Беседы с батюшкой. Детский досуг на примере палаточного лагеря "Скиния"

В екатеринбургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик Петропавловского храма города Полевского, организатор православных палаточных лагерей священник Никита Заболотнов.

– Наступает лето – пора каникул, детского отдыха. Поскольку Вы последние пятнадцать лет своей жизни и священнического служения занимаетесь в том числе детским отдыхом, детским досугом, работой с подрастающим поколением, мне кажется, было бы логично сегодня поговорить о детском досуге на примере палаточного лагеря «Скиния», который организуется вашим приходом. Мне кажется, нашим зрителям интересно было бы узнать об этом; может быть, перенять опыт, услышать какие-то практические советы о трудностях, сложностях, с которыми так или иначе придется столкнуться. Прошу Вас рассказать о палаточном лагере «Скиния».

– В этом году палаточному лагерю «Скиния» исполняется пятнадцать лет. Может быть, кажется, что это возраст небольшой, но для нас это целый путь, который начинался с очень небольшого вокального приходского лагеря, когда мы, прихожане, решили вместе со своими детьми выехать на неделю на природу, чтобы там пожить, пообщаться, вместе помолиться. В первых лагерях у нас было всего порядка тридцати пяти-сорока человек, и эта поездка занимала пять-семь дней. Причем иногда так получалось, что некоторые родители даже уезжали на работу, потом по возможности приезжали. Через некоторое время к нам стали присоединяться сначала ребята нашей воскресной школы, потом ребята из других воскресных школ, их друзья, и лагерь разросся до больших размеров. На сегодняшний день наш палаточный лагерь – 160 человек, из них примерно 125 – дети, остальные – взрослые и студенты, которые помогают в работе с детьми.

Желающих отдохнуть в лагере очень много. Буквально дней десять назад мы начали набор, и уже поступило 80 заявок; то есть еще чуть-чуть, и мы набор закроем... В чем особенность православного лагеря? Меня постоянно об этом спрашивают. Мы об этом говорим и с коллегами, священниками, и с педагогами. Особенность такая: православный лагерь – это не просто место для развлечения детей, где они могут провести лето, чтобы им было нескучно. Во-первых, мы ставим довольно амбициозные задачи и хотим создать некое сообщество молодежи, которое объединялось бы вокруг веры, вокруг евангельских принципов и впоследствии могло бы развиваться. Второй момент (который исходит из первого) – это возможность ребятам на практике пожить в той среде, где не стыдно жить по заповедям Божиим, по Евангелию. То есть это такая малая община: мы вместе молимся, вместе трудимся, вместе отдыхаем, развлекаемся, вместе смеемся, вместе плачем, вместе переносим различные трудности. А трудности так или иначе бывают, потому что это палаточный отдых. С нашей погодой летом тоже может быть до +7 ночью, могут быть дожди, ветра... Много всего приходится переносить вместе. Это очень важно, это сплачивает ребят и показывает, что можно жить по-христиански.

Наверняка вы знаете, что для многих взрослых (а для детей и подавно) подобный христианский образ жизни, к сожалению, скажем так, дробный. Где ребята видят его? В храме в субботу и воскресенье; возможно, в воскресной школе, на каких-то вокальных встречах, кружках, и все. И не всегда полноценная христианская жизнь бывает даже в воцерковленной семье. К сожалению, иногда бывает так: в храме семья правильная и благочестивая (мама в длинной юбке, папа весь благообразный), а дома все встает на круги своя – мама ругается, папа матерится и так далее.

И вот мы пытаемся создать такую среду, где можно было бы жить детско-подростковой общиной по заповедям Божиим. На самом деле дети это очень ценят. Съездив один раз в лагерь и почувствовав, что это, они впоследствии сюда возвращаются; чаще всего до 18 лет ездят к нам. Конечно, создаются дружеские отношения, то есть ребята после лагеря встречаются, вместе отмечают дни рождения, общаются в группе «ВКонтакте», по телефону. Ребята у нас не только со всей Свердловской области, но уже и из разных регионов. Для них это хорошее свидетельство, что православие и христианство не только здесь, на приходе, но и везде. И у них есть церковные друзья в разных городах, в разных районах, в разных воскресных школах.

