Слово в образе. Иконостас

– Сегодня мы с вами поговорим об иконостасе, о той замечательной художественной преграде между нами, стоящими в храме, и алтарем. Зачем она нужна? Храмы бывают разные. Есть западные, католические, есть протестантские кирхи, есть православные храмы. Византийские – угрюмые, громоздкие; есть наши храмы, киевские – монументальные; новгородские, владимиро-суздальские – удивительной красоты. Храмы мрачноватые – романские. Они разные. Они ведь воплощают в себе образ целого мира. Когда мы стоим литургию, когда обращены лицом к алтарю, то алтарь для нас закрыт вот этой самой удивительно красивой чаще всего, привычной для нас стеной. Что это? Вот там, за ней, находится то пространство, которое является образом мира горнего. Это Небесный Иерусалим. То храмовое пространство, в котором мы находимся, – это мир здесь и сейчас, мир земной. Мы видим перед собой то, что закрывает для нас мир горний. А закрывает нам его непостижимое время.

Вера наша начинается с очевидного: с того, что Господь Иисус Христос жил не вообще, а в конкретном месте, в Иудее, в Римской империи, во времена Понтия Пилата. Вера начинается с реальности Господа нашего Иисуса Христа, с конкретного исторического пространства, с конкретного исторического времени,  поэтому так важен образ времени, в котором наша память, в котором наше поучение,  наши уроки,  наши трагедии и наши победы. Вот это историческое время для нас важно. Вот это историческое время и есть иконостас.

Изначально никакого иконостаса в храме не было, базилика не расчленяется, и первые храмы были базиликальными, даже храм во имя святых двенадцати апостолов в Константинополе, построенный при Константине Великом, тоже был базиликальным; правда, там вскоре появляется некая преграда на ступенях солеи, которая нужна для того, чтобы толпы религиозных верующих, находящихся в состоянии возвышенного восторга и экстаза, не ввалились внутрь алтаря, не нарушили порядок богослужения.

Как тут не сказать еще и о том, что вообще-то самый первый прообраз иконостаса как стены, отделяющей вечное от временного, – это завеса, которая делила ветхозаветную скинию в Древней Иудее, самый первый храм, на две части. А затем мы должны вспомнить о том, что одновременно с этим происходит развитие иконописи, и иконы, хорошие или плохие, – они разные.  Они пишутся и дарятся храму, какие-то из них устанавливаются на колоннах, какие-то – между колоннами, какие-то наверху фриза. Но и большое число икон просто ставится вдоль этой каменной преграды. Так постепенно и довольно стихийно выстраивается иконостас. И постепенно к нему приходит эта осмысленная метафизическая и художественная роль богословия в образах.

Ряды иконостаса. С чего начинается человеческая история? Она начинается с того, как Адам покинул Эдем. Вот с этого момента и до появления первых пророков мы с вами и выделяем самый верхний иконостасный ряд – праотеческий, в котором Господь присутствовал Своей мыслью, память о Котором всегда была в сознании тех, кого мы с вами именуем праотцами.

Однажды появляются и те, кто начинает, наверное, общаться с Богом более близко. Это пророки, это первый пророк Моисей. Вот мы с вами здесь и встречаем второй ряд – от Моисея и до того момента, когда появится Христос. До того момента, когда произойдет радостное Рождество, приход Господа в этот мир в Вифлееме. Вот этот ряд называется пророческий. Здесь мы с вами видим фигуры пророков, которые держат в своих руках свитки – и это атрибут пророка, это их пророчество, это результат их общения с Господом.

Ниже пророческого ряда – деисусный (по-гречески: деисисный) ряд. «Деисис» – «предстояние», «моление». В центре этого деисисного ряда мы с вами видим большой развернутый образ. Образ «Христос во славе». Иногда еще его называют «Христос – Великий Судья», ибо Господь является этому миру и нам всем как Великий Судья, и за нас будут предстоять те, кто объединяет собою Ветхий Завет и Новый Завет. Люди Ветхого Завета и люди Нового Завета одновременно – это святой Иоанн Креститель и  Приснодева Мария. Они слева и справа от Христа будут стоять в позе прошения, моления, предстоя за нас, защищая нас на Страшном Суде. Вот такая замечательная композиция этого ряда.

Что касается праздничного ряда, конечно, это чаще всего небольшие иконы, скорее похожие на клейма. Это иконы, каждая из которых является сюжетом праздника, которые происходят в течение года. Но, пожалуй, мы бы могли сказать, что вообще весь этот ряд – праздник, потому что это иконы, связанные с пребыванием Господа нашего на земле. Это иконы, связанные с жизнью, проповедью и подвигом Иисуса Христа и с жизнью Приснодевы Марии. Это само по себе – праздник для этого мира. Средокрестие, центр всей человеческой истории, сколько бы ее ни было до этого и сколько бы еще человечество ни прожило здесь, на земле. Это центральное событие в истории человечества.

А ниже мы с вами уже видим то, что называется: местный ряд. Это ряд, в котором есть три проема – царские врата и дьяконские, архангельские врата. Вот оно, пространство истории. Это то, что максимально к нам приближено, и в этом местном ряду створки врат – это как бы приделы, которые мы открываем благодаря Тому, Кто нас научил. И это четыре изображения евангелистов. Евангелия открывают нам истину. Принимая эту истину, мы открываем для себя эти створки. А для всего мира эти створки открыты благодаря Благой Вести, поэтому есть еще два медальона, или (правильнее сказать) единая композиция – Благовещение Пресвятой Богородицы. Она различна. Иногда действительно это два медальона друг против друга на створках, на одном изображается Архангел Гавриил, на другом – Приснодева Мария. А на старых створках древнерусских храмов мы видим большой тимпан сверху створок, на котором эта как бы единая композиция.

Слева от царских врат – изображение Христа Вседержителя. Справа – изображение Приснодевы Марии. Это те, кто принимает нас там, в Царствии Небесном. И еще одно очень важное обстоятельство: эта вертикаль, которая присутствует в иконостасе,  над царскими вратами продолжается темой Евхаристии. Как можно пройти в жизнь вечную, как можно быть христианином, не соучаствуя в трапезе с Создателем, не причастившись Его Таин и жизни вечной? Это очень важный момент. Евхаристия – икона, которая находится над царскими вратами.

Остальное, что в местном ряду будет представлено, – это местночтимые святые. Почти всегда в больших храмах Древней Руси мы с вами встречаем изображения Сергия Радонежского, Александра Невского и тех святых (или те сюжеты), которым посвящен этот храм.

Когда мы с вами видим иконостас, богато украшенный или скромный, – в драматургии его выражения, в его метафизическом, одухотворенном содержании мы  видим самое главное из истории человечества. Это образ нашей веры во времени и пространстве.

Записала Полина Митрофанова