Лекция 27.1. Книга пророка Иеремии

Когда мы читаем книгу пророка Иеремии, то мы понимаем, что наше общество столь же порой не здраво, столь же духовно больно.

Когда пророк Иеремия перечисляет все преступления израильского народа, все их грехи, он говорит, что на самом деле есть грех еще более страшный – это упорство человеческого не раскаянного сердца.

Продолжаем наши беседы по Книге пророка Иеремии. В прошлый раз мы говорили, за какие страшные грехи обличает Бог устами пророка Иеремии еврейский народ. Читая Книгу пророка Иеремии, понимаешь, что наше общество столь же порой духовно больно, ведь естественные нормы человеческой жизни и у нас попираются. Что же нам делать, если мы по немощи ли, по ошибке ли впадаем в те же грехи, за которые так сурово обличает Господь еврейский народ?

За каждым словом пророка Иеремии стоит Бог. И когда мы говорим: «Пророк Иеремия сказал», подразумевается, что изрек эти слова Святой Дух.

Так вот, Господь не оставляет без ответа и вопрос: «Что же мне делать, если все-таки я те или иные грехи совершаю?». Когда пророк Иеремия перечисляет преступления еврейского народа, все грехи – идолопоклонство, прелюбодейство, лицемерие, лживый, неправедный суд, обиду пришельцев, незаступление за вдову и прочие, – он говорит, что есть грех еще более страшный. Это упорство человеческого нераскаянного сердца. Этот грех представляет смертельную опасность для человека: в любом другом грехе,как известно, можно раскаяться. Мы знаем, что царь и пророк Давид совершил два смертных греха – прелюбодейство и убийство, и не только не был наказан смертью, но и не был отринут от Бога, сохранил себя в благодати Святого Духа. Бог милости Своей от него не отнял. А грех, который хуже всех этих грехов, есть упорство нераскаянного сердца. Как говорит Господь, обличая еврейский народ: «Главнейший ваш грех, что вы говорите, что не согрешили»: «Забывает ли девица украшение свое и невеста – наряд свой? а народ Мой забыл Меня, – нет числа дням. Как искусно направляешь ты пути твои, чтобы снискать любовь! и для того даже к преступлениям приспособляла ты пути твои. Даже на полах одежды твоей находится кровь людей бедных, невинных, которых ты не застала при взломе, и, несмотря на все это, говоришь: «так как я невинна, то верно гнев Его отвратится от меня». Вот, Я буду судиться с тобою за то, что говоришь: «я не согрешила». В частности, во второй главе так говорит Господь.

Самое страшное – упорство человека в том, что он на самом деле не грешник. Он творит явные беззакония, явно презирает заповеди Божии, естественные заповеди человеческие, он явно нарушает то, без чего общество, государство, семья жить, существовать не могут, и при этом говорит: «Я ничего особенного не делаю, я такой же, как все, никакого греха в этом нет, так все живут – это норма жизни». Даже жители Содома, погружаясь в совершенные нечестия, утверждали: «Ничего особенного мы не делаем – такие, как все».

Это самое страшное, что может сделать человек, – запереться в своем сердце, в своей нераскаянности и сказать: «Я не грешу, ничего плохого не делаю, никаким своим поступком ничего не нарушаю и никого не оскорбляю, это обычный ход вещей». Именно это состояние сердца и взывает к тому, чтобы Господь как-то вмешался в жизнь этого человека или целого народа, когда полумерами, частными наказаниями, народ невозможно уже образумить: он не желает вразумляться. Например, в эпоху Судей еврейский народ уклонялся в нечестие, творил разные беззакония, но стоило только прийти каким-нибудь филистимлянам или моавитянам и унизить, поработить, пригнуть шею еврейскому народу, как тотчас же он раскаивался и в слезах и жутком трепете говорил: «Прости нас, Господи! Мы согрешили, мы виноваты, мы нарушили все Твои заповеди». И в ответ на это сокрушение и вопль о милости Господь посылал избавителя – судью, воина, старца или даже женщину-пророчицу, чтобы они избавили Его народ от притеснителя.

А во времена Иеремии еврейский народ достиг такого состояния, что сколько его не наказывай, он не хотел вразумляться. От него отрезали один кусочек за другим, территории захватывались одна за другой, но ни царь, ни народ не собирались признавать своей вины перед Богом, не собирались раскаиваться. Даже когда приходит пророк Иеремия и обличает их, они говорят: «Нет, мы тебя не послушаем – как делали, так и будем делать».

Нераскаянность сердца взывает к тому, чтобы наказание было сверх всякой меры. С народом должно было произойти что-то чрезвычайно необычное, чрезвычайно страшное, как сказано у пророка Иеремии, чтобы видящие и проходящие мимо этого пути покивали главами и еще через столетия сказали: «Смотрите, что сотворил Бог со Своим народом, смотрите, что значит не слушаться гласа своего Бога».

