Беседы с батюшкой. С протоиереем Димитрием Смирновым

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Димитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской (Москва).

– Вопрос: «Пресвятую Богородицу, простирающую Свой Покров над молящимися в храме, видел только блаженный Андрей и его ученик Епифаний, остальные – нет, хотя среди них было много священников, иерархов. Почему? Что дает человеку духовное зрение? И если мне будет подобное видение, как к нему относиться?»

– Мы не будем это разбирать, потому что это попусту. Можно только сказать, что видение может быть человеку, который чист сердцем.

– Истинное видение от Бога.

– Да. А сан или должность этому никак не способствуют.

– И вот в храме среди всех молящихся был только один такой блаженный человек, чистота сердца которого позволила это узреть.

– Да.

– Такое духовное зрение именно чистотой сердца достигается, очищением его?

– Исключительно. Потому что Сам Христос сказал: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят».

– Что это за процесс такой очищения своего сердца? Ведь наверняка многие люди хотели бы этого достичь.

– Этот процесс называется христианская аскеза. Например, делает человека полностью слепым гордость, и вот чтобы ее вытеснять, нужно смирение. Поэтому начинается эта лествица со слов: «Блаженны нищие духом, яко тех есть Царствие Небесное». Потому что нищета духовная привлекает благодать Святого Духа. Дух Святой приходит, очищает сердце, и сердце, очищенное от страстей, начинает видеть Божество.

– А то, что люди порой рассказывают о своих видениях?

– Рассказывают, потому что они часто свои сны естественного происхождения принимают за Божие откровение. А это все-таки бывает очень редко. Бывает точно, я в жизни своей много раз с такими вещами сталкивался, и видно, что это действительно было настоящее откровение. Но откровение всегда, во-первых, адресное; во-вторых, оно движет человека к спасению.

– Вопрос телезрительницы: «У меня беда: сын, видимо, занимается игроманией. Я думаю, что он ставит ставки; по крайней мере, из каких-то его слов это понятно. Он делает большие долги, займы-однодневки, которые можно открыть в компьютере через Интернет. Я, конечно, сделала глупость, погасила ему очень большую сумму, взяла кредит. Не знаю, что делать. Обратилась к батюшке, к своему духовному отцу, он сказал, что надо к психиатру. К психиатру ходила; она сказала, что это не ее вопрос. И куда обращаться, не знаю. Помогите, пожалуйста».

(Далее диалог с телезрительницей.)

– Есть область психиатрии, которая этим занимается. Вы где живете?

– Мы живем в Нижегородской области. К сожалению, у нас тяжело. Может быть, скажете какой-то адрес?..

– Я не знаю, я этой проблемой никогда не занимался...

– Батюшка, это духовная все-таки проблема, да?

– Все проблемы связаны с духовной жизнью. Это же порабощение человека страстями. Я могу сказать, что не надо делать: не надо кормить, не надо покупать вещи. Не надо платить долги, это совершенно бесполезное дело – он сейчас обойдет всех знакомых по второму кругу и наделает этих долгов. А когда он сам будет выбираться из этого положения, это как-то его отвлечет.

– Но смотреть, как он погибает...

– Вы закройте глаза и не смотрите. От того, что Вы будете за него платить, он погибнет гораздо скорее. Это все равно что наркоману покупать героин. Видите, Вы спрашиваете и уже готовы к спору. А я не спорю. Я не знаю ни одного доктора, который занимается игроманией, надо его искать. Обратитесь в Нижегородский отдел здравоохранения, спросите; может, там есть. Надо найти. Может быть, и в Москву приехать, в Москве наверняка точно есть – Москва большая, врачей много. А сколько ему лет?

– Двадцать три.

– Понятно. Есть еще хороший способ, но как на него посмотрят – просто запереть его дома, и время будет работать на вас. Телефоны, конечно, отобрать, отключить. Таким образом можно эту заразу переждать.

– Он работает. Боюсь, работу потеряет.

– Конечно, потеряет. Так я не понял, что Вам дороже: сын, его психическое состояние или то, что он вносит свою лепту в семейный бюджет?

– Нет, он вообще не вносит, об этом даже речь не идет.

– Тогда чего Вам об этом думать? Ну, потеряет. Он все равно ее потеряет.

– Он себя не считает больным, в этом проблема.

