Православный взгляд. Беседа с митрополитом Томским и Асиновским Ростиславом

– Вообще во все времена воин воину рознь, в том числе и во времена Римской империи. В войске императора были воины-христиане, которые руководствовались не только указаниями императора, но и великими нравственными, христианскими, евангельскими законами. Но были и воины-язычники, руководствовавшиеся языческой идеологией, лишенной любви, милосердия и сострадания.

Церковь причислила каких-то людей к лику святых не просто потому, что они были воинами, а потому, что они были воинами-христианами. Этим Церковь показала, что благоугодить Богу и достигнуть святости можно на самых различных поприщах общественного, государственного служения, в том числе и на поприще воинской службы.

О том, что воинская служба совершенно не противоречит духу христианского закона, который прежде всего провозглашает любовь человека к Богу и человека к человеку, а, наоборот, является в какой-то степени исполнением этой заповеди о любви, говорит описанный в Евангелии факт: когда разные категории людей приходили к Иоанну Крестителю, вышедшему на берег Иордана и проповедовавшему покаяние и обновление своей жизни, к нему приходили и воины с вопросом, что им делать и как быть.

И Иоанн Креститель не говорил воинам, что они должны оставить воинскую службу, бросить оружие и избрать какой-то другой путь служения своему народу и Отечеству. Он говорил, что, выполняя свои воинские обязанности, они должны ориентироваться на нравственный закон – не обижать обидимого, что потом было сформулировано международным сообществом как некие правила ведения войны или законы военного времени, которые еще с древности предусматривали милосердное отношение к поверженному врагу, пленным, раненым. То есть в любом случае война не должна ожесточать человека.

Церковь Христова всегда заповедовала человеку отделять человеческую личность от греха, который этим человеком возобладал, поэтому Церковь призывала ненавидеть грех, но любить человека. И задача любого военного противостояния – не уничтожить кого-то, а остановить зло, которое каким-то образом себя проявляет. И одним из результатов военных действий должно стать исправление и переосмысление греховной позиции противником, который ранее руководствовался не христианскими нормами, а какими-то иными, человеконенавистническими соображениями.

Так было, скажем, в годы Великой Отечественной войны, когда наши солдаты, даже в советское время воспитанные в христианских традициях, оказавшись на территории Германии, в отличие от некоторых западных войск, проявляли милосердие к мирным жителям и пленным немцам. Конечно, многие сейчас пытаются исказить историю, говоря о том, что советские воины якобы отличались бесчинствами на территории Германии.

– Хотя на самом деле их за это расстреливали.

– Да. Как свидетельствуют многочисленные документы, которые с каждым годом становятся все более доступными для исследователей, этим отличались многие западные вояки, но никак не наши воины. Любая война всегда заканчивается миром, это конечная цель любого противостояния, но не любой ценой и не на любых условиях. Война заканчивается, когда в конце концов начинает торжествовать справедливость, правда, а значит, тогда торжествует и Господь.

– Вы затронули тему Великой Отечественной войны и сказали, что война не должна ожесточать людей. Это на самом деле так и было, потому что после войны появилось много людей, которые пока еще не причислены к лику святых, но в их святости мало кто сомневается. Ваш духовный отец – отец Кирилл тоже воевал, и именно на фронте он пришел к вере. Как Вы думаете, есть ли сейчас шанс, что после специальной военной операции произойдет какое-то духовное возрождение России?

– Такой шанс есть всегда, Господь дает его. Но воспользуемся ли мы этим шансом – это уже другой вопрос. Иногда бывает нарушение размеренного течения нашей жизни, когда мы лицом к лицу встречаемся с какими-то неординарными, иногда опасными ситуациями. И мы начинаем, сбросив розовые очки, реально оценивать свое положение, положение окружающего нас общества, не стремимся ли мы очень быстро к какой-то пропасти, куда в конце концов можем упасть… В такие моменты приходит отрезвление.

Помню, после трагедии в Беслане, когда террористы устроили страшный террористический акт, у осетинского народа наблюдалось некое отрезвление. Тогда многие устремились в храмы Божии, те, кто не был крещен, стали массово принимать крещение. В то время многие называли духовные процессы, которые пошли тогда в Осетии, вторым крещением Осетии. И это был действительно сильный порыв.

