Канон. Руководитель Московской школы церковных звонарей Илья Дроздихин. Часть 1

В новом выпуске программы - руководитель Московской школы церковных звонарей Илья Дроздихин. Илья расскажет о своей школе, о звонарных традициях в нашей стране и даже преподаст мастер-класс по звонарному искусству ведущему программы Александру Крузе.

– Сегодня у меня в гостях руководитель Московской школы звонарей Илья Дроздихин.

Илья Дроздихин – звонарь, руководитель Московской школы церковных звонарей. Родился в 1978 году в Москве, окончил экономический факультет Российского православного университета. Звонарным искусством увлекся в юности. С 2003 по 2005 год работал звонарем на патриаршем подворье в Орехово-Борисове. В 2005 году по инициативе Ильи Дроздихина был создан фестиваль колокольного звона «Перезвон», чьим художественным руководителем он является по сей день. В 2006 году Илья стал старшим звонарем московского храма иконы Божией Матери «Знамение». В 2008 году Илья открыл «Школу звонарей Ильи Дроздихина» и мастерскую по литью колоколов.

– Про Вас точно можно сказать, что Вы работаете на высоте. Скажите, пожалуйста, когда Вы впервые попали на колокольню?

– Я впервые туда поднялся в юности, еще когда был школьником. Мне очень понравился колокольный звон, батюшка дал мне благословение и сказал: «Вот дверь, вот звонарь, поднимайся». Я увидел вблизи колокола, работу звонаря и понял, что это мне по душе, это то, чем я хочу заниматься всю свою жизнь. С тех пор прошло некоторое время, и батюшка меня благословил учиться, чтобы стать звонарем. Я получил у мастера какие-то навыки, но мне этого было недостаточно. Я был заинтересованный человек, напористый, настойчивый, мне все время хотелось освоить какие-то новые приемы. И я стал ходить по соседним храмам, подглядывать там какие-то премудрости и, аккумулируя эти навыки, разрабатывать что-то свое.

– Я читал, что еще сто лет назад, до революции, вообще  школы звонарей не было, то есть все верующие люди, которые ходили в храм, так или иначе умели звонить.

– Действительно, такая традиция была, она и сейчас есть. На Пасху, на Светлой седмице, все желающие могут подняться и попробовать себя в роли звонаря. Естественно, если ты всю жизнь живешь рядом с храмом, участвуешь в жизни церкви, поднимаешься на колокольню с юношеских лет, то умеешь звонить. В принципе, никому и в голову не приходило записать колокольный звон на аудио, потому что он может прекратиться. Семьдесят лет у нас колокольные звоны были под запретом. Поэтому даже не было необходимости в школах звонарей.

– А сейчас школа звонарей существует, и одна из самых крупных московских школ принадлежит вам. Когда появилась на свет эта школа?

– Мы обучаем уже больше десяти лет, и за это время мы научили больше тысячи человек. Сейчас это кажется огромным числом. Когда мы начинали, думали, что один-два набора, максимум три-пять, и желающие закончатся. Но тропинка к нам не зарастает. Мы обучаем примерно сто человек в год – это те люди, которые приезжают к нам на двухмесячную программу. В первую очередь это ученики из Москвы и Московской области, кто может посещать занятия два раза в неделю на протяжении двух месяцев. Но бывает, что приезжают и из других регионов,  даже из других стран, а потом у себя открывают школу звонарей по нашему подобию. У нас учились люди и с Дальнего Востока, и с Урала, и с Кавказа.

– Всю Святую Русь научили.

– Даже приезжала ученица из Хельсинки. Они открыли у себя при Никольском храме школу звонарей, приобрели у нас набор колоколов и обучают звонарей из Скандинавских стран.

– А кто может стать вашим учеником? Есть какой-то ценз: мужчины, женщины, дети?

– Совсем маленьких мы не берем. Все-таки мы обучаем звонарей для храмов. Понятно, что это те, кто будет нести свое послушание дальше уже при храме.

– Подростки могут прийти?

