Литературный квартал. Протоиерей Максим Курленко

– В Писании сказано: Хвалите Его во псалтири и гуслех, хвалите Его в тимпане и лице, хвалите Его во струнах и органе. Служить Господу можно разными способами. Например, читать проповедь в стиле рэп. Священник из Чувашской митрополии, отец Максим Курленко, пишет рэп. Батюшка знает, какие слова и образы понятны молодежи. Рэп-композиции – это попытка говорить с молодыми людьми на их языке. Говорить о вещах серьезных и личных.

– Вообще музыка мне всегда была интересна. Но в юности – в старших классах, после армии, в институте (тогда еще это был Уральский политехнический), – я просто ее неплохо знал, разбирался как меломан, знал разные последние чарты, выпуски, диски. Когда учился в институте, я стал работать на радио диджеем (была такая радиостанция «Джем» 102,5 FM, не знаю, существует она сейчас или нет). Потом работал на другой станции – Tele FM. Там я познакомился с друзьями, мы увлекались рэп-музыкой, которая тогда только появилась (это была середина 1990-х, ближе к 2000-м). До 2002 или 2003 года я работал на радио, и мы с ребятами вместе начали делать программу рэп-музыки, а потом решили попробовать записать что-то свое. И так у нас на радио появились первые композиции.

– По улицам Екатеринбурга гуляет 2003 год. Группа EK-Playaz, что в вольном переводе значит «Екатеринбургские игроки», записывает свой самый известный трек. Они – на пике славы. Вместе с другими рэп-группами они выступают на фестивале «Наши люди» в Лужниках, записывают свой первый альбом и гастролируют в Москве.

– Жизнь была насыщенная, интересная, особенно в плане музыки, творчества, общения, поэтому есть что вспомнить, безусловно. Но параллельно со всем этим я пытался понять и осмыслить, тот ли это путь, где мне поставить точки опоры, действительно ли это то, чему я могу посвятить свою жизнь. И я не находил однозначного ответа – скорее нет, чем да. Впоследствии я понял, что это просто мое увлечение, свою жизнь я этому посвятить не могу. Я искал что-то другое, к чему меня пододвигал Господь, как я сейчас это понимаю. И уже в процессе нашей творческой деятельности мне стало интересно все, что связано с православием, верой. Меня никто не тянул туда, я не был учеником воскресной школы, был уже в зрелом возрасте, после армии. В армии я крестился.

– В армии батюшка служил в роте охраны. «Там были караулы через сутки, – вспоминает он. – Мы охраняли химическое оружие и склады с боеприпасами. И вот я стоял ночами на вышке, совершенно один, и размышлял о чем-то важном. Звездное небо, поезда стучат вдалеке, огни города где-то там... И вдруг я ощущаю, что звезды слишком близко, что Бог намного ближе, чем я думал раньше. А потом мои внутренние поиски закончились тем, что в душе произошла встреча с Богом. После армии пришло решение поступить заочно в Свято-Тихоновский богословский институт».  

– Было даже так, что, учась в Свято-Тихоновском институте, я продолжал быть участником группы EK-Playaz, соответственно, мы выступали с концертами, записывали альбомы, диски. Я не рубил сплеча, и я так понимаю, что Господь давал и дает мне полную свободу, чтобы самому все взвесить, попробовать, осмыслить, понять ответственность; понять, действительно ли мне это надо. Я думаю, это должно быть в судьбе каждого человека, который делает тот или иной жизненный выбор.

Вера – это не набор каких-то сухих догматов, которые загоняют, так сказать, в определенное прокрустово ложе. Нет, судьба каждого человека индивидуальна. Вот это моя судьба, по которой я иду, и на этом пути я встретил Бога. Эта встреча была искренней, настоящей, она меня перевернула. И мне действительно захотелось узнать все, что связано с верой, Церковью, потому что это был мой выбор.

