Канон. Встреча с певцом и композитором Сосо Павлиашвили. Часть 1

В гости к Александру Крузе пришел известный исполнитель и композитор Сосо Павлиашвили. Сосо вспоминает свое тбилисское детство, рассказывает о роли родителей в своей жизни, важности почитания и уважения старших, вспоминает основные этапы своего творческого пути.

– Грузинский старец преподобный Гавриил (Ургебадзе) говорил, что вера – это талант, данный Богом. Сегодня мы пообщаемся с талантливым грузинским певцом и композитором Сосо Павлиашвили.

Сосо Павлиашвили – грузинский и российский эстрадный исполнитель, композитор. Родился в Тбилиси в 1964 году в семье архитектора Рамина Иосифовича и домохозяйки Азы Александровны. С шести лет Сосо начал учиться игре на скрипке, окончил Тбилисскую консерваторию по классу скрипки. Проходя воинскую службу в рядах Советской армии, приобщился к эстрадному искусству и после службы попал в известный ансамбль «Иверия».

В 1989 году стал лауреатом Гран-при на престижном музыкальном конкурсе в Юрмале. С тех пор началась успешная эстрадная карьера Сосо Павлиашвили. За эти годы Сосо выпустил восемь сольных альбомов, автором музыки к которым, как правило, является он сам. Сосо много гастролирует по всему миру, его с удовольствием приглашают на различные публичные мероприятия и концерты, телесъемки и радиопередачи, часто Сосо можно увидеть в кино- и телефильмах. На данный момент подобных работ насчитывается около шестнадцати.

Песни Сосо неоднократно завоевывали различные награды отечественной эстрады и главную награду для исполнителя – сердца его слушателей. Сосо Павлиашвили женат и является отцом троих детей.

Итак, встречайте: в гостях у программы «Канон» певец и композитор Сосо Павлиашвили.

– Давайте начнем нашу беседу с разговора о тех людях, которым Вы обязаны своей жизнью, своим рождением. Я имею в виду Ваших родителей, в лице которых Вы подарили этому миру, на мой взгляд, самую глубокую и проникновенную песню о родителях – «Помолимся за родителей». Расскажите, пожалуйста, о Вашей семье и Вашем тбилисском детстве.

– Детство у меня было безумно красивым, безумно многогранным, безумно одухотворенным, очень теплым и очень сердечным, в принципе, как у огромного числа детей в тогдашнем Советском Союзе. Потому что был мир и у людей не было таких сумасшедших, одержимых идей, как алчность, жадность. Тогда не было таких огромных возможностей и наши родители не были обременены этим, они больше наслаждались жизнью, общением со своими семьями, и сосед никогда не закрывал двери. Сейчас соседи просто не знают, кто живет рядом.

– Тбилиси – это вообще какой-то особый город.

– Тбилиси – это божественный город, там столько церквей и храмов, сколько вообще верующих людей, так было и в моем детстве, даже в то время, когда запрещали и когда это считалось дурным тоном. Но всегда в Тбилиси, и вообще в Грузии, было очень много верующих людей, слава Богу. И вообще в Тбилиси живет один из главных людей мира – Святейший Патриарх Грузии Илия II, с которым я имею огромное счастье и честь быть не просто знакомым, а считаю его своим родным человеком.

– А вообще, в эпоху гонений на Церковь какая была ситуация в Грузии? Я имею в виду 60–70-е годы.

– В Грузии всегда были церкви, и люди ходили, крестили детей. Мне было шесть лет, когда меня крестили, это был 1970 год. Конечно, если ты открыто заявлял об этом, то по партийной линии пойти не мог бы, но я помню многих партийных или представителей комсомола, которые под галстуком носили маленькие кресты. В Грузии, кстати, всегда соблюдали все церковные праздники. Не имело значения, из какого уголка Грузии человек, это были народные гуляния. Весь народ отмечал, и, слава Богу, этого никто не мог запретить.

– А чем занимались Ваши родители?

– Мои родители – замечательные люди, я благодарен Боженьке, благодарен судьбе, что я родился от любви именно этих людей. Моя мамочка Аза Александровна работала в легкой промышленности, мой отец Рамин Иосифович – архитектор, он уже не работает, наслаждается жизнью, как и моя мамочка. Он был очень хорошим архитектором, постоянно ездил, строил; он не был партийным, поэтому, может быть, такой выдающейся карьеры во времена Советского Союза не добился, но я знаю, что весь проектный институт держался на нем и двух-трех его друзьях-соратниках; на их оптимизме, эмоциях, таланте и трудолюбии держалось все.

