Уроки православия. Уроки верности. О подвиге царских слуг. Урок 1

Царственные Страстотерпцы были прославлены Церковью в 2000 году. Однако в то время Комиссия по канонизации святых не могла решить вопрос о прославлении царских слуг, которые также приняли насильственную смерть в подвале Ипатьевского Дома. Спустя годы о жизни доктора Боткина удалось собрать множество материалов, которые убедительно свидетельствуют о его святости.

– На юбилейном Архиерейском Соборе в 2000 году состоялось прославление новомученнков и исповедников Российских, первыми из которых были названы святые царственные страстотерпцы. Однако в то время комиссия по канонизации так и не смогла решить вопрос о прославлении царских слуг, которые по долгу своей службы сопровождали семью последнего императора, были с ней в заточении и также приняли мученическую смерть в подвале Ипатьевского дома. Дело в том, что на тот момент не было достаточных данных о личном благочестии этих людей, но по прошествии шестнадцати лет стало доступно больше сведений, открылись многие факты из их жизни. Так, удалось собрать материалы о жизни доктора Евгения Сергеевича Боткина, которые убедительно свидетельствовали о его святости, что позволило в феврале 2016 года Архиерейскому Собору Русской Православной Церкви причислить его к лику святых.

На ближайших «Уроках православия» мы с вами познакомимся лишь с некоторыми сведениями из жизни этого удивительного врача и увидим в них подтверждение мысли святителя Тихона Задонского, сказавшего, что к совершенству человека возводят скорби, а к успеху в христианском деле ведут крест и искушения.

Владислав Георгиевич Сахаров, директор воскресной школы храма во имя Александра Невского при Ново-Тихвинском монастыре:

– Евгений Сергеевич Боткин родился 27 мая 1865 года в семье очень известного врача-терапевта, профессора медицины Сергея Петровича Боткина. Отец был очень большим авторитетом для сына, который старался во всем брать с него пример. Сергей Петрович придавал очень большое значение религиозному воспитанию своих детей и воспитывал их в духе христианского благочестия.

Семья Боткиных была близко знакома с отцом Иоанном Кронштадтским. Можно вспомнить несколько примеров такого общения. Сергей Петрович был лечащим врачом у известного писателя М. Е. Салтыкова-Щедрина. Он был тяжело болен, и Боткину приходилось несколько раз в прямом смысле спасать его от смерти. И вот однажды доктор, проезжая мимо дома своего пациента, увидел карету священника и толпу зевак. Подумав, что что-то случилось, он вбежал туда и увидел, что писатель мирно пьет чай с отцом Иоанном Кронштадтским. Сергей Петрович, нисколько не смутившись, поздоровался с батюшкой и пошутив сказал, что они с ним коллеги, потому что один врачует тело, а другой – душу.

Очень широкую известность приобрел случай, произошедший с княгиней Юсуповой. Она тяжело заболела. Воспаление крови — это смертельная болезнь, и медицина здесь бессильна. Сергей Петрович вызвал к больной отца Иоанна и, встретив его на пороге, сказал: «Батюшка, помогите нам!» Произошло ли тут чудо или нет, я не знаю, но после этого княгиня выздоровела, а доктор Боткин говорил: «Это точно не я сделал! Здесь нет заслуги медицины!».

Евгений Сергеевич получил очень хорошее домашнее образование, позволившее ему поступить сразу же в 5-й класс Петербургской гимназии, являвшейся старейшей в Санкт-Петербурге и считавшейся одной из самых лучших. Правда, учился Евгений не очень, и на выпускных экзаменах у него были даже тройки, но тем не менее после окончания гимназии он смог поступить на физико-математический факультет Петербургского университета. Однако, проучившись здесь год и сдав все экзамены, Евгений Сергеевич оставляет университет и поступает в Военно-медицинскую академию: все-таки медицина была его призванием. Его брат Петр писал об этом так: «Профессией своей он избрал медицину. Это соответствовало его призванию помогать, поддерживать в тяжелую минуту, облегчать боль, исцелять без конца». И вот уже академию Евгений Боткин закончил с отличием, он был третьим по успеваемости на курсе, а по окончании ему была вручена премия за успехи в учебе.