– Громкие вечеринки, концерты и поклонницы – все это окружало молодых музыкантов. Все песни ребята писали вместе. И если кто-то в коллективе откровенно высмеивал окружающую действительность, то Максим Курленко даже в ернический речитатив старался вставить строки о поиске смысла жизни, цели существования. Но не всегда лирические зарисовки ложились в концепцию произведения. В группе начались противоречия.

– И так, шаг за шагом, постепенно дошло до того, что я сказал: «Все, ребята. Я ухожу из группы, я поеду в Алатырь». Я приехал сюда, в Чувашию, сначала просто в гости, посмотреть, потому что у меня были тогда мысли о монашестве. Я решал, какой путь мне выбрать, был на распутье. Но, попав в Алатырский монастырь, я встретил свою будущую супругу, которая тоже приехала как трудница. И как-то все очень быстро завертелось, получилось так, что я женился. Я был ставленником отца Иеронима, принял священный сан и остался здесь.

– Сейчас протоиерей Максим Курленко служит в небольшом селе Чувашской епархии и воспитывает семерых детей. Почему отец Максим выбрал именно священнический путь? Ведь можно быть просто православным, глубоко верующим человеком, но при этом не священником. Почему был сделан такой выбор?

– Сначала, когда я только начал интересоваться верой, у меня не было таких далеко идущих планов – быть священником. Но в процессе моего пути Господь так складывал этот пазл, что мне хотелось ответить на тот призыв, который я почувствовал в своем сердце. Определенные мистические вещи тоже совершались. Одна из них была связана с вроде бы простым для многих действием – слушанием Священного Писания в церкви. Я помню, это было в Санаксарском монастыре, я просто стоял в храме, слушал, и читались слова из Евангелия от Иоанна. Когда Господь восстанавливает в апостольском достоинстве Петра, Он говорит: «Любишь ли ты Меня, сыне Ионин?» Петр отвечает: «Люблю тебя, Господи». Господь второй раз спрашивает. Оскорбе же Петр, яко рече ему второй, третий раз: «Ты знаешь, что я люблю Тебя». Господь говорит ему: «Паси овцы моя». И я вдруг почувствовал, что эти слова сказаны мне. Вроде бы все слышат, а я чувствую, что это мне говорится.

Был момент, когда в Дивеевском монастыре одна монахиня подарила мне матерчатую сумочку, сказала: «Это от батюшки Серафима». А я был парень молодой, в куртке Reebook, в спортивных штанах, ничего не предвещало такого развития событий. Я открываю эту сумочку и вижу там напрестольное маленькое требное Евангелие с окладом, которое есть у священников. Потом мне начинают приходить мысли, что это Евангелие – для священников. И как по кирпичикам такие вещи складывались…

– «Господь призывает: “оставь все и следуй за Мной”. Вот как-то так со мной и произошло. Я переехал в Чувашию и стал священником. В первое время было очень тяжело. Жизнь поменялась полностью. Настоящая вера преображает, – говорит отец Максим, – поэтому мое нынешнее творчество – это уже не тот “я”, это история совсем о другом. То, что делаю, нельзя назвать поэзией, это скорее проповеди. Первый альбом так и назывался “Проповедь в стиле рэп”. Отчасти это какое-то юродство. Как говорил апостол Павел: Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих, – улыбается отец Максим».

– Я всегда очень восхищался людьми, которые умеют писать стихи. Я раньше вообще ничего не писал и не знал, как это делается. И я, видимо, настолько был этим восхищен и ошарашен, что постепенно что-то начало складываться. Стихами я это назвать не могу. Скорее это просто зарифмованные наблюдения. Настоящая поэзия другого полета, будем честными. И, так как я начал увлекаться рэп музыкой, постепенно стал сочинять свои композиции. Потом с ребятами, как я уже говорил, организовал свою группу, записывали музыку, писали тексты. Например, были композиции, где все три куплета были сочинены мной или другим участником. Мы делили это, или каждый писал свое. Уже в зрелом возрасте я начал сам что-то писать, сочинять. Это не всегда были серьезные тексты, но я стремился к этому, это мне больше нравилось. Хотя первоначально в нашем творчестве можно было встретить какие-то бесшабашные, может быть, юмористические, не агрессивные, но по смысловой нагрузке далекие от глубины композиции. Но все равно я хотел чего-то более глубокого.

