Беседы с батюшкой. Рождественский пост

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает член Епархиального отдела по делам молодежи, ответственный по работе с молодежью в Домодедовском благочинии Московской епархии, настоятель Никольского храма села Лямцино Домодедовского района протоиерей Александр Трушин.
 

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сейчас период Рождественского поста, мы в нем находимся уже достаточно продолжительное время, уже и предпразднство Рождества начинается. «Христос раждается, славите…» Но пост продолжается. И в пост бывает очень много искушений. Сам могу подтвердить это: как только пост начинается, начинается очень много проблем. Давайте, наверное, сразу перейдем к этой теме: как бороться с искушениями постом?

– Дорогие мои, дорогой Сергей! Мы же не можем с вами делить календарно, астрономически, что вот период без искушений, а с такого-то по такое-то число будут искушения.

– Такое ощущение, что так и есть…  (Смеется.)

– Такого быть не может. Действительно, идет замечательный Рождественский (Филиппов) пост. Искушения – это вылезают наши внутренние «червяки», или даже змеи, просто постом они обостряются. Во-первых, человек, что ни говорите, немножко голодает, немножко находится впроголодь. Потому что мы ограничиваем себя от сытных белковых продуктов, но самое ценное, конечно, то, что мы духовно очищаемся.

Те, кто старательно подбирает продукты для своего стола, столкнулись с такими проблемами – не такого качества продукты, как тогда, когда пост создавался. Сейчас насытиться тем или иным растительным плодом не так просто. Даже для сравнения, раз уж Вы привели свой пример, я могу привести свой: когда-то много лет назад мне довелось длительное время проводить в командировке в Ташкенте. Утро мы, молодые люди, начинали с того, что шли на рынок, брали гроздь винограда и лепешку. И нам этой грозди и небольшой лепешки вполне хватало на несколько часов, то есть до обеда мы были вполне сыты. Попробуйте купить в магазине гроздь винограда, лепешку с конвейера и быть сытыми. В лучшем случае вы через полчаса опять будете хотеть есть. То есть продукты, по сравнению с «живыми», снятыми только что с куста гроздями винограда или другими продуктами, изменили свое качество, и мы не можем ими сейчас наесться. Это очень заметно, когда люди садятся на огурцы и помидоры: огурцы прибыли из одной страны, помидоры из другой, и ясное дело, что конвейерное производство не дает высокого качества. Об этом не любят говорить, но учитывать это надо.

Конечно, человек, будучи полуголодным, порой даже с бурчащим животом, становится более раздражительный, гневливый. И тут, повторяю, на фоне этого гнева, этой раздражительности, вылезают все наши внутренние змеи, а то и целые клубки, которые таились в нас, но на фоне такого легкого голодания во славу Божию начинают разворачиваться. Честь и хвала: тут сразу вспоминается наше драгоценное монашество, которое ведет аскетический образ жизни, которое и так живет, сдерживая себя в пище, но сохраняет любовь к окружающим, Богу. То же самое должно касаться и мирянина, абсолютно то же самое. Поэтому искушения на самом деле вылезают из нас. Пока мы были сыты, улыбались с полным брюшком, мы были добры, миролюбивы.

Поэтому один из путей аскезы – это голод. Вообще надо бы себя приучать, чтобы такие элементы голода были у человека в его если не ежедневном обиходе, то довольно часто. Ведь мы, люди, психологически очень сильно завязаны на еду. Посмотрите любой праздник. Он начинается с ажиотажа среди людей: что купить? как накрыть стол? как же на столе не будет того-то и того-то? А совсем другое состояние праздника, когда ты встречаешься с духовными людьми, когда вообще  поставлен на стол нарезанный ржаной хлеб, подали всем сладкий чай – и вполне достаточно. Праздник встречи друг с другом происходит от того, какой дух разговора поддерживается между людьми. Это первое, с чего мы начинаем.

