Беседы с батюшкой. Протоиерей Геннадий Шкиль. 21 мая 2023

Сегодня у нас в гостях протоиерей Геннадий Шкиль, настоятель храма во имя преподобного Серафима Саровского в городе Голая Пристань Херсонской епархии Украинской Православной Церкви.

– Вы у нас впервые. Расскажите о себе, откуда к нам приехали, как обстоят дела сейчас.

– Я клирик Херсонской епархии. Мы попали в пятнадцатикилометровую зону обстрела на левом берегу Днепра. Нас эвакуировали. В данный момент я нахожусь в Ставрополе, откуда приехал в Москву на семинар как преподаватель университета. Также здесь проходили празднования: 180 лет Ставропольской епархии. Я благодарен нашему владыке, что он так все организовал. Было очень интересно и содержательно. После эфира возвращаюсь в Ставрополь. Но как только освободят Херсон, намерен возвратиться в Голую Пристань, восстанавливать храм. Прилеты легли очень плотно, в храме вылетели все стекла, но он, слава Богу, еще стоит.

– Мы живем и боремся как с внешними врагами, так и со своими внутренними. Начинается Неделя о слепом. Коротко расскажите, о чем это и что важного мы должны из этого почерпнуть применительно к нашей сегодняшней ситуации.

– Это евангельское чтение очень объемное, не хватит целой передачи. Но я бы хотел отметить некоторые детали. Во-первых, то, как Христос исцелил слепорожденного. Он же мог сказать ему, как и расслабленному: встань и иди. Но Он плюнул на землю, сделал брение и помазал ему глаза, после чего слепой сходил омылся в купели и прозрел. Это ответ на вопросы, почему мы помазываем маслом или окропляем святой водой. Понятно, что не вода дает исцеление или облегчение, не масло дает благодать. Все исходит от Господа. Слепорожденного исцелило не само брение, а Господь. Некоторые детали нашего богослужения и являются тем самым брением. Ведь люди в большинстве своем живут органами чувств.

– Да, им надо показать, дать почувствовать.

– Это и дает брение, которым Спаситель исцелил слепорожденного. В это воскресенье можно много говорить о стойкости слепого. Расслабленный не знал, Кто его исцелил в субботу, побежал, узнал и прямиком донес об этом. Слепорожденный же говорил, что этот Человек от Бога, даже несмотря на то, что ему угрожали, от него чуть не отказались родители (мы знаем, что это сын наш и что он родился слепым, а как теперь видит, не знаем, или кто отверз ему очи, мы не знаем. Сам в совершенных летах; самого спросите; пусть сам о себе скажет). Он стоял до конца и говорил, что этот Человек от Бога, ведь не мог дать исцеление Тот, Кто не от Бога.  

Вот такие две существенные детали. Много о чем можно тут говорить. Меня часто спрашивают, почему мы читаем каждый раз одни и те же евангельские отрывки.  

– Чтения повторяются по праздникам и воскресным дням.

– Да, я уже двадцать лет служу. Иногда готовлюсь к проповеди, а потом читаю Евангелие (если служу без дьякона) и вдруг вижу: я этого не замечал, но тут же есть вот такая деталь. И в проповеди уже отталкиваюсь от этого. Она идет совсем по-другому. Наше Священное Писание такая кладезь мудрости, что, даже постоянно его перечитывая, каждый раз находишь для себя что-то новое.

– Это и вопрос об актуальности Священного Писания.

– Мои проповеди многим нравятся (без лишнего тщеславия), очевидно, тем, что я часто современность вплетаю в Священное Писание. Оно актуально и сегодня. Все, что там написано, происходит и сейчас.

– Неоднократно на канале мы говорим о важности обряда. У нас есть таинства, разные видимые священнодейства, богослужения на каждый случай жизни. Многие считают, что мы немножко перебарщиваем с обрядами: службы долгие, вычитывание, ничего не понятно. Почему обряд важен? Христос сделал брение, и таким образом было совершено какое-то действо. Насколько важно сейчас соблюдать и чтить эти обряды? Можно ли что-то опустить или относиться к этому легкомысленно? Некоторые люди убеждены в том, что это не нужно, ведь Бог везде.  

