Беседы с батюшкой. Честность. Священник Вадим Смоляков 10 мая 2023

Сегодня у нас в гостях клирик Вознесенского архиерейского подворья города Екатеринбурга священник Вадим Смоляков.

– Мы традиционно продолжаем наши разговоры о разных аспектах церковной жизни с точки зрения православной антропологии. Сегодня предлагаю поговорить о честности в нашей жизни. Кажется, разговор очень актуальный. Согласно Священному Писанию, что означает быть честным?

– Быть честным означает прожить жизнь честно. Когда мы готовимся к Причастию, читаем псалмы, произносим стих из 115-го псалма: честна пред Господем смерть преподобных Его. То есть человек всю жизнь живет праведно, свято, становится преподобным, умирает и даже смертью своей являет пример собственной честности.

Честность – всегда понятие двустороннее: быть честным с кем-то, перед кем-то. Очень важно сохранять честность перед Богом, перед своей совестью. Мы часто пытаемся скрыться от Бога, как Адам в раю, пытаемся быть нечестными даже с Ним. Это не так заметно в нашей жизни, но если мы будем внимательными, то это увидим. Конечно, нужно стараться быть честными и с другими людьми, которые окружают нас, потому что, когда мы являемся перед ними честными, по заповеди Божией: какою мерою мерите, такою и вам будут мерить, – эти люди тоже становятся честнее с нами. И наши отношения друг с другом, особенно внутрицерковные, внутриобщинные, внутрихрамовые, внутриприходские, становятся не просто официальными, а дружественно-семейными.

Где у нас ни перед кем нет секретов? Конечно, в семье, в общине. Ведь как можно вместе молиться, вместе причащаться, вместе участвовать в богослужениях и при этом быть нечестными друг с другом?

Вопрос честности еще со времен Ветхого Завета очень сильно волнует умы людей, которые следуют за Богом. В эпоху Нового Завета, когда Господь дает заповеди блаженств, мы уже совершенно никак не можем быть нечестными с Ним и друг с другом.

Чтобы честность наша укреплялась, будем помнить, что тому, кто прожил преподобно, кто умирает честно, искренне, совершенно ничего не утаивая, не скрывая, в день Страшного Суда будет гораздо легче, чем тем, кто лукавил в собственном сердце при земной жизни.

– Какое можно дать определение честности?

– Честность – это величайшая искренность. Искренность в ответе, искренность в исповедании. Ведь наша совесть нас часто вопрошает: «Правильно ли ты делаешь? Так ли нужно было?» Бог нас вопрошает, как Адама: «Адам, где ты?» И ответ наш должен быть искренним, правильным, совершенно истинным и являться исповеданием веры.

– Есть ли какие-то синонимы честности?

– У апостола Павла очень хорошо сказано: братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте (Флп. 4, 8). В один ряд апостол Павел в Послании к Филиппийцам ставит такие слова, как истина, честь, справедливость, чистота, любезность, достославность, добродетель, похвала.

Действительно, с честности (либо нечестности) человек начинает любое дело. Конечно, нам хочется, чтобы все у нас было хорошо, поэтому мы стараемся поступать честно, ходить перед Богом так, чтобы никакой вопрос другого человека, или собственной совести, или прямого вмешательства Божьего в нашу жизнь не застал нас врасплох и не заставил что-то придумывать, измышлять какие-то оправдания себе или чему бы то ни было.

У святых отцов есть непривычное для нас, но более соответствующее этому термину определение – трезвение. Преподобный Максим Исповедник, например, учит нас, что, когда мы увидели свою жизнь такой, какая она есть, то есть честно ответили себе за каждое действие, которое совершили, истинно увидели, что в нашей жизни было чистого или нечистого, справедливого или несправедливого, – это половина нашего спасения. Чтобы это видение себя, видение других людей, видение этого мира было для нас спасительным, мы должны быть более отрезвленными, более честными очами смотреть на этот мир.

Добродетели трезвения посвящено огромное количество трактатов святых отцов. Возможно, мы видим в ней только добродетель, превозмогающую какую-то зависимость. В нашем понимании человек трезвый – это человек, свободный от той зависимости, которая когда-то довлела над ним: он был нетрезвым и стал трезвым. Но это понятие гораздо шире. Зависимостью святые отцы видят любой грех, любую страсть, которая есть в нашей жизни. Когда мы трезво смотрим на себя, без приукрашивания и оправдания оцениваем собственные поступки (честность всегда связана еще и с оценкой самого себя, этого мира, других людей), тогда мы можем увидеть нашу подлинную суть. Когда мы видим это, мы становимся более профессиональными в исполнении того, что хотим сделать. Невозможно сделать что-то, если не знаешь как. Невозможно сделать правильно, если не видишь подлинной сути происходящего.

