Беседы с батюшкой. Покаяние. Священник Вячеслав Масин. 8 апреля 2025

В гостях в студии – преподаватель кафедры церковной истории Московской духовной академии иерей Вячеслав Масин.

– Отец Вячеслав, сегодня мы хотели бы поговорить о важном аспекте духовной жизни каждого христианина – покаянии. Иногда его путают и смешивают с таинством Исповеди. Что такое покаяние в христианском смысле слова? 

– Если мы углубимся в христианский контекст, то уже в Священном Писании находим множество примеров призыва к покаянию как Господа, так и Его святых подвижников. «Покаяние» в греческом оригинале – «метанойя»  («изменение ума»), и мы приходим к мысли, что покаяние предполагает в первую очередь изменение сознания.

Самый главный аспект: покаяние идет от греха. Мы должны измениться, чтобы не вовлекаться в греховную жизнь. Отказаться от нее. Мы знаем, что такое грех, из Божественного Откровения. Это всегда преступление воли Божьей, нарушение заповедей, которые Господь положил. Когда человек их нарушает, живя в христианском контексте, в христианской Церкви, он понимает, что поступает против правды Божьей. Так или иначе, но он прибегает к покаянию.

Конечно, мы должны разделять таинство Покаяния и внутреннее покаяние, которое у каждого человека происходит в процессе жизни. Часто мы, совершив какой-то серьезный проступок, уже в моменте понимаем, что согрешили. Либо мы начинаем упорствовать в своем грехе, оправдывать себя и считать, что все хорошо и ничего страшного не приключилось, либо все-таки решаемся подчиниться закону Божию и начинаем двигаться в сторону изменения ума, обличения самого себя и критики того греховного поступка, который состоялся в нашей жизни.

Частное покаяние предшествует таинству Исповеди, к которой мы приобщаемся в храмах Божиих, приходя на исповедь к священнику. Он, будучи свидетелем этого чистосердечного раскаяния, отпускает грех человеку. Тут часто задаются вопросы: а если человек сам осознал свой грех, то зачем ему священник? Зачем вообще его присутствие в таинстве, если человек сам внутренне раскаивается?

Справедливо заметить, что изначально человек должен сам себя обличить и раскаяться. Так сложилось от начала существования рода человеческого (даже если мы к Ветхому Завету обратимся), что свидетелями покаяния выступали люди. В Ветхом Завете это были пророки, в Новом Завете была проповедь Иоанна Крестителя: Покайтесь, приблизилось Царствие Божие (Мк. 1, 15). Собственно говоря, он и крестил в покаяние, символически омывая людей водой реки Иордан, чтобы показать, что произошло исцеление от тех грехов.

В христианской Церкви, которая возглавляется Господом нашим Иисусом Христом, Он дал власть ее служителям отпускать грехи. Священник участвует в этом как свидетель, но одним свидетельством его участие здесь не ограничивается. Если бы было только свидетельствование, то можно было бы приобщить к этому любого другого человека христианской Церкви. Но тут Господь дает полномочия священнику разрешить человека от грехов. Это не значит, что все последствия, которые человек приобрел от греха в результате падения,  автоматически аннулируются.

К сожалению, когда человек грешит, даже покаянием на исповеди он не всегда приходит к полному исцелению души, потому что это подразумевает внутреннюю работу над собой и  борьбу с этим грехом. То есть стремление разорвать порочный круг греховной жизни.

Покаяние имеет двоякий характер: с одной стороны – внутренний, а с другой – институциональный, то есть нужно перед Церковью поведать о своем прегрешении, чтобы соединиться с ней. Работа над борьбой с грехом продолжается уже в личном делании христианина.

 – Отец Вячеслав, как Вы относитесь (и Церковь вообще) к тому, что перед исповедью люди открывают на сайтах или в талмудах церковных перечень грехов, начинают просто по нему идти и выписывать, какие грехи они совершили, а какие не совершили. Какие к ним относятся, а каких им удалось избежать. Как надо готовиться к таинству Исповеди?

