Православная азбука. Беседа с епископом Покровским и Новоузенским Феодором

В студии епископ Покровский и Новоузенский Феодор.

– Нашу первую встречу с Вами с интересом ждут прихожане, духовенство, потому что не все еще успели с Вами познакомиться. И, конечно, интересно узнать, кто теперь руководит нашей епархией. Хотя, не скрою, Вашу биографию мы внимательно изучили. И сегодня поговорим о Вашем священническом пути. Но начать мне хотелось бы с Ваших впечатлений от знакомства с епархией. Как Вас встретили на этой земле?

– У меня такое чувство, что я вернулся домой. Мои предки родом из Ульяновска, из Чебоксар, так что Волжская земля для меня родная. И в том, что меня назначили именно на эту кафедру, есть определенный Промысл Божий, и это большая радость для меня.

А люди встретили меня хорошо, у меня есть ощущение какого-то духовного родства, как бывает у православных людей. Надеюсь, что такое соработничество не только с епархиальными структурами, со священниками, но и с мирянами, прихожанами храмов у нас будет развиваться, будет определенная симфония в нашей деятельности.

– Ваша жизнь дала такой крутой поворот, Вы выбрали профессию врача, а сегодня – епископ. Но, мне кажется, это не столь удивительно, тем более Ваша семья – верующая. То есть этот Ваш путь был в какой-то степени предопределен?

– Действительно, возникают у многих вопросы, что произошло в моей жизни, какие внутренние изменения. Мои родители венчались в 1959 году, во время хрущевских гонений. Отец тогда служил в армии, был военным инженером, мама работала учительницей в школе, и они вполне могли расстаться и со службой, и с работой. Но они не побоялись, и, собственно говоря, благословение на чадородие, которое есть в таинстве Венчания, видимо, послужило фундаментом того, чтобы я выбрал путь священства, заканчивая военную службу, и пошел дальше по этому пути.

Конечно, все мои предки тоже были верующими: бабушки, дедушки, прадедушки, которые помогали храмам, монастырям и всегда детей и внуков воспитывали в православной вере. А когда отец служил за границей, была возможность ходить в храмы, приобретать православную литературу. Первая Библия была куплена нами в Венгрии. И когда здесь были только какие-то рукописные книги, тетрадки, передававшиеся из рук в руки (только так можно было распространять священные тексты), там можно было купить и книги с библейскими сказаниями, и «Закон Божий». Поэтому такой мой путь, думаю, все-таки не совсем случаен. И, конечно, работа врача и работа священника близки друг другу.

– Там и там – служение.

– И там, и там люди приходят за помощью, утешением, поддержкой. И там, и там люди хотят услышать доброе слово, которое является основным лекарством для страждущих душ.

– Да, мы же называем Церковь лечебницей. Душа Ваша рвалась к священству, рвалась к Церкви, но тем не менее Вы занимались медициной. А как эти годы Вы проживали в духовном плане?

– Я получил определенную поддержку со стороны своего преподавателя латыни в Военно-медицинской академии. Он был верующий человек, в ленинградских духовных школах преподавал латынь, древние языки и историю искусств. Показывал нам альбомы с классической живописью, наполненной библейскими сюжетами, трактовал нам их с духовной точки зрения. По окончании курса латыни мы могли бы сдавать «Закон Божий», настолько он нас хорошо готовил. И он нас никогда не оставлял, хотя и не так долго проработал (по понятным причинам), приходил к нам, брал нас на выставки, концерты, приносил литературу и даже водил нас в такие закрытые места, куда мы не могли бы, конечно, без него попасть. Этот человек тоже послужил примером живой проповеди слова Божьего. То есть такая духовная поддержка у нас никогда не оскудевала.

В процессе моей учебы было у меня определенное недопонимание с представителями кафедры марксистско-ленинской философии, за реферат мне поставили неудовлетворительную оценку. Видимо, он был недостаточно материалистически обоснован. И за экзамен я получил тройку. Это, конечно, меня очень расстроило, поскольку остальные оценки были в основном отличные. И это привело меня к какому-то внутреннему кризису, я думал о том, чтобы уйти в Ленинградскую семинарию. Тем более тогда ректором семинарии был нынешний Святейший Патриарх Кирилл, и мы, молодые люди, общались с семинаристами и слышали о нем. Естественно, и наш преподаватель тоже о нем говорил. И как раз в этот период внутреннего кризиса я посоветовался с ним, и он мне сказал: «Оканчивай академию, служи, а священником ты станешь». То есть такое было пророчество, напутствие и благословение. Это мне помогало жить и надеяться, что я действительно стану священником.

