Беседы с батюшкой. Архимандрит Мелхиседек (Артюхин). 1 апреля 2025

В гостях в студии – настоятель храма апостолов Петра и Павла Московского подворья Оптиной пустыни архимандрит Мелхиседек (Артюхин).

– Начавшаяся неделя, наверное, одна из самых насыщенных в Великом посте. Потому что мы вспоминаем преподобного Иоанна Лествичника, буквально завтра – стояние Марии Египетской, потом Похвала Пресвятой Богородицы, потом опять память Марии Египетской. Ни на одной неделе нет такой концентрации святых и особых служб. Это побуждает нас глубже задуматься о смысле всего, что предлагает нам Церковь в эти дни. Можно начать с Иоанна Лествичника, автора знаменитой «Лествицы». Он сам признавался, что пишет ее для монахов (это монашеское пособие во многом). Но в Церкви у нас большинство – миряне, которые тоже хотели бы использовать этот труд для себя. Первый блок книги посвящен, как ни странно (точнее говоря, для монаха это нормально, а странно для мирянина), борьбе с миром. Как мирянину уже с первых глав воспользоваться этой книгой, если преподобный Иоанн предлагает отречься от мира? Для человека мирского это просто невозможно.

– Мы должны отрекаться от того, что мешает нашему спасению. Живя в миру, мы можем пользоваться тем, что есть в этом мире, кроме греха… Уклонись от зла и сотвори благо (Пс. 33, 15). В миру ты или в монастыре – все то же самое: мысли о душе, спасении, доброделании. Самое главное – это соединение с Богом через умное делание, через посвященность своего ума Господу.

Почему целая неделя Великого поста посвящена Иоанну Лествичнику? Старец Паисий сказал бы, что книги преподобного – высококалорийные. Кстати, я имел счастье видеть старца Паисия на Афоне и встретиться с ним один раз (за девять месяцев до его кончины). В келье «Панагуда» мы с отцом Алипием (архимандрит Троице-Сергиевой лавры) взяли благословение, была краткая беседа, но этот образ остался на всю жизнь.

Согбенный старец в вязаной кофточке держал руки на животе, уже тогда он болел раком. У него однажды спросили: «Отче, если бы Вы уходили в пустыню, то какую бы книгу взяли с собой?» Он ответил: «Я бы взял с собой Исаака Сирина, и мне бы его хватило на всю жизнь. Старайтесь читать немного, но это запоминать. И читайте высококалорийные книги».

В современной суете ни на что не хватает времени только из-за нашей бестолковости. Вы приходите из клуба в пять часов утра, спите до двенадцати, в три часа завтракаете, в семнадцать часов обедаете, опять идете в клуб. Надо, чтобы день стал днем, а ночь – ночью. Мы поздно ложимся и поздно встаем.

Средний подъем – в семь часов утра. Человек успевает (в лучшем случае) утренние молитвы на ходу прочитать, начать готовить завтрак, что-то перекусить. Я вот тут в больнице лежал: у врачей рабочий день начинается в восемь часов! Во сколько же надо встать? В половине седьмого? Смотря откуда ехать. Получается, что у человека постоянно нет времени. Ты никогда его не найдешь, если не посвятишь собственной душе. Надо приучиться раньше ложиться и раньше вставать.

Серафим Саровский говорил, что час сна до двенадцати ночи равняется двум часам. То есть лег в десять, до двенадцати – два часа астрономического времени, а по физиологии – это еще умножить на два. Ложиться спать до двенадцати очень правильно, но не после.

В десять легли, в шесть встали. Целых полчаса или час можно посвятить своей собственной душе. Нам обязательно нужно попытаться упорядочить свою жизнь. Для чего? Чтобы найти время. На что? Хотя бы на одну страницу Иоанна Лествичника. Эта книга вообще должна лежать под подушкой.

Я знаю таких людей, которые вечерние молитвы все-таки читают, а потом ложатся спать. Но у всех у нас есть телефон. Врачи советуют отключать его за два часа до сна. Это минимум. Никто за два часа не отключает…

Я – человек советского времени. Как мы раньше обходились дисковыми телефонами? Когда я жил в Оптиной пустыни, у меня был радиотелефон, спутниковая связь. Один-два звонка по какому-нибудь договору, протоколу, и все. Дела решались! Мы не висели, как сейчас, постоянно на сотовом телефоне. Не было бесконечных разговоров об одном и том же. Телефон – это просто бессмысленная суета и трата времени. Договорились – значит, договорились. Через две недели узнаем, как и что.