Так и получилось. Наказание было столь суровым, что и плод покаяния практически сразу созрел в среде этого народа. В частности, мы будем чуть позже говорить о Книге пророка Даниила, где упоминается история трех отроков, брошенных в печь вавилонскую за то, что не согласились почитать иного Бога, кроме Бога Израилева. Приведенные на суд к царю Навуходоносору (тому, который взял Иерусалим), три отрока, взятые в плен из Иерусалима, буквально плоть от плоти его жителей, с которыми беседовал пророк Иеремия, говорят: «Мы согрешили, мы беззаконны были, мы говорили неправду перед Лицом Бога, и за это Он сотворил с нами то, что сотворил. Мы виноваты во всем и не можем оправдаться никак». Вот это первейший плод покаяния, принесенный израильским народом почти сразу после того, как город Иерусалим был разрушен.

И когда через 70 лет народ израильский вернется на свою родину, на Землю Обетованную, к руинам Иерусалима, он уже никогда не будет поклоняться идолам. Он вразумится и научится этому всеми силами души.

Во времена пророка Иеремии его современники уперлись и говорили: «Мы не согрешили». Это действительно смерть души – ее убивает не грех как таковой, душу убивает нераскаянность. Вспомним, например, историю первозданного Адама. Адам согрешил потому, что Ева дала ему плод, и он ел. Но когда в рай входит Господь, Адам от Него прячется, ему стыдно смотреть на Бога. Таково последствие грехопадения. Он сознает свой грех, впервые сознает стыд и впервые сознает страх перед Богом. Этот страх в конце концов и начнет разрушать нас раньше, чем все остальное. Господь взывает к Адаму, приглашает его именно к исповеданию: «Адам, что ты сделал? Как это получилось?». Адам же, вместо того, чтобы пасть перед Богом и сказать: «Я согрешил, Господи! Я нарушил то, что Ты мне сказал», сваливает всю вину на жену. Таким образом, он отказывается от возможности покаяния, а ведь ему еще открыта дверь, возврат назад еще возможен, только надо раскаяться. Возможно, история была бы иной, но Адам уперся, не захотел признавать своей вины. Поэтому процесс грехопадения стал необратимым...

Сравним апостола Иуду и апостола Петра. Согрешили оба. Грех того и другого – предательство, они отреклись (так или иначе) от Господа. Конечно, мера – так сказать, количество – предательства все-таки была разная, но акт отречения совершили оба. Но Иуда, осознав, что сделал (хотя и был орудием Промысла Божия), отчаялся, не захотел раскаяться, пошел и удавился. Апостол Петр тоже мог отчаяться, впасть, как бы сейчас сказали, в депрессию, убежать, найти место, где бы он никогда не встречался с Господом, но он делает совсем не так. Когда он не стоит при Кресте, ему стыдно, он боится взглянуть на Бога, но когда приходит первое известие, что, возможно, Господь Воскрес, он не пытается запереться в какую-нибудь дальнюю комнату, не пытается бежать из Иерусалима, не пытается скрыться от глаз Господа. Наоборот, он первый бежит ко Гробу, чтобы видеть Его, потому что сердце его полно раскаяния. И как только он встречает Бога, он сразу это раскаяние Богу приносит: «Я согрешил, я виноват, я немощен, я человек, прости меня!». Именно готовность раскаяться является главным элементом, на котором созидается вся духовная жизнь человека.

Совершенно не случайно святые отцы говорили, что самоосуждение и самоукорение есть основа всякого правильного духовного устроения, и вне этого невозможно ничего достичь. Пимен Великий сказал, что «тот, кто на всяком месте обвиняет, что бы ни случилось, себя самого, везде устоит» – какая бы буря внешняя, внутренняя, греховная, духовная, телесная в человеческих искушениях ни свалилась на человека, если он корень всего этого зла будет видеть в себе, то устоит и выдержит беду. А будет обвинять других, искать причину зла в них, – несомненно, потеряет стержень, ту опору, на которой созидалась его духовная жизнь. Не случайно и Христос, когда приходит, говорит: «Покайтесь, приблизилось Царство Небесное». Покайтесь – то есть осознайте свой грех, измените себя; чтобы изменить себя, надо, несомненно, осознать свой грех. Покаяние – это фундамент, на котором и строится правильная духовная жизнь.

Вспомним слова апостола Павла в 11-й главе Послания к Коринфянам, где он говорит по поводу причащения Святых Таин Христовых Тела и Крови: «Если бы мы судили сами себя», то есть, причащаясь, проводили себя через Суд и судили сами себя, «то не были бы судимы миром». Мысль апостола, собственно говоря, – основание, на котором в практике Церкви узаконена Исповедь накануне каждого причащения как возможность человека пройти через самоосуждение.

