Канон. Музыкант, продюсер, композитор Николай Крупатин. Часть 2

Продолжение встречи с музыкантом, композитором, радио- и интернет-ведущим Николаем Крупатиным. Николай расскажет о своей радиостанции "Матрёшка", а также о благотворительных и гуманитарных проектах. Кроме того, в рамках программы состоится премьера клипа на новую песню Николая Крупатина.

Сегодня мы продолжаем беседовать с музыкантом Николаем Крупатиным.

Николай Крупатин родился в 1972 году в Волгограде. После школы поступил на юридический факультет Волгоградского государственного университета. В 1995 году начал работать на радио, параллельно занимаясь музыкой в качестве композитора, исполнителя, диджея и автора песен для популярных артистов. С 2000 года работал в рекламном бизнесе. В 2009 году начал запись подкаста «Откуда ноты растут», а шесть лет спустя открыл первое русскоязычное радио в Лондоне «Матрешка». В настоящее время Николай продолжает писать и исполнять песни, ведет собственный популярный в Интернете подкаст, выступает с лекциями на различных форумах и образовательных платформах. Николай Крупатин – гость программы «Канон».

– Николай, в прошлой программе мы говорили с Вами о Вашем поиске Бога. Современный мир настолько изменился, что технологии искусственного интеллекта сегодня помогают даже обрести Бога. Недавно я наткнулся на нейросеть, которую специально обучили на Евангелии и богослужебной литературе, и она дает ответы якобы от лица Бога. Как Вы относитесь к внедрению искусственного интеллекта в нашу жизнь, ведь помимо музыки и текстов, создаваемых им, сегодня он уже отвечает на вопросы от лица Бога?

– Скажем так, я понимаю, зачем религиозные организации идут в этом направлении. Сейчас идет жесточайшая битва за умы молодых. Я считаю, что это ошибочный путь, заведомо ложное направление, которое ни к чему хорошему не приведет. Это напоминает одну из глав Евангелия, где Иисус Христос разнес лавки торгующих в храме и весь церковный маркетинг, обвиняя их в ложности происходящего. Я убежден, что это неправильно. Похоже на попытку замазывать прыщи, не пытаясь решить первопричину. Можно удивить детей технологическими чудесами, но, заманивая их таким образом, мы открываем путь к обратной стороне этих явлений.

– Благими намерениями, как говорится, выстлана дорога не туда.

– Именно так. Эта золотая цитата в очередной раз получает свое подтверждение. Добиться результата можно только воспитанием и правильным «опылением» даже не столько детей, сколько семей в целом. Многое из того, что нас сейчас разрушает, зарождается в семье. Удивить волшебной кнопкой – все равно что искать волшебную таблетку. Мы все это видели в талантливых фильмах.

– В «Приключениях Электроника», по-моему, была кнопка.

– Да. Потом нам через два десятилетия в фильме «Матрица» показали вариант с волшебными таблетками – красной и синей. Смысл один: нет ни волшебной таблетки, ни волшебной кнопки.

Недавно я заново открыл для себя «Пиноккио» Карло Коллоди, в советской версии это «Буратино». Жалею, что не взял сегодня эту книгу с собой. В первоисточнике, написанном в 1883 году (любой может найти его в Интернете), есть глава о Стране развлечений. В нашей советской версии она называлась Страной дураков, а у Карло Коллоди это Страна развлечений, что гораздо ближе ко всему происходящему. Если прочитать ее глазами продюсера, да и любого человека, погруженного в современные медиа, то в подробном описании Страны развлечений можно увидеть синопсис современного развлекательного проекта. В книге, написанной в конце XIX века, черным по белому прописан даже возраст детей – от восьми до тринадцати лет – и то, что происходило во времена зарождения Интернета во всевозможных интернет-пабликах. Все прописано еще в конце XIX века!

