хотя человек и преступник, но в то же время в нем тоже можно найти то, что сохраняет в нем некую человечность (хотя это не оправдывает его преступление).

У многих гуманистов XIX века  интересно рассматривается человек. Не просто однозначно: если ты совершил преступление – ты преступник, ты не должен жить в обществе, тебя должны отправить в заключение и так далее. Мы видим, что гуманизм не призывает не наказывать за преступление, но призывает рассматривать человека как личность, которая имеет достоинство человеческое, несмотря на ужасные поступки, дурное поведение и так далее. Вот в чем все дело. Когда мы начинаем только по одежде судить человека, к сожалению, мы очень примитивными становимся с духовной точки зрения. Мы как бы не видим в человеке доброты, красоты, богатства и судим о нем уже по-другому. К сожалению, сейчас мы видим, особенно среди молодежи, как распространяется любовь к тому, чтобы быть успешным, обеспеченным, строить карьеру.

Это противоречит гуманизму, потому что когда человек  родился в этот мир, он уже состоялся. Видеть в каждом человеческую личность – в этом, наверно, заключается задача Церкви. Раскрыть для человека ценность других, которых мы, может, не признаем как людей важных, достойных, интересных. Поэтому гуманизм XIX века и русские писатели нам в этом и помогут. Первое произведение Достоевского – это «Бедные люди». Сколько достоинства и силы в этих людях! Какое глубокое чувство! Многие наши классики к этому не зря обращались. Потому что это свойственно нашей душе. И нам нужно также стараться видеть человека в каждом нашем ближнем, несмотря на то, что наш ближний может быть бездомный, пьяный. К сожалению, так бывает.

– Следующий вопрос: «Может ли долгая жизнь быть наказанием?»

Если немного переформулировать вопрос, положение, в котором пребывают бездомные, это крест?

– Понятно, что этот крест они выбрали сами. Это скорее не крест, а результат собственных человеческих заблуждений, ошибок. Иногда этот результат так ярко выражается. Человек не захотел работать, тунеядствовал, выпивал и в результате скатился в такое печальное духовное состояние. Вы сказали про долгую жизнь бездомных. А бездомные долго не живут. В среднем на улице они живут от 3 до 5 лет. Потому что и болезни, и тяжелые условия. Наш организм не резиновый. Если человек постоянно находится в таком стрессе, то подводит здоровье. Нужно сказать, что они не долгожители. А что касается долгожителей, то смотря какая жизнь была. Есть долгожители, которые живут полноценной глубокой жизнью до самой старости. А есть люди, которые устают от жизни, у них нет радости, хотя радость не заключается только в том, что ты физически здоров.

Один раз мне приходилось причащать бабушку, которой было под 100 лет. Она была в здравом уме, и она мне сказала такую фразу: «Умерли все мои дети. И я тоже хочу туда». Наверно, пожилой возраст плох не тем, что человек стар, а тем, что теряются близкие, связь. Чем старше мы становимся, тем больше людей уходит, которые были нам дороги. И в конце концов мы начинаем замечать, что уходят друзья, близкие, родные. В пустоте человек не живет, ему обязательно нужны близкие.

– Вопрос телезрительницы: «Я себе места не нахожу. Смотрю эту передачу, а она меня касается. Я всегда даю денежку любителям выпить, хотя знаю на что. Вчера ходила в магазин и опять дала. А сейчас слушаю передачу и места себе не нахожу. А вдруг он вчера напился и из-за меня умер? Потому что дала ему на целую бутылку. Как мне успокоиться?»

– Вы успокойтесь, пожалуйста. Дело не в том, кто дал на бутылку. Дело даже не в том, кто в эту бутылку вино налил. Дело не в магазине, где эту бутылку ему продали. А дело в человеке, который сам выпил. Здесь ответственность лежит не на том, кто изготовил какой-то предмет, а на том, кто его приобрел. Рекомендую Вам не спрашивать, на что Вы даете. Так спокойнее. Человек просит – дайте. А он сам пусть употребит, куда считает нужным. У Амвросия Оптинского был такой случай. Он послал своему духовному чаду такую карикатуру: стоит чиновник высокого ранга, а перед ним нищий, разорившийся, спившийся просит милостыню. И богатый ему подает. А внизу написан диалог. Богатый говорит:

– Смотри не пропей.

А нищий отвечает:

– Ваше высокоблагородие, это уже моя собственность. Что хочу, то и сделаю.

В чем здесь важность? Вы отдали, это уже не ваше. А дальше другой отвечает за то, куда это употребил. Человек может и соврать. Обычно говорят: ехать далеко, нужно на дорогу. Зачем спрашивать? Просит человек – дай. Потому что это нужно нам в первую очередь, мы свой долг отдаем. Он взял – это его собственность, и как он это употребит, это на его совести, а не на вашей.

– А можно ли пытаться их изменить, проводить беседы, устраивать их на работу?