– Современные службы не сравнить с теми, что были в первые века христианства. Они длились чуть ли не целые сутки. Я еще помню себя до священства. Священнику намного проще на богослужении, он следит за службой, знает, что за чем идет. А большинство людей на службе постоянно отвлекаются. Очень мало тех, которые молятся на службе.

Нам это дает ощущение какого-то невероятного полета. Служба закончилась, выходишь и, казалось бы, на крыльях домой летишь. Не знаю, как это выразить словами. Приведу аналогию с католиками. Они сократили службы как только могли, всех рассадили. И что с ними происходит сейчас в Западной Европе? Они продают свои монастыри за копейки. Мне известен случай, как один человек продавал аббатство. И очень хотел продать именно православным, считая, что православные будут молиться. Боялся, что там сделают ночной клуб или ресторан.

– Осквернят.

– Да. Католики продают мощи, вот к чему это привело.

– К разрушению традиционных ценностей.

– Церкви не нужно опускаться к земле…

– Планку задали и работаем.

– Да. Чтобы причаститься, нужно немножко потрудиться. Таинство нужно немножко заработать, каким-то образом чуть-чуть заслужить. В таинстве участвуют не только священник и человек, но незримо присутствует и Сам Господь. Посему нужно все это сохранить. И именно на этом сохранении Церковь стоит уже тысячелетия. На защите канонов, богослужений и так далее. Все это скрепляет православных христиан. А через все эти сокращения протестантов идет умерщвление сакральной, церковной жизни.

– Таинства важнее человеку или Богу?  

– Конечно, человеку.

– Можно ли сказать, что Богу все равно?

– Я бы не сказал. Я отец, у меня четверо детей. Как мне будет все равно, что с ними происходит? Я дал своим сыновьям свободную волю. Я не являюсь деспотом или тираном. Они по жизни двигаются путем, который выбрали сами. Но я все время интересуюсь, что с ними происходит, и, если что, пытаюсь их направить.  

– Отсюда и таинства.

– Да. Они дают нам возможность постоянно возвращаться в точку первого таинства, – таинства Крещения.

– По сути, Церковь предлагает нам инструмент. Нужно повенчаться? Вот расписанное чинопоследование. Так решаются проблемы: как венчаться, как помолиться... Церковь, святые отцы, которые писали молитвы, помогают людям.

–  Да. И что выбросить из таинства Венчания? Там все важно.

–  Я, кстати, присутствовал на многих венчаниях, даже пел, но, когда венчали меня, впервые послушал молитвы. И стало очень трепетно.

– Да, там такие молитвы… Как их выбрасывать? То же самое и с литургией. Что из нее выбрасывать? Я консерватор в этом отношении. Все должно остаться так, как было написано не нами; и в большинстве своем если не святыми, то людьми, которые вели очень праведный образ жизни.

– Вопрос от телезрителя: «Православные и римо-католические христиане часто отмечают Пасху в разные дни, так как католики не соблюдают один из пунктов Никейского Собора IV века. А Благодатный огонь сходит только на православную Пасху. На католическую нет. Как к этому относятся западные христиане?»

На Никейском Соборе было установлено празднование Пасхи. Договорились праздновать одновременно. Но они это не соблюдают.

– Да. Я бы добавил, что и воды Иордана текут вспять только тогда, когда православный Патриарх Иерусалимский освящает воды…

Они пытаются все умалить, говорят, что это обман, что у патриарха уже лампадка горит, его ждет. Так снимите тогда на видео, как патриарх заходит.

Там же всё проверяют полицейские, иудеи. Им бы как раз это опровергнуть, разоблачить. Именно иудеи в этом очень жесткие. Они бы разоблачили, засняли. Это бы уже давно проникло в массы. Однако это всё только разговоры.

– Люди свидетельствуют, что огонь необычного свойства. Что можно возразить на то, что он не обжигает? Я, к сожалению, еще не был там.

– Я тоже, потому что Пасху служу.

– Но люди свидетельствуют об этом.

– Да. К тому же там священники с бородами, и они у них не загораются от этого огня.

Не слышал, чтоб иудеи как-то рассуждали на эту тему, стараются обходить ее. А западные и армянские христиане, те, которые имеют вокруг свои храмы, пытаются таким образом это разоблачить, причем без доказательств.