– Я считаю, что существование таких списков, которые в нашей Церкви уже вошли в практику, с одной стороны, направлено на помощь людям, чтобы они могли на что-то опираться, когда прибегают к таинству. То есть когда человек только входит в церковную жизнь, далеко не каждый обладает полнотой знаний о Боге и вообще о христианской практике. Конечно, нужна помощь, какой-то справочник для подготовки. К сожалению, люди иногда злоупотребляют этими справочниками…

Это тоже формальный подход.  Конечно, с этой инструкцией можно ознакомиться, но если человек только на эти книги опирается и никак внутренне не рефлексирует над тем, что происходит в его жизни, в чем он согрешил и где осекся, то это уже проблема. В то же время смеяться над людьми, которые ориентируются на книги «В помощь кающимся», не совсем благоразумно. Это в чем-то даже проявление нелюбви к человеку.

Люди в Церкви разные: кто-то образован, кто-то – нет, кто-то – грамотный, кто-то – нет. Кто-то – творческий, а кто-то – очень прагматичный. Кто-то абстрактные обсуждения о внутренней жизни очень легко понимает и воспринимает. А кому-то нужен четкий график и план действий: как поступить, что сделать, в чем он согрешил.

Если активно практиковать церковную жизнь и со стороны священника смотреть на людей, то увидишь, что некоторые люди за собой уже ничего не замечают. Например, частое явление: «во всем грешен». Начинаешь задавать конкретные вопросы, а человек говорит: «Нет, батюшка, я такого не совершал, этого не было в моей жизни». И наоборот: «ни в чем не грешен». Начинаешь перечислять вещи, а в ответ: «этого не было, этого не было». Ты думаешь, что перед тобой святой человек стоит, абсолютно безгрешный. Мы знаем, что только Бог един Свят, а тут человек полностью отрицает всякое существование проблемы и порочной практики. Мы подходим к такой важной теме, как внутренняя рефлексия человека над своей духовной жизнью, внутренний анализ. Тут требуется определенное смирение.

Кто-то готов признать за собой ошибки, а кто-то – нет. Кто-то настолько уверен в собственной исключительности и правоте, что ему эти шпаргалки «В помощь кающимся» совсем не помогают. Он их читает: «Да, интересно, оказывается, и такое бывает, но это ведь не про меня. Я не такой, как прочие человецы (Лк. 18, 11). Все хорошо со мной».  К сожалению, эти две крайности есть в нашей практике церковной жизни.

Как готовиться к исповеди? В первую очередь посмотреть на себя нелицеприятно. Насколько это возможно. Потому что судить о себе адекватно всегда тяжелее. Мы на жизнь вообще смотрим со своей колокольни, из своего внутреннего мира, через призму своего опыта. Отказаться от самости и посмотреть на себя с другой стороны мало кто способен. На это действительно требуется смирение, внутреннее в первую очередь, и определенный труд над собой, чтобы преодолеть эту порочную практику самооправдания. Подходя к исповеди, можно что-то выписать с помощью справочников.

Наверное, стоит больше обратить внимание на то, чем ты согрешил конкретно сейчас. Но тут тоже можно разделить два подхода. Человек первый раз приходит в храм, и ему действительно нужно окинуть свою жизнь взглядом. Если он был крещен в детстве, не воспитывался в христианской традиции или, наоборот, от нее отошел, то здесь требуется осознание того, что ты был не прав и что хочешь вернуться в общение с Отцом Небесным и с Церковью. Нужен скрупулезный подход: посмотреть на всю свою жизнь нелицеприятно.

Человек, который начинает активную христианскую жизнь и живет изо дня в день в Церкви, посещая богослужения, занимаясь хозяйственными делами или находясь на работе, так или иначе преступает заповеди. Нужно понять, как себя преодолеть и где ты совершил неправду, пошел против воли Божьей. Это не значит, например, что если ты не согласен с начальником по некоторым вопросам, то это грех. Нужно смотреть предметно: я нарушил заповеди, кого-то обидел, оскорбил, унизил, забрал что-то чужое? В этом произошли какие-то серьезные преступления против воли Божьей?

Здесь требуются не только знания, кто и как грешит, но и внутренняя скрупулезная работа над своей жизнью, внимание к себе. Без этого человеку воцерковленному, практикующему христианский образ жизни, просто невозможно приступать к исповеди. Иначе это превратится в формальность. К сожалению, такое тоже бывает.