Лествичник говорит относительно времени: «Невозможно провести день благочестиво, если ты не будешь считать этот день последним в твоей жизни». У тебя двадцать четыре часа. Среднее время пребывания в телефоне – шесть-семь часов за сутки (сообщения, звонки и так далее). Если это твой последний день, тебе интересно провести семь часов за одним телефоном? Поэтому совет такой: хотя бы по странице Иоанна Лествичника читайте.

Церковь привела в пример не кого-нибудь, а именно его. Значит, у него есть что-то такое, что нужно всем нам. Кто-то скажет, что не понимает этого. Хорошо, а ты в Евангелии и апостольских посланиях все понимаешь? Есть конкретные вещи: о любви, о смиренномудрии, о памяти смерти, о безгневии и кротости. Там есть и о безмолвии, об отречении от мира. Эти вещи для нас пока высокие, но есть доступные. Мы же не можем сразу освоить программу за 8-й или 10-й класс. Начинаем с первого класса.

У старца Амвросия спросили: «А как Вы молитве научились?» Он ответил: «А как азбуке учились? Ма-ма, па-па. По слогам научился». Так и здесь. К «Лествице» как нужно подходить? Выбери статью покороче, в две-три страницы. Например, о безгневии, кротости, смиренномудрии. Они очень короткие. Большие статьи не трогай. У отцов есть замечательное правило: исполняй то, что знаешь, и откроется то, чего не знаешь. Проще начинать с этого.

Все проблемы у нас начинаются с головы. У Иоанна Лествичника есть замечательный совет: «Бей супостатов именем Иисусовым. Не найдешь ни на небе, ни на земле оружия сильнее этого». Гнев – безобразие души. Вещи понятные? Понятные. Ты хочешь избавиться от мысленной помойки, когда в ней все крутится? Зависть – с головы, гнев – с головы, похоть, раздражительность.

Святые отцы нам советуют: «Прежде чем подумать плохо, подумай хорошо». Как ты можешь подумать хорошо, когда нет такого навыка? Поэтому Лествичник заповедует мирянам и монахам произнести имя Иисусово только с помощью ума. Преподобный говорит, что молитва – это возношение ума к Богу. Что для этого нужно? Ничего, только любовь. Иоанн Лествичник предлагает взять пример для духовной жизни из жизни мирской.

Посмотри, как человек относится к возлюбленной. Вот так мы должны любить Бога и свою душу. Вот как мы боимся какого-нибудь начальника или судьи, давайте так же бояться и Бога. Духовная жизнь начинается с упорядочения мыслей. Если в голове не будет порядка, то его не будет нигде. Достоевский говорил, что не стоит занимать свою голову дурными, ненужными и злобными мыслями, иначе не останется места для чистых и святых помыслов.

Настолько мы разленились, что готовы часами сидеть в телефоне, в гаджетах, взять книгу людям ХХI века очень сложно. Надо держать книгу в открытом виде. Епископ Игнатий (Брянчанинов) говорит, что только одно воззрение на святые книги способно изменить человека к лучшему. Вот лежит у него «Лествица» просто в открытом виде, и он будет себя укорять: книга лежит, а я к ней даже не притронулся. Самоукорение для души полезно. В одном московском университете есть надпись на кафедре: «Все знает только невежда». Поэтому совет такой: книги и Евангелие должны в открытом виде лежать.

Я начал говорить, что знаю людей, которые читают вечерние молитвы. Прочитали и легли спать в положенное время. До десяти, в крайнем случае – в одиннадцать, уже отбой. Я родился и вырос в Советском Союзе. В одиннадцать часов, вы не поверите, выключали все передачи на радио. Начинался эфир только в шесть часов утра, то есть семь часов здорового сна Советским государством были гарантированы. Никаких передач после одиннадцати часов не было, это предел. 

Кстати, рак запускают стрессы. Все эти страшилки, новости бесконечные, сидение в телевизоре – сплошная нервотрепка. Совет даю: телефон надо выключать пораньше. Сначала в девять часов вечера, потом в восемь, в семь.

