Беседы с батюшкой. Отвечают ли дети за грехи родителей. Cвященник Олег Патрикеев. 29 сентября 2023

– Это очень серьезная тема. Затрагивая тему греха, сначала надо узнать о самом грехе и о том, что же это такое. Тогда мы будем понимать суть разговора. Наследство бывает разным. Мы знаем: чтобы получить родительское наследство, вступить в наследство или получить какую-то долю имущества, нужно пойти к адвокату. По наследству можно передать и долги. Но это все земное, и мы не будем заострять внимание на этом. А заострим внимание на том, когда начался грех. Что же пошло не так в жизни человека?

Отматывая евангельские и библейские страницы, мы находим момент суда над согрешившими Евой и Адамом, а также змеем, который как раз и открыл этот ящик Пандоры, что был закрыт под семью замками с надписью: «Не вкушай! Умрешь». Но все-таки это не помешало человеку проявить свою личную волю, которая уже была с помыслом сатаны, с помыслом нарушения заповеди Божией. Вот открывается ящик Пандоры, и оказывается: вместо того чтобы получить «бесплатный домик на Багамах», они получают смерть. Бессмертный человек, сотворенный по образу и подобию Божию, вдруг становится смертным, облекается в кожаные одежды.

Перед судом обычно сначала спрашивают, каковы причины поступка; может, возникнет какое-то покаяние. А что делает человек? Ева сваливает вину на дьявола: «Это не я виновата. Он сам ко мне пришел!» Адам говорит: «Я вообще здесь ни при чем. Ты мне дал эту жену. Я тут вообще пострадавшая сторона». В связи с этим мы понимаем, что теперь весь процесс грехопадения заключается в нахождении причины греха в другом человеке. «Он виноват, а не я». Мы всегда во всех наших проблемах виним других, сюда же относится эта мысль, что мы несем грехи своих родителей. Получается, если я в чем-то согрешил, это не я виноват. Как хорошо, да? Это виноват мой предок. Как в фильме: «Это не я, это сейчас мой дедушка во мне проснулся. Несите топор и рюмку. Топор – палачу, мне – рюмку». Это такое хитрое сопровождение нашего самооправдания. А желание найти причину вне себя началось именно с рая, когда наши прародители согрешили.

А теперь вернемся к Ветхому Завету, который начинает раскручивать тему грехопадения. Мы видим, что первые люди, познав грех, начинают страдать. Самое страшное страдание, переживание – это, наверное, братоубийственная война, когда брат восстал на брата. Это последствия. Давайте разберем, кто же виноват в этом убийстве. Если дети несут ответственность за своих родителей, то, получается, Каин не виноват. Его на суде можно оправдать, а виноваты Адам и Ева. А Каин не виноват: он же на себе несет грех родителей. Значит, виноват не он, а этот грех. А чей грех? Родителей. Всё, юридически так и записываем.

Как только мы касаемся юридической стороны греха, мы сразу уходим от глубокой тайны грехопадения человека. А это страшная тайна! Взять почитать роман «Бесы» Федора Михайловича Достоевского, в котором описано действие греха в человеке и то, насколько человек может упасть. Мне кажется, даже ниже самого сатаны. Потому что там описаны зверства, которые были выдуманы силой ума человеческого: орудия пыток, страшнейшие испытания человеческого тела, крысы. Когда мы это читаем, просто ужасаемся человеческой выдумке. Мне кажется, даже сатана уже в шоке от того, что придумал человек, чтобы сделать больно другому человеку, заставить его подчиниться. Эта низость человека раскрывается в грехе именно через такие страшные времена, которые были в нашей стране.

– Вопрос телезрителя из Гомеля: «Что делать, если родители – неверующие люди? Как они могут воспитать детей? Как быть детям, если их родители выпивают и ругаются?»

– Вопрос очень простой. Меня крестила моя бабушка, несмотря на то что мои родители жили в коммунистическом обществе, которое отвергало Церковь. То, что наши бабушки сохранили, приумножили веру через традиционные таинства, даже крещение на дому, говорит о том, что все-таки эта преемственность от бабушки к внуку есть даже в неверующих семьях.