Приведу небольшой пример. В этом году на пасхальный крестный ход мы привезли ребят из нашей воскресной школы, чтобы они тоже поучаствовали в крестном ходе. Удивительное зрелище: когда мы шли на место строительства храма святой Екатерины, к нам присоединялись ребята со всех сторон. (А я в группе «ВКонтакте» анонсировал, что мы едем на крестный ход.) Присоединялись одни, другие, третьи; ребята обнимались, поздравляли друг друга с Пасхой. Так явственно было наличие некой общности среди детей, что, конечно, очень и очень порадовало. Если изначально нас было немного, то потом становилось все больше и больше, и когда мы подошли к месту сквера, нас уже было очень много. Меня лично это очень радует.

– В памятке для тех, кто хотел бы приехать в лагерь, указан возраст: от 11 до 18 лет. И много таких, которые ежегодно приезжают; они ждут этого момента?

– Допустим, в этом году записалось уже порядка 80 человек, из них 65 – это те, кто был в прошлом году, то есть те, кого мы уже знаем. У нас просто немножко разная система записи: те, кто уже ездил, могут просто написать «ВКонтакте» о том, что хотят ехать. А тем, кто едет в первый раз, нужно обязательно позвонить по телефону, чтобы мы немножко пообщались с родителями, узнали особенности детей. Первая волна – это ребята, которые ездят уже не первый год. Некоторые  до 18 лет ездят постоянно, и потом они уже переходят на следующий уровень – становятся вожатыми, помогают в работе лагеря. Кто-то находит там человека для своей будущей семьи.

– Основная часть детей лагеря все-таки воцерковленные? Или это в том числе нецерковные дети? Если есть дети невоцерковленные, то какая трансформация с ними происходит? Они понимают, что дети, которые ходят в храм, верят в Бога, от своих сверстников, в общем-то, ничем не отличаются?

– Изначально, как я рассказывал, в лагерь ездили дети прихожан и те, кто ходит в воскресную школу. Но потом произошло то, что и должно было произойти, – они подходили и спрашивали: «А можно со мной поедет друг?» Друг, естественно, не всегда человек воцерковленный. Мы делаем таким образом. Во-первых, я обязательно лично встречаюсь с родителями ребенка и общаюсь с ними на предмет, насколько сама семья вообще лояльна к Церкви и насколько они понимают, куда поедет их ребенок. Потому что у нас в лагере обязательно молитва утром и вечером, у нас церковное богослужение; весь лагерь построен вокруг литургии. Две литургии – это центральный момент лагерной смены. Если сам ребенок и родители понимают, куда он едет, и ребенок готов соблюдать эти небольшие для него условности, то таких детей мы берем. Единственное, стараемся, чтобы процент таких детей был не больше пятнадцати, иначе будет сложнее.

Что касается трансформации, приведу пример прошлого года. С нами поехала медик и попросила взять с собой своего двоюродного внука. Мы с ним встретились, пообщались, парень адекватный. Когда он съездил в лагерь, после этого в первое же воскресенье я увидел его на службе. И сейчас он исповедуется, причащается, стал ходить в воскресную школу. И таких примеров очень много.

Атмосфера в лагере очень душевная, там хорошее приятие друг друга и, наверное, меньше злобы и конфликтов, чем в светском мире. Для многих ребят это очень важно. Как мне иногда говорят даже вожатые, студенты: «Мы здесь отдыхаем». Потому что эта атмосфера дает возможность и психологически отдохнуть, и пожить там, где тебя не обматерят, не плюнут тебе в лицо… У нас есть конфликты, но вопрос в том, как этот конфликт заканчивается. Главное – уметь примиряться, находить компромисс и просить прощения, и вот этому мы стараемся учить наших ребят.

Допустим, накануне перед Божественной литургией, то есть в субботу после всенощного бдения, исповеди и вечерней молитвы, у нас проходит чин прощения – как в монастырях, где каждый у каждого испрашивает прощения. На ребят, особенно тех, кто в первый раз, это производит особое впечатление, девочки очень часто плачут, потому что чувствуют внутреннее очищение, ведь у каждого ты попросил прощения и каждого постарался принять и простить.

