Канон. Интервью с певицей и актрисой Ириной Шведовой. Часть 1

В новом выпуске программы «Канон» зрители увидят интервью с певицей и актрисой Ириной Шведовой. Ведущий Александр Крузе спросит Ирину о ее творческой деятельности, певица вспомнит свои выступления в горячих точках, расскажет удивительные истории спасения людей, благодаря музыке. Поделится своим откровением Господних чудес в жизни. И, конечно же, исполнит известные и новые песни.

– Сегодня мы пообщаемся с прекрасной певицей и актрисой Ириной Шведовой.

Ирина Шведова, российская певица, композитор, актриса и режиссер¸ заслуженный деятель искусств Российской Федерации. Родилась в Кишиневе в семье оперного певца и актрисы. Позже родители развелись, и Ирину воспитывал отчим, писатель Игорь Шведов. Ирина с самого раннего детства занималась музыкой, танцами, рисованием и иностранными языками. В 1983 году Ирина Шведова окончила Киевский государственный институт театрального искусства имени И.К. Карпенко-Карого. После окончания института работала певицей, гастролируя по всему Советскому Союзу в качестве актрисы, концертмейстера и балетмейстера. В 1990 году Ирина Шведова стала лауреатом фестиваля «Песня года» с песней «Белый танец» и через год – с песней «Америка-разлучница» (композитор Игорь Демарин, поэт Юрий Рогоза). В последующие годы Ирина активно гастролировала по России. Также Ирина Шведова выпустила несколько сольных дисков. Сегодня Ирина продолжает концертную, преподавательскую и актерскую деятельность и занимается воспитанием внуков.

– Ирина, Ваши песни «Америка-разлучница», «Афганский вальс» были очень популярны в начале 90-х годов. Потом мы Вас стали реже видеть на телеэкранах. Расскажите, пожалуйста, о Вашей творческой жизни за последние двадцать лет.

– Моя творческая жизнь складывалась очень необычным образом. Произошла перестройка и вместе с ней какая-то переоценка ценностей. Мне стало интересно экспериментировать с разными жанрами, появилась возможность работать с различными оркестрами, музыкальными коллективами, «живой» музыкой, чем я, собственно, и увлеклась. А телевидение … Я бы не сказала, что совсем там не появляюсь; может быть, не так часто, как хотелось бы моим дорогим поклонникам и зрителям, но меня устраивает и то количество появлений, которое есть. Я не надоедаю своим зрителям, и они ждут меня с нетерпением. В каждом городе, куда я приезжаю с сольными концертами или участвую в каких-то сборных выступлениях, я чувствую, что мои зрители скучают по мне, и я по ним тоже. Занималась я и постановками мюзиклов в Подольском детском центре театрального творчества «Синяя птица», которым руководит Ирина Анатольевна Петрова. Там в качестве режиссера-постановщика поставила шесть спектаклей. Это была очень интересная работа, а дальше меня увлекли другие проекты. Сейчас в основном работаю с оркестром «Боян» – русским концертным оркестром под управлением народного артиста Советского Союза и России Анатолия Ивановича Полетаева. Туда пришел новый дирижер – Николай Николаевич Степанов, заслуженный артист России, с которым мы делаем много интересных новых проектов. Один из них – к 70-летию Великой Победы.

– А песни новые рождаются?

– Да, я сочиняю песни. У меня появились ученики – взрослые, талантливые студенты, которым я преподаю актерское мастерство, вокал, пластику, учу, как работать на сцене с пространством, энергией, ставлю эстрадные номера. В общем, много всего интересного.

– Ирина, расскажите, откуда вообще взялась эта страсть к сцене? В Вашей семье музыка была с детства?

– Да, я выросла за кулисами драматического театра, в котором работала моя мама, Людмила Томашевская. Это был Киевский украинский драмтеатр имени Ивана Франко. Меня спрашивают: «Когда Вы первый раз вышли на сцену?», а я даже не помню. Будучи еще совсем маленькой, я уже принимала участие в спектаклях, в каких-то массовках, с раннего возраста занималась в танцевальном кружке. Мой первый выход на сцену был связан именно с танцевальным номером, да и на эстраде я тоже начала с танцев. Сама шила себе костюмы: у меня были цыганский, ретро и диско. Все эстрадные номера были танцевальными, но пение я не оставляла и после окончания театрального института постоянно совершенствовалась в этом отношении.