Ведь это очень важно в нашей духовной жизни, когда мы претендуем, по меньшей мере, на покаяние, изменение ума, а по большей мере – на такое совершенствование этого покаянного чувства, когда все вещи называем своими именами: грех – грехом, добро – добром, человека – образом Божиим, а не бранными словами, Бога – любящим Отцом, Творцом, Человеколюбцем и Благодетелем нашим в подлинном смысле этого слова, себя видим такими, какие мы есть. Тогда наша духовная жизнь идет без преград.

Как палки в колеса, враг всевает в нашу жизнь самооправдание, самообольщение, все то, что делает нас зависимыми (от собственного мнения, от вражьих лукавых наветов) и неспособными идти дальше по жизни так, как должно. Когда в одном колесе застревает палка, повозка застревает и начинает катиться либо в противоположную сторону, либо крутится на месте и не может двигаться дальше.

Честность, трезвение – это тот краеугольный камень, который выправляет нашу духовную жизнь. Без этого мы не можем принести подлинного покаяния. В чем мы можем каяться, если всегда всякий свой греховный поступок можем оправдать? Как мы можем возлюбить ближних наших, когда видим в них не тех, кем они являются? Как мы можем возлюбить подлинно Бога, когда видим в Нем не Того, Кем Он хочет быть для нас?

– Православная антропология говорит о том, что человек трехсоставен: имеет дух, душу и тело. Давайте с этой точки зрения порассуждаем, так ли важна честность в телесном плане.

– Честность телесная чрезвычайно важна, особенно это касается наших аскетических духовных подвигов. Когда в какой-нибудь замечательной православной книге написано, что для стяжания такой-то добродетели нужно класть пятьсот земных поклонов в день, надо честно ответить, что в нашем нынешнем телесном устроении без серьезной подготовки мы пятьсот земных поклонов в день, наверное, не положим. А если даже и положим, то потом нас увезет соответствующая карета с красным крестом, и, наверное, неделю мы никаких земных поклонов класть совсем не будем.

На что следует обратить внимание, когда речь идет о телесной честности? Мы во всем очень скованные. Наша телесная скованность, определенная зажатость тоже мешают нам вести подлинную духовную жизнь. Надо понимать, что, например, при чтении шестопсалмия, когда в храме выключается свет, горят только несколько лампадок и даже свечи тушатся, наше телесное несовершенство, телесная скованность выдают дремоту, отвлеченность глаз, слуха и всех органов чувств. Тогда мы уже не можем сосредоточиться на словах богослужения, которые звучат, а улетаем куда-то очень далеко. Начинается все с тела.

Что еще очень важно? Амвросий Оптинский на своем опыте говорит, в том числе и нам: когда мы знаем, что не в состоянии исполнить правило стоя (такое бывает, факторов к тому величайшее множество), когда наше тело не может стоять, мы можем часть правила совершать сидя. Мы не должны забывать о том, что в православном богослужении очень много уставных элементов, которые предписывают сидение: седальны, кафизмы, даже канон. В определенные моменты вечерней службы нужно сидеть. И тут надо проявить определенную честность. Как говорит преподобный Амвросий, если не можешь стоять, сиди перед Богом. Если не можешь сидеть, лежи перед Богом. В храме это представить сложно, но дома при чтении долгих последований, обширного правила эту честность нужно проявлять. Подвиг, лишенный трезвого взгляда на свое телесное состояние, становится бременами неудобоносимыми, которые, справедливости ради надо сказать, не Господь возложил на нас, а мы на себя берем по своему рвению, ревности не по разуму. Поэтому все должно быть в меру. Чтобы это было в меру, надо видеть, в чем эта мера. Телесная честность в первую очередь об этом.

Здесь еще определенный момент, связанный с нашими телесными естественными слабостями. У Исаака Сирина очень хорошо сказано: хочешь, подвижник, поспать – поспи. Если ты совершаешь правило в четырех стенах, в закрытой комнате (келье), у тебя не ограничено время (на службу или на работу идти не надо), ты можешь приостановить то, что читаешь, и отдохнуть какое-то время. Наверное, в понимании преподобного Исаака это не 10 часов, как у нас, а 10–15 минут. И потом молиться дальше. Или иногда перестать класть поклоны, а иногда, наоборот, больше поклонов положить. Это связано с нашей естественностью, нашей утомляемостью. И в этом нужно давать себе четкий отчет.

