Беседы с батюшкой. Человеческая природа Христа. Протоиерей Михаил Браверман. 25 сентября 2025

В студии протоиерей Михаил Браверман, настоятель храма во имя святых равноапостольных Константина и Елены.

– Тема сегодняшней передачи – человеческая природа Христа. Есть темы, которые одинаково важны и для студентов-семинаристов, студентов академий и духовных школ, для священников и для всех православных христиан, желающих думать и размышлять о Христе. Какую человеческую природу воспринял Христос? Что об этом говорит Священное Писание, а также святоотеческая литература?

– Говорить о Христе Спасителе можно только с трепетом, любовью и смирением. И прийти к Богу можно только через любовь, а когда мы кого-то любим, то хотим знать о предмете любви как можно больше. И церковное учение открывает доступную для нас полноту знания о Христе Спасителе, Боге и Человеке.

Когда-то святитель Лев Великий говорил, что одинаково опасно для спасения исповедовать Христа только Богом либо только Человеком. Если бы Христос был лишь совершенный Человек и в Нем обитала благодать больше, чем в пророках, то Он не был бы Спасителем. Если бы Он был только Богом, то что было бы общего между Творцом и нами, людьми? Именно потому, что Христос – Бог и Человек, во Христе Спасителе мы имеем доступ к Богу. 

Какую же природу воспринял Господь Иисус Христос? Нашу падшую, человеческую, то есть смертную. Первый человек, Адам, был сотворен для богообщения. Бог не творил смерти, смерть вошла в мир как результат отпадения от источника жизни, Господа Бога.  И когда первый человек согрешил, в мир вошла смерть, а также ее предвестники – слезы, болезни и страдания. И Сын Божий пришел для того, чтобы победить смерть Своим воскресением. Значит, природа, которую Он воспринял, была смертная. Не случайно в Евангелии мы видим, что Господь испытывал голод, жажду, эмоции, плакал, гневался. Это все – человеческое естество. Но у Господа не было греха, который есть в нас. Христос (как Новый Адам) безгрешен, воплощается от чистой Пресвятой Девы Марии и Духа Святого. На нем нет печати греха.

Бог стал Человеком, и мы имеем доступ к Нему, потому что Он – наш брат по человеческой природе. Но это еще значит, что Его Небесный Отец стал и нашим Отцом Небесным, если мы творим Его волю. Христос, Бог и Человек, дает нам ответы на все церковные вопросы: о смысле жизни и смерти, каким должен быть человек, как он должен жить в условиях нашего падшего мира.

Любой разумный человек понимает, что есть Бог. Но что сказать о Боге? Бог непостижим, неописуем. Но наш Бог стал Человеком; значит, мы можем в силу нашей немощи Его познавать, учиться Его любить, учиться Ему молиться, Его прославлять. И удивительно то, что Господь почтил нашу падшую человеческую природу Своим воплощением. Это чудо нашей веры, это чудо нашей жизни. Ведь что сделал Сын Божий, став Сыном Человеческим? Он освятил, преобразил нашу природу, даровал нам бессмертие, когда воскрес из мертвых; а потом взошел одесную Бога Отца. То есть человеческая природа введена в духовное бытие, она прославлена. Это то, что отличает всех святых, которые прославились во Христе Спасителе. И это то, к чему призван всякий христианин.

– Вопрос от Сергея из Ижевска: «Христос смирился до конца, до смерти. Но ведь Он уже родился смиренным?»

–  В Евангелии Господь говорит: научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем. Подумайте, Царь мироздания рождается в пещере для домашних животных. Царь мироздания до 12 лет живет в послушании Деве Марии и Иосифу Обручнику. О Себе Он говорит: Сын Человеческий не имеет места, где приклонить голову. Конечно, это Божественное смирение, снисхождение, умаление Бога до человека. И почему смирение считается величайшей добродетелью? Потому, что когда человек смиряется, он дает Богу действовать в своей жизни. «Не как я хочу, но как Ты, Господи, хочешь!»

– В молитве Иисуса в Гефсиманском саду видна Его человечность, Он до кровавого пота молился о том, чтобы Господь избавил Его от этой чаши. Не Моя воля, но Твоя да будет.