Но существуют и другие ситуации. Когда напряженность в обществе несколько спадает и все вроде бы возвращается на круги своя, человек очень легко забывает то, что было, то есть уроки извлекаются не всегда, а значит, опасность повторения каких-то не очень хороших сценариев в нашей жизни остается. И так происходит не потому, что какие-то бедствия посылает нам Господь, а потому, что мы сами создаем условия для того, чтобы ввергнуть себя в такое положение.

Господь дает нам шанс. Мы видим, что в нашем обществе происходит некое оздоровление, и то, что считалось большинством терпимым, приемлемым, сейчас, слава Богу, подвергается переосмыслению. Это какие-то безнравственные поступки, в том числе и совершаемые в публичном пространстве, это ориентация на то, что сейчас принято называть некими западными либеральными ценностями, которые на самом деле не имеют никакого отношения ни к ценностям, ни даже к либерализму и являются самыми гнусными человеческими пороками. А ведь до недавнего времени наш народ постепенно приучали к этому.

Меня очень радует, что многие наши бойцы, принимающие участие в боевых действиях, защищая наше Отечество, начинают свой ратный подвиг с молитвы. Мы неоднократно видели в средствах массовой информации, как священник совершает молебен, причем не в одиночестве, когда, скажем, бойцы говорят ему: «Ладно, батюшка, ты помолись, а мы пойдем заниматься своим делом», – а когда бойцы перед боем принимают участие в молитве.

Мы видим на шевронах у многих бойцов изображение Христа Спасителя, во многих наших подразделениях присутствуют стяги с образом Спаса Нерукотворного. Именно такие стяги были когда-то в войсках наших великих святых предшественников – святых воинов Дмитрия Донского, Александра Невского. Конечно, все это вселяет надежду на то, что оздоровление нашего общества не будет краткосрочным, оно будет укоренено в долгосрочной перспективе.

– Не зря говорят, что в окопах не бывает атеистов, и действительно многие бойцы молятся. А как Вы считаете, если бойцы молятся на фронте и все равно погибают, и погибают даже священники, это неуслышанная молитва или какой-то Промысл Божий?

– Ну, получается, если человек верующий, то в течение своей жизни он не должен встретиться ни с одной трудностью, у него вообще нет шансов умереть человеческой смертью и он должен жить вечно – и тысячу, и две тысячи, и двадцать тысяч лет.

На самом деле жизнь людей всегда заканчивается по-разному, и рано или поздно она закончится у каждого человека. Господь призывает человека из этой жизни в самое лучшее, самое благоприятное для него время, когда он уходит в вечность с минимальным количеством грехов. Если человек погибает на поле боя, то для кого-то это трагедия, ведь этот же человек помолился – и пули обязательно должны были лететь мимо него. Но ведь очень важно и то, как умирает человек.

Если он умирает за свое Отечество, за своих близких, защищая их, то он выполняет заповедь Спасителя, которую Господь дал Своим последователям: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Уйти в вечность в таком настрое – это, конечно, очень большое дело.

Все мы помним о подвиге солдата, почти мальчишки Евгения Родионова во время первой чеченской войны. Оказавшись в чеченском плену, этот воин не захотел снять нательный крестик и претерпел мученическую кончину – был обезглавлен. Хотя близкие, знавшие его в мирной жизни, потом рассказывали, что этот парень не отличался какой-то чрезмерной религиозностью и не был постоянным прихожанином храма Божия.

Да, он был крещен, и, видимо, домашняя среда позволяла ему осознавать себя православным христианином, хотя он не был глубоко воцерковлен. Но в экстремальных условиях он получил возможность исповедовать свою веру, и не только веру в добро, в те идеалы милосердия и любви, которые исходят из Евангелия, но и веру в Спасителя нашего. И крест для него был символом и олицетворением этой веры, – веры православной. Вне всякого сомнения, он совершил христианский подвиг, и дай Бог всем нам так покинуть этот мир.

Рано или поздно все мы уйдем из этой жизни, но уйдут все по-разному. И как мы говорили в одной из предыдущих передач, можно уйти из жизни подлецом, человеком, совершившим предательство, а можно уйти так, как ушел воин Евгений Родионов – до конца исполнив заповедь Божию.