– У вас были замечательные педагоги, которые вам преподавали латынь не только для того, чтобы вы могли выписать рецепт, но и для духовного развития. А кроме Вас кто-то еще выбрал путь служения Церкви?

– С моего курса есть люди воцерковившиеся, но священников из наших выпускников я не знаю. Могу сказать, что наш преподаватель по госпитальной хирургии, Юрий Леонидович Шевченко, построил Национальный медико-хирургический центр им. Пирогова в Москве, возвел там храм святителя Николая Чудотворца и стал в нем священником, архимандритом Георгием. Хотя он прошел путь от хирурга на кафедре до начальника Военно-медицинской академии, министра здравоохранения России, но потом все-таки принял сан.

– Невольно тут проводишь параллели с Лукой Крымским, его врачебная деятельность совершенно не мешала ему быть человеком высочайшей духовности, а впоследствии – святым. Он перед операцией обязательно крестик рисовал на том месте, где будет делать разрез, и непременно молился. А в Вашей врачебной практике Вы обращались к Божией помощи?

– Конечно, без этого никак. Я работал невропатологом. И когда смотришь в реанимации на больных с тяжелой мозговой травмой или нарушением мозгового кровообращения, то часто удивляешься тому, как меняется состояние человека либо к выздоровлению, либо, наоборот, к ухудшению. Казалось бы, по всем медицинским законам, по физиологии человек должен поправиться, но почему-то улучшений нет. И порой состояние человека, у которого болезнь протекала в более легкой форме, вдруг ухудшается, и он уходит в мир иной. А про другого думаешь, что он не жилец. И тем не менее по молитвам его близких, по какому-то его духовному состоянию Господь его сохраняет. Такое очень часто было в моей врачебной практике.

Вначале я служил в пустыне Казахстана, там был испытательный полигон. Перед отъездом из Ленинграда я зашел в медицинский букинистический магазин и там случайно обнаружил и купил книгу Луки (Войно-Ясенецкого), изданную в 1956 году, «Очерки гнойной хирургии», за которую ему дали Сталинскую премию. Я именно эту книгу всегда искал, как чувствовал, что окажусь в таких условиях, когда она очень пригодится. В советское время ребят отправляли служить в разные концы Советского Союза, и в Казахстане служили в основном мальчишки из средней полосы России. Очень часто приходилось сталкиваться с гнойными заболеваниями, и эта книга мне помогла.

На полигоне приходилось заниматься всем, там до ближайшего госпиталя было порядка 150 километров. Книга Луки Крымского всегда была со мной, и я чувствовал незримое присутствие этого святого. И хочу сказать, что все операции, которые я делал, опираясь на знания, полученные из этой книги, заканчивались благополучно, не было никаких осложнений ни у одного больного.

– Следующий этап Вашей жизни – монашеский постриг. Это было Ваше внутреннее устремление или того требовали обстоятельства Вашей жизни в Церкви?

– Тут несколько моментов можно отметить. Когда я уже стал служить диаконом, потом священником (это было в городе Ахтубинске Астраханской области), настоятель храма, в котором я служил, был монашествующий, архимандрит. И мы начинали свой церковный день как в монастыре. Мы читали полунощницу, братский молебен, а потом уже переходили к службе: часы, Божественная литургия… Так мы с ним жили несколько лет, и такой уклад жизни, общение с монахом на протяжении длительного времени наложили на меня определенный отпечаток. Потом я поехал в Чебоксары, и так случилось, что супруга моя не захотела ехать туда, и владыка Варнава благословил мой постриг в монашество. Так как до этого, по сути, я жил уже монашеской жизнью и мы с супругой жили раздельно, то серьезных изменений в моей жизни не произошло, внутренне я уже был готов к монашеству.

Люди, с которыми мне довелось работать, служить, были уже с жизненным опытом, образованием, поэтому у нас развивались многие направления.

– Что из этого опыта пригодится Вам в нашей епархии? Или Вы пока еще не вникли в наши ресурсы и возможности?

– Я уже встречался и со священниками, и с руководителями отделов, и с благочинными. В процессе общения мы понимали, что будем делиться опытом, обогащать друг друга, что-то внедрять, развиваться и идти дальше.

Хотелось бы, чтобы приняли меня, чтобы помогали в восстановлении и реконструкции соборов, в реализации всех тех многочисленных проектов, которые в епархии ведутся. И надеюсь, что количество прихожан в храмах умножится, придут их дети и внуки. Давайте спасаться, духовно развиваться, приходить на богослужения и отстаивать нашу веру, а значит – и нашу государственность.

– Спасибо большое, владыка, за интересную беседу, за Вашу искренность.

– Помогай всем Господь, благословение Божие да пребывает со всеми вами!

Ведущая Ольга Стрелкова