Поэтому искушения не со стороны нам кем-то подбрасываются, а вылезают наши. И вот тут начинается духовная борьба, потому что мы помним, как Господь говорит Своим ученикам на вопрос, почему они не могли изгнать беса, что это можно только постом и молитвой. Наверное, самые слабые места в нашей жизни! Первое – не хотим поститься, второе – лень молиться. Лень. Или отношение к молитве такое, что пришло время – ой, скорее отчитать, отработать. Притом пока исполняют молитвенное правило, в это время ухитряются вспомнить, что скоро сериал, успеть бы до начала, еще что-то такое, надо Маше позвонить, надо с Васей повидаться… Ну не молитва, да? Нам многие святые отцы напоминают, что если вы не слышите, о чем Бога просите, как Бог может вас услышать? Поэтому, конечно, очень важно, чтобы человек настроил свое молитвенное правило или исполнял какие-либо молитвенные правила в течение суток со вниманием. Очень немаловажный момент.

А с едой… Ну давайте тоже обратим внимание. Мы с детства своих детишек приучаем, что если праздник, – значит, пошли куда-то, вот тебе мороженое, пирожок, еще что-то… И ребенок порой не видит ничего окружающего, зато вспоминает, как он на празднике ел сладости, а бабушка или дедушка умиляются: видите, как он помнит, как мы были там и кушали то-то и то-то. То есть наша привязанность к еде очень сильна. Там, где должно в силу войти духовное внимание, духовное питание, оно стало подменяться обычным питанием. Наверное, любой священник расскажет еще об одном – это бесконечная война с родителями, особенно с бабушками и дедушками, которые пытаются перед Причастием накормить ребенка и все время дотошно спрашивают священника: «До скольких лет можно кормить? До шести, семи? А если я просто чаю дам? А он у меня съел полсосиски, это не считается?» То есть понятно, что ребенка пытаются накормить. Боятся, что он придет на литургию и помрет от голода. Хотя там такие крепыши стоят с такими щеками хорошими…

Это проблема не поста, это наша внутренняя проблема. То есть мы еще с вами не дошли до каких-либо искушений извне. Мы боремся во время поста со своими внутренними искушениями. Мы боремся с самими собой, а не с чем-то внешним. Еще Господь нам не попустил каких-либо внешних искушений. Поэтому, конечно, чадца мои возлюбленные, очень хорошо было бы, если бы мы обратили внимание на эти свои свойства. И если бы действительно мы с вами добросовестно постились, предположим, в среду и пятницу, то эти внутренние искушения у нас вылезали бы среди недели, помимо больших постов, многодневных. Даже однодневный пост к вечеру дал бы такой результат, и мы бы увидели свое раздражение. Посмотрите на человека, несытно поевшего… С курильщиком имели дело? Попробуйте заядлому курильщику не дать несколько часов покурить. Он рычит «аки зверь ходящий и желающий поглотить тебя». Вот точно так же у нас с вами происходит с едой. Мы буквально становимся наркоманами еды. Мы рычим на всех, потому что мы не сыты до отвала.

Второе, о чем хотелось бы сказать. Поскольку мы зацикливаемся на еде, многие начинают выцеживать комара и пропускать верблюда, когда начинают: ой, батюшка, я не могу причаститься, я на работе ем в столовой, а там нам дают щи со сметаной. Или человек был в больнице, а там кормили мясом и яйца давали. Значит, я не буду причащаться… Ну, миленькие мои, вы находитесь в общественном месте, кормят – и слава Богу, что вообще кормят. И не надо устраивать муки для окружающих, что это я не ем, это не буду. Примем со смирением то, чем кормят где-либо, особенно во время болезни. Святой Амвросий Оптинский нам с вами об этом говорит, что сама болезнь есть пост, поэтому не надо копаться в тарелках, находясь в общественном месте.

Но мы можем с вами пойти по такому пути: если ты не можешь поститься в пище или достаточно часто нарушаешь в силу обстоятельств, то найди пост для себя в другом. Посмотри, к чему другому ты пристрастен, в чем твоя страсть выражается. У одного пристрастие сидеть у телеэкрана целый день. Вот и устрой себе пост. Есть программы «Союза», этот канал смотришь, а на все остальные не переключаешься. Склонен болтать по телефону по сорок пять минут, часу? Вот на время поста скажи своим друзьям или подружкам: «Простите, пост начинается, не больше трех минут. Вы мне позвонили, Ваш вопрос ко мне должен уложиться в три минуты, мой ответ включительно. Больше разговаривать не буду». Вот это будет пост. Склонен болтаться по магазинам? Вот и начни поститься: батюшка, благословите в течение поста не ходить, не таращить глаза на манекены и блестящие вещи. Один раз в неделю выйти в магазин, закупить продукты – и больше не ходить. Вот это будет пост! И это будет духовный пост.