«Я ненавижу в людях ложь,

Она у всех  бывает разной:

Весьма искусной или праздной

И неожиданной, как нож.

Я ненавижу в людях ложь,

Ту, что считают безобидной,

Ту, за которую мне стыдно,

Хотя не я, а ты мне лжешь.

Я ненавижу  в людях ложь,

И очень я душой страдаю,

Когда ее с улыбкой дарят,

Так, что сперва не разберешь.

Я ненавижу в людях ложь.

От лжи к предательству полшага.

Когда-то все решала шпага,

А нынче старый стиль негож.

Я ненавижу в людях ложь

И не приемлю объяснений,

Ведь человек, как дождь весенний.

А как он чист – апрельский дождь».

По прошествии многих лет, когда я уже был священником, я решил попробовать открыть проект «Настоятель» (я его так назвал), где я бы зарифмовывал те же мысли, те же проповеди, которые я говорю и взрослым, и детям, и молодежи. Я с молодежью часто общался и общаюсь, соответственно, я понимал, что молодежи интересна такая музыка. Если первоначально я занимался рэпом чаще, то сейчас я записываю что-то крайне-крайне редко. Вот, можно представить, на стене висит какая-то одежда – сюртук «Настоятель» – я его редко трогаю.

Но это не означает, что я не занимаюсь творчеством. У меня творчество переливается в несколько иные формы. Я уже на протяжении многих лет делаю радиопрограмму «С нами Бог» на ГТРК «Чувашия», я общаюсь с молодежью, организовываю какие-то встречи, беседы и так далее. В последнее время я стал записывать аудиокниги – это тоже вид творчества.

Время стучит колесами, проносится мимо меня.

Я слезами меряю прошлое, с надеждой жду нового дня.

Мои мысли путает ветер, боль не дает мне скучать.

Я жду, когда пропоет петух, чтобы учиться молчать.

Серые дни я раскрашу красками – кто-то их смоет вновь.

Нас учат ждать своего часа, забыв про дух и про кровь.

А мы напрягаем память, пытаясь вспомнить себя,

Слезами меряем прошлое, с надеждой ждем нового дня.

Новый день-близнец выплеснул те же пазлы по новой.

Кто-то бежит, чтобы вновь суетиться, кто-то стоит как вкопанный.

Его толкают люди спешащие, а он смотрит вдаль,

Ему светит звезда с Востока, предлагая любовь и печаль.

Пыль стерев со старой иконы, он посмотрит в ее глаза,

Его тоже пленила звезда с Востока: из óбраза – в образа́.

Время стучит колесами, проносится мимо меня,

Но я теперь знаю звезду с Востока – надежду нового дня.

– Нам было интересно узнать у батюшки, можно ли по каким-то параметрам сблизить рэп и молитву? Может, их объединяет своеобразная ритмика, а может, что-то еще глубже?

– Если серьезно разбираться в вопросе – это на самом деле очень глубокий вопрос – то здесь нужно, в первую очередь, разделить, что мы имеем в виду под словом молитва – раз, и что мы имеем в виду под словом рэп – два. Потому что эти понятия имеют множество разных граней. Молитва может быть сокровенная, может быть очень личная, интимно-глубокая. Но она, как прославляющая Бога, может быть и оформлена в качестве какого-то творческого продукта. Например, в американской культуре существует стиль Gospel Music, у него есть ответвление, связанное с рэп-музыкой, Holy Hip-Hop. Это все имеет свои органичные корни в американской культуре. Для них это совершенно нормально – молитва, положенная на бит. У нас, в нашей мистической восточной традиции, молитва – сакральная.

Что касается этого проекта, я себя всегда представлял человеком, стоящим на паперти. То есть я могу через какие-то тексты или через свое творчество предложить людям поразмышлять о серьезном, предложить зайти в храм, но что касается алтаря, Святая святых – это все-таки отдельная традиция, в которой мы живем.