 – Вопрос от телезрителя: «В Покаянном каноне Иисусу Христу написано: «Ибо видел во гробе лежащего брата своего, славы и образа Божьего лишенного». Как это понять?»

– Это как бы итог жизни. Всё суетились: дачи, машины, стяжание, положение в обществе, а сейчас – финиш. Вся слава, весь смысл был только здесь, на земле, а человек все это оставил. Возникает мысль: мое попечение в чем должно быть? Попечение самое главное: о душе. И о теле должно быть, конечно, но в ту меру, которую оно заслуживает.

Кто-то из мудрых философов сказал, что наша жизнь не только здесь. Когда мы думаем, что только здесь, она теряет весь смысл. Глядя на то, что жизнь конечна, мы должны задумываться о бесконечности нашей души. Не имеет предела только милосердие Божие и бытие Божие. «Вижу: во гробе лежит бесславный и безобразный». Об этом нам тоже надо задумываться.

– Собственно, «что убо чаю, и на что надеюся?» То есть: «что я жду и на что надеюсь?» «Токмо даждь ми, Господи, прежде конца покаяние».

Вопрос от телезрителя Сергея: «Отцы говорят, что у нас есть много мелких грехов. Но у каждого есть все-таки какой-то главный грех, главный бес. Как разучиться жить с этим главным бесом?»

– Интересный вопрос. Во-первых, этого беса надо сначала увидеть. У меня недавно было такое наблюдение: я служил в воскресенье в алтаре; выхожу из алтаря (а все эти дни на улице было пасмурно) – и вдруг в алтарь попадает луч солнца и падает на иконы, на стекло. Я подхожу к стеклу, вижу икону Покрова, а на стекле – пыль, которую раньше, месяца три, совсем не видел. Ребята-алтарники там убираются, следят за чистотой, но солнце высветило эту пыль. Отцы говорят: чем больше человек приближается к Богу, тем больше видит своих грехов. Вот сейчас мы здесь свет выключим, и вообще ничего не увидим, даже на полу. А включи софит – сразу видно. Я даже сейчас вижу, что на полу что-то есть. Вот такой парадокс: Бог ближе – и мы видим свою немощь, свои грехи. Надо, конечно, за собой наблюдать. Отцы нам говорят о трезвении. Что такое трезвение? Смотреть, как мои мысли, слова и поступки соотносятся с Евангелием. Паисий Величковский говорил, что самые главные наши грехи – это славолюбие, сребролюбие и сластолюбие.

Бабушка одна кается и говорит: «Согрешила сластолюбием». Я говорю: «А что это за грех такой?» Она говорит: «Сладкое люблю». Сластолюбие – это блудная страсть, а не любовь к сладкому. Сребролюбие, славолюбие и сластолюбие. Не ошибешься, если начнешь расставаться с этими тремя главными. Что-нибудь из этих трех да есть. С ними и надо бороться. А за ними дальше идут и остальные. От сребролюбия рождается гнев, неудовлетворенность, печаль, уныние. От гордыни – тщеславие, от блуда – тоже печаль и уныние, если они не удовлетворены. Это источники остальных страстей, о которых мы как раз и говорим. Видеть их – это милость Божия, которой мы должны захотеть. Мы Великим постом мысленно ударяем себя и в грудь, и в свою бестолковую душу с молитвой Ефрема Сирина: «Господи, дай мне зреть мои прегрешения!» Что у тебя самое главное – пусть тебе откроет Господь через твое старание, через твою молитву. Если этого действительно хочешь – проси этого у Бога. А когда ты уже понял, о чем идет речь, бери в руки Иоанна Лествичника, и он будет тебе советовать: от блудной страсти конкретно одно, от сребролюбия, немилосердия – другое, а от славолюбия – уже третье. Здесь полная конкретика, как во врачебной практике: диагноз, симптоматика и лечение. У Лествичника так и есть: сначала описание болезни, потом ее проявление, а потом – какими способами ее лечить. Гениальность его в том, что он пишет обо всем очень кратко и концентрированно; 30 ступеней о грехах и о добродетелях. У меня есть дореволюционная книга, там всего 300 страниц, примерно 10 страниц на каждую тему. А возьми рассуждения отцов на эту тему – столько всего будет!