Совсем необязательно, чтобы мы с вами кинулись вычитывать огромные правила или бить по двести поклонов. Да не может мирянин столько. И зачастую происходит так (если упустит ваш духовник или исповедник), начинают приходить: «Батюшка, благословите на пост, собираюсь по полтора часа стоять на коленях и все правила вычитывать стоя на коленях». Если батюшка упустит, он благословит. А если не упустит, то скажет: «Э, нет, не надо по полтора часа стоять на коленях. Ты этого не выдержишь, бросишь через несколько дней, потому что колени твои опухнут, тебе будет больно; и ты начнешь сачковать. Сначала начнешь одеяльце подстилать, а потом просто будешь стоять и всем жаловаться, как у тебя коленочки болят, потому что ты всю первую неделю пытался на коленях стоять». И так множество всяких выдумок бывает перед многодневными постами.

Поэтому, чадца мои возлюбленные, попросите благословения у батюшки (может быть, даже во время исповеди), можете у него спросить: «Отче, Вы слушаете мою исповедь, как Вам кажется, к чему я больше пристрастен?» Батюшка вам скажет вашу страсть, нездоровую наклонность; и попросите благословения поститься на эту страсть. Чтобы ее угасить, чтобы постараться если не полностью удушить эту змею, то хотя бы загнать ее в нору, чтобы она и головы своей не показывала. Любишь всех поучать, все вокруг чуть ли не рыдают, когда ты появляешься? Закрой рот. На время поста, скажите батюшке, благословите никого не поучать. Что хотят, то пусть и делают. Вот это будет пост. А то мы только и говорим: вот, еда, сметана, яйцо; «я ела макароны, а потом посмотрела: на пачке написано, что там яичный порошок…» Да отойди ты от этой пачки, а взгляни лучше на свою страсть, к чему ты склонна (или склонен). Вот тогда это будет пост, тогда честь тебе и хвала и милость Божия, что ты смог справиться с гадостью, которая в тебе процветала.

Посмотри, из-за чего ты больше всего нервничаешь. Кофе тебе запретили пить, и ты из-за этого психуешь, не можешь свое утро начать? Брат, дело-то не в кофе, а в твоей страсти к этому напитку. Вот и замени его. Полстаканчика чистой воды… Что тебе важно? Ритуал, чтобы это была красивая чашечка? Вот налей в чашечку горяченькой водички и похлебай утречком немножко. Дело не в том, что мне жалко кофе для тебя, и ты еще не настолько кофеман, чтобы жаловаться на это. Дело в твоей страсти. Потому что, как закон, страсть проявляется не только в чем-то одном. Она и в другом проявляется, просто ты не замечаешь, любимый мой. Ты просто, дорогой мой, не замечаешь, что на самом деле ты кокетлив, болтлив, завистлив… Вот тут нам с вами и нужен пост, на эти свои стороны. И тогда нас не будет впечатлять, положили нам в столовке сметаны или не положили… Мне не до сметаны в этих щах. Мне бы справиться со своей ненавистью.

Вот едет человек за рулем… Извиняюсь, только что отстоял литургию, причастился, а потом, едучи в машине, открывает окно – и такой мат летит во все стороны! За голову хватаешься…  А если учесть, что еще девушка или молодая женщина сидит, думаешь: миленькая, и ты себя считаешь христианкой? Во-первых, несдержанность на язык, а во-вторых, сколько злобы, оказывается, в тебе. Вот пожалуйста: попостись на матерщину… Поставь себе банку, напиши на ней «пост»; как ругнулся матом – так тысячу рублей туда опустил. И эту банку потом отнеси  в церковь. Скажи: «Жертвую на храм, на нужды. Пожалуйста, поставьте цветы перед иконой, перед каким образом благое молчание...» Вот это будет пост. А мы выясняем, можно съесть пирожное, нельзя ли съесть… Ну нельзя же сводить все время на такой примитивизм. Вот то, что касается поста, такое наблюдение.

– Вопрос от телезрителя Александра: «Хотел спросить о пользе святой воды для нас. И как действует святая вода на болящего человека?»