– А как Вы нашли свой путь в музыке? Я понимаю, что в Грузии поют, наверное, все.

– Поют все, но есть такое слово – «судьба». И когда я родился, моя мама про нее уже знала: у нее от природы очень развита интуиция. Практически с рождения я показывал, что во мне заложено это. Это не моя заслуга, а Всевышнего и, конечно же, моих родителей, особенно мамы. Родители привели меня заниматься музыкой в возрасте шести лет, я сам выбрал скрипку, параллельно я еще очень хорошо рисовал. Когда я подрос, отец мне сказал, что надо выбирать: «Ты пойдешь или в музыку, или в живопись, потому что ты не сможешь быть и там, и там». Хотя у меня одинаково хорошо получалось и там, и там, я выбрал музыку.

– А почему мир потерял в Вашем лице скрипача?

– К сожалению, с этим я могу согласиться, потому что был надеждой грузинской скрипичной школы, и мне не было десяти лет, когда я первый раз выступил с большим симфоническим оркестром под управлением Джемала Гокиели. Я помню первые «браво», первые аплодисменты, восхищенных зрителей. Я понял, что это мое и я все делаю правильно. И мама к этому прилагала все усилия: я хотел бегать по двору, играть в футбол, что я тоже успевал, но надо было еще заниматься. Моя мама знала, что это мое и что я обязательно должен этому отдать свою жизнь.

Сначала я окончил семилетку, потом музыкальное училище с красным дипломом, и все знали, что Сосо Павлиашвили – скрипач с большой буквы. Всесоюзный конкурс, потом конкурс имени Чайковского, куда меня направляли. Я блистательно поступил в Тбилисскую консерваторию: мне поставили пять с плюсом. Я был в классе выдающегося маэстро Лео Шиукашвили. На вступительном экзамене я играл концерт Сибелиуса – один из самых тяжелых: и технически, и нужна очень большая глубина. Это был очень рисковый ход маэстро Лео Шиукашвили.

С шести лет меня воспитывала потрясающая женщина Нелли Георгиевна Ураева. Она была из Ленинграда, еще ребенком пережила блокаду, и она стала моей второй мамой. Воспитывала меня с шести лет, довела до консерватории и потом уже передала Лео Николаевичу Шиукашвили. Я поступил, был на первом курсе – все замечательно, блистательно, с третьего курса меня должны были отправить на стажировку в Москву – и вот меня забирают в армию после первого курса.

– Не в оркестр?

– Нет, ничего не смогли сделать. И Сулхан Цинцадзе, наш ректор, и все другие очень переживали, что ничего не смогли сделать с той системой.

– Может быть, это Богом было дано, для того чтобы Вы начали петь?

– Богом это было дано, потому что в 1989 году, после моей демобилизации… Кстати, в армии я начал заниматься эстрадой, несмотря на то что был в авиации. Я служил в Латвии, и, как ни странно, на свое 20-летие, 29 июня, надел форму. Служба прошла замечательно, я там приносил пользу, что мне нравилось больше всего. Я тогда уже понял, что, когда на тебя надеются, нельзя подводить людей. В этой части я был своего рода министром культуры, потому что все музыкальные, творческие моменты проходили через меня. Было очень много талантливых людей, и я был как бы в центре, вокруг меня все это крутилось, и я очень многому там научился.

После возвращения меня заметил Александр Басилая, Царство ему Небесное, бессменный руководитель легендарного ансамбля «Иверия». Он меня пригласил к себе, и свои первые профессиональные шаги я сделал именно в этой семье, по-другому не могу назвать «Иверию». И потом уже получилось так, что меня направили в 1989 году в Юрмалу на конкурс молодых исполнителей «Юрмала–89».

– Тогда «Юрмала» – это была большая-большая ступень, на следующий день человек просыпался известным, причем на весь Союз.

– Да, это было одно из главных событий в музыкальном мире.

– И у Вас был Гран-при?

– Да, мне дали Гран-при, я до сих пор низко кланяюсь всем членам жюри, которые там были, это самые блистательные и талантливейшие люди, которые до сих пор приносят пользу своей музыкой, до сих пор делают людей счастливыми. И после этого началась уже как бы сольная карьера.