Сейчас у нас очень популярно стало часто причащаться. Многие люди, зная практику Русской Православной Церкви, что перед причастием надо исповедоваться, пытаются обязательно (формально) подойти и что-то сказать. Если не входить в пастырскую практику и говорить не о духовной жизни, а именно о грехах, то человек быстро заканчивает этот исповедальный диалог. Для многих исповедь и покаяние стали некоей формальностью, чтобы приступить к таинству Евхаристии. Нужно серьезнее подойти к этой теме. Не прибегать к таинству только потому, что это путевка, билет к Евхаристии. Это исходит из внутренней работы над собой, чтобы укореняться в христианском образе жизни, в этом подражании Господу нашему Иисусу Христу.

– Вы говорите, что надо поработать над собой, подумать о своих грехах, как-то проанализировать их… Чем тогда таинство Исповеди отличается от психоанализа, от практик психологического характера?

–  Мы – люди Церкви, верующие люди, и мы исходим из нашей традиции, из Божественного Откровения. Когда мы обращаемся к психологу или к практикам светских тренингов, то они, в большинстве своем, не опираются на христианское мировоззрение. У них гораздо более широкий спектр. Иногда он проистекает из определенных философских концепций, предпосылок. Например, если мы идем на тренинги о пути к успеху, то нас будут учить именно этому. Что нужно отсечь там? Пройти по головам, где-то слукавить, где-то широко улыбнуться голливудской улыбкой. Тут действительно идет работа над собой.

Есть психоанализ в том формате, когда работают над неврозами, психологическими отклонениями. Это тема отдельных практик как врачей, так и психотерапевтов, психологов. Например, последствия личной трагедии, пережитого огромного горя или серьезной психологической травмы. Здесь исходят из другой логики, смысл в ином: в исцелении от болезней. Есть книга Жан-Клода Ларше «Исцеление духовных болезней», и мы, как верующие люди, понимаем, что многие болезни имеют и духовные основания.

Очень тяжело в современном мире, который находится немного в другом дискурсе, чем находились наши предшественники, рассуждать о различиях. Когда мы говорим о покаянии, то речь идет о христианской дисциплине в рамках греха и верности Божественным заветам. Насколько ты верен, зависит от того, соблюдаешь ты заповеди или нет. Это некие красные линии. Любой человек, более или менее осознанно практикующий христианскую жизнь, понимает, что для него недопустимо вступить в прелюбодейные и блудные отношения, недопустимо лгать... Для того, кто живет по законам другой этики, не по закону Христову, существуют иные принципы. В этом плане психоанализ (внутренний анализ) имеет место и в светском мире.

Иногда наши люди прибегают к услугам православных психологов. Церковь пытается найти золотую середину в этом вопросе: между пастырским душепопечением, медицинскими подходами и необходимостью помочь человеку устроить нормальные взаимоотношения в условиях, когда он не может договориться с другим человеком. Пока наша Церковь на перепутье. Кто-то чрезмерно увлекается психоанализом, считая, что это решение всех проблем, забывая о том Божественном Откровении, которое дано нам Христом. Кто-то, наоборот, пытается найти золотую середину, взять лучшее, «воцерковить» психоанализ, все эти аналитические практики и сделать их достоянием Церкви. Кто-то жестко и негативно пытается их отвергнуть.

Я придерживаюсь середины в этом вопросе. Не нужно смешивать покаяние в грехах с вопросами психологического характера, когда человек ищет решение своих внутренних проблем. Законом прописано: не блуди. Если человек осознанный верующий, то он понимает, что должен раскаяться. Другое дело – борьба со своими внутренними нестроениями.

Тяжело на эту тему говорить, потому что здесь можно напутать, с точки зрения грамотного психолога, психотерапевта или врача, то есть из одной области в другую перекатиться. К сожалению, я не совсем специалист, чтобы компетентно на что-то ответить. Но наша христианская практика покаяния подразумевает в первую очередь покаяние в своих грехах и стремление приблизиться к христианскому идеалу, который положен в Священном Писании. Этим мы стараемся заниматься в своей христианской жизни и призываем к покаянию в грехах. Все дополнительные функции, которые бывают, надо осмыслять. С одной стороны, они – вызов нашей христианской общине, а с другой – большая помощь.  

– Отец Вячеслав, хотелось бы разобрать еще такой, достаточно актуальный момент. Многие, подходя к исповеди или готовясь к покаянию в церкви, воспринимают это как самоунижение, самобичевание, которое только вредит их здоровью, психологическому внутреннему состоянию, и у них возникает протест против этого. Как правильно настроить этих людей?