– С четырнадцати лет. Мы так обозначили тех, кого мы принимаем. Пол не влияет. По нашей статистике, даже большее количество женщин приходит. Вроде кажется, что это мужская профессия.

– Это очень непростое дело.

– Если колокола обустроены и подвешены на колокольне правильно, балансировка тяг произведена правильно, то даже женщины и девушки смогут справиться с большими и тяжелыми колоколами. Здесь действует физика, правило рычага, то есть большие и тяжелые колокола облегчаются посредством оттяжек, и даже тяжелый колокол может нажиматься очень легко.

– А нужно ли какое-то специальное музыкальное образование?

– Тем, кто приходит с музыкальным образованием, конечно, намного проще. Допустим, барабанщики или те, кто работал с ударными инструментами. Ведь колокол – это ударный инструмент. Здесь в первую очередь звонарь выстукивает, вызванивает ритмические рисунки. У нас училось огромное количество людей с музыкальным образованием (те, кто окончил музыкальную школу или Гнесинку по классу ударных инструментов), и им было намного проще все освоить. Но были и те, что вначале немного ковырялись, тяжеловато было в освоении, а батюшка настаивал.

В основном к нам приходят люди по рекомендации. Настоятели храмов отправляют к нам тех, кто уже будет у них работать, или на повышение квалификации. Бывает, что больше некого отправить. Есть, допустим, сторож – и больше некого. Батюшка здесь перед выбором: либо этот человек, либо вообще не будет никакого колокольного звона. И бывает, что настоятель просит: «Научите, несмотря ни на что, закройте глаза, что не получается,  получится со временем». И по молитвам, по труду и по практике спустя какое-то время получается.

У нас бывают фестивали колокольного звона, собираются наши выпускники. У нас есть некий актив звонарей-выпускников, которые участвуют в жизни нашей школы, не прекращают с нами общение. Бывает, что вначале люди немного ковырялись, а спустя год-два, пять-десять лет уже руку набивают, и мастерство нарабатывается. А бывает и обратная ситуация, когда приходит человек с музыкальным образованием, вроде бы вначале очень хорошо получается, но потом он это забрасывает. В него вложены знания, силы, душа, а он свои навыки не применяет. Жалко; был бы хороший колокольный звон, но человек нигде не применяет свои навыки.

– А есть какой-то определенный стандарт количества колоколов? Вы говорите, что приходят из других храмов. А если каких-то колоколов в том храме нет, как быть?

– Это наша традиция, наша специфика колокольного звона. Дело в том, что у нас колокола никогда не приобретались целиком, сразу большим набором. Такое бывает, но из истории мы знаем очень мало случаев, только когда были какие-то большие государственные заказы. Допустим, Храм Христа Спасителя, в который колокола приобретались целиком, сразу под строящийся храм. Обычно колокола приобретались постепенно, спустя даже века.

Хороший пример – Троице-Сергиева лавра. Там есть колокола еще годуновские, того времени, есть колокола XVIII и XIX веков,  есть колокола, отлитые в начале 2000-х годов. Самый больший лаврский колокол, 72-тонный, – современный, отлит в 2003 году. То есть возраст между колоколами – порядка четырехсот лет. Естественно, за это время изменились технологии, профиль колокола эволюционировал. Изменилась сама геометрия колокола, а также качество литья. Менялись и мастера, и какие-то секреты мастерства, и звук разный у этих колоколов.

Поэтому здесь такая специфика: мы учим ритмическим рисункам, которые можно применить и на большем, и на меньшем количестве колоколов. Наша звонница – это семь колоколов. Наша выездная переносная звонница, точно такая же, как стоит у нас в учебном центре, рассчитана на семь колоколов – это золотая середина. В храме может быть и меньше (четыре-пять колоколов), и больше (девять-десять), в особо больших монастырях количество колоколов доходит до пятнадцати. Но, умея звонить на семи колоколах, звонарь может легко звонить и на меньшем, и на большем количестве.