Я думаю, что в любом случае молитва помогает молящимся воинам не только сохранить свою временную земную жизнь, но самое главное – она помогает им сохранить свою душу от всякой грязи и нечистоты, чтобы достойно, с чистой совестью предстать пред Богом.

– Владыка, давайте перейдем ко второй части нашей программы: 25 февраля Церковь будет праздновать память Иверской иконы Божией Матери. Сложно переоценить значимость этого святого образа для Томска, и я хочу, чтобы рассказали о нем именно Вы.

– Иверская икона Божией Матери очень почитаема на Святой Афонской Горе, где она явилась еще во времена иконоборчества, которые разразились в Византии. Эта икона была у одной женщины, которая проживала в Никее, недалеко от Константинополя. Когда к ней пришли с обыском воины и хотели уничтожить эту икону, женщина попросила дать ей возможность самой удалить эту икону из дома.

Под покровом ночи вместе с сыном она отнесла икону к берегу Босфора и пустила этот святой образ по воде со словами: «Матерь Божия, я больше не могу хранить Твою икону. Ты Сама сохрани Свой образ». Икона поплыла по морю и в конце концов достигла Афонского полуострова. Она появилась в бухте недалеко от монастыря Ивирон, основанного грузинскими монахами.

Матерь Божия явилась одному из старцев монастыря – преподобному Гавриилу, и повелела, чтобы он вместе с братией шел на берег моря и встретил там эту бесценную святыню. И действительно, монахи обнаружили в море эту икону, и она была занесена в храм. Когда наутро монахи пришли в церковь на богослужение, они не нашли в храме иконы – каким-то образом она перенеслась из закрытого храма к монастырским воротам, ко входу в монастырь.

И когда это повторилось многократно, Матерь Божия снова явилась старцу Гавриилу и сказала: «Оставьте Мою икону при вратах. Хочу, чтобы не вы Меня хранили, а Я была вашей Хранительницей и Вратарницей, Привратницей». Поэтому греки часто называют икону Божией Матери, которую мы называем Иверской, «Портаитисса», то есть «Вратарница», «Привратница». Тогда монахи устроили при воротах небольшую церковь, где и была помещена икона Божией Матери.

Таким образом, Матерь Божия встала на страже Иверского монастыря и Святой Афонской Горы, источая огромное количество чудес, проявляя Свою силу, защищающую Афон. На Афоне сложилось предание, что до тех пор, пока Иверская икона будет находиться на Святой Афонской Горе, афонским монахам не следует ничего опасаться.

Когда вести о многочисленных чудесах, исходящих от этой иконы, которая воспринималась как хранительница Афона, достигли Русской земли, патриарх Никон захотел, чтобы и на Русской земле была такая икона. Он основал на Валдае монастырь в честь Иверской иконы Божией Матери, а афонским монахам заказал точную копию, список с этой древней прославленной иконы. Икона была написана монахами, освящена на Афоне и затем торжественно принесена на Русскую землю.

Когда икона оказалась у нас в России, русские люди воочию увидели особые милости Царицы Небесной, которые Она являла через этот образ. В Москве на Красной площади у Воскресенских ворот появилась часовня, немного похожая на ту небольшую церковку на Афоне, где пребывает чудотворная Иверская икона Божией Матери. Часовня эта стала именоваться Иверской, и в ней был поставлен список с Иверской иконы Божией Матери.

Таким образом, как Матерь Божия, находясь на Афоне при вратах Иверской обители, явилась стражем Афона, так и в России, оказавшись на Красной площади Кремля, Матерь Божия распростерла Свой покров над всей Россией, над нашим народом.

Город Томск в этом отношении не является исключением. В 1854 году в Томск прибыл третий по счету томский епископ Парфений, и он увидел, что центральная площадь города пребывала в каком-то запущенном состоянии. На этой же площади ранее находилась деревянная Богоявленская церковь, потом эта церковь была построена уже из кирпича в другом месте, а место старой церкви пребывало в небрежении.

Посчитав такое положение дел недопустимым, владыка Парфений обсудил этот вопрос с губернатором города, и было решено ознаменовать это святое место, где молились наши предки, воздвижением часовни. Долго решать, в честь чего эта часовня должна быть воздвигнута и поставлена, не пришлось – было принято решение освятить ее в честь Иверской иконы Божией Матери.