– Когда-то Господь Своим присутствием в водах Иордана освятил их, и мы с вами на Крещение проводим великое освящение воды. В обычное время, в обычные, повседневные богослужения, любой священник освящает воду; это так называемый чин малого освящения воды. Говорить о пользе… Вы знаете, я даже думаю, что тут нельзя так ставить вопрос о пользе. Он не подходит. Мы говорим, что потреблять святую воду – это спасительно. Тем более при освящении воды есть даже такое выражение: «Умываться и причащаться святой воды». То есть если мы потребляем святую воду с благоговением, с верой в Бога, то, конечно, это потребление идет нам во спасение. Вода освящает наш организм изнутри, потому что он состоит из жидкости на девяносто с лишним процентов. Даже капля море освящает; значит, нетрудно догадаться: святая вода, попавшая в наш организм, освящает нас.

Молитвенное, благоговейное отношение к воде помогает человеку греть веру внутри себя, все время поддерживать этот маленький огонечек веры, которая, иногда нам кажется, угасает в трудные моменты, когда наваливаются искушения со стороны. Иногда этот огонечек угасает или прячется не из-за искушений со стороны, а из-за нашей гордыни, нашего самолюбования. Когда человек реже приходит в Церковь? Когда ему хорошо. Когда все в порядке. «Некогда, батюшка. Там у меня работа хорошая, то сложилось и это…» Ну прямо евангельское повторение, когда царь пригласил на пир, а один сказал: землю купил, иду ее проверить; пять пар волов купил, иду их испытать; а другой говорит: я женился и не могу прийти… Точно так же с нами начинается. Когда человека не выгонишь из храма? Когда беда, когда болезни, сильнейшие испытания. У него время не только акафист почитать, а люди по нескольку акафистов вычитывают. Не отойдет от иконы! Понятно: человека схватили трудности, и он сразу начал молиться. И этот огонек веры, который мы внутри себя имеем, потребление святой воды, приобщение к этому молитвенному духовному состоянию, поддерживает.

Тот же святой Амвросий Оптинский в своих письмах напоминает нам: святая вода связывает бесов, а ладан их изгоняет. Поэтому мы не только потребляем ее сами, но и кропим ею свое жилище, вещи. Даже есть чин, можно кропить скот, если у вас есть свое стадо – овечек или коровку вы держите, иных животных, кур, гусей… Не возбраняется с молитвой пройти и окропить коровник или стойло, где животные находятся.

Единственное, что хотелось бы сказать: потребление святой воды не заменяет веру, не заменяет нашу молитву. Любой священник знает: люди, которых называют «захожане» (а не прихожане), в период Крещения набирают неимоверное количество святой воды. Смотришь, заходит человек, у него на всех пальцах двух рук пятилитровая бутыль, и он требует, чтобы все было налито, каждая бутыль дополна…

– Знаете, еще в разные храмы ходят, и иногда бывает, в одной бутылке разными «слоями»: вот это Никольский храм, это Иверский…

– Каких только вещей нет... Получается, у них вода заменяет их молитву, веру. Не должно быть так, конечно, не может такого быть. Вода дается в поддержание нам с вами. Она ведет ко спасению, но не заменяет, не является самим спасением. Мы встречаем в житии преподобного Кирилла Белоезерского случай, когда он услышал голос Богородицы от иконы во время молитвы. Она ему сказала: «Кирилле, иди на Бело езеро, имеешь возможность спастись». Она не сказала «спасешься» или «будешь спасен» – «имеешь возможность спастись».

Итак, все, что происходит вокруг нас в церковной жизни, нам помогает. И мы имеем возможность спастись. Вот давайте и ко святой воде относиться точно так же. Ну а так любые люди, наверное (и давно ходящие в храм, и священники), знают множество историй, когда некоторые начинают извиваться и визжать под действием святой воды. И в таком духе такие встречи происходят. А так, конечно, уповаем на милость Божию, на Его благодать. А святая вода подводит нас к спасению, то есть помогает нам.

– Вопрос от телезрителя Владимира: «Вы только что сказали: если у человека есть пристрастие к чему-либо… А если у меня нет пристрастия? Предположим, есть кофе, я его пью, нет – не пью; есть халва – я ее ем, нет ее – не ем. Нет ли критерия насчет этого? Если есть горячая вода, я ее пью? Либо это привязанность к какому-то основному продукту или к какой-то своей внутренней страсти, как Вы говорите?»