– То есть окружающая атмосфера способствовала выбору профессии?

– Да, конечно, наша музыкальная, творческая семья. Мой родной папа, Василий Третьяк, был народным артистом Советского Союза, блистал на сцене Украинского театра оперы и балета. Мама второй раз вышла замуж. Моим отчимом и, собственно, создателем моей личности, который вложил в меня столько любви, был Игорь Александрович Шведов – писатель и драматург, начавший с журналистики и создавший затем свой собственный театр в Киеве – театр одного актера, который назывался Театр исторического портрета. В такой атмосфере невозможно было не увлечься тем, чем занимались родители. Игорь Александрович Шведов научил меня всему, что касается подготовки к работе на сцене: работе с литературой и текстом, режиссерскому осмыслению своих номеров, поэтому сегодня мои песни выглядят как маленькие спектакли. Каждая песня – это моя роль: за ней всегда стоит живой человеческий образ, человеческая судьба. Каждый раз я проживаю все заново, и мне никогда не бывает скучно. Иногда даже говорят: «Вы двадцать пять лет поете эти песни (и «Белый танец», и «Америку-разлучницу»)», но мне не надоедает, потому что я каждый раз проживаю их заново.

– За последние двадцать лет Вы приняли участие в концертах в боевых точках: в Чечне – в 1996 и 2000 годах. Вас наградил почетной грамотой Президент России Борис Николаевич Ельцин и благодарственным письмом – Владимир Владимирович Путин. Расскажите об этом неповторимом опыте выступлений, о Ваших ощущениях: что дает музыка и концерты тем людям, чья жизнь висит фактически на волоске?

– Наша душа, я даже не скажу русская, но душа российского человека устроена таким образом, что она очень тесно связана с песней. Песня очень близка к молитве. Молитва очищает и помогает человеку духовно подняться, и песня порой тоже очень защищает человека, помогает ему пережить какую-то боль, горе или разделить радость. В общем, душа, как говорят, сворачивается, а иногда не сворачивается, а остается такой – распахнутой, благодаря песне.

– Ребята, наверное, «умягчались» от Ваших песен?

– Те ребята в Чечне, когда мы приехали, говорили: «Вы знаете, у нас такое впечатление, что мы отрезаны от мира, все про нас забыли». А тут приехала такая бригада из артистов! Нас было трое: Галина Коньшина – артистка разговорного жанра, чудесная пародистка, Андрей Дмитришин – певец, автор и исполнитель своих собственных песен (его сейчас уже нет с нами), наш звукорежиссер и я. И вот нас четверых – то в вертолет, то в БТР … Нас буквально «крали» друг у друга: то разведчики у летчиков, то вертолетчики у разведчиков – все так жаждали услышать песню и боялись, что мы к ним не успеем! Ребята встречали, конечно, просто удивительно: они пытались запечатлеть этот момент и просили оставить автограф на военных билетах, спинах, руках, беретах, на своих куртках… Совсем недавно за кулисами я встретила одного человека, который протянул мне военный билет и сказал: «Смотрите, это Ваш автограф». Я говорю: «Братишка! Ты выжил!» Мы обнялись и заплакали: после тех концертов там были очень тяжелые бои, и многих ребят не стало. Для кого-то мы спели в последний раз. И, знаете, это, может быть, самое главное, что я сделала в своей жизни.

– Ваша песня «Афганский вальс», или, как ее еще называют, «Белый танец», с очень тяжелым эмоциональным фоном. Она о фактически потерянном поколении молодых ребят, которые воевали на бессмысленной войне, ушли на нее прямо со школьной скамьи; о девчонках, которые ждали, но так и не дождались своих парней и остались с одной стороны невестами, с другой – вдовами. В этой песне есть боль, но нет выхода. Там есть такой образ – Офелия восьмидесятых.

