Благая часть. 19 февраля 2024

У батюшки был особый пароль… Мы приехали из Екатеринбурга, издалека. Да, вроде нас слушают, раз мы приехали. И он говорит: у меня сын погиб на фронте, мы не просто так приехали, мы тоже к этому непосредственно причастны. Это звучит как пароль. Когда бойцы понимают, что у нас такая же боль, как у них, такая же потеря близких, товарищей, смотришь – уже кто-то слезы утирает, кто-то внимает всем сердцем тому слову, которое священник говорит.

Конечно, говорили о главном: о Боге, правде, вечной жизни. О том, что каждому отмерен свой срок и что он только в руках Божиих. И важно не то, сколько ты проживешь, а как  проживешь и с чем подойдешь к своему последнему часу.

А на обратном пути мы были в госпиталях, в которые поступают наши бойцы. Заходим в одну палату. Вчера привезли с авдеевского направления бойца с позывным «Дядя Витя». Он мужик лет сорока пяти. И по-простому говорит: хотите, расскажу, как мы воюем? И рассказывает из первых уст историю, как он здесь оказался. А он был в эвакуационной группе.

Он говорит: «У нас война XX века с XXI». В том смысле, что с нашей стороны воины, солдаты, а там – уже машины. И этих машин, дронов, такое количество, что от них не скроешься. Во-первых, они всё видят и днем, и ночью. Там сидят какие-то компьютерные игроки, и для них это игра, а для нас – человеческие жизни. Заходишь в селение, располагаешься, днем это все срисовывается, а ночью производится атака на те блиндажи, в которых расположились солдаты. Мы-то думаем, что мы в безопасности, потому что находимся под прикрытием темноты и под каким-то слоем защиты. А ничего не спасает.

И заканчивает эту историю так: «У нас одна надежда – на Бога и Церковь». И тихонечко добавляет: «Если мы этого достойны». С этим немного тяжелым состоянием мы вышли в коридор. Потому что кажется, что мы везде, мы молодцы, а когда слышишь истории от первого лица, понимаешь, насколько все тяжело и непросто.

А там сестричка в коридоре – местная прихожанка, которая приходит помогать, заботится о раненых. Она говорит: «Пойдемте, я хочу вас с Ванечкой познакомить». Заходим в соседнюю палату, а там на койке сидит боец. Он такой кругленький, лицо круглое, глаза добрые, а голос нежный, как женский. Он опирается на ходунки.

Мы стоим рядом с ним, я пытаюсь его как-то поддержать, говорю: «Давайте не будем унывать». И он спокойно, уверенно и даже немного радостно говорит: «Что нам унывать? Это временные трудности». Показывает на ногу, а у него ступня оторвана. «Ничего, – говорит, – протез получу и снова к своим, на передовую. А трудности – это когда моему товарищу кассетником оба глаза выбило. Вот это беда. А с тем, что у меня, жить можно». 

Женат, есть ребенок. Так хотелось рядом с этим Ванечкой побыть, просто подержаться за него, его ободрить... Хотя чем мы можем его ободрить, когда у него такая внутренняя сильная правда?

Мы вернулись с этими разными впечатлениями, чтобы донести их до тех, кто в тылу и, может быть, даже не задумывается о том, что происходит. Многие до сих пор считают: пусть там какие-то идиоты воюют, а мы тут будем жить. Это пока лично не коснулось. Но Бог ведь может помочь, только если для этого будут какие-то предпосылки, если мы этого достойны. И для того, чтобы были успехи на фронте, мы, живущие в тылу, должны быть достойны таких солдат, таких героев, той жизни, которую мы проживаем. И поможет Бог или нет – конкретно зависит от каждого из нас.

Помогай нам всем Господь!

Записала Елена Кузоро