Если начинать двигаться к истокам, то вся эта история с нейросетями и прочим – от лукавого. Надо идти путем воспитания семейных ценностей. Процесс разрушения Советского Союза, девяностые я застал в очень сознательном, пытливом возрасте. Главное, на что я обратил внимание и что сейчас анализирую, – массированно разрушался культ семьи. Это делалось, чтобы отвлечь от семьи молодое поколение, которое только-только начинает впитывать в себя новую информацию. Фактически то, что происходит сейчас (смартфономания и современная история с искусственным интеллектом), – это усиление отвлечения ребенка от семьи.

Месяца три или четыре назад я случайно оказался на одной очень важной встрече в Администрации Президента, и там всерьез обсуждалась тема цифрового беспризорничества. Если вернуться к книге Карло Коллоди, нынешние дети в возрасте от восьми до тринадцати лет – это те, которых мы, оказывается, уже открытым текстом называем беспризорниками. Дети при живых родителях отвлечены от семьи. Родители больше не являются для них авторитетом. Для них на первом месте гаджеты, которые попали к ним в руки. В них теперь появился новый мозг, новая сущность – искусственный интеллект, который каждого из нас уже посчитал, проанализировал.

Я очень много работаю с IT-специалистами. Примерно в 2003 году начал изучать цифровые ресурсы, когда еще не было даже смартфонов, ездил по всевозможным конференциям и выставкам. Вся индустрия идет по пути изоляции человека от общества. Если раньше его выдергивали из семьи, но он, по крайней мере, был в обществе, то сейчас человека выдергивают и из общества, создавая для каждого персональный кокон. Портрет каждого из нас есть в цифровом облаке, кнопка каждого уже известна ему. Поэтому что я думаю обо всей этой истории с нейросетями? Мы теперь пытаемся отдать нейросети и свое духовное, чтобы она нас окончательно досчитала и создала для каждого персональный мир, кокон. Мы, медийщики, называем это миром информационных пузырей. Раньше они были большие. Например, у нас была одна программа «Время», одна газета «Правда», одна «Утренняя почта» на всех. Сейчас у каждого свой микромир, который все больше и больше сужается. История с нейросетями создана для того, чтобы усилить, ускорить этот процесс обособления человека от всего общества, с тем чтобы сформировать каждому персональную картину мира и, соответственно, моделировать ее для создания нового управляемого общества. Это страшно.

– Будем вылезать из этого кокона, оставаться людьми.

(Звучит видеофрагмент песни «Курс на Белгород, курс на Курск», сл. и муз.: Н. Крупатин, исп.: Н. Крупатин.)

– Николай, «Курс на Белгород, курс на Курск» – это не только название Вашей песни, но еще Ваша гражданская позиция. Лично мне это дает утешение и надежду, когда авторитетные, уважаемые мной люди открыто выражают свою позицию. Большое Вам спасибо за это!

– Спасибо за то, что заметили.

– Расскажите, пожалуйста, о командировках. Я знаю, что Вы часто бываете в зоне проведения СВО. Что это за командировки?

– Опять же это все продолжение истории движения. Открывается дверь, которая должна была открыться. На самом деле мои командировки начались еще в те времена, когда я работал в Англии. Мне позвонил один из моих приятелей, который не знал, что я нахожусь там, и сказал: «Коля, собирается группа музыкантов, летим в Сирию поздравить наших ребят с Днем Военно-морского флота». У меня как раз выдались свободные дни, и я понял, что хочу этого. Причем он даже не знал, что в этот момент я нахожусь в Лондоне и занимаюсь там зарубежным проектом. Я прилетаю в Москву. В Чкаловском начинается невероятное бурление, потому что старшие офицеры, конечно же, каждого из нас посчитали; выясняется, что приехал человек из Лондона, сейчас он полетит в воинскую часть в Сирию. Слава Богу, у меня были старые заслуги еще со времен работы в Администрации и Государственном Кремлевском дворце. У всех все встало на места, видимо, через посольство пробили и выяснили, что я свой. Еще в те времена, в 2018 или 2019 году, сейчас точно не скажу, впервые полетел на военную базу Хмеймим с группой артистов и моей женой, чтобы выступить, поздравить... Был как раз август, плюс пятьдесят – мы в концертных костюмах, под палящим солнцем…

– Что эти поездки дают ребятам, военным?

