Архипастырь. Епископ Нижнетагильский и Невьянский Феодосий

− Сам я из семьи служащих. Родители мои были крещены уже после того, как я ушел в монастырь. Сам я крестился не в детстве, а в конце учебы в школе. Окончил Московский авиационный институт, служил два года в Ракетных войсках стратегического назначения, год работал в миру (но не по специальности). Тогда было довольно сложное время, и многие (в том числе и из серьезных институтов) шли работать в бизнес, торговлю, чтобы зарабатывать деньги. Я тоже попытался, но понял, что это не мое.

Каждый человек в своей жизни должен ставить себе какие-то цели. Это может быть сиюминутная цель: заработать денег, достичь какой-то должности, уважения. А может быть цель, которую ты ставишь себе на всю жизнь. И я решил, что в жизни себе нужно поставить именную такую цель. Учась в институте, я ходил в храм, был пономарем в храме иконы Божьей Матери «Знамение» в Аксиньино в Москве. Достаточно активно участвовал в приходской жизни. После того как я окончил институт и отслужил в армии, я по благословению духовника Троице-Сергиевой лавры архимандрита Наума отправился в Новосибирскую область, в село Козиха. Там располагается мужской монастырь в честь Архистратига Божия Михаила, где я принял постриг и подвизался двенадцать лет как монах.

Когда делились епархии в образованной митрополии, я стал епископом Каинским и Барабинским. Каинск сейчас называется: Куйбышев.  Каинск − это дореволюционное название города. Кстати, в следующем году он будет отмечать свое 300-летие. Девять лет я трудился как епископ Каинский и Барабинский. Сейчас по благословению священноначалия тружусь на новом поприще − в Нижнетагильской епархии.

− Владыка, Вы сказали, что крещение приняли в достаточно зрелом возрасте. Что Вас подтолкнуло на этот шаг?

− Человек, взрослея, начинает ставить перед собой вопросы: зачем мы живем, откуда мы, в чем смысл жизни? И у всех свои этапы поиска ответов на них. Я интересовался различными духовными практиками. Но, слава Богу, достаточно быстро пришел на стезю Христову и, став христианином, стараюсь уже с этого пути не сходить.

− Почти десять лет Вы управляли Каинской и Барабинской кафедрой. Поделитесь своими воспоминаниями об этом периоде.

− Епархия достаточно обширная по своей площади: вмещает двенадцать районов Новосибирской области и простирается между Новосибирском и Омском. По количеству населения это где-то половина Новосибирской области – порядка 300 тысяч человек. Основные населенные пункты – это, конечно, районные центры. Митрополит Новосибирский Тихон (сейчас он митрополит Владимирский) позаботился о том, чтобы в каждом районном центре был храм, священник. И я развивал уже то, что было построено до меня. Священники очень хорошие. Они, несмотря на то, что служат где-то в глуши, вдали от шумных городов, честно исполняют свою службу, совершают богослужения.

Больших планов я не смог там осуществить, потому что районы Новосибирской области экономически устроены не так, как в Свердловской области. Здесь в районах есть заводы, предприятия, которые являются центрами притяжения. А там, к сожалению, районы по большей части требуют, чтобы им самим помогали. Но кое-что удалось реализовать. Например, у нас был проект совместно с творческим объединением «Истоки» города Куйбышева. Мы проводили в течение семи лет литературный конкурс, приуроченный к Рождеству Христову. Участвовали в нем не только опытные поэты и писатели, но и те, кто делает в этом первые шаги. У нас вышло семь сборников  с результатами конкурса. Последний сборник я не смог издать, потому что все средства ушли на другой большой проект – восстановление Спасского собора в городе Куйбышеве.

Раз меня назначили сюда, значит, священноначалие решило, что я достойно трудился на своем посту. Конечно, скучаю по своим прихожанам, священникам. Они тоже скучают по мне и молятся за меня.

− Владыка, Вы уже упомянули о восстановлении Спасского собора, завершение строительства которого планируется к 300-летию города Куйбышева уже в следующем году. Напомню предысторию: архитектурная доминанта площади в историческом центре города была разрушена безбожной властью, а на ее месте был поставлен памятник. В наше время возвращение собора на прежнее место, раскопки, всеобщая поддержка жителей города и светских властей – это просто чудесная история. На глазах происходит возрождение жемчужины. Расскажите об этом чуть подробнее, пожалуйста.

− Процесс был достаточно долгий и непростой. На историческом месте, где раньше был Спасский собор, в советское время был поставлен памятник Куйбышеву, в честь которого переименован город. Перенос памятника – это не тривиальное мероприятие: подобных прецедентов  в истории мало. Решение о переносе принимает не областная власть, а федеральная. Мы три раза подавали документы, чтобы просто получить разрешение на перенос памятника.