– Тут ведь еще может быть и лукавство какое-то: мол, я пришел с работы, устал, поэтому сяду или лягу. Но ведь есть еще вопрос какого-то подвига, когда можно заставить себя постоять. Это ведь тоже хорошо?

– Это имеет место, но к этому тоже нужно относиться трезво. Святые отцы дали нам замечательный пример. Правда, он больше связан с чтением духовных книг (Священного Писания или молитвенного правила), но, наверное, действие этого принципа распространяется и на положение нашего тела при молитве. Святые отцы говорят так. Читаешь, например, Псалтирь. Читаешь, читаешь – и чувствуешь, что перестаешь понимать. По первому позыву собственной немощи не закрывай книгу, не откладывай ее сиюсекундно. Точно так же, как не нужно сию секунду садиться или принимать тот помысел, что мы устали, что нам тяжело, ноги болят, голова не соображает.

Отцы говорят: если читаешь и перестаешь понимать, положи в своем сердце прочитать чуть-чуть больше. Например, ты хочешь читать кафизму, а прочитал псалом – и ничего не понимаешь. Тогда прочитай два псалма. Хочешь читать две кафизмы, прочитал одну – и больше не понимаешь. Тогда прочитай кафизму и еще одну «Славу». То есть от своего подвига отдели третью часть и так подвижничай. Но если ты будешь с этой частью подвижничать сверх меры своих сил (то есть читать и вторую треть, и третью), то ты не выдержишь.

Но если закроешь книгу сразу же, говоря себе, что устал, ты и не попробуешь начать подвиг. Но подвиг тоже должен быть в меру. Поэтому определим себе треть. Святые отцы утешают нас тем, что потом появятся силы и вторую часть, и третью совершить полностью. Но если мы вопреки воле Божией начнем какой-то подвиг (что очень часто по нашему самостному состоянию бывает в нашей жизни), к нам может опять приехать карета с красным крестом.

– Главное – без крайностей.

– Конечно же, без крайностей.

– В чем проявляется душевная честность человека?

– Здесь все гораздо сложнее. Духовная составляющая человека более подвижна, чем тело, душа медленнее устает, у нее совсем другие жизненные принципы, законы и установления. Тут уже требуется честность подготовленная, очень хорошо настроенная, как хорошо настроенный музыкальный инструмент, чтобы все звуки звучали чисто, без фальши.

Надо обратить величайшее внимание на те чувства, которые возникают, на воспоминания, которые приходят, на душевные пожелания, которые появляются и часто могут уводить нас от молитвы и вводить в какие-то злые дела.

Чрезвычайно важно смотреть за эмоциями, как называют их психологи, за проявлениями желательной и раздражительной сил души, как говорят святые отцы именно в контексте антропологии, и все эти проявления оценивать умом. Краеугольный камень честности в человеке – это все-таки ум. Когда святые говорят: «Низведи ум свой в сердце», – они имеют в виду, что любое сердечное намерение, которое все-таки впервые появляется в душе человека, надо оценивать умом.

Мы знаем, что перед тем, как мы сделали что-то дурное или хорошее, мы сначала думаем, потом говорим сами в себе, а потом уже делаем. Вот надо сохранить внимание на каждом из этих трех пунктов и особенно внимательно отнестись к тем мыслям, которые у нас изначально появляются. Ум должен стать неким ситом, через которое просеивается все доброе, а задерживается все злое.

– Остается только о духовной честности сказать.

– Человеческий дух – это созерцательный орган нашего бытия. Душой мы не созерцаем, душой мы смотрим. Просмотреть книгу и прочитать – разные вещи. Просмотреть некий фильм и увидеть его подлинный смысл – тоже разные вещи. Посмотреть на то, что делает человек, и понять подлинный смысл – это уже совсем высшая математика. Духовная честность в том, что наша душа всегда устремляется к созерцанию. Надо смотреть на ситуацию не своими глазами, а постараться задаться вопросом: как эту ситуацию видит Господь? Мало того, как Он ее видит, надо понять, как Он нам дает ее увидеть. Это возможно только через дух.