Но наше-то дело какое? Мы знаем это от людей, которые непосредственно там бывали. Об этом рассказывают очень многие. А иудеи говорят, что Христос не Бог. Свидетели Иеговы говорят, что Он просто Человек. Но мы-то живем верой. Мы верим и знаем, что Бог есть. И верим, что Благодатный огонь сходит именно на Пасху, причем в разные даты, а не в один день. А Иордан возвращается вспять в один день. Это происходит в наши праздники. Значит, не просто так.

– Но мы не будем их осуждать или упрекать. И ни в коем случае не надо превозноситься в этом отношении.

– Да, часто в спорах это звучит как довод о правильности нашей веры.

– Вопрос от телезрителя: «Почему человек с утра молится, просит простить его, но, отойдя от иконы, начинает грубить и кричать на близких?»

– Это все по нашим немощам. То, что мы молимся утром, еще не означает, что мы стали святыми. Я противник слова «молитва», я бы давно заменил его словосочетанием «разговор с Богом». Понятно, что это так и переводится, но сама суть, смысл и содержание молитвы – это разговор с Богом. Если бы мы утром не молились, а разговаривали с Ним посредством молитвы, которую написали святые отцы, плюс добавляли бы что-то от себя, то это, возможно, остановило бы нас в течение дня от многих неприглядных поступков. А зачастую молитва превратилась во что? «Пойду почитаю».

– «Надо». У некоторых это привычка. Не самая плохая, кстати.

– Да, не самая. Порядок слов в молитве тоже имеет свою силу. Не зря же и у представителей темных сил заклинания одни и те же. Они не придумывают каждый раз новые. Слово имеет свою силу. И если оно прозвучало, когда молитва читается вслух, то оно уже существует. Но все-таки лучше, когда мы их не просто читаем, а произносим осознанно.

– Вопрос от телезрителя: «Как научиться прощать себя и не укорять за ошибки?»

То есть как не заниматься самоедством? Бывает, нагрешишь, осознаешь, а потом мучаешь себя.

– Нужно любить себя. Я противник того, когда говорят: «я вот такая плохая». Для этого нужно достигнуть тех высот, которых достигли святые отцы, которые реально это видели, а не делать это на публику. Нужно любить не столько себя, а образ и подобие Божие в себе. Это же все равно есть.

Не такие уж мы все полностью пропавшие. В каждом человеке есть что-то хорошее. Люди все разные, и я всегда пытаюсь найти в человеке что-то хорошее, оно в нем обязательно должно быть. Может, это от моего первого театрального образования. Нас учили, что нужно не просто сыграть негодяя, а найти, что в нем было хорошего.  

– Чтоб зритель его полюбил?  

– Чтоб он был живой. Не то чтобы зритель полюбил, но чтобы понимал, что это реальный человек. Мы должны понимать, что и в человеке, который нам неприятен, есть что-то хорошее и в нас самих есть и плохое, и хорошее. И это хорошее в себе и полюбить. Тогда произойдет баланс в душе, и человек не будет заниматься постоянным самоедством. Ведь оно мешает расти духовно. Когда ты осознаешь, что это вот у меня хорошо, а это плохо, то начинаешь бороться и потихонечку возрастать.

И само собой, не укорять других хотя бы потому, что так сказал Господь. Я говорю об этом прихожанам на проповеди и в частных беседах. Если вы хотите попасть в Царствие Божие без Страшного суда, вспомните, Господь сказал: не судите, да не судимы будете. Я понимаю это так: если человек никогда никого не осуждал (а это единицы), то Страшный суд он пройдет. Не судите, да не судимы будете. Что Он подразумевал? Судимы кем-то? Нет, Им Самим.

– В том числе и чисто по-житейски.

– Да. Но Он сказал от Своего имени: Я вас судить не буду. Но, к сожалению, такими людьми земля не полнится. В основном все равно что-то, кого-то судим.

– Мы часто прикрываемся фразой, что мы осуждаем грех, а не человека. Это очень удобно. С другой стороны, это было бы хорошо, если б мы так делали. Это очень большая добродетель. Человек – это образ и подобие Божие, поэтому его надо любить, даже если какие-то его поступки очень нехорошие. А как же грех предательства Родины, например? Здесь почему-то мы осуждаем человека, который его совершил.