– Вы так рассказываете, что самому захотелось туда приехать, отдохнуть. Кстати, наши зрители в течение нашей беседы могут наблюдать видео, как в лагере все устроено, чем занимаются дети. И здесь сразу несколько интересных моментов.

Большинство из нас – жители мегаполиса, и для нас выезд на природу с палаткой, костром, песнями под гитару, а тем более с палаточным храмом, где можно совершить богослужение под открытым небом, – это особые ощущения и особая возможность. Не так уж часто мы куда-то выбираемся (исключая семьи, привыкшие к туристическим походам).

Еще один интересный момент, который, как мне кажется, позволяет найти ребятам контакт и общий язык друг с другом, – в лагере нет смартфонов, гаджетов, плееров; это прописано в памятке для тех, кто туда едет. С одной стороны, казалось бы, в наше время, когда эти устройства есть у всех, это некая дикость, но, с другой стороны, это возможность и, может быть, мечта каждого из нас – две недельки побыть без социальных сетей, без ожидания сообщений, которые прямо сейчас должны прийти тебе в мессенджере. Например, некоторые дружеские компании применяют такое интересное правило: когда они встречаются, то убирают телефоны в сторонку...

– Это очень важный момент. Дело в том, что мы сейчас живем в таком мире, когда, с одной стороны, у нас хорошие коммуникации и есть возможность в любой момент соединиться с любым человеком, пообщаться. Но, с другой стороны, это накладывает определенные психологические особенности, особенно на детей. Быть всегда онлайн, быть всегда готовым к какому-то ответу – это не так просто. Поэтому мы пришли к выводу, что отдохнуть две недели от гаджетов будет очень и очень полезно.

Как это происходит? Для тех, кто едет в первый раз, это чаще всего некий стресс. Мы изначально в правилах пишем и на собрании объявляем: никаких гаджетов в принципе, даже фотоаппаратов. Почему даже фотоаппаратов? Потому что их можно сломать, потерять, залить водой. Все эти проблемы не нужны ни нам, ни родителям. Первые два дня обычно происходит небольшая ломка, особенно если человек привык себя фотографировать, делать селфи. «О, как здесь интересно, прикольно, это надо сфотографировать» – а не на что. Но зато потом, обычно на третий-четвертый день, происходит некое прозрение: как свободно я могу жить без всего этого! Много раз мне дети об этом говорили. Я могу привести в пример собственных детей, которым тоже без гаджетов сложно жить, но за две недели лагеря они привыкают к этому, а дома говорят: «Мы уже отвыкли от постоянного Интернета». И это очень важно.

И особенность той местности, где мы сейчас проводим лагерь, в том, что там почти нет сотовой связи. У нас стоит усилитель, и под одним деревом в определенном месте ловится сигнал. Причем Интернета почти нет, но позвонить и принять звонок можно. А Интернет 2G (если кто-то помнит), еле-еле можно что-то подгрузить.

По поводу плееров... Мы ведь живем на природе и пытаемся детям рассказать, как это здорово – быть в гармонии с природой, созерцать ее, жить естественной жизнью. А плееры и все остальное нам только мешает и отвлекает, потому что это не настолько естественно. Вообще мои личные ощущения: когда приезжаешь из лагеря (я тоже с ними живу, ночую там), стены начинают давить. Кажется, зачем столько стен, потолок? Потому что привыкаешь жить постоянно под открытым небом, и это ощущение – особенное. Это касается и многих других вещей.

– С чего начать организацию приходского лагеря? Потому что рассказ о том, как все устроено, конечно, интересен, но, мне кажется, надо поделиться еще и опытом, как все это зарождается, с какими сложностями можно столкнуться на первоначальных этапах, каких ошибок можно избежать и вообще чему уделить особое внимание?

– Эта тема большая и очень актуальная. В этом году теме молодежи были посвящены Рождественские чтения в Москве, и я как раз выступал в Московском педагогическом университете с докладом на эту тему. Тема доклада, может быть, была немножко узкой – о том, как сформировать молодежную специфическую субкультуру, общность, общину; тем не менее и об организации лагеря я тоже много говорил.