Так как нам катастрофически не хватает времени – лучше всего Лествичник, хоть по полстраницы в день. Как говорил архимандрит Венедикт, покойный наместник Оптиной пустыни, гайка духовной жизни должна по миллиметру закручиваться, но не раскручиваться; если по миллиметру раскручивать, можно колесо потерять. Любой водитель, отправляясь в дальний путь, гайки проверит, подкрутит и потом только выезжает. А еще часто бывает так, особенно Великим постом, что у людей вдруг что-то открывается: греховные страсти, воспоминания о старых грехах. Лествичник нас предупреждает, чтобы не было крайностей. Есть две крайности. Одна – когда люди говорят: ничего страшного. Как мне один батюшка сказал, самое страшное в духовной жизни – это когда люди начинают говорить о своей жизни, о грехах и поступках: ничего страшного. А другая крайность – когда через видение грехов человек впадает в отчаяние. Лествичник как раз об этом говорит: до грехопадения дьявол внушает, что Бог Милосерден и Человеколюбив, «ничего страшного». А после грехопадения – что Он неумолимый и строгий Судия, чтобы потом отсечь у человека надежду на покаяние. Какой смысл что-то делать, если уже упал и валяешься?

Мария Египетская остановилась, увидев бездну. Она подумала, что возможен путь исправления, покаяния. Преподобный Иоанн говорит, что когда думаешь о грехе – вспоминай о правосудии, а когда впадаешь в отчаяние – вспоминай о милосердии. А не наоборот. Мы должны о грехах рассуждать, но чтобы этих крайностей не было. Всегда мы должны растворять свое покаяние надеждой на милосердие Божие. Пример блудного сына нам показывает: встал и пошел. Ничего не успел сказать, только решимость оставить грех – и отец его обнимает, кольцо на руку…

– Блудный сын – это хороший пример, потому что практически моментально его прощают. Мария Египетская более приближена к нам. Много лет ей понадобилось…

– С другой стороны, Великий пост начинается с Недели о блудном сыне. Меня все время греет такая мысль: Златоуст говорит, что наши грехи по сравнению с милосердием Божиим – это щепотка песка, брошенная в море. Потом он говорит: «Нет, я ошибаюсь: море имеет пределы, а милосердие Божие предела не имеет». Какая мысль!

– Вопрос от телезрителя: «Подскажите, пожалуйста, какую молитву читать. Меня этим летом одна женщина вроде как прокляла: шла за мной и говорила мне в спину: «Ты скоро умрешь! Ты скоро умрешь!» Это я мягко сказала, она грубее. Я с осени болею по сей день. Я тогда, конечно, очень испугалась и читала молитву Кресту Господню. Может быть, мне еще что-то почитать? Я причащаюсь, соборовалась, но болезнь не отступает».

– Это летом было, я правильно услышал? Скоро же опять лето. Однажды на медицинской кафедре к студентам пришел профессор и говорит: «Друзья! Если я вот так буду стакан держать, что будет?» – «Ничего не будет». – «А если три минуты держать?» – «У Вас рука начнет затекать». – «А если пять минут?» – «У Вас начнет болеть плечо». – «А если еще дольше?» – «Начнет сводить длинную мышцу спины, и она тоже будет болеть». – «А дальше?» – «В конце концов начнет болеть голова, повысится давление…» – «Я доволен, что вы что-то понимаете в анатомии и физиологии». – «А что Вы этим хотели сказать?» – «Если вы будете долго держать проблему в своей голове, она начнет болеть, потом – спазм…»