– У каждого свое понимание родины. Даже если взять Украину. «Вы предаете». «Нет, вы предаете». Просто у человека одно понятие родины, а у меня другое. Я свою родину не предал и не собираюсь. За нее буду стоять до конца. Ту родину, которая у меня в голове. Мы почитали ветеранов, праздновали 9 Мая. Я родился в Украинской Советской Социалистической Республике. И весь комплекс того, что формировало меня как человека и гражданина, – это моя родина, и я ее не предаю. А молодые ребята, мои племянники, например, родились в Украине и росли там. У них своя родина. И мы начинаем бросаться этими ярлыками: ты предал родину.  

В узком смысле родина – это место, где ты родился. Его очень трудно предать. Ну, выехал ты оттуда, но всегда помнишь и стараешься при возможности приехать туда, встретиться с одноклассниками.

Трудно предать малую родину. Предать можно семью или Бога. Есть как бы каноническое, всечеловеческое понятие, Кто есть Бог для нас и что означает Его предать. Мы предаем Его чуть ли не каждый день, когда нарушаем заповеди и делаем что-то греховное.

– Что такое хула на Духа Святого?

– Это хула непосредственно Духа как одной из Ипостасей Святой Троицы. И я считаю, что это еще и хула на действие Духа Святого. Иногда спрашивают: «Зачем крестить?» Это хула, потому что крестит не священник, и не так важно, где – в храме или на дому, важно присутствие Духа Святого. Именно им крестится человек.  

Или постоянные нападки и обзывания Святейшего Патриарха – это тоже хула на Духа Святого. Ведь Патриарх не берется из ниоткуда, он выбирается Духом Святым, а не колхозным собранием.  Возьмем исторический пример, когда местоблюститель Филарет (Денисенко) уже собирался быть патриархом, пошил куколь и все патриаршие одежды.

– События 1990 года.

– Да, он уже был готов. И мы знаем, что все местоблюстители до него и после него становились патриархами. Но Духом Святым он не был допущен к этому престолу. Избран был другой. И когда начинают что-то говорить на Патриарха, на архиерея, в том числе на священника, то это хула на действие Духа Святого. Они освящены Им, а недостойные потом потихонечку отсеются. Но они получили эту благодать.  

– И могут ее потерять.

– Да, это отсеивается. Они уходят в запрет, еще что-то, кто-то сам бросает и так далее. Но если у престола стоит священник, епископ, а во главе Церкви Патриарх – все это только благодаря действиям Святого Духа. Значит, в это время в этом храме на этом приходе нужен именно такой священник. Зачем? Мы не знаем – это Божий Промысл. Может быть, все видят, как он пьет или что-то другое с ним происходит, но осуждать этого священника ни в коем случае нельзя. В моем личном понимании это хула на Духа Святого. Возможно,  мне сейчас скажут, что я защищаю своих, но нет, просто я понимаю это так. Первое – это хула непосредственно на Духа Святого как Ипостась Святой Троицы. Второе – хула на действие Духа Святого.  

– Вопрос от телезрителя: «Можно ли причащаться человеку, который курит сигареты?»

– Можно. А тому, кто пьет, можно причащаться?.. Для меня курение (как и алкоголизм, наркомания) – это зависимость. Если человек от этого сильно зависим, подымается утром и бьет жену за то, что она вчера вечером забыла купить ему сигареты, то ему надо лечиться. Это есть грех, и человек в данном случае является больным. Но так негативно относиться к курению – это традиция Русской Православной Церкви. А у греков священники свободно курят. В Русской Православной Церкви до революции священники получали норму табака вместе с жалованьем (правда, это был, наверное, нюхательный табак, вряд ли они курили).

К Причастию можно допускать всех, кто покаялся, прошел таинство Покаяния. У нас, в отличие от той же Греческой Церкви, где разъединены таинства Покаяния и Причастия, сначала надо исповедоваться и после этого причаститься. В Священном Писании нигде особо не написано о курении, поэтому допускать до Причастия курящего человека можно.

– А есть какое-то правило для таких людей? Если такой человек хочет причаститься в воскресенье, то утром ему надо воздержаться от курения и целый день не курить?

– Не утром, а с двенадцати часов ночи не курить до самого причастия. После того как запил Причастие теплотой, можно курить. Но если можешь, воздержись в этот день от курения. Хотя это такая зависимость, с которой очень трудно бороться, но она ненамного опаснее других.