Главное – это люди. Если будут люди, кто захочет вместе с ребятами провести это время, и захочет не потому, что об этом сказали, а потому, что захочет сам послужить людям и через это послужить Богу, то все, в принципе, возможно. Естественно, нужны определенные материально-технические ресурсы. Мы материально-техническую базу собирали долго и собираем до сих пор. Какое-то время мы брали гранты, сотрудничали с разными организациями, чуть-чуть нам помогали спонсоры в хорошие времена. Но самое главное – все-таки люди. Если будет желание настоятеля, если будут люди, которые готовы помогать в организации этого, все остальное придет.

Знаете, у нас через лагерь воцерковляются даже педагоги. Меня часто спрашивают, где я беру педсостав. Потому что заставить педагога, который весь год работал с детьми, с ними же работать еще и летом – это нужно очень постараться. Кто пробовал, тот знает: действительно, устаешь. А у нас получается так, что к лагерю подключаются полуцерковные педагоги (кому-то рассказали, кто-то со своими детьми приезжает) – и через лагерь они воцерковляются, входят в общину, становятся педагогами воскресной школы и так далее. Это очень важный момент в этом плане.

Если говорить по конкретным шагам, то нужно найти людей. Должен быть священник, должен быть организатор, который мог бы все это организовать, должен быть повар, который умеет готовить и имеет соответствующие документы. И должен быть педсостав, умеющий организовать детский отдых. И это должна быть не просто баба Маша из лавки, которую поставили, а человек, который умеет и любит работать с детьми.

А дальше уже технические моменты: выбирается место, подбирается состав ребят, находится возможность приобрести или взять в аренду палатки, туристическое оборудование. Составляется в обязательном порядке программа лагеря: что там будет, какие мероприятия. Прописываются определенные цели и задачи: маленькие цели, которых мы хотим достичь, и большие, более амбициозные цели.

Я рекомендовал бы тем, кто хочет этим заняться, начать с лагерей дневного пребывания. На любом приходе, где есть помещение воскресной школы, трапезная, это сделать нетрудно. Допустим, организовать лагерь дневного пребывания для старших ребят: например, они в 11.00 часов приходят и примерно до 20.00 часов там находятся. Можно потрудиться для прихода, посмотреть фильмы, попеть песни, поиграть в настольные игры, пообщаться, сходить куда-то в поход; много вариантов развития событий, но самое главное – это должен делать священник вместе с ребятами, чтобы он был к ним ближе и они ему больше доверяли; и чтобы это было пронизано не только тем, чтобы развлечь и отвлечь от чего-то, а пронизано христианским духом. Должно быть понимание, для чего все это нужно.

– Да, развлечения и привитие детям определенных ценностей – это все-таки совсем разные вещи.

– Очень разные. Допустим, у нас в лагере есть «евангельская свечка». Что это такое? Все ребята садятся в круг (у нас есть отрядное место), и кто-то из педагогов (чаще всего это я, священник, или мой помощник) читает небольшой евангельский текст, а потом проходит его обсуждение. То есть сначала педагог немножко рассказывает, потом ребята задают какие-то вопросы или что-то комментируют. И евангельский текст оживает: он становится для ребят не формальностью, когда что-то прочитал и закрыл (и это не то, что звучит с амвона на церковнославянском языке), – он становится живым, родным. И вдруг оказывается, что по Евангелию нужно и можно жить, Евангелие становится близким вот в такой неформальной атмосфере.

В прошлом году мы проводили «евангельские свечки» со старшим отрядом (это ребята 16-17 лет), и я давно не видел таких горящих глаз по отношению к Евангелию. То есть ребята слушали, задавали вопросы: «А неужели только так? А нет другого пути?..» И вот это я считаю очень важным моментом – близкое знакомство с Евангелием и попытка воплотить его в жизнь.

И совместная молитва. Многие родители рассказывают мне о том, что у подростков (13+) сложно обстоят дела с молитвой: заставить – уже не заставишь, а сами они иногда ленятся, иногда не хотят. Но, приезжая из лагеря, они регулярно начинают утром и вечером молиться. Потому что в лагере мы молимся, у нас свое молитвенное правило, они к этому привыкают, для них это становится тоже частью жизни, они понимают, зачем это нужно. Потому что иногда родители не могут объяснить, зачем надо молиться, в храме это тоже не всегда объясняют. Там они это понимают и начинают молиться. Родители делятся со мной такими наблюдениями, впечатлениями.