К сожалению, торжество выпускного было омрачено смертью отца, который умер довольно молодым, ему было 58 лет, но у него было больное сердце. Казалось бы, перед молодым врачом были открыты все пути: сын такого известного человека мог рассчитывать на любое место в столице. Однако Евгений Сергеевич решил свой успех зарабатывать сам, не прикрываясь именем отца, и потому он поступил на работу в Мариинскую больницу для бедных, где занял самую низкую врачебную должность.

– Эта больница была одной из самых лучших клиник в Санкт-Петербурге. Ее называли лечебным заведением, близким к совершенству, поэтому многие выпускники Военно-медицинской академии выбирали ее для себя в качестве практической школы. Именно в ней Евгений Сергеевич начал свою медицинскую практику, хотя на должности врача-интерна он был недолго.

– Вскоре Евгений Сергеевич женился. Ему было 25 лет, а его избраннице – 18. Она была из дворянского рода, звали ее Ольгой. Когда ей было всего четыре года, она потеряла своих родителей, а ее воспитателями стали богатые родственники.

Сразу же после свадьбы молодые отправились в Германию. Дело в том, что Евгения Боткина отправили в научную командировку в Берлин, для того чтобы изучать там передовой опыт медицины того времени. Супруга во всем поддерживала своего мужа, в том числе и в научных изысканиях. Современники подчеркивали, что это была очень счастливая супружеская пара.

Вскоре у них родился сын-первенец, который был назван в честь отца Евгения Сергеем. К сожалению, счастье у молодых было недолгим: сын через полгода умер от тяжелой болезни. Смерть ребенка вызвала у Евгения Сергеевича глубокое душевное потрясение, перевернула всю его жизнь. Как он сам потом признавался, когда он был студентом, то он охладел к вере. Произошедшее с сыном напомнило ему, что все мы ходим под Богом. Евгений Сергеевич после этого стал больше задумываться не только о своем служебном долге, но и о Господнем. Служение в медицине он приравнивал к христианскому служению. Возможно, это и послужило причиной того, что он стал тесно сотрудничать с обществом сестер милосердия Красного Креста. В 1899 году Евгений Сергеевич был назначен главным врачом Санкт-Петербургского общества сестер милосердия во имя святого Георгия, которое находилось под покровительством императрицы Марии Феодоровны. А в руководстве им были замечены такие известные в высшем свете дамы, как княгиня Ольденбургская, графиня Сольская, баронесса Врангель. Многие великосветские дамы работали там простыми сестрами милосердия. Окормлял это общество известный в Санкт-Петербурге духовник Алексий Колокольцев. Современники отмечали его удивительный дар: он так воздействовал на высшие слои, что обществу жертвовали огромные средства, на которые потом строились больницы, приюты, богадельни. Безусловно, что даже простые сотрудники подбирались туда очень тщательно, а уж главный врач тем более должен был быть глубоко верующим и высоконравственным человеком, каким и был Евгений Сергеевич Боткин.

В 1904 году началась русско-японская война, и Евгений Сергеевич отправился добровольцем на фронт. Он был назначен помощником главного уполномоченного от Красного Креста по медицинской части. Он занимался организацией госпиталей, эвакуацией раненых, при этом ему часто приходилось самому участвовать в боях. В формулярном списке Евгения Сергеевича было отмечено, что он находился в сражениях под Вафагоу, в боях под Ляояну, на реке Шахэ. С фронта он писал очень много писем своей жене, потом они были изданы отдельной книгой. Обладая талантом рассказчика, Евгений Сергеевич в своих письмах описывал самые разные случаи, происходившие с ним на фронте. Вспоминал, что когда он прибыл на фронт, ему сразу же пришлось перевязывать раненого санитара, который переживал, что передовая осталась без медицинской помощи. Евгений Сергеевич, успокоив его, взял его сумку и отправился на передовую.

«Я взял его санитарную сумку и пошел дальше на гору, где на склоне ее и сел возле носилок. Снаряды продолжали свистеть надо мной, разрываясь на клочки, а иные, кроме того, выбрасывали множество пуль, большею частью далеко за нами.