– Они им дают, во-первых, осознание того, что они не одиноки, не оторваны от всего мира. Я общаюсь с военными с тех самых времен, да еще даже с детства... Мой дядя – большой академик-ракетчик, и еще в детстве, когда я грезил армией, мы часто ездили с ним по воинским частям. Он мне тогда объяснял, рассказывал, почему военному очень важно иметь общение, контакт с родной землей, с родными. Чтобы он понимал, для чего вся эта очень тяжелая, самоотверженная жизнь. Для того, чтобы солдат понимал, зачем он идет на такое количество лишений, что за спиной люди, которые в него верят, его ждут и готовы сделать для него абсолютно все необходимое, чтобы ему легче было стоять на передних рубежах.

Вспоминаю конец весны 2022 года, я в этот момент находился в Москве, мы понимали, что в Англии оставаться невозможно, потому что мы не скрывали своей позиции. Специальная военная операция бушевала уже несколько месяцев. Был конец мая. Я как раз отработал прямой эфир на 9 мая. Снял с эфиров всех ведущих, потому что в Лондоне мы уже ходили по лезвию ножа. Все наши мессенджеры были забиты обещаниями сделать с нами и нашими близкими все, о чем мы даже подумать не могли. Я отрабатываю эфир на 9 мая, и мы, естественно, уезжаем. Дальше работаем уже в записи. Вечером в выходной я гуляю с собакой, мне звонят друзья и говорят: «Коля, мы в Мелитополе пытаемся восстановить радиовещание. Военные нам дают передатчик, но что со всем этим делать, не очень понимаем. Как все наладить?» У меня в голове сразу складывается конструкция, я понимаю, что у меня как раз был записан эфир на неделю. Звоню жене, говорю: «Выходи, прихвати мне паспорт, пожалуйста, и забери собаку. Так, выйдя гулять с собакой, я просто сажусь в машину и еду в Мелитополь. При этом официально я еще продолжал быть совладельцем английской радиостанции.

Мы доехали до Темрюка, и я оставил телефон, чтобы нельзя было отследить меня по геолокации (для меня это было уже нормальное состояние). Дальше уже военными маршрутами мы едем в Мелитополь. Лезем на башню, пишем спецификацию, готовим список оборудования. Через месяц мне ребята перезванивают, говорят: «Оборудование пришло. Нам надо как-то запускаться». Так в первых числах сентября в Мелитополе запустилась радиостанция «ЗаРадио». У меня сразу же появился слоган: «За радио, за дом родной, за радио».

– «Запорожье» еще.

– Это уже потом. Поскольку это была запорожская радиостанция, соответственно, она сразу и называлась «ЗаРадио». При этом я именем своим в эфире не представлялся. То есть я уже работал в эфире «ЗаРадио» в Мелитополе и при этом еще продолжал работать в английском эфире.

– А как Вы попали в Англию? Как такое возможно – русскоязычная радиостанция «Матрешка»?

– Это большая история. По-моему, в 2002 году я впервые начал ездить на семинары. В те времена я как музыкальный продюсер достаточно хорошо зарабатывал и абсолютно все тратил на образование, потому что понимал, что весь этот бизнес слишком иллюзорен, что это фикция, а надо двигаться, развиваться. Я узнал, что регулятор по авторским правам у нас в России – это РАО, а в Соединенных Штатах Америки – Escape. Они начали организовывать семинары по авторским правам для медиаменеджеров. Поскольку я в базовой версии юрист, подумал: интересно раскрыть в себе такие способности. Опять-таки я к тому моменту изучал все, что связано с медиа.

