Беседы с батюшкой. Протоиерей Игорь Бачинин. 14 июня 2023

В гостях у нас руководитель отдела Екатеринбургской епархии по утверждению трезвости и профилактике зависимостей, заведующий кафедрой теологии и настоятель храма святителя Николая Чудотворца при Уральском государственном горном университете протоиерей Игорь Бачинин.

– Совсем скоро начинается прием документов от абитуриентов в высшие учебные заведения. Поэтому сегодня предлагаю поговорить о том, как этот процесс осуществляется в Горном университете по программам теологии. И что это за дисциплина – теология?

– Если говорить коротко и по существу, теология – это дисциплина, которая формирует ценностное мировоззрение человека. Если говорить с практической и научной точек зрения, то существует стандарт по теологии, существует специальность по теологии, есть Высшая аттестационная комиссия по теологии. Я думаю, это очень большая возможность, для Церкви в первую очередь, донести в системе высшего образования наши ценности.

В 2022 году, 9 ноября, вышел Указ Президента № 809, который как раз говорит о государственной политике по сохранению и укреплению традиционных духовно-нравственных ценностей. Государство проявляет заботу об этом. Возникает большой вопрос: а Церкви это надо? У нас в городе много высших учебных заведений, создан Совет по развитию теологического образования в епархии, и многие ректоры вузов входят в этот Совет. Я являюсь заместителем председателя Совета (председатель – владыка) и вижу, насколько система высшего образования готова к тому, чтобы воспринимать традиционные духовно-нравственные ценности. И уже от нас, людей церковных, зависит, насколько мы сумеем подготовить специалистов высшей квалификации, высшей категории, чтобы войти в систему высшего образования, которая готовит кадры для науки, педагогики, высшей школы, для инженерно-технических специальностей. В настоящее время мы имеем такую возможность. И наш Уральский государственный горный университет, при котором существует наша кафедра, – яркая тому иллюстрация.

С позапрошлого года в системе университета мы разработали на кафедре дисциплину, она называется «Духовно-нравственная культура и патриотическое воспитание», и все студенты, бакалавры и магистранты проходят эту дисциплину. Ресурсами нашей кафедры мы можем охватить наш университет, но я глубоко убежден, что есть и другие высшие учебные заведения в нашей области, которые готовы принять такие предметы. Вопрос заключается в том, кто их будет преподавать. Если это будут преподавать люди, которые обладают светской системой знаний, это хорошие, замечательные люди, но в любом случае они не будут делать акцент на ценностях, как делает это человек с православным мировоззрением. И специальность «теология» как раз предоставляет такую возможность.

Это возможность не только войти в систему высшего образования, но я бы сказал, что очень остро в этом нуждается Церковь. В 2005 году, когда я был уже священником, при Уральском отделении Российской академии образования мы открыли научно-исследовательскую лабораторию педагогики православия. На Ученом совете (который был достаточно представительный, присутствовали три академика РАО) было принято решение открыть такую научно-исследовательскую лабораторию. Лабораторию открыли, мы с коллегами сумели доказать необходимость научных исследований в этой области, а дальше возник вопрос: а кто их будет делать? За этот период времени, с 2005 года, мы сумели подготовить только четырех кандидатов педагогических наук в этой области. Правда, магистрантов порядка 160 человек, но это совершенно недостаточно для того, чтобы войти в систему высшего образования и попытаться донести до современных студентов те ценности, которые существуют в Церкви. Весь вопрос в том, кто это будет делать. В нашем государственном университете есть кафедра теологии, у нас есть государственная аккредитация, бакалавриат и магистратура, и мы в первую очередь ставим перед собой задачу решать именно эту системную проблему подготовки кадров высшей категории. Кадры сами по себе не появятся. И теология как раз ставит перед собой такую задачу.

Можно посмотреть на теологию еще и несколько в другом ракурсе. Есть смежные специальности: религиоведение, богословие и теология. Может возникнуть вопрос, в чем отличие одного от другого. Богословие дает нам знания о Боге, делится практическим опытом познания Бога в практике христианской церковной жизни. Религиоведение говорит о формах познания Бога в религиозных традициях, которые существуют. Теология дает знания о Боге, которые существуют в определенной конфессии.