Дух в человеке – это молитва. Дух в человеке – это нескончаемое, непреодолимое желание Бога, желание святости. Господь дает нам видеть подлинную суть вещей.

Духовная честность тогда, когда то, что Господь нам открывает (как Он открывал многим пророкам, многим святым), мы не оставляем в себе, а пытаемся реализовать на практике. Когда мы читаем Священное Писание, мы созерцаем его духовно, смотрим его душевно, держим Библию телесно; это триединый процесс. Надо остановиться не только на телесном держании тяжелой книги и не только на душевном просматривании строчек, но увидеть духовную суть происходящего. Это очень и очень сложно, требует от нас и определенного опыта, и концентрации, и, самое главное, честности.

Очень важно сказать: «Господи, здесь я не понимаю». Не пытаться думать о проблеме, как говорят святые подвижники XX века, о проблеме нужно молиться. Честно сказать: «Здесь я не могу. Здесь я не понимаю». Или: «Здесь я не хочу. Я вижу Твою заповедь, Господи, но здесь я не хочу ее применять». Пока мы честно это не скажем сами в себе, мы находимся в состоянии некой двуличности: без конца оправдываем то, что не хотим делать, при этом все равно не делаем, а думаем, что делаем. Чувствуете определенную толику лукавства, самообольщения, или прелести, как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов)?

– Правильно ли, что лукавство является противоположностью честности?

– По Священному Писанию, очень часто добродетель честности и грех лукавства стоят как антонимы. Например, у пророка Исаии говорится (мы этот стих очень хорошо знаем, поскольку он звучит в чинопоследовании крещения): измыйтеся, и чисти будете, отимите лукавства от душ ваших пред очима Моима, престаните от лукавств ваших (Ис. 1, 16). Или, как говорит Соломон: если он будет человеком честным, то ни один волос его не упадет на землю; если же найдется в нем лукавство, то умрет (3 Цар. 1, 52).

Лукавство – это то, во что переходит некая энергия, некая сила нашего естества, данная от Бога, которая должна была стать в конечном итоге честностью, но где-то палка попала в колеса, карета развернулась, и честность стала лукавством. Лукавство себя оправдывает. Лукавство самообольщается. Лукавство не дает принять других людей такими, какие они есть, не дает увидеть в них добродетели, а все больше и больше видит в них грех, и только грех; только то, что они не спасутся. Это ведь лукавство, потому что нам ли решать? Вам ли решать, как говорит апостол Иаков, кто спасется, а кто нет? Кого вы имеете судьей: самих себя или Бога?

Этот грех чрезвычайно страшен. Даже есть заповедь Божия: не лжесвидетельствуй. То есть не лукавь, когда что-то говоришь о своем брате, или о себе самом, или о Боге; не приукрашивай, не добавляй лишнего, не убавляй. Задайся вопросом: как же Господь это видит? И ты увидишь ответ.

Господь говорит: блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Те, кто жаждет правды, не могут вместе с правдой принимать и лукавство; или, отдавая правду, не могут отдавать и лукавство. Как говорит Христос, не можете работать Богу и мамоне одновременно. Либо вы даете правду, либо правду, снабженную лукавством, то есть ложь.

Молитва Господня «Отче наш» заканчивается тем, что мы просим избавить нас от лукавого, от всего коварства его, всех лукавых пожеланий его, всех лукавых действий его. Почему? Если мы избавимся от этого вмешательства в нашу жизнь, тогда путь в Царство Небесное будет прямым и ровным, а не таким извилистым. Не потому, что Господь его таким создал, а потому, что мы всячески с него уклоняемся, а Он хочет исправить стопы наши.

– А если человек, наоборот, чрезвычайно честен со всеми, правильно ли это? И в чем отличие правдоискателя от пророка?

– Очень важно понять вот что. Допустим, пророк восхищен духом, видит видение, с ним говорит Господь. Потом он говорит в Священном Писании (мы читаем в Ветхом Завете): и было видение такое-то пророку такому-то. То есть то, что он записывает о видении, о том откровении, которое получил, гораздо меньше того, что он увидел. Потом он пишет об этом так: говорит Господь (не пророк). То есть пророк не говорит: «Я вам сейчас скажу, как мне говорил Бог», – и начинает пересказывать. Он отмечает четко: говорит Господь. Одно дело – то, что он увидел, другое дело, как он это осознал и понял в себе, третье дело – то, что он написал после этого понимания, и четвертое – слова Божии, которые он вставил как прямую речь.

