Каков правильный настрой на Великий пост?

– Каков наилучший настрой на Великий пост? Как правильно настроиться?

– Сама Церковь задала нам этот алгоритм, вектор духовного направления теми евангельскими чтениями и богослужебными неделями, которые предшествуют Великому посту. Они начинаются с Недели о Закхее, потом идет Неделя о мытаре и фарисее, сейчас  Неделя о блудном сыне, далее – Неделя о Страшном суде. То есть за целый месяц Церковь готовит христиан к началу Великого поста.

В Неделю о Закхее, как мы знаем, вспоминается мытарь, который из-за толпы не мог увидеть Христа, поэтому залез на дерево для того, чтобы встретить Его. И нам всем здесь тоже задано некое направление: в толпе Христа не увидишь. Не надо самим быть с толпой и не надо самим быть этой толпой. Человек, который хочет встречи со Христом, не должен жить по законам толпы. Мертвая рыба поплывет по течению, живая – против течения. Поэтому Господь так и сказал: «Не бойся, малое стадо». Великим постом христиане будут в меньшинстве, потому что будут корпоративы, обеды, какие-то внешние вещи, и это сразу начнет отличать христианина в Великий пост, ведь ему многого нельзя, проявится его мужество, твердость, его внутренняя принципиальность. Но за этой принципиальностью «не быть как все» можно увидеть Христа, и Христос придет к такому человеку на помощь.

А потом, в Неделю мытаря и фарисея, показано другое направление, о котором мы слышали: не должно быть внутреннего превозношения: «Я не такой, как все. Они не постятся – я пощусь, я что-то из себя представляю». Святитель Игнатий (Брянчанинов) учит нас: «Никогда не давай цену твоему подвигу, никогда не давай цену твоей добродетели». Как только ты оценил свою жизнь и сказал, что чуть-чуть стал другим, не таким, как все, – это крах духовной жизни, духовная прелесть, потому что приближение ко Христу состоит в видении своих грехов. В качестве примера скажу: мы сейчас сидим в прекрасной студии, на нас светят софиты, а когда я был в Останкино, там и припудривают, чтобы не был заметен пот волнующегося человека. А если потушить свет, то даже не поймешь, кто из нас с бородой, а кто без нее. Приближение к свету выявляет нюансы человеческого естества. А приближение к Свету Истины, ко Христу, выявляет нюансы человеческой души, и поэтому признак здравого человека – видение своих грехов.

Когда человек не видит своих грехов, он начинает видеть грехи других людей. Есть такая нехорошая поговорка: «Если не умеешь и не можешь смиряться сам – смиряй другого». Наверное, у фарисеев есть такой девиз, у нас должно быть все наоборот, поэтому это тоже направление мысли Церкви о нас самих, чтобы у нас не было фарисейского духа. Если ты все исполняешь, понимаешь, как надо делать, знаешь и умеешь, а другой человек этого просто не знает или еще не готов к этому, не пришел к вере, то если можешь деликатно подсказать и научить – пожалуйста, делай это, но только не надо себе ничего приписывать.

Есть одна интересная переписка с игуменьей Таисией, настоятельницей Леушинского монастыря. Она была духовным чадом Иоанна Кронштадтского и была в духовной переписке с епископом Игнатием Брянчаниновым, который относился к ней с большим уважением, потому что она была духовной, благородно воспитанной и имела дарования Духа Святого. Как-то одна корреспондентка ей пишет письмо, описывая свои подвиги и молитвенные правила, как она борется со страстями, какие у нее добродетели, и спрашивает: «Матушка, а как Вы думаете, на какой ступени духовной жизни я нахожусь?» И та ей отвечает: «Знаешь, чадо мое, я думаю, что ни на какой». Как только человек подумал, что он на какой-то ступени, то есть как фарисей: «Я не такой, как прочие люди»,  этим он приподнимает себя над другими людьми. Надо приподниматься не внешне, а внутренне быть другим человеком, когда ощущаешь себя так, как в Евангелии: «Когда сотворите все повеленное вам, скажите: «Рабы неключимые, сделали то, что должны были сделать».