– Есть такая проблема, конечно. Вылечиться человек может, только если он считает себя больным. Но можно его запереть и сказать: «Ты выйдешь отсюда только при одном условии: если письменно признаешься, что ты больной и согласишься лечиться». И денежки тратить не на оплату его долгов, а на врачей. Вот я бы так сделал. Другого пути просто не знаю.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Но если человек не хочет признавать свою болезнь и не хочет принимать лечение, эффективно ли такое насилие над ним?

– Это насилие над страстью.

– То есть надо лишить человека возможности удовлетворять страсть...

– Пройдет год, пройдет другой; он же все эти четыре-пять лет будет думать.

– Но поначалу будет ужасно злиться.

– Естественно, абстиненция-то будет.

– Вот Вы правильно сказали: как к этому отнесутся. А то ведь потом могут завести дело на родителей за такое нечеловеческое отношение к человеку.

– Почему? Здесь же нет побоев, истязаний никаких нет. Гречневую кашу дают каждый день два раза: в пост на подсолнечном масле, а так – на сливочном.

– Что ж, дай Бог, чтобы это могло помочь.

– Не знаю, что будет мама делать. Женщины же странные существа.

– Им всегда жалко...

– Я представляю, хирург подходит к операционному столу и говорит: «Ой, братья, не могу – жалко скальпель вонзать в тело человека». И что бы это было? Или педагог в школе: «Ой, на улице такая замечательная погода, Покров, а снега нет. Жалко детей морить в классе, пускай гуляют». Мам-то нет; и присмотра нет. Пусть в мячик гоняют, пока он куда-нибудь под машину не улетит. Потом будет еще жальче.

– Вопрос телезрительницы: «Скажите, пожалуйста, чем отличается ум от разума? И что можете посоветовать из сказанного у святых отцов, чтобы мы почитали?»

– Ум – это рабочая сила сердца. С помощью ума человек может анализировать то, что происходит в его сердце, и направлять свою деятельность в сторону спасения. А разум – это когда ответы на вопросы ума таковы, что выбирается лучший из возможных путей.

– Но разум – это свойство души или ума?

– Все свойство души. Ты думаешь, ум находится в черепной коробке? Нет.

– Я так не думаю.

– Вон у слона какая черепная коробка – и ничего такого нет.

– Вполне умное животное.

– Для слона-то оно умное, но если взять мальчика семи лет, он же умнее слона, хотя понятно, что глупее любого взрослого мужчины.

– И вот человек, будучи умным, образованным, принимает решения неразумные.

– Да.

– Это что за дисбаланс такой возник у него?

– А дисбаланс потому, что он руководим не умом, который есть рабочая сила сердца, а страстями. Ни один человек еще от азартных игр не разбогател, а покончили с собой десятки тысяч.

– Разорились – и...

– Да, потому что вал долгов-то растет.

– То есть страсть вытесняет из сердца разум, так получается?

– Конечно. Человек действует неразумно.

– И как можно вернуть разум в сердце?

– Только через покаяние.

– Опять же человек должен признать свою немощь и свою зависимость: «Я зависим».

– А это и есть покаяние.

– Вопрос телезрительницы: «Дайте, пожалуйста, совет. У меня разладились отношения со старшей дочерью. Я когда стала больная, немощная, обращалась к ней за помощью (например, в огороде помочь картошку выкопать), а она мне отвечает: «А мне это надо?» А вот когда я была здоровая, я ей все проблемы решала, помогала, и мне даже в голову не приходили такие слова. А мне, когда стала немощной, вот такие ответы. Как мне к ней относиться, как мне быть?»

– Есть радикальные способы. Первый – нужно лишить ее наследства; все, что у Вас есть, отдать другому человеку или на Церковь. Это первый акт. Второй – подать на алименты на нее, и она какую-то часть (25%) от своей зарплаты будет Вам платить, а Вы на эти деньги сможете нанять работника из деревни, который Вам и вскопает, и прополет. И человеку будет хорошо – у него будет заработок, и у Вас огородик будет как по ниточке сделанный. Вот эти два шага надо сделать.

– И тем самым разрушить отношения.

– А они и так разрушены.

– Но, может быть, есть какая-то надежда на вразумление по-хорошему?