– Это делается, конечно, но с большим трудом. И очень небольшой процент людей восстанавливается. Сейчас создаются все необходимые условия и в православных благотворительных организациях (у нас есть «Ангар спасения» и приют «Теплый прием»), и в государственных организациях (есть Центр социальной адаптации). И документы тебе сделают, и на биржу поставят. Но дело в желании. Желания нет.

– Был такой случай. К нам домой пришел один человек, попросил помощи. Я был совсем маленьким школьником. У меня не было денег. Я зашел на кухню, взял буханку хлеба, конфет, еще что-то, вынес ему и сказал, что ничего другого нет, извинился. Я был очень доволен собой, что помог. Потом  выглянул в окно и увидел, как в пруду плавает мой хлеб. Ему это не нужно было. Для меня это была личная трагедия.

– К сожалению, это так. Ложь всегда ранит. Что поделаешь... Это уже другой уровень понимания жизни. Мы должны верить, что Господь как-то это устроит... Кстати говоря, на счет социализации есть интересный опыт Дома трудолюбия «Ной» в Подмосковье. Таких несколько домов. Там бездомные живут общинами и работают. Они друг друга поддерживают. Когда человек остается один (скажем, ему дали какое-то жилье, документы, одежду), он менее устойчивый. Его легко сбить обратно на путь пьянки, воровства. Когда они вместе живут, там определенная дисциплина. Этот общинный момент бездомным легче переносить, чем когда они на улице, а привычка сильна, воля у человека слишком слабая, когда человек уже привык к улице. Многие уже ничего не хотят, но это не значит, что мы им не должны помогать. Я привел пример с тяжелобольными людьми. Мы должны им помогать, даже зная, что они скоро умрут. Усилий много, но в этом проявляется наша человечность. Здесь надо помогать. Но желательно, чтобы забота о них была продуманная. Помогать непросто. А как помогают социальные организации? Они стараются реабилитировать человека, помочь с документами, устроить на работу. Здесь нужно не просто откупиться: милостыню дал, и все, уходи.

У Антония Сурожского есть пример такой «милостыни». Он рассказывает об одном человеке из русской эмиграции, к которому приходили разорившиеся бедные эмигранты просить денег. Он сохранил свое состояние за рубежом. Он не принимал их дома, а выходил в прихожую, там давал им деньги и говорил: «Ты от меня все получил, можешь уходить». Такое отношение к человеку не своего круга: получил – и прощай. Милостыня подразумевает отношение к человеку: как я подаю. Я должен иметь при этом сердце, расположенное к человеку, несмотря на его внешний вид. Мы же не решим проблему нищеты этих людей. Но если будем относиться к людям по-другому, то мир будет другим. Здесь, как говорит преподобный Серафим Саровский: «Стяжи дух мирен – и вокруг тебя спасутся тысячи». От внутреннего состояния нашего сердца зависит то, что мы наблюдаем в людях, в нашей стране и в наших городах.

– Я сейчас подумал: если не можешь подавать по тем или иным личным убеждениям плохо одетому человеку, то можно пожертвовать тем организациям, которые занимаются бездомными. У них же всегда не хватает денег.

– Всегда. Больные дети больше вызывают сочувствия, и я с этим согласен. А бездомные меньше вызывают сочувствия, поэтому эти организации нужны. Есть те, кто кормит бездомных, их одевает, есть приюты для бездомных, «Ангар спасения», службы «Милосердие». Там моются, греются. Представляете, в 20-градусный мороз куда деваться? А ведь это час-два на улице – и начнешь замерзать. А сколько их в «Филимонках» с отмороженными конечностями, пальцами... «Филимонки» – это центр социальной адаптации в Подмосковье для таких бездомных, которые уже потеряли руки, ноги. Это ужасно, надо стараться до этого не доводить. Но это зависит от нас всех, потому что мы друг за друга в ответе.

– Я тоже подумал, что лучше уж дать милостыню и быть спокойным, чем потом жалеть.  

Вопрос телезрительницы: «В Евангелии от Луки написано, что Господь говорит: да будет воля Твоя как на земле, так и на небе. А мы же читаем наоборот: как на небе, так и на земле. Объясните это, пожалуйста».

– Надо сказать, что порядок слов в переводе меняется. Если мы говорим о греческом тексте, то там вообще порядок слов другой. Поэтому та молитва «Отче наш», которую мы читаем в молитвенном правиле, привычна для нас и построена по иерархии: сначала небесное, а потом земное. Но смысл ведь тот же остается. Воля Божия и там, и здесь должна быть.

– Тут, наверно, еще вопрос о разночтениях в Священном Писании?