Уникальность нашей кафедры заключается в том, что у нас два направления: в первую очередь христианское и исламское. В этом определенное преимущество нашей кафедры, и мы ждем всех абитуриентов, кому это интересно.

Мне кажется, сейчас очень судьбоносное время, и, может быть, в большей степени разговор должен идти даже не об интересе, который, как правило, ограничивается человеческой личностью, а о существовании Церкви вообще. Если с научной точки зрения посмотреть на ситуацию, которая происходит в настоящее время внутри страны (я не беру во внимание, что происходит на западных рубежах нашего Отечества, как там относятся к Православной Церкви), мы привыкли считать, что 80 процентов наших соотечественников идентифицируют себя с православием. Если быть точным, в 2016 году эта цифра составляла 79 процентов. И это пик, которого мы достигли к тому периоду времени. С 2016 года россиян, которые идентифицируют себя с православием, становится меньше. В настоящий момент эта цифра составляет уже 68 процентов. Я думаю, это очень настораживающая тенденция, о которой мы должны задуматься. Для того чтобы наша Церковь не умалялась и достоинство ее занимало в мире должное место, мы обязательно должны учиться.

– Мне довелось учиться в светском университете в Екатеринбурге, и я не раз был свидетелем споров в студенческой среде о том, наука ли теология вообще. И главный аргумент студентов против того, что это наука, звучит так: «Они на Библии, что ли, защищают выпускную квалификационную работу? Это же несерьезно, ненаучно». Что можно ответить на такие утверждения?

– Теология (Teos – Бог) – наука о Боге. Здесь, наверное, правильно говорить о существовании Бога. До 2020 года этот вопрос был как бы спорный и каждый человек мог иметь собственное мнение (собственно, и сейчас свобода выбора остается за каждым человеком), но в 2020 году произошло важное эпохальное событие: в главный Закон государства, в статью 67 Конституции, было внесено понятие о Боге. И сейчас разговор о том, есть Бог или нет, – уже пройденный вопрос. Бог есть, и это наша традиция.

Вопрос о научности и о Библии, на мой взгляд, очень просто решается. Если мы посмотрим на эту проблему с точки зрения простой формальной логики, то увидим следующее. В научной среде существует система, которая называется «Российский индекс научного цитирования» (РИНЦ). Что это такое? Предположим, если я имею какое-то отношение к науке, я публикую свои научные статьи в этой системе. Если мои материалы востребованы, их цитируют, то это определенный показатель, насколько моя статья является научной и насколько та деятельность, которой я занимаюсь, вообще интересна для современного научного сообщества.

Вопрос, о котором Вы говорите, возникает во многих вузах среди студентов. И у меня даже выработался определенный ответ. Таким студентам я задаю простой вопрос: «Как вы думаете, какой наиболее цитируемый источник за все время существования человечества?» Ответ очевиден. Никто не называл какой-то другой источник, все говорят, что это Библия. С точки зрения формальной логики, если Библию чаще всего цитируют, значит, это научный материал, к нему обращаются, он востребован.

Вопросы подобного рода возникают по одной простой причине. Посмотрим на эту проблематику шире. До недавнего времени было так: если человек с российским дипломом приезжал в какую-то другую страну, ему нужно было обязательно подтвердить свои знания. Главная причина, по которой все это происходило, в первую очередь в том, что у нас нет теологических дисциплин. Во всем мире существование Бога не надо доказывать, у всех народов существует об этом представление. И я глубоко убежден, что этот пережиток прошлого советского периода мы обязательно преодолеем.