Сегодня Неделя о блудном сыне, дающая нам настрой на то, что нет ничего шире милосердия Божия. Люди боятся встать на путь истинно христианской жизни, потому что это предполагает перемену всей жизни, оставление греха, некий суд над самим собой, поэтому люди не столько не понимают Евангелие, сколько не хотят ввести Христа в свою жизнь. Никто не хочет менять свою жизнь, и даже не из-за того, что христианство и православие очень сложны, хоть люди и находят массу причин: что православие какое-то непонятное, с обрядами и непонятным языком, с непонятными одеждами и священниками, которые якобы посредники между Богом и человеком, а у меня Бог в душе (только непонятно, откуда Он там взялся, если ты никакого отношения к Нему не имеешь). А на самом деле Христос дал на это очень яркий ответ: «Свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы. И они не идут к свету, чтобы не обличились дела их. А любящий истину идет к свету, чтобы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны».  В этом весь выбор между добром и злом: «не идут к свету, чтобы не обличались дела их». Евангелие о блудном сыне говорит о том, что не надо ничего бояться, не надо бояться перемен в своей душе, потому что Бог есть милосердный Отец. Как отец встретил блудного сына? Никаких упреков, никаких обязательств, никаких воспоминаний, наоборот: «Верните прежнюю одежду и оденьте кольцо на палец». Вот такое отношение у Бога к кающемуся грешнику.

Однажды Иоанн Златоуст сказал: «Наши грехи по сравнению с милосердием Божиим – это все равно что горсть песка, брошенная в море». А потом поправляет сам себя: «Нет, что я говорю? Я ошибаюсь. Море имеет предел, границы, а милосердие Божие границ не имеет». И это еще один посыл к тому, что не надо бояться изменять свою жизнь. Есть одно замечательное стихотворение:

Не надо бояться тяжелой задачи,

А надо бояться дешевой удачи.

Не надо бояться быть честным и битым,

А надо бояться быть лживым и сытым.

Сытость – это некая духовная успокоенность: «У меня все есть, ничего мне не надо, я нормальный человек, никого не убил…» –  и замолкают, потому что в остальном уже замешаны. Не надо бояться этой перемены в своей жизни, потому что любой грех – это раковая опухоль, и если ее обнаружить на начальных стадиях, то это очень хорошо, потому что есть шанс с ней справиться. Поэтому видение греха – это шанс продлить духовную жизнь человека и вообще его жизнь, потому что здесь прямая взаимосвязь: «Грешники не преполовят дней своих», то есть не доживут до половины дней своих. Это и есть духовные настрои, которые нас подготавливают.

Потом идет Неделя о Страшном суде – напоминание о том, что жизнь будущего века будет, одни окажутся с Богом, а другие – вне Бога, что каждому воздастся по делам его. Сейчас мы все живем в одном мире, а там будет разделение, и самое главное, что человек сейчас определяет свою жизнь: не Бог будет судить человека, а дела человека будут судить его самого, потому что он не согласился жить по законам любви. Это выбор человека. Кто-то сказал: «Знаете, что такое рай? Рай – это такое место, где люди сказали Богу: «Да будет воля Твоя». Что такое ад? Такое место, где Бог сказал человеку: «Да будет воля твоя. Ты сам выбрал это место».

У Феофана Затворника есть потрясающая мысль о человеке и любви Божией. Он сказал: «Бог на Страшном суде будет искать не то, за что наказать человека, а за что бы его оправдать, лишь бы только что-то доброе и верное нашлось за его душой». Это тоже настрой всей богомудрой Церкви со всеми ее богослужениями и евангельскими чтениями на духовный лад. Нигде не говорится о мере поста, ни в одних богослужебных текстах нет предписаний о мясе, рыбе, молоке – это уже наше предание, наше толкование, наши законы Великого поста. А сами молитвенные тексты – о внутреннем, о внутренней перемене, поэтому Великий пост – это не изменения в питании, а перемена в душе, потому что мы спасаемся не картошкой и кислой капустой, не количеством подсолнечного масла или его отсутствием, а тем, произошла ли какая-то перемена в нашей душе. Поэтому, настраиваясь на пост, каждый для себя должен поставить маленькую задачу.

архимандрит Мелхиседек (Артюхин)