Кроме того, участие в богослужении, участие в труде, в общих делах – это тоже важно. Часто так бывает, что дети не участвуют в каком-то общем деле, в общих трудах, а там, в лагере, у них есть такая возможность.

Я бы хотел рассказать еще об одном моменте, который мы не затронули. Кроме палаточного лагеря у нас есть еще сплав, мы уже двенадцать лет плаваем. Обычно это длинные сплавы – восемь-двенадцать дней. Минимум для нас – 180 километров за один сплав. Сплав для старших подростков (14+) – это очень интересно, они все его любят, ждут, потому что это возможность преодоления себя. А для ребят этого возраста это крайне важно – увидеть себя, преодолеть себя и стать лучше. Мне много раз родители говорили: «Что вы с ребенком сделали за эти десять дней? Вы мне вернули другого ребенка (в хорошем смысле). Он уехал мальчиком, вернулся юношей». А все потому, что он получил возможность взять на себя ответственность, получил возможность увидеть свои слабости, преодолеть их, стать лучше. И это очень и очень важно.

У нас не всегда есть традиция семейного отдыха, к сожалению. Какой у нас обычно семейный отдых? Пошли в кино, посидели в кафе или пошли в магазин. Но это совершенно не та возможность для ребят, чтобы себя реализовать. А вот подобный отдых – это очень и очень здорово, здесь есть реализация себя, возможность сделать какой-то шаг и в духовной жизни, и в психологическом развитии.

Много у нас интересных историй связано со сплавом, с лагерем. Расскажу такую историю. Молодой человек (ему на то время было уже 18 лет) с нами много плавал. Сам он из верующей, религиозной семьи, но уже постепенно стал отходить от этого... Однажды так получилось, что мы весь день плыли под дождем. А на сплаве такая особенность: есть конечный пункт, куда мы должны приплыть в определенное время, в противном случае нас не заберут (то есть в конечном пункте нас ждет автобус).

Так вот, весь день шел дождь, но нам нужно было плыть, иначе мы опаздывали к автобусу. Весь день мы плыли, и нам нужна была стоянка на ночевку, чтобы на следующий день уже отправиться к месту стоянки автобуса. Мы плыли час, два, три под дождем, а стоянки нет – либо она уже занята, либо не подходила для нас (у нас было много людей, 50 человек). Все уже начали унывать, кто-то хныкал, кто-то ругался. А этот молодой человек сказал: «Отец Никита, давайте помолимся, чтобы Господь послал нам стоянку». Мы помолились, и буквально за поворотом оказалась та самая стоянка, на которой мы смогли остановиться.

Еще на сплаве можно увидеть, что из себя человек представляет. Потому что когда ты находишься в таких условиях, ты показываешь всю свою суть и всю свою подноготную; это уже не маски, не понты. Потому что у молодежи чаще всего именно понты, они из себя что-то строят. Там все это уходит, и человек остается самим собой, и мы его видим, и он видит себя. Встреча с собой – это очень важно.

 – Тема семейного отдыха очень широкая и интересная; ее, наверное, и не раскрыть в полноте своей. Потому что учить детей разбивать палаточный лагерь, разводить костер, уметь на нем что-то приготовить, уметь сплавиться – это в том числе задача родителя в какой-то степени. Ребенок должен видеть, что вода не всегда течет из крана, что ночью не всегда тепло. Семейный досуг – тоже одна из широчайших тем для обсуждений и размышлений...

– Да, конечно, очень важно, чтобы в семье была культура отдыха. Именно культура. То есть не пойти где-то вместе комфортно отдохнуть, а чтобы отдых был с пользой, с возможностью близкой связи, новых интересных впечатлений. Всегда радуюсь, когда вижу семьи: папа, мама и дети, которые вместе едут на велосипедах. Это так здорово! Это настоящий семейный отдых, где-то труд, преодоление себя, препятствий. Для подростков это очень важно.