– И это опять же подтверждение подлинной человечности Христа Спасителя. Каждая природа, и Божественная, и человеческая, имеет свои действия, свое проявление. И, обладая человеческой природой, Христос Бог обладал еще и человеческой волей. Это как раз видно на примере Гефсиманского моления. Но Свою человеческую волю Христос Спаситель сослагает с волей Отца и со Своей Божественной волей. 

– Мы вспоминаем общение Христа с учениками с помощью притч. Но Он же мог иным образом доносить истину до людей, не словами, а используя какие-то невербальные способы. Но именно человеческая природа Христа и сделала так, чтобы Его услышали ученики. 

– Господь мог сделать что угодно, донести Свою весть по-разному. Но в те времена и в том месте учили притчами, потому и Господь учил притчами.  Это преследовало сразу несколько целей. С одной стороны, Господь учил о небесном через земное, через понятные образы: зерно, поле, невод. А с другой стороны, притчи ограждали Божественную тайну от тех людей, которые не хотели, не могли, не готовы были услышать Божественное откровение.  Окаменели сердца людей так, что они смотрят – и не видят, слушают – и не могут услышать.

– Наверное, то же самое случилось и с Преображением?

– Что было в Преображении, согласно церковному учению? Ничего нового не произошло со Христом Спасителем. Просто Господь – Сын Божий, став Сыном Человеческим, скрыл Свое величие за завесой человеческой плоти, человеческой природы. Но в какой-то момент ученики получили возможность видеть своего Божественного Учителя таким, каков Он и есть, в свете Его Божественного естества.

– В свое время были целые течения, которые утверждали, что Христос воспринял не смертную природу человека, а некую идеальную природу, не падшую. 

– Началось все гораздо раньше, когда Церковь первого века столкнулась с докетизмом (от древнегреческого слова δοκέω – «полагать, казаться»). Докетизм – одна из разновидностей гностицизма. Под этим названием мы понимаем ряд восточных учений, характерной особенностью которых было противопоставление духовного (то есть хорошего) и материального, объявленного плохим. С точки зрения докетов, Бог не мог стать человеком, Он таким казался. Соответственно, будучи лишь кажущимся человеком, Он не умирал на кресте, это была кажущаяся смерть. Но если не было реальной смерти, не могло быть реального воскресения, а значит – нет реальной победы над смертью. 

Святитель Григорий Богослов говорил: «Что не воспринято, то и не уврачевано». Господь воспринял полностью человеческое естество, чтобы уврачевать, спасти человека. Сын Божий становится Человеком во всей психофизической полноте. 

Да, были люди, которые говорили о том, что плоть Спасителя нетленна. И это могло бы быть так, потому что Христос, Новый Адам, безгрешен, Он не причастен к греху и его последствию – смерти. Но тем-то и совершенна Божия любовь, что по снисхождению к нам Господь принимает падшую человеческую природу, чтобы победить смерть воскресением и сделать нас наследниками Его победы над смертью.

– У меня сейчас будет сложный вопрос… 

– Все вопросы сложные. Когда мы говорим о Боге, мы говорим в меру нашей немощи и лишь по причине нашей принадлежности к Православной Церкви, а учение Церкви – это наше достояние. И углубляться в это учение, постигать его мы призваны всю жизнь.

– Когда мы приступаем к Причастию, мы не просто смертные, но глубоко грешные… 

– Говорить, что мы глубоко грешные, – это проявление гордыни. Мы – обычные грешники.

– Хорошо, обычные грешники. И когда мы принимаем Тело и Кровь Христовы под видом хлеба и вина, мы знаем о том, что, по мнению святых отцов, ни хлеб, ни вино не меняют своей структуры.

– Не меняют своих свойств. Мы входим в общение с Невидимым Богом, со Христом Спасителем, через Его человеческое естество получаем доступ к Его Божеству. Это не происходит как-то материально, это не химический или физический процесс, который можно посмотреть в рентгеновских лучах или под микроскопом. Это духовное единение со Христом. Бог неприступен, но через таинство Причастия, по слову апостола Петра, мы действительно становимся общниками Божественного естества. Вот такое величайшее чудо. Мы сочетались со Христом в таинстве Крещения и продолжаем сочетаться, общаться с Ним в таинстве Святого Причащения. 

Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Это о плодах достойного причащения. А достойное причащение – это причащение с верой, любовью, смирением и надеждой.

– Вопрос от Владимира из Воронежа: «Мы произносим на заупокойной молитве слова: «и всех православных христиан, от века скончавшихся». Получается, мы поминаем и всех ветхозаветных людей, к которым спускался Христос во ад, а Иоанн Креститель даже там проповедовал».

– Проповедовал Христа и скорое Его пришествие. Действительно, мы в Церкви привыкаем к каким-то совершенно удивительным вещам, которые имеют вселенский масштаб, но поскольку в нашей жизни они присутствуют ежедневно, мы к ним привыкли. Мы принадлежим к Церкви, которая объединяет все поколения христиан: ветхозаветных праведников, святых и нас, самых обычных, грешных людей. Мы, по слову апостола Павла, в Церкви – сограждане святым. И когда мы молимся, наша пусть и немощная молитва обо всех. О тех, кого мы любим и знаем; и обо всех от века усопших христианах. Таково наше призвание – молиться друг за друга.  И если мы молимся за людей, то и за нас молятся святые Божии угодники и святые ангелы. 

– Когда мы просим помолиться о властях и воинстве, ведь не говорим, что только о православных властях и православных воинах. То есть мы молимся действительно обо всех.

– Дело в том, что молиться за царя призывал еще апостол Павел. А в Римской империи в то время правил император-язычник. Просто Церковь пребывает в мире и молится за этот мир, потому что мы хотим, чтобы все пришли к познанию истины. Молимся для того, чтобы проводить время в молитве со всяким благочестием. Поэтому с древних времен во всех литургийных чинах всегда содержится моление о власти. И о плохой, и о хорошей. О хорошей – чтобы была лучше; а о плохой – чтобы становилась хорошей.

– Я хочу затронуть тему таинств Церкви. Крещение может остаться безблагодатным, если человек в младенчестве крещен, а потом больше никогда в Церкви не был.

– Оно не называется безблагодатным. Дар подается. Другое дело, воспользуются им или нет. Дан человеку талант быть музыкантом, художником, спортсменом, но не всегда человек этот талант реализует. Дан дар духовной жизни, но можно закопать его.

– Человек может просто не знать об этом даре.

– Незнание не освобождает от ответственности. В нашем мире все наполнено информацией о Евангелии. И если человек избирает что-то другое, то это не по незнанию. Все доступно для человека в современном мире. Человеку среднестатистическому легче проводить время за компьютерными играми.

– А мы вернемся к теме, которую обозначили в самом начале: о благожелательном познании, размышлении о христианстве, а соответственно – о Христе.  Я читал Ваши книги...

– Спасибо, тронут. Я даже не знал, что кто-то их читает, а не только картинки смотрит…

– В особенности мне понравилась книга «Агни Парфене». Раздумья, мысли о Пресвятой Деве – это, на мой взгляд, чрезвычайно важно, когда мы рассуждаем на тему человеческой природы Христа. Богородица была человеком, Она была девицей, Которую выбрал Господь, Дух Святой. Получается, что смертная женщина таким образом стала Матерью Самого Господа.

– Это потрясающие вещи. Астрономы говорят, что в нашей галактике планета Земля находится где-то на отшибе. Но именно здесь произошло самое величайшее таинство. Владыка Вселенной, Творец мироздания, Творец всех звезд, что над нами, родился именно на этой маленькой планете, на отшибе Вселенной. И родился Он не в Риме, не в столице империи, а в провинции. Опять же не нашлось места в доме, а только в вертепе, пещере, загоне для скота. Удивительно снисхождение Бога к нам, и удивительно, что в этой тайне Рождества Христова участвует Дева Мария, совсем молодая девушка. Самая смиренная из всех людей, Которая стала самой великой, потому что Ее избрал Господь Бог быть Матерью человечества.