Видеоклип на песню Сосо Павлиашвили и Константина Губина «Помолимся за родителей».

– Вспоминая Грузию, вообще говоря о грузинах, лично мне на ум приходит такая ассоциация – многоголосное пение, хор, замечательное вино, красивые длинные тосты, и особенно я хотел бы подчеркнуть почитание и уважение старших. В принципе, на Востоке это развито больше, чем у нас в России.

Скажите, как надо воспитывать молодое поколение, чтобы это чувство уважения и почитания стояло на такой же ступени, как в Грузии? Это чувствуешь, даже слушая Вас: о каждом из своих наставников Вы говорите очень уважительно, с почитанием.

– Знаете, каждый человек набирает свои годы, поэтому ты должен смолоду понимать, что когда-нибудь и тебе будет столько же, сколько этому взрослому человеку, которого ты оскорбил, неуважительно отнесся. Потому что это все вернется тебе, найдется какой-то молодой человек, который к тебе отнесется так же неуважительно, потому что просто так в нашей жизни ничего не бывает: что посеешь, то и пожнешь. А когда вокруг тебя отношение с почтением, любовью, с нежностью и трепетом… У нас, даже когда мы были пацанами, при разнице год-два в возрасте, тот считался взрослым, и мы как-то прислушивались. При старших младший пацан никогда бы не закурил, ему не дали бы это делать. О наркотиках вообще разговора нет. В мое время было так.

Пока был Советский Союз, были одинаковые понятия по всем городам Союза. Была легендарная послевоенная плеяда людей, которые сами видели, что такое голод, холод, что такое потерять родителей, любимых, родных людей, и они были совершенно другими. И эти люди нас воспитали. Это имело огромное значение. После того как развалили Советский Союз, конечно, в первую очередь надо было уничтожить ценности. А какие были ценности?

– Как раз одной из главных ценностей советского времени было уважение…

– Да, и это разгромили, потому что впереди появилось такое слово, как «бизнес», деньги. Люди видели, что очень легко можно нажиться и не надо особо ничему учиться, вкладывать душу, очень легко все давалось, все валялось – просто забирай. И, конечно, они очень много потеряли духовно. А когда человек духовно теряет, он теряет себя, я в этом абсолютно уверен. Потому что за 52 года я очень много раз видел, что, когда человек закрывает сердце для Бога, в это тело вселяется сатана.

– Другого не дано, да. Две крайности.

– По-другому не дано: или так, или так. Хотя Бог тебя не заставляет, ты сам должен решить. Много чего было в моей жизни, но я за все благодарен Богу, потому что всегда говорю: «Спасибо Тебе, Боженька, за то, что было, есть, будет, а еще большее спасибо за то, чего не было, нет и никогда не будет». И за каждое испытание славой, деньгами, любовью или несчастьем, болезнями – это все испытания, спасибо Ему.

– Нужна большая мудрость, чтобы воспринимать и удары судьбы, это не всем дано.

– Не знаю, мне тяжело говорить о себе, лучше, чтобы это делали те люди, которые меня знают. Для меня это обычная жизнь, необычно для меня другое, к чему я до сих пор не могу привыкнуть: когда в шестом часу утра ты вдруг просыпаешься – и у тебя в голове: «Помолимся за родителей…», – и ты тихо-тихо идешь…

– То есть это просто Бог дает?

– Да, вот эти песни: «Помолимся за родителей», «Белая фата», «Берегите, пацаны», «Без тебя» (дуэт с «А-студио»).

– Все они пробивают до слез.

– Да, это такие песни, которые невозможно сочинить, я не понимаю, как это сочинить. Садись и напиши, допустим, песню «Белая фата» – ну как ты напишешь это? Можно что-то придумать, потому что очень много песен и про родителей, и свадьбы, и детей, их очень много, но остаются единицы, которые люди берут с собой. И это не моя заслуга, это Боженька дал…

– А Вы только проводник?

– Я проводник, и есть еще парень, мой соратник…

– Ваш соавтор?

– Да, Константин Губин, с которым мы написали все эти песни. Я ему даю ядро, а он делает нереально красивую огранку, так что просто до слез доходит. У нас очень много песен, но те песни, которые я перечислил, мне реально приснились.

Видеоклип на песню Сосо Павлиашвили и Константина Губина «Белая фата».

(Продолжение следует)

Автор и ведущий Александр Крузе
Записала Елена Кузоро