Воскресные беседы. Преподобный Сергий Радонежский

И ему самому, и лавре мы уже посвятили несколько передач, а сегодня поговорим о почитании преподобного Сергия в Санкт-Петербурге.  Здесь также есть своя Свято-Сергиевская обитель, которой довелось сыграть немалую роль в истории нашей Церкви. Каждый, кто путешествует из северной столицы России в Петергоф, чтобы полюбоваться знаменитым дворцово-парковым ансамблем этого города, который включает 150 великолепных фонтанов, непременно обратит внимание на комплекс церковных зданий, расположенных на выезде из Петербурга, справа от шоссе. Ленинградцы помнят, что в послевоенное время здесь располагалась школа милиции, но сегодня тут возрождается монашеская обитель. Ее полное название – Свято-Троицкая Сергиева Приморская Пустынь Петербургской епархии.

Дореволюционные фотографии дают представление о красоте и художественном совершенстве ее храма. Здесь были несколько величественных соборов, в том числе Троицкий, построенный Доменико Трезини, и Воскресенский, созданный Альфредом, в православии Аттиком, Парландом. Оба архитектора имеют мировую известность благодаря своим шедеврам. Трезини – автор Петропавловского собора со знаменитым ангелом на шпиле, а Парланд – создатель храма Спаса-на-Крови.

На примере судьбы Сергиевой обители в очередной раз поражаешься, сколь мощная, разрушительная, антидуховная, антикультурная сила была присуща советской власти. Ведь сколько усилий стоило приложить, чтобы за столь короткий срок сровнять с землей эти большие, прекрасные соборы, создания великих зодчих.

Год основания Сергиевой Пустыни – 1734-й, время царствования племянницы Петра Великого императрицы Анны Иоанновны. В историю страны эта странная дама, помещица на троне, вошла не с лучшей стороны, но в Петербурге ей благодарны за то, что она через пять лет после смерти своего великого дяди вернула сюда, и окончательно, весь царский двор, одно время вновь переехавший было в Москву.

Анна Иоанновна благоволила к своему скромному духовнику архимандриту Варлааму (Высоцкому), которого очень любила еще ее мать, царица Прасковья Федоровна. Престарелый Варлаам был тогда настоятелем Троице-Сергиева монастыря в Подмосковье, будущей лавры.

В 1733 году скончалась сестра Анны – Екатерина Иоанновна, которая владела полученной от Петра Великого дачей на берегу Финского залива. Вот этот участок земли Анна Иоанновна отдала Варлааму для организации здесь подворья Троице-Сергиевой обители, с надеждой, что старец будет постоянно находиться рядом с ней.

Варлаам действительно сюда переехал, но через три года умер, а через 30 лет, в 1764 году, Петербургская Сергиева Пустынь отделилась от Московской лавры и стала самостоятельным монастырем.

Возвышение Приморской Сергиевой Пустыни связано с личностью императрицы Екатерины Великой. Именно здесь, в кельях настоятеля, летом 1762 года она дожидалась ответа на свой ультиматум от царственного мужа, Петра III, которого в 15 верстах отсюда верные Екатерине гвардейцы понуждали отречься от престола.

В пустыни состоялось и самое первое богослужение после того, как Екатерина практически добилась престола. С тех пор императрица щедро одаривала монастырь и даже выражала желание быть здесь похороненной. Но расцвет монастыря связан с личностью выдающегося святого XIX века, церковного писателя, аскета, проповедника, духовного наставника интеллигенции и народа епископа Игнатия (Брянчанинова). Он руководил монастырем с 1834 по 1857 год. Представитель видной дворянской фамилии, Дмитрий Александрович Брянчанинов в юности обучался в лучшем военном учебном заведении страны, был любимцем царя Николая I. Но внезапно, прямо как герой древней византийской житийной литературы, оставил службу, всю честь, славу мира и поселился простым монахом в глухом монастыре в вологодских болотах и лесах. Государь извлек его из этих болот и сказал: «Я тебе даю Сергиеву Пустынь, хочу, чтобы ты жил в ней и сделал из нее монастырь, который в глазах столицы был бы образцом монастырей».

Так и случилось. Благодаря колоссальным трудам отца Игнатия Сергиева Пустынь действительно встала в один ряд с лучшими монастырями православного мира. Здесь началось активное храмостроительство, за духовными наставлениями в пустынь приезжал весь Петербург, в том числе видные деятели искусства, литературы. Николай Лесков посвящает Игнатию одно из своих произведений.

Одна из уникальностей духовной жизни в Сергиевом монастыре – особое внимание к церковному пению. В монастыре развивали учение о духовном пении как средстве врачевания, исцеления от душевных скорбей и болезней. В этом братия монастыря намного опередила время. Сегодня многие говорят о лечебном эффекте музыки и вокальных упражнений, о так называемом методе телесно-ориентированной психотерапии.

В Сергиевой Пустыни духовно окормлялись: великий русский композитор Михаил Иванович Глинка, директор певческой капеллы Алексей Львов, автор гимна «Боже, царя храни» и многие другие деятели музыкального искусства. Сергиева Пустынь стала местом последнего упокоения многих замечательных семей, ее часовни и склепы были подлинными произведениями искусства. Территорию обители украшали великолепные ротонды и оранжереи усыпальницы, до революции пустынь представляла собой настоящий живой архитектурный музей под открытым небом. Увы, лишь некоторые фрагменты, в основном бюсты, удалось спасти в годы большевистского варварства. Их переместили в фонды Русского музея.

Все, что было уничтожено в обители, сегодня могло бы составить архитектурную, художественную славу многих городов. На сегодняшний день лишь несколько могил восстановлено. Об одной из них следует сказать особо. Это захоронение, наверное, самого выдающегося деятеля российской дипломатии канцлера Александра Михайловича Горчакова. Горчаков был однокурсником по лицею Александра Сергеевича Пушкина, получилось так, что именно к нему в 1825 году Пушкин обратился с риторическим вопросом в своем знаменитом стихотворении: «Кому ж из нас под старость день Лицея торжествовать придется одному?»

Горчаков умрет в глубокой старости, в 1883 году, уже никого нет на земле из его лицейских товарищей, уже три года, как в центре Москвы красуется бронзовый памятник самому знаменитому из них – Пушкину. Среди государственных заслуг Горчакова, например, такая: после неудачной Крымской войны, поражения России на Черном море он одними только дипломатическими усилиями, путем переговоров, хитроумных многоходовых комбинаций практически вернул стране все потерянные позиции.

Федор Тютчев откликнется стихами на этот дипломатический триумф:

Да, вы сдержали ваше слово:

Не двинув пушки, ни рубля,

В свои права вступает снова

Родная русская земля.

Как Горчакову удалось этого добиться? Он прозорливо использовал потенциал только что зародившейся мощной силы в мировой политике – Соединенных Штатов Америки. Именно Горчаков стоит у истоков добрых отношений России и США. Если уж сегодня искать какие-то пути сближения позиций, то имя и опыт Александра Михайловича могут в этом помочь.

Сегодня в Приморской Пустыни налажена монашеская жизнь, здесь восстановлен просторный храм, освященный как раз в честь преподобного Сергия, память которого 18 июля торжественно отмечает Русская Православная Церковь.

Записала Полина Митрофанова