– Всегда. Придет дочка, встанет на коленочки: «Дорогая мамочка, прости». А мамочка скажет: «А ты меня береги, чтобы я раньше времени не умерла. А когда я уже слягу совсем, опять на тебя напишу, а потом посмотрю, как ты будешь в ближайшие десять лет платить алименты. Если устроишься на какую-нибудь фиктивную работу на четыре тысячи, значит, ты не хочешь платить, и это мне будет сигналом». Вот и все.

– То есть путь понуждения человека выполнять свои обязанности по отношению к матери.

– Да, таков закон той страны, в которой мы живем. Просто некоторые мамы никак не могут совместить это. С одной стороны, они хотят, чтобы к ним хорошо относились, но надо тогда употребить родительскую власть. А то, получается, что надо маме, им не надо. А ради мамы-то можно потрудиться за ее труды? Она зачала, она выносила, она родила, она вскормила, она выучила, одних только щей сколько наготовила за двадцать лет, чтобы доченька кушала! А сколько посуды перемыла за доченькой! А она: «А мне надо?» Хамло надо учить, даже если это твоя родная дочь. И все общество будет очень благодарно маме. Хоть уже взрослая дочь (по голосу мамы чувствуется, что ей уже около сорока), но можно попробовать исправить.

– Вопрос: «Из-за болезни врач запрещает поститься. А я не могу заставить себя есть скоромное в постные дни. Как быть?»

– Никак. Помирать, так с музыкой.

– Либо придерживайся того, к чему привык, и уж тогда на врача не обижайся.

– Да, можно даже не вызывать. А то получается: «Доктор, Вы мне таблетки прописали, а мне их кто-то подменил, потому что раньше, когда я их в унитаз кидала, они тонули, а теперь плавают». Большинство наших людей не хотят лечиться. Им пропишут восемь препаратов, они выберут три, которые подешевле, их принимают и полностью расстраивают свое здоровье, потому что они только в комбинации действуют. И это переломить нельзя – «дорого». И так далее.То есть врачи очень серьезно мучаются с нашими пациентами.

– Каждый человек считает, что он тоже в этом что-то понимает.

– Да, конечно. У нас все люди понимают блестяще в трех вещах: первое – в политике (я обожаю слушать высказывания женщин о политике – удовольствие страшное); второе – в медицине; и третье – в вопросах церковной жизни.

– Тут да, люди специалисты: все всё знают, обличают, ругают даже священноначалие.

– Абсолютно. Все не так. Высоцкий даже в песне пел: «Все не так, как надо».

– Это, наверное, неистребимо в человеческой природе.

– Нет, истребимо, и очень быстро, если человек встанет на путь смиренномудрия. За счет смирения у человека сокращается объем гордыни – и он прозревает: к нему приходит мудрость, он видит все свои ошибки и начинает исправляться.

– Но смиренномудрие – это тоже не начальная ступень. Терпение сначала должно быть...

– Конечно.

– Послушание тому, кто тебя учит. По крайней мере, доктор поумнее тебя.

– Ведь эта женщина, которая спрашивает, она же не понимает, что такое пост. Она думает, пост – это чего-то не есть. А это не так. Но объяснить это невозможно.

– Привыкла.

– Вот человек, допустим, привык о включенный торшер биться головой, и как ты ему ни говори: «Это опасно, можешь пожар в доме сделать», – ничего не сделаешь, привык.

– Вопрос телезрителя из Санкт-Петербурга: «У меня два коротеньких вопроса. Первый: как действовать, если тебя обидели? Чтобы не время лечило, а самому какие действия предпринимать, чтобы не держать обиды и как можно быстрее простить ближнего? И второй вопрос: в связи с трудной ситуацией на Украине, с этими расколами, в утреннем и вечернем правиле как об этом лучше молиться?»

– Молиться можно своими словами. Представьте себе, что Вы – византийский император. Еще молитв об этих глупостях никто не составил, и Вы обратитесь к Богу теми словами, которые у Вас родятся по этому поводу в Вашей головушке. По поводу первого вопроса: Вам надо читать Священное Писание, там есть ответ. Сам Христос сказал: «Молитесь за обижающих вас». Если за человека, который тебя обидел, молишься, довольно скоро обида проходит. Но так как у нас как-то не принято Священное Писание читать, то мы ничего не знаем. А ответ рядышком.

