«Православный на всю голову!». Бабушкины иконы

Авторская рубрика писателя, журналиста Дениса Ахалашвили.

– Он ехал к бабушке, как когда-то в детстве. На поезде, так же на верхней полке, только без родителей и совсем без радости. Раньше при упоминании о бабушке он неделю ходил бы счастливый, считая дни и часы, а сейчас лежал, отвернувшись к стенке, смотрел в одну точку и мучительно думал, что, если бабушка не поможет, – ему конец. Когда он неосмотрительно взял кредит под большие проценты на успешный, как тогда думал, бизнес, жизнь пошла кувырком. Сначала обманули партнеры, забрали все деньги, а его бросили, потом отвернулись друзья; в конце концов, уставшая от бесконечных проблем,  ушла жена. Когда всевозможные способы вернуть долг банку закончились, он почти отчаялся, а потом неожиданно вспомнил про верующую бабушку, которая жила в далекой деревне. Она любила внука больше всего на свете. Она была бедной (у нее дома не было даже холодильника, а продукты хранились в подвале в леднике), зато у нее были старинные иконы, которые стоили на рынке больших денег. Сколько он себя помнил, иконы у бабушки всегда стояли на самом видном месте – там, где у других телевизор. В красном углу. Она ходила в храм по воскресеньям и праздникам, начинала день с молитвы и ею же заканчивала. Он помнил, как вечером сидел маленьким на кровати и, забыв про игрушки, смотрел на огонек сверкающей лампады, пока, счастливый, не засыпал.

Увидев на пороге любимого внука, бабушка на радостях прослезилась, долго гладила его по волосам, не в силах наглядеться, а потом побежала в магазин покупать краковскую колбасу, шоколадные конфеты и любимый внуком пломбир. Он не был у нее со школы и сейчас удивился, каким маленьким и старым был ее дом, когда-то казавшийся ему огромным. Иконы были на старом месте. С первого взгляда было понятно, что все иконы старинные и в прекрасной сохранности. В этот вечер бабушка была словно именинница, приготовила праздничный ужин, пирогов напекла с груздями и морошкой и даже настойку малиновую из подпола достала. Усадила внука под образами и налила по рюмочке, а потом торжественно сказала: «Ты у меня единственный внучок ненаглядный, родная кровиночка. Я за тебя всю жизнь Богу молилась, чтобы ты добрым человеком вырос. И каким ты стал: красивый, умный, институт окончил… Отец звонил, говорил, что ты фирму большую открыл… Вот дед бы обрадовался, если бы тебя сейчас увидел. Я в последнее время слабой стала, голова кружится, немного поработаю и сразу устаю. Годков-то мне уже немало, сегодня-завтра Господь к Себе призовет. Я молилась Богу, чтобы тебя поскорее Он ко мне прислал, и вот ты здесь. Наследства я тебе никакого не оставила, денег у меня нет, дом совсем старый, одно я тебе, внучок, завещаю – наши иконы». И стала оторопевшему внуку про каждую из икон подробно рассказывать.

Ночью он долго не мог уснуть, ворочался, кусая губы, а обратно ехал на том же стареньком поезде один на весь вагон, достал из сумки бабушкины иконы, поставил на сиденье напротив и долго на них молча смотрел. Держался сколько мог, а потом словно прорвало – он заплакал, упал перед иконами на колени и шептал: «Простите меня, простите». А потом стал молиться забытыми с детства молитвами, а когда вернулся домой, первым делом пошел в гараж делать полку для бабушкиных икон. Такие дела.

Записала Елена Чурина