Последние несколько десятилетий мы живем в очень комфортной атмосфере, поэтому дети могут не знать, что молоко дается трудом и от коров, а не только продается в пакетах в магазинах; или для того, чтобы дома было тепло, сухо и уютно, нужно много потрудиться многим людям. Но, наверное, не каждый человек в семье способен на такой отдых; это туристическая особенность, нужно иметь опыт, понимание, любовь к этому. Потому что жить в палатке не так просто. После мягкой постели, электричества, отопления, горячего водоснабжения, комфортного туалета и ванной жить на природе не так просто. Но зато ты понимаешь, кто ты, где ты. Ты видишь природу и ощущаешь определенную... не связь с природой, а что есть человек – венец творения Божьего, и есть природа, которую Господь нам дал, чтобы ее возделывать, и она нам не враждебна, а можно в ней жить, и жить очень радостно и счастливо. И, в общем-то, наша цель – как раз помочь детям себя здесь найти.

На сплаве дети чаще всего помогают готовить еду. В лагере это делают профессиональные повара, потому что 160 (а иногда, когда приезжают гости, бывает и 200) человек прокормить не так просто. У нас полевая кухня. А на сплаве готовят дети. И тогда девочкам 14-15 лет я задаю каверзный вопрос: в чем разница, когда варят гречку и макароны? Они говорят: «Одинаково». Я говорю: «Хорошо, вперед!» И вот макароны кидаются в холодную воду, закипают, развариваются, превращаются в малосъедобную кашу. Точнее, она съедобная, но не очень красивая. И тогда они на всю жизнь запоминают, что, оказывается, макароны и гречку нужно варить по-разному. И вот таких открытий для ребят бывает очень много, и для кого-то они запоминаются на всю жизнь.

Что касается лагеря, у нас ребята разбиты по возрасту на возрастные отряды, и в этих отрядах происходит сплочение ребят. У нас есть специальные тренинги, которые мы проводим. Потом эти ребята общаются, вместе проводят какие-то мероприятия, и для них это тоже крайне важно. Они понимают, что можно в 16 лет пообщаться с друзьями, отметить день рождения, очень весело провести время и при этом ничего не выпить, не курить, не материться, не говорить какие-то пошлые шутки; все будет весело, комфортно, но без всего наносного и крайне вредного. Это, конечно, дает хороший эффект.

Еще интересная особенность в лагере – ролевая психологическая игра «Семья». Обычно это одно из центральных мероприятий лагеря, его дети всегда ждут: кто-то с опаской, кто-то с интересом. На день или на два мы всех детей лагеря разбиваем на семьи, где есть мама, папа, бабушка дедушка, остальные – дети. И ставим этим семьям задачу: они должны зарабатывать условные деньги (тугрики), должны выполнять какие-то задачи, и все это в естественной семейной среде, как это обычно бывает. То есть детей надо отдать в садик, потом в школу, выучить, женить. Взрослые должны найти работу, повышать свою квалификацию. Бабушки и дедушки получают только минимальную пенсию и тоже должны где-то трудиться, чтобы прокормиться. Обед для семьи – платный, в тугриках. То есть семья должна заработать столько-то денег, чтобы накормить всех. Есть еще налоги, штрафы.

Это всегда очень интересное мероприятие. В конце игры дети очень устают, бывают даже и истерики, потому что действительно сил нет. Они говорят: «Как же сложно быть родителями, оказывается!» И, приезжая домой, совсем по-другому смотрят на своих родителей, которые все это делают, но не один-два дня, как они в лагере, а делают это всю жизнь. И для ребят становится более очевидным, что зарабатывание денег, обустройство семьи, комфорт семьи – это очень непростой труд, что этот труд нужно видеть и в нем помогать. Это всегда в лагере центральная тема, и всегда очень интересные выводы ребята потом делают.

– Это настоящая школа выживания, я бы сказал.

– Да, настоящая школа выживания.

– Конечно, не такая, что тебя сбросили с вертолета в какую-нибудь точку мира – и ты в течение недели пытаешься там выжить. Но это школа выживания, которую каждому человеку, в общем-то, предстоит пройти.