Для этой часовни в Москве была написана и в Иверской часовне на Красной площади освящена икона Пресвятой Богородицы, после чего она прибыла в Томск и стала неусыпным стражем и хранительницей города. Томичи, воочию увидев силу заступничества Божией Матери, стали называть эту Иверскую икону Томской Градодержательницей, а Иверскую часовню назвали духовными воротами города Томска. Отныне ни один томич не совершал ни одного более-менее важного дела без молитвы перед этой иконой, без испрашивания благословения и заступничества Божией Матери.

К сожалению, в годы безбожия эта часовня была разрушена. Казалось бы, почему Матерь Божия – Хранительница Афона, Русской земли и Томска попустила, чтобы часовня была разрушена? На самом деле это произошло не без Промысла Божия. Когда сердца человеческие стали охладевать в молитве к Царице Небесной, Матерь Божия забрала то, что когда-то Она так милостиво и щедро даровала нашим предкам.

Сегодня мы говорили о многочисленных шансах, которые дает нам Господь для духовного возрождения. Так вот, в 2002 году в рекордно короткие сроки, буквально за несколько месяцев, эта часовня была спроектирована с оформлением всех необходимых документов и всего за несколько месяцев возведена.

В мае 2002 года Святейший патриарх Алексий II во время своего первосвятительского посещения Томска освятил эту часовню. С Афона была привезена Иверская икона Божией Матери, которая так же, как во времена патриарха Никона, была написана монахами-афонитами на Святой Горе. Там же она была освящена и приложена к чудотворному первообразу.

И хотя праздник Иверской иконы Божией Матери – это праздник для каждого человека, живущего в нашей стране, но для нас, томичей, это особый день. В этот день духовенство разных храмов вместе со своими прихожанами приходит в Иверскую часовню и несет там свою череду служения, поэтому молебны непрерывно совершаются с утра до вечера.  

– У нас еще есть вопросы телезрителей.

«Церковь относится к уринотерапии негативно, но при этом известно, что моча младенцев хорошо снимает отеки при ушибах. Скажите, и такой компресс тоже возбраняется?»

– Ну, я не медик, поэтому о каких-то лечебных средствах лучше советоваться с медицинскими работниками. Но что касается уринотерапии, должен сказать, что это совершенно недопустимо с точки зрения христианина, потому что невозможно одними устами принимать нечистоту и Тело Христово, осквернять уста чем-то нечистым и одновременно прославлять Господа словами молитв и церковных песнопений.

Конечно, Господь говорит, что человека прежде всего оскверняет не то, что в него входит, а то, что из него исходит. И куда большее зло – когда подобная нечистота извергается из нашего сердца в виде злобы, ненависти, клеветы, осуждения. Тем не менее человек должен соблюдать и внешнюю чистоту, понимая, что, как говорил апостол Павел, он является храмом Божиим и в каждом верующем человеке пребывает Дух Святой. И поэтому нам необходимо содержать свое тело и в духовной, и в физической чистоте.

– «Во многих ресторанах подают стейки с кровью. Подходит ли это под апостольское повеление воздерживаться от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови?»

– Для христианина совершенно неприемлемо употребление мяса с кровью. И когда предлагается такая пища и даже любимое лакомство советских детей – гематоген, содержащий железо и стимулирующий кроветворение, с христианской точки зрения это недопустимо, потому что все это изготавливается из крови. Есть еще целый ряд колбас с кровью, и это тоже недопустимо.

Когда в I веке, еще во времена апостолов, встал вопрос, какие заповеди должны соблюдать христиане, которые становятся чадами христианской Церкви, приходя не из иудаизма, а из язычества, и следует ли им соблюдать все предписания ветхозаветного закона Моисеева, апостолы на своем апостольском соборе постановили не обременять таких христиан какими-то ритуальными предписаниями Моисеева закона. Но они сохранили для всех без исключения христиан, будь те из язычников или из евреев, соблюдение основных нравственных принципов, в том числе воздержание от крови, идоложертвенного и блуда, то есть от того, что действительно оскверняет человека.

Ведущий Виталий Стёпкин

Записала Людмила Белицкая