Один мой родственник любил выпивать. Я спросил у него, какой грех больше: пьянка или курение. Он ответил, что, конечно, курение. И я ему рассказал притчу. Одному монаху бес сказал: «Ты очень упорный в своей вере, и я от тебя отстану в том случае, если ты совершишь один из трех грехов: или напьешься, или согрешишь с женщиной, или кого-то убьешь». Он подумал, что согрешить с женщиной или убить человека ему нельзя, он же монах, решил напиться.

– Напился – и сделал все остальное.

– Когда я своему родственнику это все сказал, он ответил: «Ну да, это правильно». А курение что? Человек убивает себя, свое здоровье. Но опять же самоубийством это не назовешь, потому что самоубийством в Церкви считается то, если человек сознательно какое-то действие совершил, зная, что за этим последует смерть. Курение – это скорее беспечность по отношению к своему здоровью.

– Это тоже грех?

– Да, тоже грех. Хотя у нас нет особых распоряжений, чтобы мы так сильно следили за своим здоровьем.

– Мы говорим: здоровье – дар Божий, а мы его растрачиваем.

– Да, мы так говорим, но особых церковных постановлений нет, что нужно обязательно следить за своим здоровьем, не полнеть и так далее.

– Мы говорим: в здоровом теле здоровый дух.

– Опять же это мы говорим. Церковь об этом практически не говорит.

– Следующий вопрос: «Муж боится исповедоваться. Как ему помочь?»

 – Очевидно, не созрел. Здесь надо бы с мужем поговорить, почему он боится. Может, супруга в очень хороших отношениях с батюшкой, и муж боится, что он расскажет ей какие-то его грехи.

– Как вариант. Хотя это невозможно.

– Само собой. Но я допускаю, что всякое может быть, все священники живые люди. Когда мне предложили быть священником, я отказался. В моем представлении тогда было то, что их «с неба спускают»...

Возможно всякое. И такие случаи были, когда священник раскрывал тайну исповеди. И если об этом узнает архиерей, он сразу отправит его в запрет. Но это мизерный процент священников, которые могут такое сделать. Остальные всё прекрасно понимают и тайну исповеди сохраняют.

Почему человек боится исповедоваться? Даже не знаю, чего здесь бояться. Может, не боится, а есть превратное понимание о мужестве: как это я, мужик, пойду и буду перед кем-то что-то рассказывать? А еще и батюшка, наверное, молодой...

Что могу посоветовать? Может, поехать в монастырь, пусть он побеседует с каким-то старцем.

– Так, может, не на исповедь, а на беседу его отправить?

– Да, для начала. Я тоже подумал, вдруг священник молодой и не является авторитетом для этого мужчины. Можно съездить в монастырь, пообщаться с каким-то старцем. Возможно, там, в монастыре, он и исповедуется. Или пойти на исповедь куда-нибудь подальше от родного дома, где его никто не узнает.

– А можно прийти к батюшке и сказать: «Батюшка, я сюда пришел, потому что Вы меня не знаете и я Вас не знаю, а у себя мне страшно исповедоваться». Батюшка, конечно, поймет.

– Я даже не спрашиваю, если человек пришел, откуда он. Пришел – и слава Богу. Если человек попадает ко мне первый раз, я пытаюсь его разгрузить по полной, начинаю задавать наводящие вопросы. Хотя одни говорят, что это неправильно, но я просто что-то подсказываю. Есть очень распространенные грехи, которыми грешит практически каждый. И если человек их не назвал, я пытаюсь уточнить: «А не было такого?» В большинстве случаев говорят, что такое было. А некоторые даже не понимают, о чем речь, начинаю объяснять. Разные люди бывают. А бывают такие, которые выдают отчет перед батюшкой о проделанной работе.

– Многие говорят, что не умеют исповедоваться.

– Да, многие и не умеют исповедоваться.

– Священники констатируют факты, что люди приходят на исповедь, а получаются сплетни.

– Это реальность. Многие приходят и начинают с того, что рассказывают кучу ненужного. «Я каждое утро молюсь, читаю акафисты…» – «И? Это что – грех?» – «Нет, но я просто рассказываю». ­– «Давайте о Ваших грехах говорить». Начинается: «Я очень нетерпима к соседке, которая…» – «Подождите, стоп. Сказали грех – всё, дальше не распространяемся».