Если Бог существует, то мы должны о Боге знать, по крайней мере, в контексте национальных традиций, общероссийской гражданской идентичности (то есть как человек себя идентифицирует в этом мире). Общероссийская гражданская идентификация неизбежно соединена с традиционными ценностями. В Указе Президента № 809, который мы уже упоминали, ясно и четко сказано, что на формирование общероссийской гражданской идентичности непосредственно оказали влияние четыре основных религиозных конфессии, которые существуют у нас в государстве. При этом прямо сказано, что особая роль отводится православию (помимо православия есть еще иудаизм, ислам и буддизм). Кому-то это нравится, кому-то не нравится, но исторически в нашей стране так сложилось, что основу нашей культуры, если хотите, нашего цивилизационного кода, нашей ментальности, психотипа (часто используются эти термины) составляют именно те ценности, которые мы имеем в нашей культуре.

Религиоведы, говоря о традиционных конфессиях, иудаизм, христианство и ислам называют авраамическими религиями. Что это означает? Это означает, что у нас общие нравственные ценности. Но существует очень много различных конфронтаций, и мы знаем, что есть определенные силы, направленные на то, чтобы породить различного рода конфликтные ситуации в обществе, в первую очередь в религиозной, мировоззренческой среде. Как преодолеть это внешнее вторжение? Другого пути нет, как только изучать собственную традицию. И теология для нас является инструментом, способом, который нам помогает изучить эту традицию и сохранить собственную идентичность.

– В Екатеринбурге есть конфессиональный вуз – Миссионерский институт, есть духовная семинария; в них преподается теология. А почему теология преподается в государственном вузе? Как так сложилось?

– Это опять же наша традиция. 25 января празднуется День российского студенчества. В этот день Церковь празднует память святой мученицы Татианы. Почему именно в этот день празднуется день студенчества? Потому, что первый университет, который у нас был создан, – Московский государственный университет имени Ломоносова. И именно при этом университете был храм святой мученицы Татианы. И это тоже наша российская традиция: с образованием ума (этим занимается высшая школа) образовывать душу и дать человеку определенные ценности, сформировать его мировоззрение. И этим кто-то тоже должен заниматься.

Как православный христианин и священник и как человек, занимающийся наукой, преподающий в светском вузе, могу сказать, что у нас какое-то очень упрощенное представление о религии. У большинства людей возникает ассоциация, что религия – это посты, молитвы, храм. Еще с советских времен остаются какие-то термины, связанные с негативным восприятием всего этого. И часто думают, что наука и религия как-то противостоят друг другу. Но на самом деле никакого противостояния нет.

Общецерковная аспирантура и докторантура в конце прошлого года собирала священство, преподающее в светских вузах. Оказывается, это достаточно большое количество человек. В курсах повышения квалификации принимало участие около пятидесяти человек. Все теологические кафедры, которые существуют, объединены в Научно-образовательную теологическую ассоциацию, и там более восьмидесяти кафедр, которые существуют в светских вузах. Именно потому, что теология дает человеку полноценное мировоззрение (а это одна из важных задач), она и преподается в светском вузе.

Если возвращаться к теме о дипломах, есть еще очень важная деталь, по которой наши знания за рубежом нужно подтвердить, и она связана с тем, что качество знаний у нас оценивают те, кто их дает. А во многих зарубежных вузах знания, которые получает студент, оценивают не преподаватели, которые его учили, а, как правило, специалисты из профильной отрасли и работодатели, чтобы было понятно, насколько качественные знания получает человек и насколько человек с этими знаниями может социализироваться, реализовать себя в профессиональной сфере в том обществе, в котором находится.

Для нас это традиция, и развивать, поддерживать эту традицию, в том числе и в светском вузе, – очень важная задача. Общаясь с профессорско-преподавательским составом своего вуза, а также как заместитель председателя Совета по развитию теологического образования в нашей митрополии я вижу, что очень многие профессора, доктора наук, люди, которые имеют непосредственное отношение к науке, все чаще тянутся к Церкви. И Церковь должна быть готова дать ответ на тот запрос, который идет в первую очередь со стороны научного сообщества. Именно теология призвана решить эту задачу.

– Вы сказали, что преподаете на кафедре в светском вузе. Расскажите о студентах-теологах светского вуза. Какие они?