Исповедь есть некоторое добровольное претерпевание Страшного Суда до самого Страшного Суда. Выставление человеком самого себя на некое позорище, самообличение, некоторый суд над собой необходимы, чтобы (в какой-то степени) избежать того самого Страшного Суда, который, несомненно, будет – и однажды каждый узнает всю правду о самом себе и увидит все, что он сделал в жизни. Есть возможность избежать этого через добровольное самоосуждение...Если же человек избегает правдивого взгляда и правдивого суда над самим собой накануне причащения Тела и Крови Христовой, Истины и Света, истина и свет обличат его, покажут ему неправду его сердца, проведут через суд, который он сам отказался провести над своей душой в рамках Исповеди.

Поэтому и получается, что с людьми, которые не могут или не хотят сами себя судить, после Причащения часто происходятразные искушения, недоумения, смущения, падения – именно чтобы успеть этим людям показать их недостатки, какая в них грязь: чтобы человек осознал это и, в следующий раз придя на Исповедь, осудил себя.

Именно способность человека судить себя – та маленькая лазейка, через которую возможен доступ к Богу. А без этого нет условий для нормальной духовной жизни. Ушло это – ушло и все остальное из духовной жизни. Порой это может показаться странным людям, только входящим в традицию Православной Церкви, – но это фундамент. Все святые отцы говорят, что без покаяния и Исповеди, без самоосуждения и самоукорения никаких плодов духовной жизни достичь невозможно.

Даже по здравом размышлении понятно, что только это и является основой смирения.Но гораздо важнее понимать другое: через это, и только через это, мы сохраняем в себе хоть частицу благодати Божией. Как только стали запираться, оправдывать сами себя, источник благодати, которым мы жили,

пресекается. И вполне возможно, что мы услышим над собой Суд Божий – только потому что отказались судить себя сами.

Как говорит пророк Иеремия народу: «Иди и провозгласи слова сии к северу, и скажи: возвратись, отступница, дочь Израилева, говорит Господь. Я не изолью на вас гнева Моего; ибо Я милостив, говорит Господь, – не вечно буду негодовать. Признай только вину твою: ибо ты отступила от Господа Бога твоего и распутствовала с чужими под всяким ветвистым деревом, а гласа Моего вы не слушали, говорит Господь (...) Вот, мы идем к Тебе, ибо Ты – Господь Бог наш.Поистине, напрасно надеялись мы на холмы и на множество гор; поистине, в Господе Боге нашем спасение Израилево!».

Буквально по-славянски: «обратитесь ко Мне, поверните ко Мне свое лицо» – в таком поэтическом образе воспринимается отношение между Богом и человеком. Если человек запирается и говорит: «Я не грешен», он поворачивается к Богу спиной. Если человек хочет изменить отношение к Богу, то он поворачивается к Нему лицом – только с одной мыслью: «Господи, я грешен. Я наг и жалок, греховен, испорчен, и нет во мне никакого благого дела».

Так жили святые отцы, такие проникновенные слова мы можем встретить у каждого из них, так возвращается блудный сын к отцу – исповедуя свой грех и рассчитывая только на покаяние. Образ блудного сына не случайно так был возлюблен Церковью Христовой, он стал символом, в котором, как в зеркале, видна основа правильного устроения духовного, правильных отношений с Богом, а именно – признание своей вины.

У пророка есть очень важные слова:«Возвратитесь, – говорит Господь, – мятежные дети, Я исцелю вашу непокорность». Что значит: «Я исцелю вашу непокорность»?Это и есть ответ через пророка Иеремию.

Как быть человеку, если он согрешил? Ответ на языке пророка Иеремии звучит так: «Надо обратиться, признать свою вину, исповедовать Богу свой грех, исповедовать свою неправду, все свое зло, которое мы в себе видим и увидим еще». Когда мы с такой мыслью приходим к Богу, Он приходит к нам, касается нас и исцеляет нашу непокорность.

Каким образом? Во времена пророка Иеремии это было недоступно. В том и состоит подвиг, дар Христа, что Он Своим приходом, служением, миссией исцеляет человеческую непокорность, дает новое сердце. Он заключает с человеком Новый Завет. Суть этого Завета в том, что человек получает новое сердце, в котором нет непокорства, протеста против Бога – сердце, которое готово и способно исполнять заповеди Божии, способно любить Бога.

То есть возможность нового сердца дается только благодатью Святого Духа, который все мы получаем в таинствах Крещения, Миропомазания. Дух Святой дает нам новое сердце, изменяет всю нашу душу и делает наше сердце способным быть вместилищем Бога. И никак иначе.

Итак, суть прочитанного. Господь человекам, которые считают себя грешными, дает обетование Святого Духа: уже тогда, во времена Ветхого Завета, Он обещает им дар Святого Духа, то есть домостроительство Святого Духа. Это такой же замысел Божий, издревле бывший в Нем, как и Пришествие Иисуса Христа. И само Пришествие Иисуса Христа само собой предполагает и сошествие Святого Духа, и организацию Церкви, и спасение в этой Церкви через принятие Святого Духа человечеством.