– Когда у человека есть желание изменить свою жизнь, все посторонние аргументы сразу отпадают. Когда у него этого желания нет – любая аргументация, наверно, будет неубедительной. Говорить можно и нужно, но в первую очередь остается только свидетельствовать своей жизнью о правильности выбранного нами пути. Все остальные речи будут не совсем убедительны. Люди склонны воспринимать все, что говорится, через призму личного опыта. Если в личном опыте этого нет (о чем бы речь ни шла), то человек, прежде чем сам опытно не испытает то или иное обстоятельство, всегда будет смотреть на это со скепсисом.

Это, конечно, всегда вызов для нас. Что тут остается делать? Иногда слово помогает. Но надо крепко помолиться, попросить у Господа помощи в диалоге с таким человеком. То, что невозможно человеку, только Богу и возможно. Можно говорить очень хорошие, обоснованные слова, прибегать к самым серьезным авторитетам, ссылаться на самые убедительные аргументы, а человек остается глух, потому что сердце его не готово. А мы как верующие люди помним притчу Спасителя о сеятеле: куда семя упадет, на благую почву или нет? Кто-то даже иногда принимает наши слова, но потом отходит под гнетом житейских забот. Тут однозначного ответа нет. Всегда надо работать индивидуально: смотреть на человека, на его сердце. Каждый из нас по-своему особенный.

– Митрополит Антоний Сурожский говорил, что покаяние должно перейти в радость. Как увидеть эту радость, понять и осознать тот плод покаяния, который ты обрел? Это очищение, эту радость, которую даровал Бог?

– Митрополит Антоний Сурожский действительно очень интересно обозначил плод покаяния как радость. Мне кажется, что это – сугубо личные переживания. Человек, который действительно раскаялся в своих грехах и начинает следовать по пути изменения своей жизни в сторону Благой Вести, рано или поздно начинает воочию испытывать изменения в себе. Когда-то говорили: «Дух творит себе форму». Это, наверно, справедливо и до сего дня. Мы можем посмотреть на светский мир, на все, что нас окружает, и увидеть: например, если человек занимается чем-либо, скажем, путешествует, то рано или поздно он обрастает инвентарем, специальными принадлежностями, которые помогут ему это путешествие успешно осуществить. Если человек – велосипедист, он начинает с интересом наблюдать за новыми моделями, читать, что можно сделать, чтобы велосипед ехал еще быстрее. Если он футболист, любит футбол, у него есть любимая команда – он начинает изучать, когда будет следующий турнир, куда поехать, где это посмотреть… То есть человек проделывает определенную работу.

Что-то подобное, наверно, происходит и с человеком, который раскаялся. Повторюсь, я не сторонник обобщений. Тут каждый сам смотрит на себя и видит плоды. Иногда видишь, наоборот, деградацию: ты был таким, а стал хуже. С одной стороны – хорошо, что ты это замечаешь, а с другой – это призыв еще больше приложить усилий на пути делания христианской добродетели. А эту радость от покаяния можно уподобить любой земной радости, когда ты чего-то достиг, преодолев определенный путь. Например, мечтал забраться на высокую гору – и сделал это. Мечтал завершить обучение в каком-то учебном заведении – и завершил. И в этот день кажется, что большей радости нет. Мечтал жениться на возлюбленной – и вот наконец-то стоишь под венцом. И в этот момент ты чувствуешь тихую радость, которую никто не может у тебя отобрать. Мечтал приобрести дом – и вот стоишь в этом доме. Эта радость есть, но дальше опять нужен труд. Точка достигнута, проделанный путь позади, и тебя посещает радость. Но она тоже непостоянна, если не продолжить путь. Как и в любом деле человеческом.

– Вопрос от телезрителя: «Что делать, если у человека настолько огрубело сердце, что он хоть и хочет раскаяться, но у него не получается?»

Есть множество примеров, когда человек уже в преклонном возрасте, живший не задумываясь о Боге, вдруг на пороге смерти понимает все, но скован какой-то страстью, греховной привычкой. Как бороться, как совлечь с себя этого ветхого человека?