– У нас образование заочное, и это определенный плюс. Более того, в отличие от вышеперечисленных вузов, которые существуют у нас в городе, у нас образование платное, и я полагаю, это дает нам определенное преимущество. За то образование, которое студенты получают у нас в вузе, они готовы платить деньги. Я считаю, это положительный момент, говорящий в первую очередь о качестве образования.

Если говорить о нашем вузе и том, кто такие наши студенты, то это, как правило, уже сформировавшиеся люди, которые состоялись в какой-то своей профессиональной деятельности и чувствуют недостаток необходимых знаний. С другой стороны, это церковные люди, которые пришли в Церковь, получили какие-то знания в семинарии или Миссионерском институте и понимают, насколько важна следующая ступенька (на сегодняшний момент это магистратура).

Мы находимся в преддверии очередной реорганизации системы высшего образования. Какой она будет? Поживем – увидим. На данный момент получение звания магистра теологии, а в последующем – кандидата и доктора теологических наук – это как раз та перспектива, в которой нуждается в первую очередь Церковь.

Я своим студентам говорю (и вижу, что это находит отклик в их сердцах), что если мы любим Церковь, если хотим в ней спастись, если хотим, чтобы этот свет преображал не только людей, приходящих в храм, но и тех людей, которые приходят в храм науки, в высшие учебные заведения, чтобы они приобщались к христианским ценностям, нужны носители этих ценностей. То есть нужны те, которые возьмут на себя труд, будут писать исследовательские работы, защищать кандидатские, магистерские, докторские. Тогда только можно надеяться на то, что наша Церковь сумеет в системе высшего образования должным образом сказать свое веское и доброе слово.

– Где и кем может трудиться выпускник с дипломом теолога?

– В силу того, что у нас образование заочное, большинство людей уже имеют какое-то образование (меня радует, что многие к нам идут с высшим образованием), и они, как правило, трудятся в той сфере, в которой уже состоялись. У нас учится много священников. Наша пастырская наука, церковная деятельность (а у нас профиль – государственно-конфессиональные отношения) имеют двойную связь и интерес. В первую очередь это церковная среда, где люди получают необходимые знания для своей деятельности. Как правило, все работы, которые у нас есть, носят практико-ориентированный характер. Одно из направлений научных исследований, которое мы развиваем (мы считаем, что это одна из актуальных церковных задач в настоящее время), – это организация и развитие приходской жизни.

Помимо этого мы проводим курсы повышения квалификации. В этом году мы начинаем достаточно серьезный масштабный проект (это более тысячи человек), он касается системы ГУФСИН, которая существует в нашей области. Студенты-магистранты, которые у нас обучаются и трудятся в этой системе, увидели, что вся система, которая обслуживает тех людей, что несут наказания, нуждается в серьезном переформатировании, в первую очередь нравственных установок сотрудников, которые там трудятся.

Уже третий год с Министерством образования и молодежной политики Свердловской области мы осуществляем проект, направленный на переподготовку учителей по «Основам религиозных культур и светской этики». Мы сейчас отчасти говорили о системе высшего образования. А система высшего образования готовит кадры для системы среднего образования. С 2012 года мы получили возможность войти в систему общего образования – в школы и колледжи, чтобы говорить об основах нашей православной культуры. То есть мы реально имеем такую возможность, но не реализуем ее. И одна из причин заключается в том, что у нас не хватает квалифицированных профессиональных кадров высшей категории. Эти кадры сами по себе ниоткуда не возьмутся.

Я сам в свое время написал кандидатскую работу, сейчас пишу докторскую. Оглядываясь на пройденный путь, хотел бы сказать несколько слов. Потому что это, наверное, близко всем тем людям, которые, может быть, в глубине души думают об этом и у них возникает вопрос: может, пойти учиться? Но всегда появляется один и тот же аргумент против: «А где взять время? У меня такая большая нагрузка, работа, мне нужно содержать семью». Как правило, у них еще есть какое-то послушание в храме, семья, круг общения, какие-то интересы. И надо найти еще дополнительное время, средства. «Да зачем мне это надо?»