А родители сами выбрали такую жизнь. Мы не можем их в чем-то упрекнуть. Было бы неправдой, если бы мы без любви сказали, что они безбожники, такие-сякие. От этого ведь легче не станет. Зачем говорить больному о его болезни, да еще в присутствии детей или бабушки? Дети будут плакать, другие будут радоваться: «Вот все-таки правду-то им сказали!» Но «любая правда, сказанная без любви, – это ложь». Если разобрать вообще весь спектр греха во всем человечестве, в Адаме, то виноваты все. Даже я виноват в том, что эти родители пьют. Если эти люди крещеные, они входят в состав Церкви, значит, я как священник должен им помочь. Ведь они – члены Церкви. Представим тело. В теле есть множество клеточек. Если какая-нибудь клеточка заболела, то болит все тело. Так же и тело Церкви. Если несколько членов болеют неверием, страстями, то должна болеть вся Церковь.

По идее, мы должны молиться, исцелять молитвой, приехать к этим людям, каким-то образом поддержать их. Ведь мы не знаем причины их падения. А может быть так, что в этой причине виноваты и те близкие родственники, которые не протянули руку помощи, не помолились вовремя, не пригласили священника или не сходили с ними в какое-то общество, где люди видят другую жизнь, видят, что в Церкви есть истинно верующие люди, которые не пьют, могут жить по-другому. Им нужен пример. А раз примера нет, кто же нам его покажет? На экране телевизора у нас сейчас в 90 % фильмов показывают насилие, пьянство, наркотики. Это как бы все естественно и непосредственно. Ну, хочешь – бери. Сейчас это как бы нормально.

Естественная среда обитания любого человека – это грех. Мы живем в матрице греха. Она заставляет человека грешить, потому что мы в ней рождаемся. Мы в ней рождаемся, и если не проходит акта соглашения со Христом, веры в Него, крещения в Него, исповедания грехов и потом воцерковленная жизнь с Причастием, которая человеку дается как свобода выбора, человек, увы, умирает во грехах. И это его личный выбор.

– В 1980-е годы было время, когда мы вдруг начали узнавать из истории своей страны очень много таких вещей, за которые было стыдно, страшно. Мы с Вами уже неоднократно были на Ржевском полигоне. Это время легко осудить, но ведь в этом времени жили наши деды, прадеды, и они были разными людьми: кто-то стоял с винтовкой и расстреливал тех людей, которых мы сейчас почитаем как священномучеников. Но ведь эти люди тоже совершили страшный грех. И мы думаем, что мы, наверное, как-то несем этот грех в себе. Ответьте мне на это недоумение.

– Ветхий Завет полон такими пророчествами или высказываниями. Например, что дети наказываются до третьего колена за грехи родителей. Когда дети рождались больными, считалось, что это родители в чем-то согрешили. Но вспоминается Иов, который не согрешил, но был как бы наказан; все думали, что это наказание Божие. Жена даже ему не верила, говорила: «Похули Господа и умри». Все считали, что Иов в чем-то греховен. То есть люди искали грех, но даже не в самом человеке, а в родителях.

Вспомним слепорожденного, который сидел у дороги. Христа спрашивали: кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? (Ин. 9, 2). Этот вопрос всегда вставал у людей. Значит, родители виноваты, в чем-то согрешили? Получается, грех передается по наследству? Последствия греха тянутся от Адама и Евы, мы все носители гена смерти. Но при крещении мы освобождаемся от смерти, ибо в крещении умираем со Христом и проходим восстановление в Нем посредством Причастия. Так вот, Христос ответил просто: не согрешил ни он, ни родители его (Ин. 9, 3). И здесь надо поставить точку, иначе мы снова будем привязываться к Ветхому Завету, говорить, что «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина», или что яблоко от яблони недалеко падает, или что от осинки не родятся апельсинки. Можно что угодно говорить, но дети не в ответе за грехи родителей.

– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Непонятно, почему дети должны отвечать за грехи родителей. Получается, за одно и то же преступление, ошибку – двойное наказание. Родители уже ответили за этот грех, и ребенок, получается, отвечает за это же действие впрок, вперед...»

– Мы, в принципе, уже ответили на этот вопрос, что дети не несут ответственности за грехи родителей. Иначе получается, будто Бог записывает каждое движение: мол, родители в этом грехе не раскаялись – перенесем это на детей; если дети не принесли покаяния – значит, внуки будут отвечать. И так далее. Прошло четыре поколения – грех списывается.

– Порой мы осознаем грех, который совершили наши предки, но по любви к ним не осуждаем их и как бы не видим этого греха. Например, мы знаем, что дочь, видя постоянно пьяного отца, находит мужа и не осуждает его, если он тоже выпивает. Она понимает, что папа постоянно пьяный, от него плохо пахнет и так далее, но она любит отца и переносит это на своего мужа. То же самое мужчина: видя, как вела себя его мама, ищет себе похожую жену. Должны ли мы оценивать грехи таким образом, чтобы отказаться от них? Ведь если мы не откажемся от них, тогда и получается родовой грех, ответственность за грехи отца.