– Евангелисты писали не просто какую-то историю. Это богодухновенная книга. Это некое откровение небесной тайны. Как и творчество. Творчество мы понимаем не так: человек сидел и что-то придумал. Он воплощает образ, который увидел. Он воплощает существующее вне его. Гармонию, красоту приводит в этот мир, транслирует ее. Евангелисты так же искренне передавали то, что увидели, что им было открыто Духом Святым. Но каждый по-своему передал это достаточно точно. Здесь речь не идет о том, что мы, сравнивая какие-то тексты, видим разночтения. Они и должны быть. Если мы разные люди, то по-разному должны это для себя открыть. А то, что события одни и те же, это тоже понятно. Мы можем с вами увидеть одно и то же событие, но рассказать это по-разному.

– Следующий вопрос: «Батюшка, когда случается так, что я подаю милостыню, порой мелькает мысль, что сейчас я ее дам, а потом помогут мне. Как к этому правильно относиться? В этом есть некий юридизм?»

– Не то что юридизм. Нужно гнать эти мысли от себя. Евангелие точно говорит, что, подавая милостыню, ты не должен ждать ничего. Господь говорит: «Чем тогда вы отличаетесь от язычников?» То есть ты как бы даешь взамен. Это уже купля-продажа. Важно не количество, а то, как мы подаем, с каким состоянием души, с какой мыслью на сердце. Здесь вспомните лепту вдовы. Господь оценил ее выше всех богатств сокровищницы, потому что она подавала от всего сердца. И все, что имела, она принесла. И вот эта отдача всего себя Богу была открыта. Все думали, что она две лепты принесла, а Господь знал, что она принесла все, что у нее было. Бог смотрит на внутреннего человека, а не на внешнее. Внутренне надо настраивать себя, когда мы даем милостыню. Потому что мы гордимся потом, начинаем выше нос держать, раз милостыню подали. Надо иметь настрой. Про милостыню Господь говорит, что нужно, чтобы одна рука не знала, что другая делает. Тогда это будет иметь плод в нас. Плод будет, но часто не тот, который мы ждем. Не материальное вознаграждение, жизнь твоя может измениться, если ты милостыню подаешь.

– Вот помогаешь какому-то человеку или ребенку. Делаешь это для того, чтобы твоему ребенку когда-нибудь кто-то помог. Добро ведь в этой жизни как бумеранг вернется…

– Добро – не бумеранг. Но действительно, если мы будем делать больше добрых дел, то даже с точки зрения математической статистики добра будет больше. Но что касается этих рассуждений, то их надо выбрасывать из головы. Отдал – и забыл. Как-то так. Тогда это будет полезнее для нас.

– От добра добра не ищут?

– Воздаяние может быть разным. Нам кажется, что воздать можно только деньгами. А здоровьем? Какой-то помощью в нашей жизни? В творчестве? Много чем Бог может человеку воздать. Нуждаемся мы часто не в том, чего хотим, мы сами не знаем, что нам нужно. Господь нас направляет, а мы все равно свое хотим.

– Часто в нашем народе верят в родовые грехи, проклятия, что грех прадедушки может на тебя проецироваться. Но есть и другая сторона. Например, один мой знакомый считает, что у него все хорошо, потому что его прадед когда-то восстановил храм и собственноручно его расписал. Ведь может так быть, что наши добрые дела помогают и следующему поколению?

– И поколению тоже. Но я хочу сказать насчет грехов. Это не имеет фатальной предопределенности, как мы часто предполагаем. Мы читаем родословие Христа, и там были не только праведники. И праотец Давид сам тяжело согрешил и каялся очень глубоко. А второе: мы должны думать о добрых делах, потому что они имеют власть не только над этим временем. Часто люди делали добрые дела, рассчитывая, что они скажутся на потомстве. И, наоборот, совершение милостыни ради умерших – это обычное дело. Это символ доброго дела, пускай малого, которое мы делаем в память о тех, кто ушел. Действительно, это для них значимо.

– Милосердие, милостыня – очень большое дело и очень сложное, да?

– Если оно делается сложно, то оно очень хорошее. А если легко, то нужно задуматься: может, нужно еще что-нибудь добавить.

– Я думаю, что те, кто нас сегодня смотрел и еще посмотрит в записи, сделают правильные выводы.

– Будут милостивее и будут видеть в каждом ближнем того, кого Господь сотворил, живую душу. Хочется, чтобы люди поменяли отношение друг к другу. Избегали зависти, ненависти, злобы друг к другу. Это самое погибельное, что есть в жизни человека. Милость, милосердие, сострадание к человеку – это, наверно, то, чем мы можем жить как люди, то, что изменит нашу жизнь. Если мы хотим жизнь поменять, нужно относиться по-другому к людям. В любое время отношение к людям – это основа жизни в обществе и в нашей христианской жизни.

– Спасибо, батюшка. Помощи Божией в Ваших трудах. Надеюсь, Ваша деятельность будет все время приумножаться и будут появляться те люди, которые Вам помогут в этих трудах.

Ведущий Сергей Платонов

Записали Елена Кузоро и Наталья Культяева