За себя я не боялся: никогда в жизни я не ощущал в такой мере силу своей веры. Я был совершенно убежден, что, как ни велик риск, которому я подвергался, я не буду убит, если Бог того не пожелает, а если пожелает – на то Его святая воля...

Я не дразнил судьбы, не стоял около орудий, чтобы не мешать стреляющим, но сознавал, что я нужен, и это сознание делало мое положение приятным...»

Пример начальника вдохновлял его подчиненных. Однажды в Ляоляне эвакуировали госпиталь. Увезли всех раненых. В госпитале остались врачи, которые собирали инструменты. В это время приехал начальник госпиталя и сказал своим подчиненным: «Нужно срочно оставить госпиталь! С собой возьмите только самое необходимое, то, что можете унести в руках». Через несколько минут появились врачи, неся гроб с телом офицера, умершего в их госпитале.

Как я уже говорил, письма Евгения Боткина после войны были изданы отдельной книгой под названием «Свет и тени русско-японской войны». Она попала в руки к императрице Александре Федоровне, которая, прочитав книгу, пожелала, чтобы ее автор стал лейб-медиком государя. В 1898 году Евгений Сергеевич занимает эту должность при дворе, и семья Боткиных переезжает в Царское Село, где специально для нее был выделен небольшой уютный особняк. Старшие дети поступили в Царскосельский лицей, а младших учили приходящие на дом гувернеры. В семье Боткиных росло четверо детей: старший Дмитрий, Юрий, Татьяна и самый младший Глеб.

На новой должности Евгений Сергеевич также был очень занят: он уделял много внимания царской семье, утром и вечером осматривая своих пациентов, а в свободное время продолжал заниматься делами общины святого Георгия. Он уезжал в Санкт-Петербург, где осматривал и лечил больных, давал консультации. По свидетельству родных, Евгению Сергеевичу приходилось спать по три-четыре часа в сутки.

В 1910 году Евгению Сергеевичу пришлось пережить тяжелую семейную драму: от него ушла жена, увлекшись молодым человеком, гувернером, который был моложе ее на двадцать лет. Евгений Сергеевич, конечно же, во всем винил себя, он как мог, старался помочь своей бывшей супруге. Как отмечали его дети, он очень сильно переживал этот разрыв. Нужно сказать, что дети остались со своим отцом, поддержав его в это трудное время. Получив разрешение Синода на развод, супруги развелись. Евгений Сергеевич после этого решил подать в отставку, считая, что разведенный человек не может быть лейб-медиком в царской семье. Однако государыня его не отпустила, сказав ему: «В нашем отношении к Вам ничего не изменилось».

В 1912 году во время пребывания царской семьи в Польше, в городе Спале, цесаревич неудачно запрыгнул в лодку, ударившись ногой об уключину. Возникла опухоль, ясно свидетельствующая о внутреннем кровотечении. Доктора начали было ее лечить, но наследник опять упал, а удар вновь пришелся по тому же самому месту. Опухоль быстро разрасталась. Цесаревич тяжело страдал. У него поднялась очень высокая температура, почти каждые пятнадцать минут его мучили настолько сильные болевые спазмы, что он не мог даже плакать и лишь стонал. Он практически не спал. Близкие люди, видя его состояние, не знали, чем ему помочь. Рядом не было ни одной православной церкви. Тогда развернули походную, отслужили в ней литургию и причастили наследника. После этого, как писал император в письме своей матери, боль на какое-то время оставила цесаревича. Именно после Причастия у наследника спала температура, и он впервые смог по-настоящему уснуть. Евгений Сергеевич постоянно находился возле его постели, не спал, сильно переживая за здоровье цесаревича. Он писал своим детям в письмах: «Я не в силах передать вам, что переживаю. Я ничего не в состоянии делать, кроме того как ходить около него, ни о чем не в состоянии думать, кроме как о нем и его родителях. Молитесь, мои дети! Молитесь ежедневно, горячо за нашего драгоценного наследника».

 

Записала Евгения Осипцова