Аудио |
|
Скачать .mp3 |
Протоиерей Игорь Прекуп. О сквернословии в привычном и «достойном»
В настоящее время для большей части нашего общества стало нормой при разговоре использовать нецензурную брань. Поэтому матерную речь можно услышать везде: гуляем ли мы по улице с детьми, едем ли в транспорте, заходим ли в магазин за продуктами. Некоторые родители даже радуются, когда их маленький ребенок выводит своим лепечущим языком матерщиные слова, и тем самым поощряют его и дальнейшем подкреплять свою речь «крепким словцом». При этом они забывают, что, когда ребенок вырастет и это «крепкое словцо» обратит против них, радоваться тогда уже будет нечему. Почему нецензурная брань считается грехом, а на церковнославянском языке она называется сквернословием, рассказывает новая книга протоиерея Игоря Прекупа – «О сквернословии в привычном и «достойном»». ***
Цель своей новой книги протоиерей Игорь Прекуп видит в том, чтоб восстановить целостность понятия «сквернословие», которое все чаще сводится для нас к тому, что раньше называлось «срамословием», а сейчас «ненормативной лексикой». Но ненормативная (или непристойная) речь – это проблема общественная, потому что пределы пристойного общество само же и определяет. Обличительная, оскорбительная лексика тоже не сводится к непристойной, но и со сквернословием полностью не совпадает. Может ли она быть не скверной? Может, если … Собственно этому «если», по словам автора, и посвящена эта книга.
Отец Игорь постарался привести понятие сквернословия в соответствие христианскому учению о человеке и новозаветному пониманию скверны, стержневая мысль которого проста: все греховное скверно, а скверно только то, что греховно. Греховное, облекающееся в слова (хотя бы и мысленно) – сквернословие. То есть сквернословием в широком смысле является любая речь, питаемая греховными страстями. Срамословие скверно, однако сквернословие, по словам автора, сводится не только к нему. Сквернословие может быть не только пристойным, но и еще образцом ораторского искусства. Разве льстивая, лицемерная речь, порождаемая человекоугодием, ради удовлетворения чьей-то гордыни и тщеславия – это не сквернословие? По общественным меркам – нет. А по Евангельским - несомненно.
Как отмечает автор, сквернословие следует рассматривать в двух значениях: в широком (полном) и узком (частном, обыденном и общепринятом) смысле этого слова. Сквернословием в широком смысле и в новозаветном контексте мы называем любую речь от междометий до шедевров риторики, если она является способом выражения греховной скверны, вне зависимости от содержания и/или формы произносимого и того, как сквернословящий оценивает греховность своего состояния, отдает ли он себе отчет в движущих им мотивах и осознает ли преследуемые цели. Сквернословие в узком (общепринятом) смысле — всего лишь та его часть, которая опознается обществом как непристойная лексика. К слову сказать, - говорит автор, - ее происхождение совершенно напрасно усматривают в татаро-монгольском иге. Это не более чем широко распространенный миф. Между прочим, то же самое, но с точностью до наоборот утверждают монголы о своей непристойной лексике: что она заимствована от русских.
Вероятно, возникновение этой версии связано с тем, что издревле русские люди рассматривали мат как явление языческое, антихристианское по своему происхождению и духу. А поскольку в массовом русском сознании татары олицетворяли собой язычество, то и к тому, что ассоциировалось с язычеством, приклеился ярлык «татарского». Таким образом, матерная брань уходит корнями в языческое прошлое. Особенно это касается мата, за счет которого в русской брани сравнительно мало прямых богохульств: основную нагрузку взяла на себя матерщина. Автору удалось найти подтверждение предположению, что изначально сквернословием считалось именно богохульство, а потом постепенно объем этого понятия стал расширяться, после чего в эпоху всеобщей грамотности как раз ядро было вытолкнуто из понятия, из-за чего оно сузилось до срамословия. Оно и понятно: если хулить Бога стало добродетелью, как можно богохульство считать сквернословием? Кстати сказать, что и слово-то это уже совсем забыто нашими современниками и многие даже не знают его значения.
И вот что об этом пишет автор: «В обыденной речи слово «сквернословие» мы не используем. Многие из нас его и не знали, не слышали даже, пока не начали ходить в храм или читать «православный ликбез», изобилующий нынче, например, в уличных и других киосках. Так-то мы знали «ругань», «брань», «мат», «нецензурные (нелитературные) слова». А вот «сквернословие» входит в наше словоупотребление в процессе воцерковления одновременно со «спаси Господи» и «благословите», заменяющими собой привычные «спасибо» и «здравствуйте» Эта замена происходит зачастую достаточно формально. Начинает человек идентифицировать себя с православием и как бы переходит на своего рода корпоративный сленг. Ничего более глубокого, чем замена одного слова или словосочетания другим, не происходит. Ну, может, чуть лучше осознается смысл, а то как-то подзабыли мы, что «спасибо» — это «спаси Бог». Поэтому забавно бывает слышать, как некоторые говорят: «Спасибо Тебе, Господи», словно Господь нуждается в спасении. Тут уж уместнее слово «благодарю», а лучше — «слава Богу», «слава Тебе, Господи», но никак не «спасибо».