Я уже говорил о создании научно-исследовательской лаборатории по педагогике православия. Вспоминаю самого себя, когда ученый секретарь (на тот период это была Вербицкая Наталья Олеговна) отделения Российской академии образования у нас, в городе Екатеринбурге, сказала, что мне надо писать кандидатскую диссертацию по педагогике. Я говорю: «Почему я должен писать кандидатскую по педагогике? Во-первых, я священник, у меня базовое образование – техническое».

Я окончил УПИ, и моя специальность «механическое оборудование заводов черной металлургии» не имеет никакого отношения к тому, чем я сейчас занимаюсь. А на самом деле именно эта специальность сейчас позволяет мне понять тех людей, так называемых технарей, которые учатся в сфере различных технологий. Очень долго я находил всевозможные «отмазки», чтобы не писать работу, оправдывая себя, что у меня дефицит времени.

И Наталья Олеговна мне сказала: «Батюшка, я понимаю, что Вы слишком занятой человек. Но тогда мы просто можем закрыть это направление науки, потому что нет результатов». Я говорю: «Нет, подождите, почему так категорично?» – «А как иначе? Если Вас приняли в научное сообщество, увидели, что в Вашей теме есть научная составляющая, так Вы это докажите. Не просто говорите о том, что это нужно, а докажите. Принесите учебники, рабочие программы, исследования о том, что это явление действительно имеет место». И тут, как правило, возникает такой вопрос: «А почему я? Зачем мне это нужно?» – «Вам, может, и не нужно, но это нужно Церкви».

Действительно, на тот период времени я уже получил три высших образования, зачем мне было еще учиться? Если постоянно будешь учиться, получать высшие образования, скажут, что это, наверное, уже ненормально. Лично для меня в этом нет никакой необходимости. Но в этом есть необходимость для того сообщества, к которому я принадлежу. Я действительно люблю Церковь, верю, что это богоучрежденный институт здесь, на земле, ведущий нас в Царствие Небесное. Но я прекрасно понимаю: для того чтобы говорить с людьми, которые сейчас находятся в науке, мы, церковные люди, не имеем достаточного научного багажа.

В 2008 году я защищал свою кандидатскую работу по педагогике в Российском государственном профессионально-педагогическом университете. Защита длилась три часа. Практически все члены Диссертационного совета после окончания защиты проголосовали «за» и сказали, что у них давно не было такой защиты.

В 2010 году сложились такие обстоятельства. Я пришел в педагогический университет со своим другом (ныне уже перешедшим в мир иной) Погореловым Станисловом Тимофеевичем. И мы говорим, что есть лаборатория, определенные продукты, и мы хотели бы эти знания реализовать здесь, в системе высшего образования. Получилось так, что директор Института психологии и педагогики детства Новоселов Сергей Аркадьевич (он и в настоящее время таковым является) как раз был членом Диссертационного совета. Он сказал: «Я помню Вашу защиту, мне действительно было интересно, и я вижу здесь научную составляющую».

Мы создали рабочую программу педагогики духовно-нравственного воспитания, у нас были бакалавриат и магистратура. Я сказал уже, что мы защитили там две кандидатские работы. Этого, конечно, крайне недостаточно. Но для того, чтобы в этой системе работать, и нужна теология.

– А что нужно для поступления на теологию? Какие там особенности?

– Я думаю, в первую очередь нужно задать себе вопрос: «А люблю ли я Церковь? Действительно ли я хочу, чтобы наша Церковь заняла в системе высшего образования достойное место?» А дальше будут уже просто формальности.

Чтобы поступить в университет, есть точно такие же требования, как и в любом высшем учебном заведении: или человек предоставляет результаты ЕГЭ, или, если человек имеет высшее или среднее образование, результаты ЕГЭ не нужны. Когда мы говорим о том, что нужно учиться, то полным образованием на данный момент являются бакалавриат и магистратура.