Если человек по некоему собственному рвению, по своему правдоискательству стремится всем и вся говорить обо всех их прегрешениях, всячески их обличать, то он нарушает волю Божию, его слова не укоренятся в людях. Они будут как медь звенящая и кимвал бряцающий. Поскольку он потерял исполнение воли Божией, он потерял любовь Божию. Если в нем нет любви, то любое его обличение, поучение, замечание не воспримется людьми. Господь поставит перед таким человеком стену, и его слова будут лишь ударяться в нее и не доходить до других людей. Люди потом и не вспомнят его слов, не услышат многих из них, поскольку, если бы услышали, они бы соблазнились.

Очень важно понять, что именно Господь дает что-то открывать об одном человеке, о другом. Сам Господь действует чрезвычайно постепенно, Он Тот, Кто подлинно праведен, честен, чист. Он может нам рассказать все о нас самих. Когда мы впервые приходим на исповедь, нам всем хочется, чтобы мы всё рассказали, Господь нам все открыл. И чтобы после исповеди мы ушли совершенно безгрешными. Но ведь это не так. Почему? Господь может с нами это сделать, но Он не хочет делать это так резко, Он не хочет «сжечь» человека. И поэтому открывает про каждого из нас все очень постепенно, детально.

Другой пример, когда в монастырь к игумену приходит новоиспеченный послушник (он только зашел, первый день у них общение). Если старец ему все расскажет про него самого (старец это все видит, понимает, кто перед ним), что сделает этот послушник?

– Убежит.

– Правильно, он этого не выдержит. Мы, неподготовленные, не сможем выдержать собственного обличения, когда нас обличит Господь. Тогда как же мы, не подготавливая людей, которым хотим сделать замечание или поучение, делаем с ними это? Значит, мы не творим волю Божию, поступаем не так, как поступает с нами Господь. Ведь так, как Он поступает с нами, мы должны поступать с другими людьми. Как мы хотим, чтобы с нами поступали другие люди, так и нам надо с ними поступать.

Представим, что священник, которому мы регулярно исповедуемся, на следующей исповеди, когда мы к нему придем и рта еще не успеем открыть, скажет все-все про нас. Это все будет правдиво, честно, но лишено любви. А то, что лишено любви, сколько бы ни было правдой по букве, становится ошибкой по духу. Поэтому правдоискатель отличается от пророка тем, что пророк всегда творит волю Божию. Когда он пророчествует пятьдесят лет, он не в первый день своего служения открывает все то, что сказал ему Господь. И Господь открывает что-либо пророку не в первый день, а все эти пятьдесят лет. День ото дня, снова и снова говорит: «Этому сейчас скажи так, этому дай сделать так, потерпи, не вмешивайся, потом поступи с ним иначе».

Если мы хотим, чтобы человек действительно спасся, нам становится его в какой-то мере действительно жалко. Мы жалеем его и не то чтобы скрываем от него что-то, мы готовим его к тому, чтобы он увидел себя, какой он есть. Мы помогаем ему в том деле, которое он избрал и совершителем которого является Сам Господь, открывающий для человека все постепенно, поэтапно, очень любвеобильно. И не так, что в первом классе дает ему математический анализ.

– А связана ли честность только с обличением?   

– Например, в Послании к Евреям говорится: молитесь о нас; ибо мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно (Евр. 13, 18). То есть апостолы призывают: молитесь, чтобы мы укрепились в добродетелях.

Ведь мы очень часто хотим сказать честно о каждом человеке: «Ты грешишь здесь, у тебя жизнь неправильная тут». Но ведь можно же честно сказать и другое: «У тебя хорошо получается делать это, твоя жизнь замечательно сложилась в этом... Возблагодарим Бога за то, что произошло». Мы ведь честно или нечестно можем и сами благодарить Бога. Если мы Его честно благодарим за все малые и великие благодеяния, которые Он нам оказывает, мы оказываем Ему честь и славу.

Мы точно так же можем честно благодарить каждого человека и честно говорить ему об этом. Сделал он тебе добро, что ты умаляешь его старания? Почему ты отмечаешь только малую толику? Ну конечно, чтобы он не превознесся, не возгордился, не погрешил, чтобы в тщеславие не впал. Но если ты творишь в этот момент волю Божию и честно благодаришь того, кто потрудился для тебя, то по воле Божией разве может он тщеславиться, гордиться, согрешить чем-то? Это не получится. Если оба творят волю Божию, где тут может оказаться грех?

