У книжной полки. Иван Павлович Якобий. Император Николай II и революция

«Ребенок, улыбавшийся в своей колыбельке, казался слишком нежным и хрупким для тяжелой шапки Мономаха, для скипетра громадной империи, тень которой покрывала одну шестую земной суши. Младенец этот, Великий Князь Николай Александрович, родившийся 19 мая 1868 года в Царском Селе, был сын Наследника Цесаревича Александра Александровича и Цесаревны Марии Феодоровны. Какой-то злой рок, казалось, отметил, с самого рождения, Царственного младенца печатью трагической судьбы». Такими словами начинается книга русского писателя и историка Ивана Павловича Якобия - «Император Николай II и революция». В своем труде автор с сожалением отметил, что став Царем, Николай Александрович, одаренный «самыми высокими качествами» , одушевленный «благороднейшими побуждениями», свершивший «для блага Своего народа больше, может быть, чем какой-либо другой Монарх, получил в награду лишь унижения, страдания и мученическую смерть».

*** 

Иван Павлович Якобий, русский писатель и историк, сын видного ученого-психиатра Павла Ивановича Якобия, участника революционного движения 60-70-х годов 19 века, впоследствии радикально пересмотревшего свои взгляды. Родился Иван Павлович в 1879 году во Франции. Затем семья вернулась в Россию. Юноша с серебряной медалью окончил гимназию и поступил в Императорское училище правоведения в С.-Петербурге, которое окончил в 1909 г. Но еще в 1905г. был «причислен к Канцелярии Ея Императорского Величества по принятому прошению». После октябрьского переворота эмигрировал во Францию. Занимался литературной деятельностью. Автор целого ряда научных работ, посвященных таким историческим личностям как Жанна Д'Арк, Суворов, Наполеон, Чехов.

В 1931 г. в Париже вышла его книга «Император Николай II и революция», сразу привлекшая к себе огромное внимание различных эмигрантских кругов, вызвавшая большой резонанс и споры. В то время, когда в среде духовно разрозненной русской эмиграции бытовали самые противоречивые оценки личности и судьбы Императора Николая II, Якобий стоял у истоков почитания памяти Царя-Мученика и осмысления его подвига. А роль предательства в падении Самодержавия в России и казни Царской Семьи — стала главной стержневой темой книги. «...Ни одна книга, написанная об этой революции, не воспроизводит ее преступной глупости и ужасов с такой яркостью и точностью, притом в такой сжатой форме, как книга И. П. Якобия», - считал генерал-майор Борис Владимирович Геруа.

Автор книги, живший во времена правления Царя Николая 2, описывает характер царя, который тот вырабатывал с детских лет. При этом Иван Павлович разбивает мифы о том, что Самодержец России был безвольным человеком, и в доказательство приводит не свои какие-то домыслы, но свидетельства людей, многие из которых не любили императора. Вот например, о детстве Цесаревича Николая Александровича автор пишет: «Ребенок рос тихий и задумчивый. С ранних лет уже сказываются в нем основные черты его характера, и — прежде всего — самообладание. «Бывало, во время крупной ссоры с братьями или товарищами детских игр» — разсказывает его воспитатель Карл Иосифович Хис, — «Николай Александрович, чтобы удержаться от рѣзкаго слова или движения, молча уходил в другую комнату, брался за книгу и, только успокоившись, возвращался к обидчикам и снова принимался за игру, как будто ничего не было».

И еще другая черта: чувство долга. Мальчик учит уроки с прилежанием; читает он много, в особенности то, что касается народной жизни. Любовь своего народа... Вот, о чем он всегда мечтает. Уметь сдержаться... молча отойти... исполнить свой долг... любить простых людей... в этих чертах мальчика сказывается и весь Император Николай Второй», – отмечает автор. Но, как далее пишет Якобия, - по характеру своему мальчик, а потом юноша и молодой человек далек от сумрачной грусти. В нем горит даже огонек наивного и беспечного веселья, которое, впоследствии, под давлением тяжкого бремени власти, забот и горя, поблекнет и изредка лишь проявит себя в тихом юморе, в улыбке, в добродушной шутке».

Как свидетельствует автор, взойдя на Царский престол, «Государь остается таким, каким был в детстве, немного застенчивым и мечтательным, но, вместе с тем, он становится более сдержанным и осторожным. Не всем эти свойства Государя были понятны, отсюда родилась легенда, подхваченная желтой прессой, о слабом Монархе, с характером нерешительным, с кругозором ограниченным. «Это глубокая ошибка», отвечает на это президент Французской Республики Лубэ, человек умный и проницательный, — «он предан своим идеям, он  защищает их с терпением и упорством; у Него задолго продуманные планы, которые он постепенно и осуществляет... Под видимостью робости, немного женственной, Царь обладает сильной душой и мужественным, непоколебимо верным сердцем. Он знает куда идет и чего хочет».

Эту же черту — высокое понимание долга — отмечает у Государя французский посол Палеолог. Не далеки от этого мнения генерал Куропаткин и даже гр. Витте, оба не любившие Государя и оба считавшие себя «обиженными». «Государь хитрит с нами (министрами)», - пишет Куропаткин о молодом Царе, «но он быстро крепнет опытом и разумом и, по моему мнению, несмотря на врожденную недоверчивость в характере, скоро сбросит с себя подпорки и будет прямо и твердо ставить нам свое мнение и свою волю. Витте сказал мне, что он вполне присоединяется к моему диагнозу». И, дѣйствительно, - отмечает автор, в дни великой катастрофы, среди хаоса, трусости, смятения, безволия, только один Царь сохранит спокойствие и решимость».

Рассказывая о том, как совершалась революция в нашей стране, чьими руками и с чьей поддержкой, рассказывая о последних днях Царя и его семьи, автор приводит читателя к такому выводу: «Погиб Царь, погибла и Великая Россия…». Так он пишет о советской России, кровавая власть которой взошла на развалинах великой империи. По утверждению автора, Царская Россия – это единственная истинная «миротворица и защитница христианства», а «Русский царь представлял не режим, не сословие, не класс, он представлял Россию. Вместе с ней пере­жил дни славы, вместе прошёл свой крестный путь. И погибшая царская семья, - отмечает Якобия, - олицетворяет в созна­нии нашем всех русских людей, всех скорбных мате­рей, всех детей, умученных революцией, всех наших близких, всех друзей, которых унесла от нас крова­вая смерть.

***

В заключение книги Иван Павлович отмечает: «Если русские люди не сумели ни защитить свою Родину, ни спасти своего царя, то в эти тяжёлые го­ды изгнания на них лежит священный долг благого­вейно и с раскаянием преклониться перед памятью того, кто, окружённый «изменой, трусостью и обма­ном», самоотверженно вёл свою борьбу за Россию и принёс ей в жертву жизнь свою и своих близких». Для русских эмигрантов, чтивших память Царя-мученика и Царской Семьи, труд Якобия стал в полном смысле слова настольным. Но будучи переведена на пять иностранных языков и, выдержав полтора десятка только французских изданий, эта книга была издана по-русски небольшим тиражом, «замолчана и скуплена». Среди немногих самых дорогих вещей в багаже русских беженцев второй Мировой войны были и потрепанные томики книги И. П. Якобия. Теперь эта книга доступна более широкому кругу читателей.