– Спаси Господи, вопрос чисто в ключе нашей беседы. Очень ценно, когда люди слушают и слышат, о чем говорят. Радость моя, Вы сейчас сказали свое отношение к еде, мы видим, что у Вас пристрастия к еде нет. Во всяком случае, до поры до времени. Помоги Вам Бог найти те пристрастия, которые у Вас есть. Поэтому (уже повторяюсь), я бы предложил поговорить с духовником, с тем священником, у которого Вы исповедуетесь. Он бы Вам подсказал ту страсть, которая есть в Вашей душе. Или если это не страсть, то тот грех, к которому Вы больше всего привязаны. И он Вам подскажет, поможет.

И необязательно весь пост  сводить к вопросам, связанным с едой. Можешь ты ржаной хлеб с водой есть – слава Богу, помоги тебе Бог. Значит, посмотри в свой внутренний мир, посмотри, не является ли это гордыней. Потому что это змея, заползающая в любую щель. Настолько, что мы можем впасть в гордыню, потому что постимся, потому что не привязаны к еде… «Видите, какой я хороший, я к еде не привязан! Вы что, не обратили внимания? Меня не интересует, будет у меня черный или белый хлеб…» И эта гордыня, эта змея, смотришь, начинает подниматься, головой покачивать. Думаешь: а, вот она, дело не в хлебе, а в самолюбовании. Или есть какие-либо другие примеры…

Поэтому мы перечислили наши привязанности, пристрастия, и помоги Вам Бог, чтобы Вы смогли разобрать их. Как, знаете, бывают нитки скручены в жгут… И пока этот жгут, канат у тебя есть, ты его разорвать не можешь. Страсти, греховные привязанности – как отдельная ниточка. А пост нам помогает развернуть этот канат: ага, это ниточка гордыни, а это ниточка пристрастия к еде, а эта – к мотоциклу. Я лучше есть не буду, зато по восемь часов буду кататься на мотоцикле, когда у меня выходной. А это у меня пристрастие к скорости. Мало ли, что все жалуются, мол, я пугаю их, а я люблю такое дело…  

Я вам честно скажу, мне недавно пришлось благословить одну свою прихожанку, которая вообще не выдерживает знаки меньше 80 километров. Она водит машину и говорит: если меньше восьмидесяти, я начинаю психовать. Было благословение на то, чтобы она соблюдала дорожные знаки, скоростные ограничения. Вы бы видели… Я думал, она меня покусает прямо там же, в церкви, за то, что я ей сказал: «Вот твой пост. Ты вынуждена на работе есть все, что придется, домой поздно вечером приезжаешь… И как ты говоришь: „я и так не ем, и так пощусь…“» Ну тогда вообще какая заслуга в том, что ты «и так» постишься? И вот мы выявили, что у нее огромное пристрастие к скоростям. Вот тебе на время поста это ограничение.

Поэтому дело не в том, что мы съели или не съели. Дело в том, как мы к Богу готовим себя, как мы относимся к Богу. Господи, да, у меня нетерпение, у меня страсть к этим скоростям…

– Это же не значит, что после того, как пост закончится, можно опять нарушать правила дорожного движения?

– Ну, мы надеемся, что во время поста будет воспитываться терпение и постепенно проявится  в дальнейшей жизни. 

– Вы сказали, что еда – это наркотик, бич современности, то есть мы очень много едим. У нас все доступно. Действительно, это так. Но даже в Уставе, если открыть Типикон, какой-нибудь праздник, написано, что позволяется есть рыбу с маслом и так далее…  Как еда – наркотик? Это же обычная жизнь, мы едим…

– …естественная потребность.

– Да.

– Мы сделали из нее наркотик. Я, очевидно, косноязычно выразил свою мысль, подразумевая, что мы из еды сделали наркотик. Потому что, может быть, в мизерном составе какое-то лекарство, тот же морфий, действует как лекарство. Но люди со временем превратили его в наркотик. Так и еда. Одно дело, когда это нормально для человека, – ясно, что он не может не есть. А другое дело, когда он из этого сделал культ.