– Отец Максим сознает, что отчасти ходит по краю, но миссионер и должен быть немного на краю, чтобы быть мостиком между теми, кто верит, и теми, кто еще сомневается или вообще ни разу об этом не задумывался. «Я не пытаюсь забросить крючок и на этом крючке всех притянуть к вере. Я, как сеятель, забрасываю семена: какие-то упадут на каменистую почву, какие-то – на благодатную. Все же задают себе вопросы: “Кто я такой и зачем все это?”»

– Если обобщить и сказать коротко, меня всегда волнует тема ошибок, которые совершают молодые люди. Я думаю, что это явилось лейтмотивом, главной мотивацией моего творчества. То есть я бы хотел поделиться с молодыми людьми какими-то мыслями, которые, может быть, позволили бы им впоследствии что-то пересмотреть в своей жизни и не совершить ошибок, травмирующих их и окружающих людей, ломающих их собственные жизни. Потому что я вырос в городе Екатеринбурге, в 1990-е годы, в обычной школе, где я видел все, и поломанные судьбы в том числе. И, когда я встречаюсь сейчас с молодыми людьми, общаюсь с ними, я думаю, что внутри все мои разговоры могут сводиться именно к этой мысли. Мы хотим предостеречь от многих жизненных ошибок. Я хотел бы показать путь мира, любви, спокойствия – тот путь, по которому молодой человек шел бы, держась за протянутую Богом руку, обходя очень многие препятствия, учась в этой жизни радоваться и любить, верить и надеяться, созидать. Вот это меня волновало и продолжает волновать.

– У отца Максима много почитателей в социальных сетях. Впрочем, с церковной кафедры он проповедует классическим церковнославянским слогом, не смущая прихожан проповедями в стиле рэп. Многие верующие, особенно пожилые, о творчестве настоятеля и не догадываются. А если представить, что бы мог сказать о творчестве батюшки из Чувашии святой праведный Иоанн Кронштадтский или преподобный Серафим Саровский?

– Ну, что бы сказал, наверное, Серафим Саровский? (улыбается): «Христос воскресе, радость моя!» Если бы я сказал: «Батюшка, я хочу попробовать начать такой проект», – и спросил, что он думает об этом, мне кажется, он бы ответил так: «Ты попробуй, а там посмотришь, какая будет реакция, что будет в твоей совести твориться, какие будут плоды того, что ты делаешь. И дальше уже можно будет или подкорректировать, или отказаться». Я думаю, это рассудительное решение, потому что люди святые, прозорливые, духовно опытные не рубят сплеча, чтобы так сразу сказать: «Нет, этим нельзя заниматься» или «Хорошо, занимайся». Дар рассуждения все-таки всегда подразумевает, что у человека остается личный выбор, чтобы это его направление подкорректировать.   

Поэтому я не думаю, что кто-то из святых отцов что-то резко бы сказал, осудив. Здесь ведь важен и внутренний мотив, который знает Господь. Важна моя совесть. Возможно, где-то я ошибаюсь в жизни, – и в этом, и во многом другом – но если я стараюсь жить с Богом, Господь мне покажет мои ошибки, чтобы я мог их как-то скорректировать. Также и любой верующий человек идет по жизни. Важно внимательно всматриваться в свою совесть, иметь решимость, стараться искать духовную мудрость, взывать к Богу, чтобы Он открыл что-то на жизненном пути. Даже не искать везде благословений у старцев – это тоже важно, мне кажется; учиться самим принимать решения в жизни.

…Однажды атеист спрашивает верующего человека: «А что если после смерти обнаружится, что рая, о котором вы проповедуете, нет?» На этот вопрос верующий отвечает: «А что если в конце земного пути вы обнаружите, что ад, который вы отрицаете, существует?» Атеист говорит: «Я надеюсь, что такого никогда не случится». Верующий: «Вы надейтесь, но в этом вся разница между вашими убеждениями и моими. Вы живете шаткими надеждами, а я живу крепкой верой, что если есть создание, то есть и Создатель».