– Здесь вступает в силу какая-то психология. Например, я часто встречаю людей, у которых есть желание развестись. Когда я спрашиваю, как жили их родители, большей частью оказывается, что их родители тоже развелись. Получается, что существует какая-то проекция, но это не проекция греха. Это не пиджак, который передается по наследству от отца к сыну. Я думаю, это проекция именно в психологии. Как Вы привели пример: папа такой был – и мужа дочь такого же нашла. Но это нужно останавливать.

Грех можно остановить покаянием. Господь дает нам возможность изменить не только родовое проклятие, если можно так выразиться, но даже стать святым, а значит, остановить грех в своем роду (не только пьянство, например). Мы же хотим стать святыми не для того, чтобы как-то изменить жизнь своих родителей. Хотя изменяется и жизнь родителей, даже усопших, посредством изменения человека, который приходит в храм, приносит достойные плоды покаяния, занимается благотворительностью, милосердием. Потому что Страшного Суда еще не было; до Страшного Суда мы можем изменить не только свою жизнь, но и участь своего рода.

Одному монаху (или послушнику) было видение, он спрашивал у ангела, что происходит с теми людьми, за кого он молится и которые уже ушли из жизни. И он увидел длинные людские очереди, в которых люди своего рода стояли вместе и держались друг за друга. Если появится какая-то светлая личность, святой человек в этом роду, все за него будут держаться, потому что он будет ходатайствовать за свой род. Мы ведь подаем записки в храм и о своих детях, и о своих близких, и о себе; мы желаем спасения всему своему роду. И за упокой усопших родных мы молимся, чтобы Господь их простил, помиловал...

– «И память их в род и род».

– Раньше была традиция знать имена всех усопших в своем роду. Но сейчас это отрезано. Дьявол эти книги сжег, чтобы на новом поле посеять свои плевелы. Но пришло время восстать семени новомучеников; это новые лики святых, праведных людей Церкви Русской.

Посмотрите на монахов: они восстанавливают монастыри. Разве это не подвижничество? Постоянная молитва – это тяжелейший труд. Поэтому честь и слава тем, кто встал в ряды монашества...

– Вчера был в двух монастырях Старой Ладоги: в Свято-Успенском девичьем монастыре и в Никольском мужском монастыре. И тот и другой были разрушены практически до руин. Когда я побывал там первый раз, увидел просто настоящие руины. В одном монастыре в свое время был колхоз, в храме держали сеялки, трактора. В другом монастыре была детская трудовая колония, практически полутюрьма. То есть это разрушенные храмы. Но появляются люди, которые потихонечку, шаг за шагом, кирпичик к кирпичику, что-то делают. Сколько-то времени я там не был и сейчас был поражен, как много произошло изменений. Всё это делают обычные люди. Если человек вот таким образом трудится, безо всяких высоких задач, может ли такой труд отвести его от греха?

– Любой труд во славу Божию записывается ангелами в Книгу жизни. Мы на каждой литургии молимся о строителях храма. Когда восстанавливаются храмы и монастыри, пишутся имена на кирпичиках. Это то, о чем мы говорили: пришло время собирать камни. Было время разбрасывать камни, Господь испытал в горниле революции русский народ и показал всему миру новомучеников, которых по количеству больше, чем первомучеников христианских. Новомученики показали нам пример своей веры, любви...

Прими Христа как любящего Отца. И не забудь о самом главном – Христос прощает тебя именно в ту минуту, когда ты каешься; не потом, не в залог, не тогда, когда ты сделаешь какие-то вливания и труды. Все начинается с покаяния; и с покаяния за свой личный грех, а не за грехи родителей или за какие-то грехи царской армии, белогвардейцев. Начни с себя. Может быть, ты потом помолишься и за тех, и за других...

Сейчас время расцвета Церкви, и мы должны пользоваться возможностью строить, восстанавливать храмы. Этим мы докажем, что сила покаяния не в словах, а в делах. Работы очень много, но для этого нужны люди: верующие, любящие, приносящие покаяние.

– Когда мы подаем записки за своих родителей, дедов, прадедов, мы не особо знаем, как они жили, но просим Господа помянуть их и молимся о том, чтобы Господь простил им их грехи. В этом случае мы стоим в стороне или вместе с ними молим Господа о прощении грехов?

– Всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать (Рим. 11, 32). Мы понимаем, что нет ни одного праведного человека, кроме Христа. Поэтому мы связаны взаимовыручкой. На Страшном Суде мы будем молиться друг о друге: «Господи, прости им». Потому что и они нас простили. Мы должны успеть всех простить, чтобы и нас Господь простил. Простая взаимосвязь: прости – и тебя простят. Что ж мне не простить другого, если потом и меня Господь простит? Это же так здорово! Но простить очень трудно, когда тебя оскорбляют, обижают; чувство гордости появляется, даже справедливое желание наказать. Как же без этого? Все это последствия нашего грехопадения. Но, если бы Господь был справедливым, мы бы уже здесь не сидели.

– Вопрос телезрительницы из Костромы: «Родственник покончил жизнь самоубийством. Архиерей разрешил его отпевание, потому что он был инвалидом. Как за него молиться в храме и дома?»

– Случай тяжелый. Если человек находился, например, в состоянии аффекта, его отпевают, но с разными поминовениями: либо с совершением поминовения в храме, либо с поминовением только дома. Здесь как епитимья накладывается на родственников, чтобы они чувствовали ответственность. Еще раз объясняю: когда люди грешат, часто в этом виноваты мы, потому что человека не поддержали, не подали руку, не помогли, не позвонили, не оказали финансовой помощи и так далее. Человек входит в отчаяние, а дьявол только этого и ждет. А потом мы говорим: «Ну что ж делать, такая судьбинушка».

Поэтому мы в ответственности за тех, кто рядом с нами. В ответственности не в плане грехов, а в плане взаимной любви, взаимного послушания. Дети должны слушаться своих родителей, и в этом послушании уже нет греха. Грех – вне послушания. Мы своих родителей не слушались, и наши дети нас не слушаются. Чей это грех? Что, мы детям передали это по наследству? Это наша естественная природа; мы рождаемся вне послушания.

– Мы должны иметь какую-то трезвость, трезвение, чтобы реально понять грех родного человека. Как осудить грех, сохраняя любовь к человеку? Как соединить любовь и осуждение греха?

– Это очень трудно, ведь когда мы осуждаем грех, мы все равно видим человека. И отделить человека, который создан по образу и подобию Божьему, от греха, который совершает плоть, зачатая во грехе, очень трудно. Мы судим по одежке. У нас в уме нет такого расклада, что грешит не человек, а его плоть. Апостол Павел даже говорил, что в нас находится закон греха: хотим сделать хорошее, доброе дело, а делаем плохое.

Борьба человека со своим грехом, со своими помыслами – наверное, и есть крестоношение. Через покаяние, пост и молитву мы какие-то грехи зажимаем, но вылезают другие. Это постоянная борьба. Если борьба есть, значит, мы живы. Если борьбы нет, значит, мы согласились с грехом: мол, я самый грешный, что с меня взять?.. Такого согласия с грехом быть не должно; мы должны сказать нет греху. Другой человек должен увидеть в нас желание не грешить. Если в нас есть это желание, есть желание стать святым, то другой человек посмотрит и скажет: «Все-таки лучше не пить, не блудить, не думать плохо о другом...»

Если, например, я слышу, когда другие люди кого-то осуждают, у меня сразу возникает рвотный рефлекс. А для кого-то осуждение считается чем-то нормальным, как погоду обсудить или какую-то новость. Мы с удовольствием говорим о других людях. А давайте лучше о себе поговорим: «Что в моей душе творится? Почему мне нравится другого осуждать? Что случилось?» Грех осуждения нам передается, наверное, от Адама и Евы. Мы с ним боремся, в нем каемся. Когда мы себя видим более грешными, чем другой человек, тогда мы становимся свободными от осуждения.

– Сложно разбираться в перипетиях духовной жизни того или иного человека. Наверное, это прерогатива Господа.

– Следи за собой.

– Мы очень хотим, чтобы наша жизнь с понедельника начиналась с чистого листа. Но такого не происходит. Каким образом можно сделать переоценку ценностей, понять, кто мы, зачем?..

– Надо помнить главное: Христос остановил грех Своей любовью к нам, остановил его на кресте. Он умер за каждого из нас, чтобы мы стали безгрешными, Он взял наш грех на Себя. Поэтому рассуждать о грехе нужно только через призму любви Христовой. Тогда мы поймем, что и другого человека Христос любит. Видеть в другом человеке любовь и отвечать на нее – это, наверное, и есть христианство.

– Аминь. Благословите наших телезрителей.

– Господь да благословит нас на христианскую любовь!

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Таисия Зыкова и Нина Кирсанова