– А сколько времени нужно, чтобы стать профессиональным звонарем? Есть какой-то стандарт?

– Даже после первого занятия уже можно звонить. И многие батюшки разрешают нашим ученикам после первого занятия подниматься на колокольню и там уже отрабатывать, ведь практика – это тоже нужное дело. Мы обучаем на протяжении двух месяцев. Кто-то говорит, что это много, кто-то – мало. Но мы считаем, имея накопленный опыт, что двух месяцев достаточно для того, чтобы освоить основные ритмические рисунки, а потом уже их применять. А далее возникает вопрос наработки, нужна практика, как и в любом деле.

– И сколько часов надо назвонить?

– Год-два, чтобы достойно звонить, чтобы можно было и на фестивалях звонить. Мы знаем маститых звонарей, которые на протяжении всей своей жизни звонили. К сожалению, это ныне почившие звонари. Игумен Михей, с кем не сравнишься по мастерству, – это звонарь Троице-Сергиевой лавры, который всю свою жизнь был звонарем. Владимир Машков – это звонарь Новодевичьего монастыря. Ростовские старички, которые мальчишками поднимались на колокольню и смогли сохранить эту традицию и передали ее. Знаменитые ростовские звоны, которые разлетелись по всему Союзу в виде грамзаписи «Ростовские звоны» пластинки «Мелодия». Мы только в начале пути, конечно.

– А можете преподать небольшой мастер-класс? Мы можем сейчас попробовать?

– Да, конечно, давайте пройдем к нашей звоннице.

– Дорогие телезрители, прямо сейчас мы попробуем пройти небольшой мастер-класс вместе с Ильей. Есть ли импровизация в этом творчестве? Или только определенные каноны?

– Да, конечно, импровизация допускается. У нас есть традиции, на основе которых мы импровизируем – традиции Троице-Сергиевой лавры, Ростова Великого, московская традиция – это определенные приемы. А на их основе звонарь составляет свой собственный звон.

(Мастер-класс по колокольному звону)

– Илья, можете познакомить нас с историей колокольного искусства? Откуда пошла эта традиция?

– Колокола, которые привычны для нас, появились на рубеже IV–V веков нашей эры. Появление их связано с именем святителя Павлина, епископа Ноланского. Это замечательный святой, который почитается в нашей Русской Православной Церкви, память его – 5 февраля. Предание гласит, что он увидел колокольчики во сне: однажды, возвращаясь с обхода своей епархии, он прилег на лугу и увидел ангелов, которые держали в руках цветы-колокольчики с мелодичным звучанием. И вот по форме цветов-колокольчиков он изготовил колокола. Это было в Италии, провинция Кампания, ныне ее столица Неаполь.

– Поэтому колокола называются кампаны?

– Да-да, все восходит к названию именно этой провинции. И многие садоводы-огородники, наверное, знают, что кампанула – как раз название цветов-колокольчиков. Кампанила – это итальянская башня-колокольня. Да и все, что связано с колоколами, имеет в себе этот корень «кампан».

Колокола были раскачивающиеся, как цветы-колокольчики на ветру, и в европейской, западной традиции колокольного звона они до сих пор раскачиваются.

К нам колокола пришли вместе с православием, после Крещения Руси, и первые колокола у нас тоже раскачивались. Это так называемый псково-новгородский стиль. Многие наши телезрители, наверное, бывали в Псково-Печерском монастыре и видели, как звонят звонари на псковской колокольне: там звон не совсем обычный.

– Там уже женщина не справится, мне кажется.

– Да, женщина там не справится, там только монахи-мужчины управляют колоколами, и колокола раскачиваются. При помощи такого коромысла, который, как журавль, присоединяется к балке, колокол жестко закреплен на балке и вместе с ней раскачивается вперед-назад, а язык остается на месте.