− Люди непосвященные сейчас зададут вопрос: что сложного погрузить памятник и отвезти его на другое место?

− Памятник охраняется государством. Просто так охраняемый объект в другое место перевезти нельзя: нужно обосновать его перенос, должен быть проект переноса, согласованный в тех учреждениях, которые занимаются охраной памятников. Памятник долго стоял, поэтому его нужно было отреставрировать (за такое время он без заботы, к сожалению, пришел в ветхость). Были люди, которые возмущались, когда памятник убрали: боялись, что его просто выбросили. Но его поставили в достаточно хорошее место – рядом с администрацией города и района (там тоже достаточно большая площадь).

Мы освободили участок для дальнейшего строительства храма, но оказалось, что на историческом месте надо провести раскопки. Это тоже оказалось непросто и недешево. Но благодаря взаимодействию с городскими и районными властями, местными бизнесменами практически все хозяйственные вопросы по раскопкам (ограждение участка, техника, жилье и питание рабочих, археологов) были решены. Нужно было большое количество волонтеров, чтобы откапывать слои вручную. Все это было организовано трудами и заботами местных властей. Особенно хотелось бы выделить сенатора Владимира Васильевича Лаптева (сейчас он депутат Законодательного собрания Новосибирской области): он был основным административным «мотором» нашего проекта.

Раскопки велись в два приема. Нашли фундамент старого храма, зафиксировали его. Рядом с храмом было довольно большое кладбище. Причем некоторые могилы заходили под фундамент и явно существовали еще до строительства храма. Было вскрыто порядка четырехсот захоронений.

− Это на словах легко сказать: четыреста захоронений. Но ведь каждое захоронение требует определенной процедуры, которая затрачивает и силы, и время, и финансы.

− Это требует усилий и определенной квалификации. Если после снятия определенных слоев грунта видно пятно захоронения, далее оно осторожно раскапывается вручную, чтобы зафиксировать, в каком положении находятся останки. Только после этого кости изымаются для дальнейших исследований. Раскопать захоронение, чтобы все кости сохранились, − это тяжелый труд, который требует определенной подготовки. И у нас работало достаточно много археологов, которые трудились над этим.

− Почему Вы сказали, что в два приема это удалось сделать?

− К сожалению, когда мы наконец  договорились, как будем организовывать это, и некоторым образом удешевили работу археологов, уже половина сезона прошла, и археологи просто физически не успели раскопать участок. Мы поставили им палатки, печки, но все равно это было очень тяжело, потому что грунт должен быть сухой, а не мерзлый, должен поддаваться раскопкам. Поэтому было принято решение, что зимой они не будут копать. Когда почва оттаяла, они закончили раскопки, мы зафиксировали фундамент и начали строить новый храм.

Чертежей старого храма не сохранилось, и наш проект был сделан наиболее приближенным к сохранившимся в архивах изображениям. И тут грянула пандемия. Соответственно, у предпринимателей возможность помогать резко сократилась, и стройка  давалась непросто. Но благодаря помощи властей, людей, общественности недавно после Успенского поста, в день празднества в честь Нерукотворного Образа Иисуса Христа (в честь которого был освящен храм), митрополит Никодим совершил первую литургию уже в новом храме.

− То есть здание уже почти готово?

− Остались еще отделочные работы, нужен иконостас. А здание уже стоит, висят колокола, водружены кресты. Сейчас ведутся работы, чтобы зимой там уже было отопление.

− Владыка, с апреля текущего года Вы решением Священного Синода назначены главой Нижнетагильской епархии. Какие у Вас остались впечатления о вверенной Вам кафедре по прибытии, какие сформировались впечатления по истечении шести месяцев? Кроме того, Вы сейчас временно управляете Серовской кафедрой. Удалось ли познакомиться с приходами этой епархии?

− Конечно, нижнетагильские приходы я все посетил, а в Серовской епархии пока только основные большие приходы. Нижнетагильская епархия намного больше и населеннее, чем моя предыдущая епархия. Здесь много активных священников, красивых храмов, в том числе исторических. Уральская земля встретила меня солнечной погодой, что удивительно. Я благодарен уральцам за встречу.

Больших проектов еще мною не сформулировано, но то, что было сделано при митрополите Евгении и митрополите Алексии, я стараюсь умножать.

− На что Вы ориентируетесь в своем служении? Что предстоит сделать в ближайшем будущем? Может, у Вас есть какие-то долгосрочные перспективы, задумки?