Человек, имеющий высшее образование и желающий поступить на теологию, может по собеседованию поступить в магистратуру. Дальше начинается исследовательская деятельность. Магистерская работа, как правило, состоит из трех глав, и первая глава – это богословское обоснование выбранной темы. Если человек не имеет системных религиозных знаний, он, как правило, здесь буксует – и на этом все заканчивается. Поэтому даже те люди, которые имеют высшее образование, по моему убеждению, должны еще получить системные религиозные знания. Тем более заочное образование в этом отношении очень удобно.

Если человек не имеет высшего образования, но любит Церковь и хочет, чтобы она дальше развивалась, то я глубоко убежден, что надо поступать на теологию. Тогда человек сдает здесь экзамены: по русскому языку, обществознанию и истории России. В двадцатых числах июня начинает работу приемная комиссия, можно подавать документы к нам – в Уральский государственный горный университет. И я думаю, что не будет каких-то серьезных проблем в поступлении. Если человек покажет хотя бы минимум знаний, мы готовы его принять.

У нас ведется диалог о том, чтобы такие образовательные учреждения, как семинария и Миссионерский институт и наша кафедра теологии в Уральском государственном горном университете, находились в равных условиях. Мы сейчас пытаемся разработать некий проект-предложение, как бы это можно было сделать.

Магистратура есть пока только у нас, и в этом отношении мы поддерживаем дружеские связи с Миссионерским институтом, семинарией. Их преподаватели и выпускники учатся у нас в магистратуре и пишут свои исследовательские выпускные квалификационные работы, которые способствуют развитию нашей Церкви, формированию определенного статуса теологии в системе высшего образования. Если у нас не будет кадров высшей квалификации, к нам будут соответственно и относиться, говорить, что специальность не востребована, нет нужды во всем этом, нет специалистов, которые хотели бы получить такого рода знания.

Я думаю,  для нас настало время преодолевать эту инертность внутрицерковного сообщества. Очень надеюсь, что наш сегодняшний разговор будет услышан и найдет в чьих-то сердцах отклик, что люди будут поступать к нам на кафедру теологии. И дальше мы будем вместе свидетельствовать о нашей любви к Церкви и развивать научные дисциплины, которые этого требуют и ждут.

– Кто и какие дисциплины там преподает?

– Здесь тоже очень все просто. Потому что тех самых кадров высшей квалификации не так много на данный момент. Преподаватели, которые преподают в семинарии, также преподают в Миссионерском институте и у нас, на кафедре теологии, специальные дисциплины. Это дисциплины, связанные с церковнославянским языком, литургикой. Есть курс «Введение в теологию», библеистика, каноническое право. То есть весь спектр дисциплин, которые изучаются в семинарии и Миссионерском институте, преподаются и у нас. Только разный учебный план. И в силу того, что у нас заочное образование, большинство людей эти материалы изучают самостоятельно.

Такая специфика имеет положительный момент. Потому что те, кто к нам приходит, – это, как правило, сформировавшиеся люди, у них высокий уровень самодисциплины. И поэтому получение высшего образования для них является интересным, увлекательным делом.

Безусловно, у нас есть вузовская профессура для преподавания таких дисциплин, как философия, русский язык, математика, информатика. Здесь достаточно высокий уровень преподавания, обеспеченный профессорско-преподавательским составом всей высшей школы, которая у нас есть на Урале. Горный университет – один из ведущих старейших вузов, на следующий год ему уже исполнится 110 лет.

Особенностью нашей кафедры теологии является то, что у нас есть собственный храм. В прошлом году долго решался вопрос правового статуса этого храма, сейчас он является домовым университетским храмом Уральского государственного горного университета. В Уральском федеральном округе у нас больше нет ни одного светского вуза, который имел бы при себе домовый храм.

– Иногда так бывает, что абитуриент смотрит нашу передачу и думает про себя, поступать ему или нет. У Вас есть уникальный шанс обратиться к таким и дать совет.

– Я думаю, совет здесь очень простой. На мой взгляд, речь не просто о том, поступать или не поступать. Мне самому трудно было в свое время заставить себя писать кандидатскую работу. Первое светское образование было по необходимости, родители сказали, что так надо. А остальные два – это было уже интересно для меня. Но сейчас я бы сказал, что это не только надо и интересно, но крайне важная задача.