То же происходит и со «сквернословием», «памятозлобием», «любостяжанием», «чревоугодием» и пр., заменяющими привычные «ругань», «злопамятство», «стяжательство», «обжорство» и др». Автор обращает внимание на «ту поспешную поверхностность, с которой мы просто заменяем одни термины другими. Может, это свидетельствует о поверхностности нашей веры? Не той, конечно, веры, которую мы исповедуем, а о поверхностности нашего исповедания веры Христовой? В Евангелии говорится: От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12: 37). Наше отношение к словам, которые мы произносим, к смыслам, в них содержимым, к их духовному и просто эмоциональному заряду — это нередко свидетельство нашей внутренней жизни, исповедуемой нами системы ценностей». Поэтому, как отмечает автор, «мало просто включить в словоупотребление церковнославянскую терминологию. Надо еще и осмыслить ее. Понять.
Это понимание, по словам отца Игоря, приходит постепенно, по мере погружения в культурный контекст каждого слова, причем погружения деятельного, т. е. по мере того, как человек, читая Новый Завет и Отцов, привыкает мыслить, чувствовать и, что крайне важно, говорить и действовать в христианской системе ценностных и этических ориентиров. И для того, чтобы осмыслить явление, именуемое архаичным словом «сквернословие», надо иметь представление не только о слове и о скверне, о чем автор говорит в первых двух частях книги, но и обо всей системе пороков, как проявляющихся в сквернословии, так и составляющих для него своего рода питательную среду. Этой теме посвящена третья часть, в которой автор отвечает на вопросы: что же такое порочность? Что следует понимать под грехом? Что такое нечистота, нечестие, гниение слова, злоречие? Из чего рождается раздражительность? И конечно, священник напоминает нам о том, что мать грехов — гордость.
Всё это вышеперечисленное, а также и неупомянутые пороки, по словам автора, создают своего рода питательную среду для сквернословия, этакое брожение скверны в душе, брожение, выплескивающееся в том числе и в скверных словах: иногда срамных, пока еще, слава Богу, считающихся нецензурными. На наш скромный взгляд, - говорит отец Игорь, со сквернословием надо бороться. В том числе и репрессивными действиями. Но, отмечает он далее, - все-такие сквернословие, это только следствие, а что является их причиной? Ответ на этот и другие вопросы вы найдете на страницах книги - «О сквернословии в привычном и «достойном»»
*** Представление современного человека о скверне часто основано на стереотипах. Так, нечистым «становится» то, что в свете Нового Завета таковым не является, а истинная скверна ошибочно предстает «неизбежной» или даже остается неузнанной. Что же на самом деле является скверной? И в чем истинное значение греха сквернословия? Протоиерей Игорь Прекуп исследует сквернословие и всю систему пороков, которые проявляются в нем и питают его. А еще показывает истинное происхождение и значения русской нецензурной лексики. Но его книга, прежде всего, помогает обнаружить сквернословие в привычном и казалось бы «достойном».
Православный телеканал «Союз» существует только на ваши пожертвования. Поддержите нас!
Пожертвовать
Божественная литургия 20 мая 2024 года
События недели. 19 мая 2024
Воскресные беседы. Тамара Грузинская
Кулинарное паломничество. Рецепт пирожного. Храм Воскресения Христова в Кадашах
Церковь и общество. Беседа с иеромонахом Макарием (Комогоровым). Часть 2
Допустимо ли не причащаться, присутствуя на литургии?
— Сейчас допустимо, но в каждом конкретном случает это пастырский вопрос. Нужно понять, почему так происходит. В любом случае причастие должно быть, так или иначе, регулярным, …
Каков смысл тайных молитв, если прихожане их не слышат?
— Тайными молитвы, по всей видимости, стали в эпоху, когда люди стали причащаться очень редко. И поскольку люди полноценно не участвуют в Евхаристии, то духовенство посчитало …
Какой была подготовка к причастию у первых христиан?
— Трудно сказать. Конечно, эта подготовка не заключалась в вычитывании какого-то особого последования и, может быть, в трехдневном посте, как это принято сегодня. Вообще нужно сказать, …
Как полноценная трапеза переродилась в современный ритуал?
— Действительно, мы знаем, что Господь Сам преломлял хлеб и давал Своим ученикам. И первые христиане так же собирались вместе, делали приношения хлеба и вина, которые …
Мы не просим у вас милостыню. Мы ждём осознанной помощи от тех, для кого телеканал «Союз» — друг и наставник.
Цель телекомпании создавать и показывать духовные телепрограммы. Ведь сколько людей пока еще не просвещены Словом Божиим? А вместе мы можем сделать «Союз» жемчужиной среди всех других каналов. Чтобы даже просто переключая кнопки, даже не верующие люди, останавливались на нем и начинали смотреть и слушать: узнавать, что над нами всеми Бог!
Давайте вместе стремиться к этой — даже не мечте, а вполне достижимой цели. С Богом!