Я впервые прилетел в Соединенные Штаты Америки в аэропорт JFK, и у меня сразу возникло желание услышать, как звучат русскоязычные радиостанции на родине коммерческого радиовещания и телевидения. Попросил таксиста включить русскую радиостанцию. Не буду сейчас цитировать в эфире то, что услышал, но понял, что за пределами Российской Федерации нет ни одного качественного русскоязычного ресурса. У меня появилась мечта. Я понимал, что это страна, в которой русские живут в высокой концентрации. Чтобы Вы понимали, с 1992 или 1993 года предвыборные бюллетени в Нью-Йорке печатаются и на русском языке. Он считается третьим по активности после итальянского и английского. Понимаете, какая степень весомости русского языка!

У меня появилась мечта построить качественный русскоязычный медиаресурс, но это было еще начало 2000-х. Ушло примерно 12 лет на то, чтобы найти команду, единомышленников. Я пытался сделать это в Израиле, Германии, Испании, и в 2013 году меня познакомили с будущим компаньоном, с которым мы вместе собрали команду и запустили радиостанцию в Англии. Перед этим было 12 лет изучения и поездок по земному шару из страны в страну – в те места, где есть максимальная концентрация русскоязычной аудитории. Точнее, «русскопонимающей» – я придумал для себя это слово, за которое меня сначала критиковали, но теперь его используют многие медийщики. Например, в Англии нашей аудиторией были не только русские, выходцы из бывшего Советского Союза, – нас слушали чехи, поляки, немцы, то есть выходцы из стран бывшего Варшавского договора, люди, которые русским языком не пользуются, но понимают его. Таков мой путь в двух словах.

Когда я впервые поехал в Мелитополь восстанавливать радиовещание, мы с ребятами, оставаясь музыкантами, в свободное время заезжали в воинские части и устраивали концерты. Я к тому моменту понимал, что нужно, а что – нет. Потом меня нашли ребята-коллеги из Администрации Президента и сказали: «Ты что здесь делаешь?» У меня к тому моменту уже закончилась история с Англией, потому что, оставаясь гражданином Российской Федерации, работать в Англии на медиаресурсе практически невозможно. Меня пригласили в структуру «Страна возможностей», «Мастерская новых медиа». Полтора года я проработал как федеральный эксперт и креативный продюсер уже на внутриполитических проектах. Соответственно, продолжал ездить в Донецк, Луганск и мое любимое Запорожье, где я был чаще всего, до декабря прошлого года. Потом у меня было очень много сложных поездок. В Новый год мы ездили поздравлять ребят в Херсонской области. Помесили грязь по блиндажам…

– Спасибо Вам за это. Николай, у нас существует традиция: в заключение программы – блиц. Попробуем с Вами?

– Давайте.

– Три важные книги в Вашей жизни?

– Самая главная книга в моей жизни, как бы это сейчас ни прозвучало, – это Евангелие. Не потому, что пришел сюда: я уже признался, что Евангелие и «Войну и мир» я читал больше всего. Вторая – это «Как закалялась сталь». До сих пор могу целыми абзацами ее цитировать, несмотря на то что после ковида память посыпалась. Третья – Ефремова «Час Быка». Самое сильное впечатление. Дальше, конечно, хочется начать перечислять Стругацких, много всего, но, наверное, эти три книги – основа.

– Три любимых композитора, независимо от жанра?

– Самый любимый композитор – Шнитке. Его образ мышления в музыке раскрывает непостижимое в человеческом мозге. Далее, наверное, – Ханс Циммер. Один из выдающихся кинокомпозиторов. Хотя нет, он все-таки третий. А перед ним – Рыбников.

– Алексей Львович?

– Да, Алексей Львович Рыбников. Сейчас переживаем возвращение его музыки на цифровые платформы после блокировки.

– Продолжите: если не музыка, то...

– …если не музыка, то не знаю…

– Больше всего в людях я ценю...

– …стойкость. В этом абсолютно все, потому что только стойкий человек может быть честным и бескорыстным. Вообще самое трудное в этой жизни – выстоять перед огромным количеством соблазнов, причем иной раз даже вынужденных.

– Счастье – это...

– …когда тебе не хочется чего-то другого.

– Бог – это...

– …всё. Это жизнь.

– Заключительный вопрос: музыка или слово?

– Сейчас уже, наверное, больше слово.

Ведущий Александр Крузе