− Прежде всего мы должны приводить людей ко Христу. Это наша основная задача, для которой, конечно, нужны храмы, воскресные школы, богословские курсы, различные мероприятия, на которых людям говорят о Христе, стараются открыть для них этот мир, действительно меняющий человеческую жизнь. Я это видел на примере своих родителей. Они − люди советского воспитания − никогда о Христе не знали. Отец был профоргом на кафедре; у него есть несколько дипломов, один из которых Института марксизма-ленинизма. Соответственно, такой человек, казалось бы, не должен был к Богу обратиться. Когда отец с мамой приехали ко мне в монастырь, я был встревожен, как они, будучи некрещеными, воспримут нашу жизнь, которая вся вертится вокруг Церкви и богослужений. Но когда они столкнулись с этим без идеологической накрутки, прочитали Евангелие, посмотрели, как живут люди по Евангелию, они как люди, которые жили всегда честно, поняли, что это то, чего им не хватало. Они без каких-либо сложностей и внутренних проблем приняли христианство.

Принятие христианства нашими предками тоже было связано с тем, что они жили очень честно, и когда узнали о христианстве, поняли, что этого им в жизни не хватало. Поэтому у нас обошлось без гонений (как, например, в Западной Европе). Заповедями пронизана вся наша жизнь, не только церковная. Те же законы появились, потому что люди хотели законодательно закрепить соблюдение заповедей Божьих: «не убей», «не укради», «чти отца и матерь». Соответственно, когда человек это понимает и у него нет какой-то греховной зависимости, он обращается ко Христу и становится достойным христианином. Наша же задача – до всех донести евангельскую весть.

− Владыка, спасибо Вам, что Вы немножко рассказали о своей семье, родителях. Как Вы сказали, Ваши родители не сразу пришли к вере и крестились уже после Вас. А как они отнеслись к Вашему выбору?

− Я был к тому времени достаточно взрослым человеком, поэтому они моему выбору не противились. Они уважали мое решение, хотя, конечно, для них это было достаточно тяжело. Мама хотела, чтобы я порадовал ее внуками. К сожалению, я такой радости ей не смог доставить. Но я вижу, что от моего выбора была и для них польза.

− Ваши отношения с родителями как-то поменялись после того, как Вы стали воцерковляться?

− Когда я ушел в монастырь (а он находится довольно далеко от моего дома), я не имел возможности с ними часто общаться. Человек взрослеет, уходит из родительского гнезда, начинает самостоятельную жизнь. Это со всеми происходит.

− В одном из своих интервью Вы сказали, что не читаете художественную литературу, информационные газеты по причине недостатка времени. Но при этом Вы руководствуетесь в своей жизни стремлением к тому (цитирую), «чтобы ум плавал в Священном Писании». Расскажите об этом чуть подробнее.

− Это не моя цитата, это слова преподобного Серафима Саровского. Мы знаем, что правило Серафима Саровского − самое простое и самое маленькое: три раза «Отче наш», три раза «Богородице Дево, радуйся» и один раз «Верую». Но все забывают, что к этому правилу он прилагал еще умное делание: Иисусова молитва до обеда и после − молитва Божьей Матери. Сам Серафим Саровский, будучи монахом, исполнял достаточно большое правило, в которое, помимо суточного круга богослужений, нескольких кафизм, канонов, акафистов, входило еще чтение Священного Писания. Новый Завет целиком он вычитывал за неделю. Это достаточно серьезный труд.

Когда особенно тяжело, когда возникают вопросы, на которые ты сам не можешь ответить, чтение Евангелия помогает отрешиться от мирской суеты и попросить у Бога помощи, чтобы Он направил нас на исполнение Его святой воли. Поэтому чтение Священного Писания должно быть правилом каждого христианина и помощью во многих наших делах. Конечно, большим подспорьем для нас является толкование святых отцов, потому что мы должны понимать Писание так, как понимает его Святая Церковь.

− Владыка, когда мы разговариваем с архипастырями, в том числе всегда говорим о молитве. Что для Вас молитва?

− Молитва – это основное содержание моей жизни как монаха, священника, архиерея. Я, сделавшись архиереем, поставлен совершать богослужения и своим словом должен направлять паству ко Христу. И я, конечно, прежде всего прошу помощи Божьей в этом нелегком труде. Молитва помогает в этом, укрепляет и наполняет нашу жизнь смыслом и силой.

− По завершении нашей беседы я хотел бы спросить Вас о надеждах, чаяниях на ближайшее будущее.

− Сейчас пока сложно озвучить какие-то большие планы. В Евангелии говорится, что если ты собрался что-то строить, то должен сначала рассчитать, сможешь ли это построить, а уже потом начинать строительство. А так, конечно, храмы строятся, священники трудятся, семинаристы учатся (надеюсь, они вернутся в нашу епархию). Я же поставлен священноначалием управлять епархией и, надеюсь, буду достойно выполнять этот труд.

Ведущий Тимофей Обухов

Записала Наталья Богданова