Простите меня, перед праздниками мы сделали культ из алкоголя? Наверное, ничто в таком количестве на праздник не продается, как алкоголь. Верующие люди или неверующие, ходящие в храм, не ходящие, – приближаются праздники,  одна цель  взять шампанского или еще что-то. Хочется сказать: ну не бери… Вот духовный праздник – очень хорошо; или календарный – замечательно, собрались за столом, просто поели, чай попили. Хорошо, раз уж вспомнили Устав, – по укрухе красного вина, то есть понемногу каждому. И на этом всё. Но ведь так не бывает. Когда большие праздники, люди не выдерживают, и алкоголь льется рекой… То есть мы сделали из алкоголя культ (хотя первично он тоже мог быть просто лекарством, служить для дезинфекции). И конечно, очень хотелось бы, чтобы люди избавились от этого.

– То есть искажаем какие-то нормы и правила…

– Конечно, конечно. То, что от Бога нам дано… Враг в наших умах, и мы очень любим ссылаться на врага: мы хорошие, а вот враг подтолкнул, и все делаю не так. Давайте вспомним старую притчу: один из отшельников, по нужде идя в город за хлебом, увидел, как бес сидит на воротах и болтает ногами. Отшельник спрашивает беса: «Почему ты не занят своим делом?» Тот отвечает: «А зачем мне? Я людей научил, они сами лучше меня всё делают». Вот иногда у нас с вами то и получается: мы сами начинаем делать так, что враг тут, бедненький, уже ни при чем, ему нас уже подталкивать не надо.

– Человек, допустим, даже договорившись с духовником, начинает бороться со своими страстями. А как ему быть потом? Допустим, покушать любит человек и начинает  есть картошечку, капусту, огурчики, помидорчики. Но ведь потом же на Рождество разговение, опять все заново? Как здесь быть? Получается такой цикл: здесь попостились (как здорово!), потом опять сорвались, опять следующий пост – Великий, там чуть побольше поборемся. И жизнь, получается, – цикличные эпизоды: здесь мы хорошие, здесь плохие и так далее. Так, наверное, не должно быть? Получается, мы должны выстраивать свою жизнь независимо от того, будет пост или не будет? А у нас все наоборот.

– Сергей, я считаю, что Вы сами ответили на свой вопрос. Пост помогает нам дальше строить свою жизнь. Поэтому дело не в том, что я в пост постился, а потом, как Вы говорите, сорвался. Потом я не сорвался, потом уже как бы разрешается освобождение от поста,  можно есть скоромную пищу; потом возвращаемся опять к постной. То есть мы дисциплинируем свое тело, дисциплинируем свой дух. Пост помогает именно этой духовной дисциплине. Поэтому, я думаю, когда мы постимся,  пост именно дает возможность духу высвободиться, чтобы страсть с едой нас не заполонила.

Смотрите, если опять вернуться к праздничному столу… Сколько люди тратят времени, сил, средств, чтобы стол был праздничным!

– А разве плох праздничный стол? Собрать друзей, даже пусть немножко выпить вина, пообщаться, поделиться какой-то радостью… Ведь в пост тоже может быть какая-то радость.

– Слава Богу, праздничный стол у нас может быть любой. Мы читаем о многих афонских подвижниках, как к ним приходили ученики или друзья… Помните? Это могло выглядеть так: ставилась банка с консервами, шла по кругу, и каждый по полрыбки, по рыбке съедал. Был праздник от общения, Вы очень хорошо заметили. Вы собираете друзей, не чужих людей.

– Их же надо накормить, даже иногда угостить чем-то.

– Я думаю, что общение тут стоит выше еды…

– А как быть хозяйке, которая не может просто скудно накрыть, не привыкла она, не приучили ее к тому?..

– Да, русские люди особенные, гостеприимные, как говорят, хлебосольные.

– Да, это же наша особенность.

– Все-таки мы с вами говорим о посте и говорим, чтобы мы не превращали еду в культ, когда пост сводится только к тому, что съел, что не съел. То есть цель поста – это духовное здоровье человека, духовное его возрастание и помощь справиться со страстями, склонностью к грехам, которая нас разъедает. Во время поста они в нас вылезают,  обостряются.

– Это же не значит, что сейчас любой телезритель может подумать: «Батюшка скажет, что еда не главное, пойду колбасу поем, я же вроде как не очень пристрастен…»

– (Смеется.) Ну, мы же не можем каждого держать за воротник…

– …все равно есть какие-то правила.