И мы часто не совсем честны: умаляем похвалу для наших братьев и сестер. Мы, сами того не замечая, говорим о людях гораздо больше поучительного, чем ободряющего, утешительного. Господь нас каждый раз утешает, дает нам радость при чтении Священного Писания. А там ведь говорится не только о грехе и о том, что у нас неправильная жизнь. В Новом Завете 365 раз используется слово «радость» в различных формах. Там же говорится о Боге.

Если мы с человеком говорим только о его жизни, о том, какая она неправильная, давайте тогда говорить и о том, что в ней было правильного. Причем с этого начнем. Это даст человеку силы двигаться дальше. Точно так же, как Господь дает силы каждому из нас, когда мы ослабеваем в подвиге, когда наша телесная честность говорит, что мы уже и пять земных поклонов не положим (какие там пятьсот поклонов?), потому что нам действительно плохо.

Когда наша душевная честность говорит, что чем-то вызванные переживания вовлекают нас во грех, Господь нас приободряет, утешает, останавливает. Почему же мы тогда ведем себя иначе относительно других людей? И когда мы честно благодарим Бога и говорим о людях, что они сделали что-либо хорошо, тогда и люди с нами становятся и честными, и добродетельными. И мы ведь так хотим, чтобы кто-то утешил нас: священник, мама с папой, чтобы все наши близкие оказали нам душевное расположение.

Как говорит святитель Василий Великий, если хочешь, чтобы к тебе относились дружелюбно, старайся дружелюбно относиться и к другим. Эти дружественные семейные отношения, с которых мы начали, которые укрепляются только честностью и доверием друг к другу, всегда могут помочь в борьбе с грехом, когда друг говорит другу: «Смотри, брат, это плохо», – и тот не обижается на него. А когда друг говорит другу: «Смотри – это хорошо», – какой радостью исполняются их сердца! А второй отвечает: «Давай поблагодарим Бога». И они вместе, находясь в храме Божием, благодарят Бога.

Это очень важный момент, если мы делаем маленькими заслуги близких и великими – какие-то свои дела. Эта крайность во многом мешает исправить нашу жизнь, сделать ее честной. Если тебе действительно честно помогли, честно помоги в ответ. Если для тебя сделали гораздо больше, чем было нужно, долгом твоей чести будет воздать тем же. Если Господь, Который тебе дает много, не отворачивается от тебя, когда ты просто садишься перевести дух, почему ты отворачиваешься от человека, который перестал тебе помогать? Он же, может, не навсегда это сделал, а только в эту минуту? Может, он тоже устал, как и ты.

Этот момент честности позволит нам судить себя, когда в нас появляются лукавые мысли превознести себя и умалить других, подлинно видеть те благодеяния, которые оказывают нам люди, и честно отвечать на них взаимностью (поскольку пока мы их не увидим, мы и ответить не сможем). И самое главное – момент честности даст нам возможность и Бога благодарить, и относиться к Нему дружелюбно, доверительно, быть действительно Его чадами, а не чадами гнева, как сказано у апостола Павла.

Как говорит пророк Исаия: а честный и мыслит о честном, и твердо стоит во всем, что честно (Ис. 32, 8). Поразительнейшие слова! Даст Бог, мы сможем этим повелениям Божиим и советам святых отцов последовать чуть больше. Будем честны с собой.

– На этот счет есть интересный поучительный фильм «Лжец». Ребенок загадал на день рождения желание, чтобы папа сутки не врал. И желание сбылось. И потом отец уже сам понимает, что его жизнь была неправильной, и меняется. Хочется верить, что и наши телезрители, посмотрев нашу программу сегодня, тоже захотят быть честными и с Богом, и с собой, и с другими людьми. Какой дать совет тем, кто хочет начать честную жизнь? С чего им начать?

– С малого, как и всегда. Мы не сможем перемениться с завтрашнего дня сразу же. Но мы можем в сегодняшнем дне переменить оставшиеся мгновения, мысли, порывы, попробовать проявить честность в чем-то самом маленьком, понять о себе, что действительно мы к этому не привыкли. Если уж мы не лжем, то, по крайней мере, недоговариваем. Этого в нашей жизни более чем достаточно. И надо постараться на каждом малом пункте сделать великое дело. А в великом за нас сделает Господь.

Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Елена Кузоро