– Наверно, это один из самых сложных вопросов, что мы сегодня обсуждаем. Говорю это на основании моей священнической практики. Многие люди подходят ко мне с уже определенным опытом за плечами, и когда им говорят что-то совершенно иное по сравнению с этим опытом, что нужно сделать то-то и то-то, не у всех откликается сердце, которое уже заматерело в привычках. Тут требуется только смирение и со стороны человека, и со стороны православного прихода. Нужно внимание к этому человеку, внимание к его недостаткам и где-то даже терпимость, потому что, к сожалению, мы часто проявляем нетерпимость по отношению к отличающимся от нас людям.

Нужно покрыть любовью немощи человека, показать ему иной идеал по сравнению с тем, с которым он жил. Для этого требуется не только внимание самого человека, но и участие в его жизни других верующих людей. Необходимо делание со стороны общины, потому что сам человек, даже при наличии желания исправиться и измениться, не всегда способен на это. Ему нужно это показать, где-то даже вместе с человеком встать. Вы же знаете, что мало, например, подать милостыню. Нужно еще понять, действительно ли этот человек нуждается в этой милостыне. Нужно уметь рассудить, куда ее направить. Иногда ты можешь человеку давать определенное вспоможение в течение длительного периода времени, а он просто расслабится и ничего не будет делать. Тут надо вовремя отойти в сторонку и позволить человеку идти дальше.

По поводу огрубелости сердца – сложно говорить, потому что в первую очередь это требует любви, а со стороны человека – смирения. Смирения перед тем, что он, оказывается, был не прав, что его предшествующий опыт несовершенен, были ошибки. Вы знаете, что многие ошибки, которые мы в жизни совершаем, имеют двоякую суть: есть поступки конкретные, и как бы ты ни хотел их изменить, уже не изменишь. Например, в результате серьезного опьянения человек оказался в неловкой, глупой ситуации, и свидетелями этого стали многие его знакомые. Он стал причиной осуждения, раздражения с их стороны. Опорочил тот образ жизни, которым жил до этого. Даже если он после этого сделал очень много для того, чтобы исправиться, люди будут десятилетиями вспоминать этот его поступок.

Таких примеров из разных областей жизни, которые болезненно отзываются в жизни человека, можно приводить много. В таких случаях человеку много внимания должны уделять окружающие его христиане, те, кто с ним молится. Например, если человек подвержен расистским, нацистским идеям, то молчать и смотреть на это – значит потворствовать этой страсти в человеке. Иногда вмешиваться неудобно, т.к. понимаешь, что это приведет к конфликту. Человек будет говорить, что не пойдет в храм, если в нем будут люди другой культуры, другого цвета кожи. И тут простыми словами любви не обойдешься. Тут надо иногда и очень сурово с человеком говорить. Но при этом так, чтобы человеку было понятно, что мы любим его, но не любим его заблуждений (расистские концепции или аморальный образ жизни). Мы понимаем его слабость, его немощь, но он все-таки должен что-то делать, чтобы от этого отойти, иначе никакого единомыслия у нас быть не может. Господь показал нам конкретно, как нужно жить, и Его ученики, апостолы, рассказали нам об этом и раскрыли глубину евангельского благовестия. Они показали нам, что такие вещи недопустимы, и если человек с этим не согласен, то полного единения у нас не будет. Но без желания самого человека все это будет бессмысленно.

– Еще один вопрос, который часто задают: когда уже идешь к священнику на исповедь, возникает какое-то смущение, стыд, который не дает иногда полностью раскрыть свои неблаговидные дела. Что Вы посоветуете людям, которые испытывают такое смущение, стыд, сомнение?

– В первую очередь посоветую: не бояться. Священник за свою пастырскую практику, даже самую небольшую, слышит много всего... Поэтому ничего нового Вы, скорее всего, ему не сообщите. И помните, что мы все-таки перед Богом каемся. Но тут тоже надо подходить разумно: не нужно излагать дотошные подробности всех своих грехов, особенно плотских. Просто констатация факта: я согрешил тем-то и тем-то, преступил закон Бога и хочу с Ним примириться, раскаяться. Стыдиться, конечно же, есть чего. И нам, как людям, живущим в социуме, всегда боязно за свою репутацию; нас волнует, что и как о нас подумают, что о нас скажут. Это естественно для людей. Но одним из серьезных постулатов пастырской практики нашей Церкви является конфиденциальность. Если человек боится встретиться с нарушением этой конфиденциальности – это проблема, и ее надо преодолеть. Возможно, не сразу, постепенно прийти к этой мысли. Что-либо шокирующее, чего служитель Церкви уже не слышал, вы вряд ли расскажете. А если даже и расскажете – благодать Божия покроет весь ужас этого греха и поможет священнику выслушать вас нелицеприятно. Конечно, священник тоже человек и способен поступить эмоционально. Бывают такие случаи, когда люди жалуются, что кто-то их очень жестко наказал за какой-то поступок. Но тут, к сожалению, мы встречаемся с человеческим несовершенством.