– За родных-то, близких, детей и то молятся через раз, а тут за обидчика.

– Да, люди в церковь придут, священнику напишут записку – это все пожалуйста, мы не отказываем никому, но сам-то ты должен молиться!

– Человек спрашивает: «А как я за обидчика буду молиться? Что я должен у Бога просить?»

– Во-первых, здравия, спасения, во всем благом поспешения. Молиться о том, чтобы дети его были послушными, чтобы на работе у него всегда было повышение, чтобы ежеквартально ему либо зарплату повышали, либо по итогам квартала премию давали и чтобы с работы не выгоняли до тех пор, пока он сам не захочет перейти на другую. А как захочет – чтобы сразу у него было три варианта на выбор. Чтобы у него машина никогда не ломалась, чтобы крыша на доме никогда не текла, чтобы слесари, которые придут унитаз чинить, из него деньги не вымогали, потому что он все заплатил управляющей компании. И так далее. Что желать другому? Того, что желаешь себе.

– Часто люди молятся о вразумлении кого-то.

– Я тоже заметил, хотя сами нуждаются. Потому что человек горд, он считает, что все дураки: и врачи, и начальство. В общем, все.

– И они нуждаются в Божией помощи.

– Да. И он становится в такую позу чуть ли не благодетеля. Ну аккурат как фарисей: «Я не такой, как прочие человецы или как этот мытарь». Потому что большинство людей, даже ходящих в церковь, в Евангелии ничего не понимают. Вот такой разлад и получается.

– Вопрос телезрительницы: «Моему сыну 31 год, он женился два года назад. Прожили они с женой два года, жена ушла, так как ее не устраивает финансовое положение. Мы живем в деревне, а она городская. Нет квартиры, машины. Она так и сказала: “Ты бедный. Что я буду с тобой жить?” Ушла. Он разочарован и сейчас не верит женщинам. Приводил два раза блудницу в дом, сказал: “Лучше так, чем такая корыстная жена. Они сейчас все такие”. Какие слова я могу ему сказать в поддержку? Я просто уже не знаю, как его поддержать. Говорю ему, что найдет еще себе девушку...»

(Далее диалог с телезрительницей.)

– А с чего это Вы взяли, что он найдет?

– Ну, все же он не пьет, не курит, работает. Еще не старый...

– Сейчас старики 80-летние женятся на 25-летних, всякое бывает. Старики в очень большом почете, потому что они уже скопили деньжат за жизнь. Так что уже поздно говорить – он взрослый. Единственное, что бы я Вам посоветовал, – никаких блудниц на ночь не пускать строго-настрого.

– Я предлагала ему сходить в церковь, покаяться, причаститься.

– А зачем ему ходить в церковь? Если бы его мама и папа воспитали как христианина, он бы там и был. Что ему ходить-то? Это же надо понимать, что там люди делают, что такое Святое Причащение, что такое покаяние, что такое пост. Это же надо к Богу прийти, обратиться к Богу. А он по одной женщине, которую сам выбрал, судит обо всех: «Они все такие». Ишь какая математическая индукция. Но это же несуразная глупость!

– Еще вопрос. Так как я бросила его отца (он был детдомовский), я считаю сейчас себя виноватой, что мои дети расплачиваются за мои грехи. Надо было не бросать его отца, наверное.

– Трудно сказать. Какие-то у Вас были же к этому причины.

– Да, он пил, гулял.

– Ну вот, он пил, гулял, и надо было не бросать. Это все равно что с помойным ведром жить. Пил, гулял, а может еще и драться. Нет, семейная жизнь устраивается на совершенно других принципах. Я понимаю, это не Ваша вина. Ходите в церковь, Вас церковь всему научит.

– Спасибо, батюшка.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Вопрос: «Очень тревожит назревающий раскол в православном мире. Меня интересует все происходящее в нашей Церкви. Но как не осуждать людей, толкающих к расколу?»

– Понимаете, мы ходим по городу, и в нашем городе полно продуктовых магазинов. Заходишь и видишь батарею разных бутылок: и дорогих, и дешевых, и крепких. Но необязательно пить. Люди совершают скверные поступки, позорные. То, что они совершают, – это грех. А осуждать – тоже грех. Когда мы кого-то осуждаем, мы участвуем в их грехе, мы его принимаем в сердце. Господь сказал: «Мне отмщение, Аз воздам». Поэтому осуждением мы ничего не изменим.