– Да, это девушка, которая, как Офелия у Шекспира, как бы сошла с ума. Почему человек сходит с ума? Таким образом он защищается от боли, когда бывает не в состоянии пережить обрушившееся на него. Он не хочет принимать мир таким, какой он есть, не хочет принимать реальность. И наша невеста, которая ждет из Афганистана, с этой войны, своего любимого, тоже на грани помешательства. Огромная боль, которую испытываешь при потере близкого, любимого человека! Ее трудно пережить, но пережить можно. Можно! В этой песне нет безысходности. Почему и сегодня песня «Афганский вальс» востребована и любима зрителями? Потому что она не только о той войне; она вообще о войне и мире, о том, что человек, который пошел воевать, должен знать, что есть любящее сердце, которое его ждет. Эта любовь и есть защита на любой войне, понимаете?

– В реальной жизни у людей есть, казалось бы, безвыходные ситуации. Какой совет Вы можете им дать?

– Вот именно – «казалось бы». Одна девушка рассказала мне: «Я благодаря Вашей песне «Америка-разлучница» просто чудом выжила. Я проводила своего любимого за границу и поняла, что мы с ним больше никогда не увидимся. Боль моя была такова, что я не знала, как жить дальше и решила покончить с собой. (Так и говорит – решила свести счеты с жизнью). Именно в этот, практически последний для меня момент я услышала песню – эти слова, этот голос, и смогла заплакать, смогла вздохнуть, посмотреть в завтрашний день. Я считаю, что Ваша песня спасла меня от смерти». Представляете?

– Как Вы сказали: музыка – это Ваша молитва.

– Да.

– Но помимо музыки, как найти в себе силы? Какой Вы можете дать совет? Молиться?

– Конечно, молиться! И самое главное, принять основной православный постулат – душа не умирает; она остается живой, просто переходит в другое состояние. Это неправильно, когда люди после смерти близкого человека бьются головой о землю, рвут на себе волосы… Это неверно! Принятие смерти как нового этапа жизни, как мне кажется, и есть самый главный выход из такого положения. Боль переживается тогда не так тяжело. Ты принимаешь эту боль, и со временем она становится меньше. И вообще, в основном ведь это же эгоизм! Именно мы страдаем из-за того, что не будем общаться с близкими людьми, не будем их видеть, как-то непосредственно соприкасаться. Но ведь есть молитва! Она помогает соприкасаться с этими ушедшими душами! В это нужно просто верить, вот и все.

Звучит песня «Белый танец». Музыка – И. Демарин, слова – Ю. Рогоза.

– В интервью одному светскому изданию Вы сказали, что точно знаете, что чудеса случаются. Я хотел бы спросить о Вашем откровении, которое, по-моему, было связано с паломничеством к Поясу Пресвятой Богородицы. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

– Да, так и было. Моя доченька вышла замуж за прекрасного человека; они прожили в браке двенадцать лет и очень хотели иметь детей, очень их ждали. Врачи говорили, что у них все в порядке и никаких препятствий к деторождению нет. Когда я услышала, что из Афона в Москву прибывает Пояс Пресвятой Богородицы, подумала: ну, в Москве будут такие очереди, что я туда просто не попаду! И решила поехать в Дивеевский монастырь. Сама села за руль и поехала. Приезжаю часов в девять вечера, уже поздновато. Смотрю: люди еще целыми автобусами выгружаются к храму. Я решила пойти в гостиницу отдохнуть, а в три часа ночи проснулась и пошла в храм. Людей там было уже гораздо меньше, через десять минут я зашла в храм, приложилась к Поясу, вышла и пошла вдоль Канавки, по которой ходила Богородица, являясь преподобному Серафиму Саровскому. Мне сказали, что нужно сто пятьдесят раз прочитать молитву «Богородице, Дево, радуйся». У меня даже появилась своя мелодия на эту молитву… Потом я зашла в магазин и увидела там маленький серебряный крестик для новорожденных. Я купила его, зажала в кулачок и вернулась домой. Позже узнала, что зачатие произошло ровно через неделю после этого моего посещения. Я считаю, что это действительно чудо – чудо Господне! И следом родилась еще девочка: родилась 7 января, в Рождество Христово.

– Чудеса случаются!

– А иначе я никак не могу это объяснить, только чудом!

– Вера помогает всем нам в жизни.

– Да!

Звучит песня «Молитва». Музыка и слова – Б. Окуджава.

 

Автор и ведущий: Александр Крузе
Расшифровка: Наталья Коваль