Когда-то святой Димитрий Ростовский спрашивал, почему Господь Бог, Который сразу же после грехопадения обещал первым людям пришествие в мир Христа Спасителя, медлил с исполнением Своего обетования. Проходили тысячелетия, века, но Бог медлил. Почему? И он же отвечает: потому, что не было среди всех дев богоизбранного народа такой чистой, такой духовно красивой, от Которой Бог, Святой и безгрешный, мог вочеловечиться. В этом – красота и подвиг Девы Марии, Богородицы.

– Вопрос от Ирины из Ярославля: «Мы, люди, учимся годами, набираемся ума. А Иисус Христос, будучи еще мальчиком, когда Его потеряли в храме, разговаривал с учеными мужами, и они удивлялись Его разумению. Он уже ребенком знал все, чему потом учил? Или Он тоже с годами приобретал эти знания?» 

– В том и дело, что младенчеству сопутствует неведение и незнание. Евангелист не случайно говорит: Иисус же преуспевал в премудрости и возрасте и в любви у Бога и человеков. Но в возрасте 12 лет Он уже понимал, кто Он и где Его подлинный дом. Дом – это храм. Удивительный вопрос: почему Господь в Евангелии говорит, что о конечном дне этого мира не знают ни ангелы, ни Он, но только Отец Небесный?

На этот вопрос святые отцы отвечали по-разному. Мы говорим о тайне, которая превосходит наше разумение, и поскольку во Христе Спасителе Бог и Человек едины и нераздельны, то человеческая природа освящена Божественной природой; соответственно, Человеку Иисусу, как Богу, открыты все тайны мироздания. Но Христос отождествляет Себя с нами, а человеку свойственно неведение. Вот такие удивительные, глубокие вещи.

Не все вопросы на самом деле имеют ответы. Когда-то говорил авва Евагрий Понтийский: сейчас на этот вопрос нет ответа, но придет время, когда не будет самого вопроса. Сейчас мы видим что-то гадательно, как сквозь темное стекло. Но и то малое, что нам открыто, приводит нас в трепет, восхищение и благоговение. И понуждает нас действительно исправлять свою жизнь и прославлять Бога.

– Если говорить о таинстве Покаяния, мы же, получается, стоим перед Христом и каемся Ему. 

– «Аз же точию свидетель есмь», – говорит священник во время совершения таинства Покаяния.

– Но мало кто может священника воспринимать только как свидетеля. Потому что мы же каемся и произносим свои грехи человеку; более того, ждем от человека отпущения грехов.

– Господь Бог действует с нами через людей, ближних и дальних, а не только через священников.  Просто таинство Покаяния сложно тем, что в нем очень многое зависит от нашего духовного, человеческого опыта, нашей воцерковленности, умения отделить духовное от психического, психологического. Это действительно очень сложный процесс, и этому мы учимся всю жизнь. Как учимся всю жизнь молиться, так учимся всю жизнь приносить искреннее, истинное покаяние. Покаяние – это слезы перед Богом.

– В наших утренних и вечерних правилах очень много молитв довольно пространных и сложных, как, например, молитва Василия Великого. Нужно быть очень сосредоточенным в их произнесении. А молитва «Отче наш» нам знакома, и мы готовы ее, что называется, оттарабанить.

– Проблема нашей каждодневной духовной жизни в том, что мы привыкаем к чуду. Увы, человек привыкает ко всему.

– Если мы обращаемся к живому Христу, почему тогда происходит рассеянность в молитве? Мы не готовы думать и размышлять о смерти, мы живем так, как будто Христос существует только на образах.

– Когда-то святитель Феофан Затворник спрашивал: почему есть рассеянность в молитве? почему нет сосредоточенности в ней? И сам же отвечал: да потому, что нет сосредоточенности и в других сферах жизни. Просто в молитве мы это особо замечаем.  Если мы пошли на работу, то не беспокоимся о том, что нас посещают какие-то мысли, помыслы, размышления, не связанные с работой. Для человека в порядке вещей думать сразу в нескольких направлениях. Но проблема возникает, когда мы встаем на молитву, а думаем о чем угодно. И человек учится сосредоточиваться на кратких молитвах, прежде всего на молитве Иисусовой. На краткой молитве, конечно, сосредоточиться легче.