– Но это реакция души любящей...

– Нет, это реакция души, которая не знает, что такое христианство. Потому что если мы знаем, что такое христианство, мы знаем, что угодно Богу. У нас есть Начальник нашей веры (начальник – от слова «начало») – Господь наш Иисус Христос, Который, уже вися на кресте, изнемогая от боли и зноя, о тех людях, которые Его истязали, молился: «Отче, прости им, не ведают, что творят». Это для чего евангелисты написали? Чтобы мы вечерком, сидя перед телевизором, говорили: «Ну как тут не осуждать?»! Когда мытарства будем проходить, тогда там бесы объяснят, как это – не осуждать. Люди хотят Евангелие и слова Христовы какие-то не заметить, а какие-то так переделать, чтобы было удобно. Нетушки, с этим ничего не выйдет, слово Божие человек не может отменить, хотя хочет. Вот стамбульский Патриарх хочет и делает, опираясь на своих богатых друзей. Ну и что? А Бог-то все равно все видит.

– Человек говорит: «Сердце болит о происходящем».

– Это не сердце. Это невроз.

– То есть дух возмущения вызывает невроз.

– Да, конечно, такое стеснение. Но это не инфаркт.

– Но какое чувство должно быть у верующего человека при виде происходящего?

– Радость. Господь сказал: «Всегда радуйтесь». Молитвенный дух: молиться о том, чтобы Господь призвал Духа Святого, чтобы исправить эту ситуацию. И за все благодарить. Потому что помимо внесения смуты каждый раскол является и очищением. Огромные массы народа (не большинство, но все равно большие) пошли к Мишке Денисенко в его «украинскую церковь». А Христос никакой Украинской Церкви не создавал. И вот они теперь все отойдут. Церковь истинная очистится. Эта ветка засохла, она отколется – вот и раскол.

– И огромное количество людей, как Вы говорите, вместе с этой веткой пойдут в никуда.

– Они пойдут туда, куда хотят. Мы же не можем их заставить. Мы можем предложить почитать книги, почитать апостольские правила, деяния святых Соборов, почитать богословов (сейчас очень много прекрасных статей). Почитать даже Евангелие, где сказано, что «во Христе нет ни эллина, ни иудея». Ни украинца, ни русского. Все во всем Христос. Церковь же не есть какое-то национально-фольклорное образование. Церковь совершенно для другого существует – чтобы людей приводить в Царство Небесное. Так же не бывает, чтобы в этом народе в Царство Небесное вот такой путь, а вот в этом народе – другой путь, и ради этого нужно все переврать, перековеркать, прислать просто жуликов... Поэтому люди сами себе что-то выбирают. Зачем нам осуждать? Зачем нам вообще входить в это состояние?

– Есть такой инструмент, которым очень любят пользоваться, – называется демагогия.

– Демагогии сколько угодно, «дымогогии» даже.

– Вопрос телезрителя: «Мы с братом крещены с детства. Брату исполнилось 44 года, и он подался в староверы».

(Далее диалог с телезрителем.)

– Бывает. И это тоже раскол.

– Я хотел узнать, грех это или не грех?

– Покинуть истинную Церковь, в которой ты крестился, и уйти в раскол – а что же это? Это грех, который не смывается даже мученической кровью.

(Окончание диалога с телезрителем.)

– Когда у человека вдруг так меняется его отношение к вере (он отвергает то, в чем был крещен, и переходит в другую веру), можно его остановить? Нужно ли это делать: вразумлять, призывать, объяснять?..

– Смотря кто.

– Вот родственник ближайший, брат.

– Я же не знаю, может, у него с этим братом антагонизм. И, может быть, он идет в раскол, допустим, из-за конфликта с братом? Что бы брат ни сказал, это только больше укрепит его в принятом решении. Может такое быть?

– Может.

– Ну вот. Поэтому если брат будет его уговаривать, то все будет прямо противоположно. Просто люди живут в темноте. Попадается на пути какой-то начитанный проповедник и рассказывает, что все православные – щепотники, что ежу понятно, что ходить крестным ходом нужно не против часовой стрелки, а по часовой. И все. Человек скажет: «О, а я и не знал!» Он думает, что христианство зависит от того, кто куда ходит: направо или налево. Ему этого достаточно. Ему хоругвь дадут (может, фонарь даже), он ходит и доволен. Он думает, что Христос пролил кровь для того, чтобы люди ходили по часовой стрелке.