Если мы пытаемся нарастить детали вокруг греха, получается уже оправдание. Вы пытаетесь оправдать себя: я согрешила, потому что плохая соседка или мне на ноги в трамвае наступили. Этого не нужно. Вы согрешили, сделали то-то и то-то. Исповедь должна быть краткая, то есть мы называем только грехи. Должно быть все сказано с сокрушением сердечным.

Бывает, люди приходят на исповедь неподготовленными. Просто пришли, чтобы успеть исповедоваться.

– Не самый худший вариант.

– Я говорю: «Вы же не готовы вообще». Когда человек готовится к исповеди, хотя бы за день до этого он должен подумать, о чем он будет рассказывать, чем согрешил. Тем, кто часто причащается, надо подумать, чем за это время согрешили. А то, бывает, приходит бабушка восьмидесятилетняя и говорит: «Я сделала аборт». Спрашиваю: «Когда? Вчера?» – «Нет, в молодости». – «Вы раньше это исповедовали?» – «Да, много раз».

– На самом деле, может, мучает совесть.

– Нет, это просто не знает уже, что называть, а надо что-то говорить. Какие у бабушки в таком возрасте грехи? Ну, кроме того, что она замечает, если кто-то из женщин в брюках зашел в храм или без платка. Но это они не считают грехом, они считают, что таким образом блюдут чистоту веры.

Когда человек ко мне подходит на исповедь, я спрашиваю, когда он последний раз исповедовался, и прошу назвать грехи, которые он совершил за этот период времени. Если что-то раньше совершал и больше этого не повторял, называть не надо. Здесь не нужно рассуждать о том, что совесть гложет или не гложет в этом случае. Если человек совершил грех, покаялся и больше его не повторял, этого уже достаточно. Нагромождение слов никому не нужно: ни Богу, ни нам, священникам, к которым очередь стоит. Должно быть все кратко, четко, без лишних деталей, но с сокрушением сердечным, с осознанием, что это грех.

– В Вашей жизни было очень много перемен. Как, несмотря на разные трудности, которые сейчас продолжаются, относиться ко всему со смирением? На Вас смотришь, как будто на соседней улице служите, а на самом деле это не совсем так. Как научиться преодолевать эти моменты? Расскажите на Вашем личном опыте.

– Правило номер один – не оглядываться назад. То, что было раньше, мы должны вспоминать как нашу историю, как свою биографию, не стыдиться этого (кроме тяжелых грехов). Я, как историк, не могу терпеть, когда начинают какие-то куски истории страны (как у нас на Украине) замалчивать или пытаться ее переделать. Потому что любая наша история – она наша.

И я отношусь к своей личной истории как к тому, что я прожил. Но я не оглядываюсь назад. Я извлек в свое время урок и пошел дальше. Надо воспринимать всю свою жизнь как уроки от Господа (или мы сами себе сотворили такую ситуацию, в которой получили урок) и двигаться вперед. Потому что впереди нас ожидает Царствие Божие. Вижу цель – не вижу препятствий. Нужно туда стремиться, а прошлое осталось позади.

Да, были разные ситуации, от которых можно было впасть в отчаяние и разочароваться. Но это в том случае, если оглядываться назад, о чем-то жалеть, как в ситуации с Лотом и его женой. Он пошел вперед, а она оглянулась. Не нужно совершать поступки, из-за которых мы превратимся в соляной столб. Нужно понимать, что мы живем сегодня, все происходит с нами сегодня, здесь и сейчас. И этого «здесь и сейчас» завтра может не быть.

Поэтому каждый день нужно проживать с чувством благодарности Господу, что Он дал его прожить не потому, чтобы между датами на могиле был промежуток побольше, а для того, чтобы сегодня еще покаяться, приблизиться к Царствию Божьему. Другое дело, что можно все это проморгать и прошляпить. Но утром встали – двигаемся вперед, к Богу, пытаемся расти духовно, интеллектуально (это тоже важно).

Когда приходят ко мне дети на исповедь, я обязательно спрашиваю, как они учатся в школе. Если ребенок учится хорошо, спрашиваю, может ли учиться отлично. «Могу». – «А почему не учишься?» – «Лень». Говорю: «Учись хорошо, потому что Богу нужны умные люди».

– Согласен. Православие – это вера думающих людей, а не невежд.

Ведущий Сергей Платонов

Записали Анна Вострокнутова и Елена Кузоро