– У нас когда-то был вопрос от нашего телезрителя о возможности во время литургии пользоваться Иисусовой молитвой или молитвой Богородице, чтобы не рассеивалось внимание на всяческие помыслы. 

– Во время богослужения, литургии, всенощного бдения Иисусова молитва звучит в самой короткой форме: «Господи, помилуй!» Это молитвенный стержень всех многоплановых, многословных молитв, песнопений, которые звучат на богослужении. Конечно, лучше всего молиться краткой Иисусовой молитвой: «Господи, помилуй». Потому что действительно на слух мы не воспринимаем все слова песнопения.  Даже при чтении их требуется какое-то погружение, осознание. Поэтому молитва «Господи, помилуй» сопровождает в идеале всю нашу жизнь. И участие в богослужении – это тот молитвенный стержень, на который нанизывается все остальное, вырастая в большое и ветвистое дерево.

– У вас небольшой деревянный храм равноапостольных Константина и Елены, но он всегда полон. Насколько возможен разговор с пожилыми прихожанками, которых большинство, на такие сложные темы, как, например, человечность Христа?

– Я думаю, дело не в возрасте, а в подлинном интересе к духовной жизни. Именно знание о Боге, которое дарует нам Церковь, позволяет нам обращаться к Богу с молитвой.  Знание определяет практику жизни. Сначала знание, потом молитва. Одно проистекает из другого. Мы знаем величие нашего Бога, знаем Его к нам любовь, знаем, что Он для нас сделал, и мы Его благодарим за бесчисленные благодеяния, ведомые и неведомые.

Да, есть сложные богословские темы, но слово Божие, Евангелие, звучит на каждой Божественной литургии. Оно простое, с одной стороны, потому что обращено к каждому человеку, к его сердцу; с другой стороны, за этим словом две тысячи лет истории. А перед этим – еще история Ветхого Завета. Это сложно, но доступно, потому что Господь Бог обращается к сердцу каждого человека.

– Мы понимаем слова Евангелия, когда его читаем дома.

– Но мы же не просто читаем священный текст сами, мы читаем его в традиции Церкви, обращаемся к толкованиям святых отцов, слушаем проповеди, которые священники произносят, основываясь, надеюсь, тоже на святоотеческом Предании. Мы слушаем православное радио, смотрим православный телеканал. У нас замечательные возможности для того, чтобы понимать Божие слово, которое к нам обращено. 

– Если бы сейчас была проповедь, какие бы слова Вы хотели сказать? О чем бы  хотели проповедовать?

– Я всегда говорю одно и то же: смысл жизни человека заключен в его обращенности к Богу, в его отношениях с Богом, в его молитве и его любви к Богу. Это самое главное, ради чего мы живем и чему каждый день учимся.

– Вас учили в духовной академии молиться? 

– Обучение – это не управление твоими действиями.  Обучение – это пример, который мы видим в людях уважаемых, любимых, тех, которые нам дороги. Лучшее обучение – это пример собственной жизни, а не диктовка конспекта.

– То есть молитва – дело абсолютно личное? 

– Абсолютно личное, потому что человек – индивидуальность, человек – личность, а Церковь – это в идеале собрание свободных личностей. 

– Если мы призваны стать святыми, как нам это сделать? 

– Мы призваны, но мы-то понимаем, какие мы духовно маленькие, поэтому нам бы день прожить… 

– И тем не менее молитва нас приближает к Господу?

– Вся наша жизнь должна стать дорогой к Господу Богу, к Царству Небесному. И на этом пути у нас есть личная обращенность к Богу, личная любовь к Нему, которая выражается в словах молитв.

–  Хорошо, что у Вас такой выверенный взгляд. Просто я все время пытаюсь услышать и понять, может быть, какой-то главный секрет...

– Какую-то тайну хотите узнать? 

– Конечно, я хочу узнать тайну, как же все-таки мы можем максимально приблизиться к Господу.

– Я вам открою эту тайну: нужно возлюбить Господа Бога от всего сердца, от всей души, всеми силами. И ближнего, как самого себя. Все просто. Попросим у Христа Бога благословения на то, чтобы наша жизнь действительно реализовывалась как дорога к Богу и как любовь к Нему.

Ведущий Глеб Ильинский