– Но так объяснили.

– Да. Вот и вопрос: «Сынок, ты кому веришь-то?» Вот так и попадают. И в секты попадают. Приходит какой-то учитель и говорит: «Я вас научу, и сразу у вас будет приварок в вашем бизнесе. Сдавайте все по 1500 рублей прямо сейчас, и я вам первую лекцию прочту». А в зале 600 человек. Шестьсот помножить на 1500 – уже на такси домой еду. И так далее. Люди Священному Писанию не верят; тому, чему учат в семинарии и в Духовной академии, не верят; священникам не верят, а верят проходимцу. Почему? А потому, что сами в душе проходимцы, они его узнают как своего. Но потом все равно возвращаются; просто жалко потерянных лет.

– Но есть люди, упорствующие в этом.

– Есть, конечно.

– Как-то нам писали, что мама, старенькая бабушка, ушла в секту и прямо погрузилась в нее с головой; и так ей там хорошо.

– Потому что у них специальные приемы существуют, как человека привлечь и задержать.

– И видно со стороны, что человека обманывают...

– Со стороны, конечно, всегда легче увидеть...

– И хочется человека удержать, как-то спасти от этого.

– Хочется, но не все можется.

– Как Вы сегодня сказали: запереть.

– Всех же не запрешь... Нет, это в отдельных случаях.

– Вопрос: «В сегодняшнем Евангелии Господь призывает нас к милосердию. Но достаточно ли быть лишь милосердным, чтобы наследовать Царство Небесное?»

– В математике это называется необходимое, но недостаточное условие. То есть, если человек немилосердный, Царства Небесного не видать как своих ушей.

– Но если человек смягчил свое сердце и навык к милосердию...

– ...то это будет очень сильно способствовать приходу в его сердце Духа Святого. Но помимо милосердия нужно еще смирение. Помимо милосердия нужна еще щедрость, чтобы правая рука не знала, что делает левая. И много-много всего нужно. Нужна молитва. Род сей (бесовский) изгоняется только молитвой и постом.

– Очищение сердца человека.

– Да, конечно. Если есть смирение, то это покроет множество недостатков человека. А если нет милосердия – ничего не выйдет.

– «Как вы милуете, так и вы помилованы будете» – так Господь нам определил.

– Да.

– Без смирения доброе дело становится поводом потщеславиться. И все на этом заканчивается.

– Конечно. Гордость – это главное свойство падшего человека.

– Вопрос: «Есть ли место в жизни христианина житейским, мирским радостям? Или надо от них бегать?»

– Смотря что под этим подразумевается.

– Человеку, как говорят, свойственны и земные какие-то утешения, или радости.

– Разного рода радости бывают. Например, «Шабли» или баварское пиво. Когда, с кем, сколько, по какому поводу – играет роль. Езда не велосипеде: вроде и радость, и хорошо, но не в ущерб чему-то более важному.

– А многим очень нравится человеческое общение, любят со всеми перезваниваться, общаться, делиться новостями, своими мыслями, интересоваться другими...

– За каждое праздное слово будем ответ держать.

– Людей объединяет это общение.

– Смотря на какой почве. Например, людей объединяет (по крайней мере, первую половину игры) преферанс. А домино?.. Ведь Христос нас уже объединил: где двое или трое соберутся во имя Его, там и Он посреди них. А разве Евхаристия – это не объединение? Разве это не школа любви? Просто человек должен выбирать, что ему больше по душе: ходить по грибы, по ягоды или заниматься своим огородом. Либо вкушать на Трапезе со Христом Его Пречистого Тела и Честной Крови. Каждый человек каждый день, каждый час, каждую минуту делает выбор.

– И хочется в своей жизни все это соединить, совместить, чтобы и то было, и другое.

– Но всегда человек должен выбирать. И всегда должен быть мотив: почему я выбрал это. И вот итоговый выбор – итог – должен быть таков, который будет приемлем для Христа Спасителя.

Ведущий Александр Березовский, протоиерей

Записала Нина Кирсанова