– Нужно, чтобы человек мыслил, размышлял, для этого и дается тот разговор, который мы ведем, – не в качестве приказа, указа, как делать…

– …мы беседуем.

– Мы приглашаем к собеседованию,  размышлению. Человек уже выбирает то, что может. Знаете, я уверен, есть люди, которые в каких-либо обстоятельствах находятся, особенно если это новоначальные в Церкви, они не могут без мясной пищи. Я знаю, что ко мне на приход ходит каменщик, он работает в лютые морозы где-то на высоте, делает кладку. Он говорит: «Батюшка, не могу, если я мяса не поем, я замерзну через несколько минут». Тогда мы ищем с ним другие возможности. Он на время поста борется с курением, он злостный курильщик. Сокращает количество выкуренных сигарет до минимума. Какие-то еще формы выбирает…

– …альтернативы, так скажем.

– Да, он ищет, чем можно заменить, если не может не есть мяса. И когда люди идут навстречу Богу, Господь помогает, вразумляет. Знаете, это настолько видно… И нередко для нас, священников, прихожане являются лучшими учителями, потому что смотришь, как люди стремятся и ищут эти пути, как бы пройти к Богу любой тропочкой… Думаешь: Господи, прости меня, я со своими страстями еще берусь кого-то наставлять, учить? Да он мне становится наставником! И я благодарю Бога, когда такие являются примеры, а они есть.

– Вопрос от телезрительницы: «Относительно пищи я, как Вы сказали, немножко горжусь, потому что я много лет вегетарианка, но меня этот вопрос не волнует, потому что там тоже свои заморочки, я люблю сладкое… У меня совсем другой вопрос. У нас в храме практикуют круговую Псалтирь, то есть мы читаем псалмы по две кафизмы с молитвами за спасение России Пресвятой Богородице, Серафиму Саровскому, за здравие, за упокой всех наших священников…  Мне это предложили и сказали: мы хотим, чтобы ты спаслась. Есть ли у меня шанс спастись, если я утром с четырех до пяти читаю Псалтирь? И знаете, получаю колоссальное удовольствие, даже не ожидала».

– Прозвучал больше не вопрос, а повествование…

– Нет, вопрос: спасется она или нет.

– Да, радость моя, спастись у нас всегда есть возможность. И предлагается такая возможность, в том числе одна из самых важных возможностей – молиться. Если Господь говорит, что сей род лукавый изгоняется молитвой и постом, молитвой уже точно изгоняем род лукавый. То есть за то правило, которое, слава Богу, установлено у вас в храме, честь и хвала вашему духовнику, который установил это правило – помимо желаний… Как один из подвижников молится: «Господи, спаси мя, хочу я того или не хочу». Так и здесь: хотят или не хотят, он благословляет на такую молитву ранним утром. Конечно, это очень благодатно действует.

Хочется призвать только: не кичитесь этим, не хвалитесь, а относитесь  как к дару Бога, что Вас удостоили чести участвовать в этой молитве. «Господи, благодарю Тебя, грехов моих столько, что я недостоин, но раз меня призвали, значит, я могу понести это. Я прошу Тебя, Господи, помоги мне нести этот крест!» Тем более пока еще у вас это не вошло в состояние труда, а еще находится на первичной стадии, когда люди получают удовольствие; это первый этап. Давно известна такая вещь: пройдет немного времени, и у Вас это будет вызывать даже, может быть, раздражение, усталость, но надо все равно будет делать, пока это не войдет в привычку.

Когда люди вегетарианцы, это никакого отношения к посту не имеет. То есть человек по природе увлечен вегетарианством. Приходит время поста, и, будем говорить, по пище человека вегетарианца пост не касается, его касается в первую очередь духовная сторона этого поста. Это первое. Второе – я знаю массу вегетарианцев, у которых в блюда входят яйца, молочная пища, творог, кисломолочная пища. Посмотрите, из чего Ваше вегетарианство состоит. Оно только из растительной пищи, или Вы все-таки молочко или рыбу употребляете? Тогда почистите себя на эти вещи. Вы сказали, пристрастны к сладкому; значит, для Вас пост – ограничить себя в сладком. Поэтому мы всегда можем найти пути к спасению.