– Что касается вертолета, к этому тоже надо прийти. Сначала нужно пройти малую школу выживания, чтобы потом уже захотелось чего-то особенного. Если честно, выжить в дикой природе, если имеешь определенные навыки, инструменты, – не так сложно, как иногда выжить в семье, особенно психологически. И мы как раз ребятам это и показываем. Это такой большой психологический тренинг, направленный на то, чтобы ребята не то чтобы были готовы к семейной жизни (не так громко), но, по крайней мере, увидели некоторые моменты изнутри, побыли сами в роли родителей. То есть мы детям ставим те же самые задачи, какие есть у родителей. И эти ребята приходят и начинают жаловаться: «Отец Никита, “дети” разбежались, делать ничего не хотят. Я им говорю, что им надо учиться, а они не хотят. А у нас штраф будет... Я за них заплатила в школе, а они туда не ходят; вместо этого куда-то убежали. Пока я их ловила, меня уволили с работы...»

– Все как в жизни. (Смеется.)

– Парадокс в том, что мы специально ничего не подгадываем, мы просто ставим условия, а все само собой происходит. Еще интересный момент про игру «Семья». Интересно наблюдать за взаимоотношениями между условными мамой и папой в семье: у кого будут деньги, кто будет принимать решения, на что их потратить; кто в семье решает, где будут учиться дети, а потом работать. Ребята берут модель со своей семьи, пытаются ее тут же применить, а если она не работает, у них включается ступор: что дальше? Модель не работает. И начинаются конфликты. Есть «разводы» даже. Они приходят и говорят: «Мы хотим развестись. Он не работает, все время где-то пропадает. Я говорю, что мне надо платить налоги, а он пошел куда-то развлекаться...» Примерно так.

Или еще в этой игре есть такие моменты, когда мы пытаемся ребятам сделать небольшие «прививки». Допустим, мы регулярно делаем пирамиду. Например, идет кто-то и говорит: «Давайте нам сто тугриков, а через два часа мы вам дадим пятьсот», – и первый раз это все выплачивается. Кто-то, увидев, что это выплачивается, идет и вкладывает туда все семейные деньги, еще берет кредит, а потом все это сгорает. Слезы: надо продукты покупать, а покупать не на что…

– Это как игра «Монополия», только не с карточками и фишками, а мощнее.

Вопрос телезрителя из Москвы: «Как охраняются православные лагеря?»

– Дело в том, что в данный момент лагерь находится на частной территории, то есть там нет лишних людей. Но все равно у нас есть охрана: обычно это двое мужчин, которые дежурят у костра всю ночь и в случае чего принимают те или иные меры. Мы не настолько глубоко в лесу, чтобы прямо дикие звери ходили. После первого дня пребывания ста детей на природе основное зверье, думаю, разбегается, потому что это очень шумно. Поэтому у нас никогда не было встречи с какими-то зверями. Но, в принципе, охрана подразумевается.

– Предлагаю еще вот о чем поговорить. Атмосфера, когда люди могут взаимодействовать друг с другом, находить общий язык, общаться (причем не просто: «Привет, как дела?», а пытаться узнать друг друга), способствует тому, что люди открываются. И в дальнейшем, может, зарождается настоящая крепкая дружба. А часто бывает так, что дружбы не хватает в конкретной семье: между родителями и детьми, братьями и сестрами. Как находить общий язык с молодежью? Как находить общий язык с теми детьми, которые рядом с нами и должны быть воспитанными, научены в этом умении?

– К сожалению, это очень большая проблема современной культуры, нашей жизни, что связь между поколениями бывает очень зыбкой; умение общаться с молодежью есть далеко не у всех, а чаще всего его нет. На самом деле воспитание ребенка – это работа, огромный труд; воспитать человека – это искусство из искусств. Но этому почти никто не учится, все думают: «Мы сами сможем, нас же как-то воспитали; значит, и мы сможем». Хотя на самом деле очень многих проблем в коммуникации,  общении, в воспитании детей можно было бы избежать, если б родители прочитали всего лишь три книги. Узнай особенности возрастной психологии, что в этом возрасте ребенку важно вот это, а в другом возрасте – то, и это будет очень помогать в воспитании детей...

– Назовете эти три книги? Условно...