Своим прихожанам я об этом говорю такими словами: если мы любим Церковь, хотим, чтобы мы в ней спаслись и после нас она продолжила свое существование, чтобы в ней спасались наши внуки и правнуки, то мы все должны учиться. Речь не о праве выбора, не о том, что человек хочет или не хочет. Я уже привел два аргумента. Россиян, которые идентифицируют себя с православием, становится все меньше. Значит, меньше стало людей, которые о нем говорят. И для того, чтобы хотя бы сохраниться на этом уровне, нам обязательно нужно говорить о православии. Значит, нужны люди, которые умеют и могут это делать.

Я говорю прихожанам такие слова: если мы любим Церковь, хотим спастись, понимаем, что в конечном итоге предстанем пред Богом и будем отвечать за свою жизнь, то нужно учиться. Господь сказал нам: идите, научите все народы (Мф. 28, 19). А кого я смогу научить, если я сам не буду научен? Научение – это выполнение евангельской заповеди. Я говорю прихожанам, что если они это понимают и осознают, это находит отклик в их сердце, то они обязаны учиться. И не так важно, здоровый ты или больной, старый или молодой, – мы все должны учиться.  

Теология – это одно из приоритетных направлений обучения в данный момент. А тем, кто не утратил вкуса к обучению, я говорю: идите и учитесь дальше – в экономику, политику, на какие-то технические специальности. Почему? Мы говорим о многих недостатках, которые существуют в нашем обществе. Возникает вопрос: кто это все изменит? Вы считаете, что кто-то должен прийти и это все изменить? Если кто-то и придет, то отнюдь не с благовидными целями. И те, кто туда рвется и пытается что-то сделать, уже пришли туда со своими программами. Мы видим, как они деформировали нашу систему общего образования.

Можно провести тестирование на нравственное состояние нашего общества. Кто-то, может быть, смотрел фильм «Девятая рота». Там показано, что перед тем, как отправить солдат в зону боевых действий Афганистана, командир обратился к ним и сказал: «Мы едем реально воевать, туда, где люди умирают, могут получить ранение, стать инвалидами. Если кто-то не хочет туда ехать, может выйти из строя». Никто из этого строя не вышел.

А в сентябре прошлого года, когда только объявили мобилизацию, у нас сотни тысяч наших соотечественников уехали из страны. Потому что у них такие ценности, такое мировоззрение. И чтобы с мировоззрением тех, кто остался и не уехал, не случилось то же самое, мы обязательно должны уделить этому должное внимание. И никто, кроме нас, православных христиан, этого сделать не сможет. При всем уважении к мусульманам, иудеям, буддистам, представителям традиционных конфессий надо сказать, что у нас так сложилось: общероссийскую гражданскую идентичность сформировало наше православное вероучение и наши христианские ценности.

Если мы не будем этого понимать и, самое главное, трудиться в этом отношении, тогда появятся другие ценности. И они уже появились. Поэтому мы должны осознавать остроту момента и приложить все необходимые усилия для того, чтобы сохранить веру, верность тем традициям, в которых хотели бы воспитывать своих детей. Многие церковные люди понимают недостатки общей системы образования и хотели бы, чтобы их дети обучались в такой школе, где говорили бы о законе Божием, о традиционных ценностях, не было бы наркотиков, было уважительное отношение друг к другу. Но для того, чтобы это было везде, должны быть люди, которые возьмут этот труд на себя и получат знания по педагогике для системы общего образования, придут в школу для того, чтобы там работать. Это очень важно. Другого пути у нас просто нет.

– Благодарим Вас за такой обстоятельный разговор, обязательно будем ждать Вас снова.

– Я надеюсь, наша беседа найдет отклик у наших телезрителей и у нас на кафедре теологии будет достаточное количество тех, кто хотел бы поступить сюда и получить звание бакалавра и магистра теологии.

Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Елена Кузоро