Звонари производят валовый благовест, то есть попеременно ударяют двумя большими колоколами. Валовый – потому, что колокол на валу. Эта традиция просуществовала где-то до XVI века у нас в России, потому что колокола было непросто раскачивать, а появившиеся сверхтяжелые колокола уже было сложно закреплять на колокольне. К тому же ее надо было делать крепче, чтобы она не разрушилась от раскачиваний. Вес колоколов стремительно начал увеличиваться, и с появлением совсем тяжелых – 8 тонн, 16 тонн – мы перешли на язычный принцип звона. То есть как сейчас принято – звонарь управляет языками сразу нескольких колоколов посредством тяг, веревочек. Этот переход позволил нам отливать колокола совсем тяжелого веса.

Здесь стоит вспомнить известную многим историю с Царь-колоколом. Первый колокол с именем «Царь» весил 120 тонн, это 8000 пудов, но он, к сожалению, разбился.

На самом деле было три Царь-колокола, немногие об этом знают. Тот, который сейчас стоит в Кремле, – это третий, последний Царь-колокол. Первый интересен тем, что его металл был использован при отливке последующих колоколов – он тоже имел имя «Царь». Многие путаются, потому что они все назывались «Царь» и такая преемственность у них была.

– Дедушка, скажем так, того, который мы сейчас видим в Кремле…

– Да, вот он весил 120 тонн, и он разбился, из его металла отлили следующий колокол весом 160 тонн, и он использовался практически 50 лет. Он не был подвешен на какой-то особенной колокольне, а был также установлен в Кремле на деревянных конструкциях примерно в том же месте, где сейчас стоит последний Царь-колокол. Во время пожара он тоже разбился, и Анна Иоанновна повелела отлить последний Царь-колокол, который, к сожалению, не звучал ни разу. Его вес валовый благовест 200 тонн, это 12000 пудов.

– Все больше и больше…

– Да. Его отлили в ультракороткие сроки, то есть за 11 месяцев подготовки разбили на куски 160-тонный предыдущий колокол, сложили печки, изготовили все формы, на этом же месте залили этот колокол. В связи с огромным весом колокола́ невозможно было никуда транспортировать, поэтому, когда он остыл, прямо там же его и чистили. То есть его подняли над литейной ямой на специальных козлах и обрабатывали. Весь мусор, который образовывался от обработки колокола, бросали в эту литейную яму, и планировалось, что, когда он будет очищен, яму сделают вровень с землей, а колокол поставят на место. Но так получилось, что в Москве случился пожар, что не было редкостью в те времена.

Основная версия разрушения колокола состоит в том, что во время пожара загорелись поддерживающие конструкции, колокол упал в литейную яму, его начали заливать холодной водой, и от перепада температур он лопнул. Многие звонари и специалисты ставят эту версию под сомнение, потому что все, кто был в Кремле, видели масштаб Царь-колокола – это 6,5 метра в диаметре. У него толщина огромнейшая. Это до какой же температуры его нужно раскалить и какая должна быть температура воды, чтобы от перепада он дал трещины! От него откололся кусок 11 тонн. Это огромнейший кусок!

Но есть и другая версия. Мы как литейщики (мы же сейчас производством колоколов занимаемся, помимо обучения колокольному звону) знаем, что отливать колокола только из старого металла нежелательно, потому что там образуется интерметаллидная решетка, оловянистая кислота, которую нужно раскислять. Раньше добавляли новый металл, чтобы старый как бы разбавить. То есть был 120 тонн, добавили 40 тонн – стал 160, добавили еще 40 тонн – стал 200 тонн. Но, видимо, такой добавки было недостаточно для того, чтобы убрать хрупкость. И от падения вроде бы с небольшой высоты колокол разбился и дал огромное количество еще и вертикальных трещин. К сожалению, любые проекты по его переплавке ставились под вопрос, и 100 лет он практически пролежал в литейной яме: его поставили на постамент уже при Николае I. В 1825 году Царь-колоколу приделали державу сверху, и он остался памятником литья колоколов.

– Недаром говорят, что на Руси звук колокола – это голос Святой Руси, голос Бога, даже иногда говорят…

 Автор и ведущий Александр Крузе

Записала Елена Кузоро