Я желаю этим людям смелости, дерзновения. Этот стыд, который они испытывают, – хороший стыд, он означает, что человек понимает: в его христианской практике не все благополучно.

– Когда после исповеди люди уже стоят к Причастию, они смущаются, если неожиданно вспоминают нераскаянный грех. Они уже подготовились, вычитали правило, исповедовались и вдруг, подходя к Чаше, вспоминают грех, в котором не раскаялись. Как поступать в этом случае?

– Я скажу, как поступаю я в таком случае, будучи сам христианином, православным верующим и священником. Бывают и у меня такие случаи, когда, причастившись, понимаешь, что согрешил в чем-то, но не исповедовался. Я внутренне прошу у Господа прощения и в следующий раз, как только представится возможность, исповедуюсь своему духовнику или священнику, которому доверяю.

– Еще один вопрос: когда часто исповедуешься, то ходишь, как правило, к одному батюшке. Он начинает понимать, что ты за человек, твой внутренний путь к Богу, твои склонности – как хорошие, так и вредные, греховные. Обязательно ли иметь духовника – человека, который тебя уже знает? И нужно ли это? Или можно всякий раз ходить на исповедь к разным батюшкам?

– Наверно, сложно каждый раз ходить к разным людям. По своему скромному опыту скажу: когда человек к тебе ходит постоянно, ты приблизительно знаешь уже его мировоззрение, его проблемы. Даже если ты специально не старался его запомнить, то невольно по голосу и другим признакам запоминаешь его, его историю, контекст. Я думаю, гораздо удобнее, когда есть доверенное лицо, лучше духовник, который знает обстоятельства вашей жизни. Это облегчает многие моменты, исключает необходимость каждый раз рассказывать весь контекст своей жизни. С другой стороны, в наших реалиях у многих не получается найти духовника, но есть те, которым люди доверяют и исповедуются. Есть такая расхожая мысль, что сейчас время жизни не по совету, а по святым отцам, время обращения к святоотеческому наследию, к Божественному Откровению. И тут было бы лучше, чтобы было одно доверенное лицо. Необязательно, чтобы это было связано с откровением помыслов, чтобы это были какие-то супердуховнические отношения. В условиях мегаполиса и даже обычного города это зачастую проблематично.

Проще всего – это когда ты ходишь в конкретный приход, где тебя знают, и в рамках этого прихода живешь и действуешь. Но если священник, в силу своих личных особенностей или нехватки духовного опыта, не может вам помочь в разрешении духовных проблем, то, наверно, стоит поискать человека, который бы вам помог и направил вашу жизнь снова в христианское русло. Об этом я бы посоветовал помолиться. К сожалению, бывает так, что из-за частой смены священников на приходах не представляется такой возможности. Тут приходится доверяться именно тем людям, с которыми ты живешь и молишься.

– Отец Вячеслав, напоследок дайте совет людям, которые только что пришли к осознанию того, что надо меняться, но ни разу до этого не ходили в церковь, не исповедовались. Они стоят перед вопросом: что делать? Как смотреть на свою жизнь, выявлять грехи? Какой первый шаг нужно сделать, чтобы присоединиться к Церкви Христовой?

– Я бы посоветовал сначала прочитать те заповеди, которые даровал нам Господь, потом нелицеприятно взглянуть на себя и посмотреть, преступил ты закон Божий или нет. Это было бы началом покаяния. Посмотреть: было это или нет? Если сердце человека готово, то он без труда признает свои ошибки. Если же не готово, то тут надо продолжать молиться и вновь и вновь представать перед судом Божественного Откровения и смотреть, насколько твоя жизнь соответствует тому идеалу, который положен Господом. Осознание – это уже начало покаяния, первый шаг к нему.

Ведущий Иван Поликопа

Записали Павел Зюзин и Валерия Макарова