Вопрос, спасетесь ли Вы… Миленькая моя, Серафим Саровский говорит: «Спасайся, и вокруг тебя спасутся тысячи». Поэтому дай Бог, чтобы Вы спаслись своими правилами, своим смирением, Божьей милостью, благодатным духовником, который следит за Вашей духовной жизнью.

– Мы сегодня достаточно много поговорили о посте. Последний вопрос, который, наверное, достоин темы передачи, – дети и пост…

– Наверное, самая непростая тема, потому что детей воспитывают в разных условиях. Дети постятся, и я вспоминаю разговор с отцом Валерианом (Кречетовым). Он говорит, что нам в детстве было легко поститься, потому что вся семья постилась. Просто мама, ни слова ни говоря, в этот день готовила постную пищу, и они воспринимали это, как он рассказывает, естественно. Если в этот день щи без мяса или когда многодневные посты, – никто не поднимал речи, потому что ели то, что приготовила мама. Это, наверное, лучший вариант, потому что очень тяготит детей, когда в доме все время говорят: ой, пост, ой, сейчас похлебай пустых щец, а пост закончится – я тебе с мясцом сделаю, со сметанкой…  Чем больше мы об этом говорим,тем сильнее мы, во-первых, себя разжигаем, а во-вторых, приучаем детей к тому, что лжем. Что на самом деле хотим мяса, хотим жареную курицу или чего-то еще, но вынуждены в связи с постом есть пустую картошку или пустой суп. Давайте не лгать, давайте не говорить о каких-либо проблемах в доме, и ребенок тогда будет легко относиться к тому, есть мясная пища или нет.

Малышам, как обычно, конечно, предлагается так называемая молочка, не отказывайте ему в этом, это связано с развитием,  физиологией ребенка. Нет такого священника, который сказал бы: не давайте детям творог. Вот мороженое не давайте, это не благословляется детям на период поста. Вы можете сказать: прости, мороженое – это баловство, постом давай воздержимся, попостимся, мороженое есть не будем. Поверьте, для ребенка это такое испытание, что ему вдруг не дают мороженого… Он понимает, что ради Бога он должен попоститься. Поэтому если в доме не стонут без конца: «ах-ах, скорей бы пост закончился, мы бы приготовили поесть», – то дети в самом деле переносят пост вполне нормально.

Я помню, когда мы восстанавливали храм, совсем было мало народу, у нас были такие руины… Местные деревенские дети стали приходить, матушка их приобщила к клиросу, они пели. И дети выстаивали всенощную по три часа, три с половиной, мягко говоря, не только не жалуясь – никуда не уходя! Они пели, слушали чтение. Но как только храм построился и появился нормальный хор, некоторые мамы начали стонать: «Ой, мой ребенок не выдержит такой большой службы, батюшка, можно я его привезу к концу литургии?» А ребенок уже выше меня ростом. Ну, мы об этом уже как-то говорили. Всё от того, как в семье относятся. Есть такие замечательные семьи: в восемь утра начинается литургия, смотришь, вся семья приехала в семь утра, включая маленьких детей четырех и трех лет. И ничего; сначала сидят на лавочке, болтают ногами. Началась литургия – они возле ног родителей стоят, прекрасно переносят! Если родители не стонут, не жалуются, то дети все переносят прекрасно. И пост точно так же.

Поэтому, конечно, поищите пути. Допустим, не может ребенок полностью переносить многодневный пост. Предложите ему для начала среду и пятницу попоститься. Для маленьких детей – то, что мы предложили, например, с мороженым. Или с конфетами. То есть чтобы ребенок потихоньку отличал период поста…. И я думаю, дети будут прекрасно это переносить, готовясь к литургии.

– Дай Бог, что все у всех получится.

– Да, когда с любовью к Богу, с терпением, не с роптанием, а с терпением, – все прекрасно получается.

– Мы благодарим Вас за то, что Вы к нам вновь пришли. Думаю, еще увидимся (наверное, уже в следующем году). Напоследок благословите наших телезрителей.

– Спаси всех Господи за ваше внимание! Простите меня, если что не так сказал или вдруг в своих неаккуратных речах кого-то обидел; храни всех Господь. Всех с приближающимся новолетием и Рождеством Христовым!

Ведущий Сергей Платонов
Записала Маргарита Попова