– Условно я мог бы порекомендовать в плане воспитания детей книги Юлии Борисовны Гиппенрейтер. У нее есть книга «Общаться с ребенком. Как?» Там описаны основные моменты. Кроме того, это, конечно, возрастная психология. Просто почитать о том, что важно для ребенка в том или ином возрасте и каким образом он развивается. Может быть, посмотреть какие-то лекции на YouTube, их очень много. Например, твоему ребенку 10 лет – посмотри, какие у него особенности, что для него важно. Родители начинают ребенка все время ругать: «Ты все время болтаешь, висишь «ВКонтакте», а для ребенка в этом возрасте основное – это общение, так Господь устроил. И когда мы начинаем его этого общения лишать, мы идем против самой природы и, естественно, никаких гармоничных отношений с детьми не построим.

В лагере мы пытаемся научить ребят строить гармоничные отношения друг с другом и в личных беседах, и в небольших тренингах, и в больших, как игра «Семья». Мы всегда пытаемся ребятам показать возможности новых коммуникативных отношений и в собственной семье, со своими родителями. У нас многие ребята не хотят уезжать, говорят: «Давайте еще одну смену проведем. Нам здесь хорошо, мы не хотим домой». И это несмотря на то, что у многих вполне хорошие семьи, у кого-то многодетные.

Это происходит часто и в обычных лагерях – детям легко сдружиться, им там более комфортно. Но это происходит еще и потому, что дома иногда, к сожалению, для подростка не создается комфортных психологических условий, ему дома дискомфортно. В лагере мы пытаемся это как-то исправить, несмотря на очень жесткий регламент: подъем, отбой, молитва – все очень строго. Но для ребят это максимально комфортно происходит, поэтому им в лагере хорошо.

– Батюшка, Вы поделились несколькими личными историями о перерождении, преобразовании детей. Наш зритель Михаил тоже спрашивает: «Есть ли в Вашей практике случаи, когда люди после похода начинали по-другому смотреть на жизнь и свой путь? Понимаю, что случайных людей там не бывает, но вдруг было что-то подобное».

– Немножко не понял вопроса: имеются в виду взрослые или дети? Потому что дети однозначно перерождаются и из лагеря всегда приезжают другими. Наша цель и задача такая – чтобы за эти две недели произошел скачок в личностном росте, во взаимоотношениях с другими ребятами, с самим собой, в духовной жизни.

Что касается взрослых, так происходит на сплаве, когда за десять дней даже взрослые перерождаются, меняют свой путь. У меня есть несколько историй, связанных с мужчинами. Нам на сплаве нужны мужчины, и не всегда православных мужчин можно найти в достаточном количестве. Так вот, после сплава мужчины бросали курить, начинали ходить в храм, вести другой образ жизни, а иногда кардинально его меняли. Истории немножко личные, не хочется рассказывать на весь мир. Тем не менее когда человек окунается в такую атмосферу, среду, то потом он пытается выстроить ее внутри себя и вокруг себя, и такая возможность всегда есть.

– Для тех, кто заинтересовался работой лагеря, кто хотел бы задать батюшке личные или организационные вопросы (с чего начать, куда пойти, где взять оборудование), заходите «ВКонтакте» в группу lager_na_reke. Потому что надо всех обеспечить палатками, едой, накормить, напоить, найти стоянку. Это не просто прийти в лес и выбрать местечко, где расположиться. Это должно быть место, куда систематически можно приезжать, которое, можно сказать, закреплено. Если возникнет потребность, заходите в группу, задавайте вопросы; думаю, батюшка ответит, расскажет, поделится опытом.

– Ответим, поможем, поделимся. На радио «Воскресение» в архиве есть одна или две передачи по сорок минут, где я обо всем подробно рассказывал; тоже можно послушать. Кому интересно – пишите, я дам ссылки. Я всегда приглашаю организаторов (кто хочет этим заняться) к нам в лагерь в гости на день, чтобы посмотреть, как все устроено. Но только на день. У нас принцип такой, что гости на ночь не остаются принципиально. Это во избежание каких-то лишних эксцессов. Таким образом, приехать посмотреть, что и как, всегда можно. От Екатеринбурга дорога займет полтора часа, можно будет в эту среду окунуться, все увидеть собственными глазами. В лагере, конечно, работы много, тем не менее всем готовы помочь.

Ведущий Дмитрий Бродовиков

Записала Нина Кирсанова