Нельзя было, дорогая наша телезрительница, столько времени носить эту проблему в голове. Дело в том, что незаслуженное проклятие ложится на голову проклинающего человека. Ничего не бойтесь, на Вас ничего не подействовало. Только заслуженное проклятие действует, когда клятву отца или матери (как мы читаем в молитве перед исповедью) навел на себя или под священническое проклятие подпал, т.е. когда ты сам стал его источником, так довел людей, что они тебя начали не благословлять, а проклинать. Тогда что-то «заработаешь» через это проклятие. Но не когда оно незаслуженное. Перестаньте вообще с сегодняшнего дня об этом думать. Молитву «Отче наш» прочитайте три раза: «Не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого» (от всех воспоминаний, которые связаны с этой женщиной). А насчет болезни – я по голосу почувствовал, что Вы человек немолодой. Было бы удивительно, если бы мы после 50 лет не болели. Бывает, болезни и раньше начинаются. Кто-то из святых отцов сказал: Бог нам не обещал безбедного плавания, но всем нам обещал тихую пристань. А у Оптинских старцев вообще было: «Боли болезнь болезненне, да мимотечеши суетных болезней болезни». То есть лучше пострадать здесь, чтобы избежать болезней там, потому что все это – либо последствия грехов, либо для пользы души, потому что не все болезни от грехов.

В Евангелии: Господи, кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?.. Не согрешил ни он, ни родители его, но да явятся на нем дела Божии. Матрона Московская чем согрешила? Но да явятся на ней дела Божии. А болезни чаще всего от нашей бестолковости: не то едим, не то пьем, никого не слушаем, лезем куда не надо, режим не соблюдаем, объедаемся… Кстати, первую половину жизни человек тратит здоровье, чтобы заработать деньги. А вторую половину – тратит деньги, чтобы поправить здоровье. Поэтому убиваться не надо ради денег. Как мудрые люди говорили: здоровье дороже денег.

Так что выкиньте все это из головы. А я Вам посылаю благословение, и все эти ненужные слова с Вас снимаю! Забудьте. И читайте Евангелие от Иоанна, постарайтесь прочитать все за недельку, за три дня. И мозги немножко просветлеют.

– Амвросий Оптинский тоже ведь болел.

– Всю жизнь! Он в 33 года стал инвалидом I группы, его вывели за штат. А прожил он 79 лет. Для XIX века это очень много. Кстати, мы будем читать житие Марии Египетской, в котором Дмитрий Ростовский Зосиму называет старцем. А старцу Зосиме было 53 года! А старцу Амвросию – 79 лет. Скрипел-скрипел, всем помогал, а сам болел, да еще как! Благодушно и терпеливо. У него была присказка: «Терпел Моисей, терпел Елисей, терпел Илия, так потерплю ж и я!»

Сейчас, чтобы в миру спастись, надо быть или железным, или золотым. Железным – иметь большое терпение, а золотым – иметь большое смирение. Смирения ни у кого нет, поэтому всем остается только терпение. Но терпеть надо тоже со смыслом: в надежде на милосердие Божие, потому что Он знает, как лучше. Блез Паскаль однажды сказал: «Если бы Бог время от времени не укладывал нас на лопатки, нам некогда было бы посмотреть на небо». Маленькой бедой Бог избавляет нас от большей.

Есть у меня знакомый, который пил и уже был на финишной прямой туда – в землю. Сделали УЗИ или МРТ и обнаружили опухоль на поджелудочной железе. В любой момент может лопнуть. А поджелудочную не оперируют. Трагедия? Трагедия. Он уже три года не пьет: маленькой бедой Бог избавляет нас от большей.

Святитель Феофан говорит: «Болезнь – от Бога, врачи и лекарства – тоже от Бога, и пренебрегающий врачебными пособиями пренебрегает помощью Божией». Болезнь появилась? Делай что можешь и терпеливо ее неси. Господь послал исцеление, облегчение – слава Богу! Нет? Все, потихонечку готовься. Старец Паисий говорил, что самая нормальная христианская болезнь – рак, потому что растянута во времени, надежда точно только на Бога... Не надо унывать, а на Бога уповать. Тем более что сейчас рак очень помолодел, врачи говорят: стрессы, стрессы…

Я в больнице сидел в очереди к окулисту, и рядом женщина сидела с годовалым ребенком. Она ему дает телефон, а там какие-то зверюшки… Ей надо, чтобы он был просто чем-то занят. И он уже с пеленок без телефона не может. Хорошо, что там просто зверюшки, а потом уже игры какие-то начнутся, стрелялки. И запускается стресс.

Столько информации, сколько современный человек прочитывает в Интернете за месяц, он до революции за всю жизнь не прочитывал. Одни новости – чего там только нет... А это все запускает стресс. Там же никто не говорит о любви, добродетели…

– Да, новости в основном именно пугающие.

– Они сейчас все такие. Я помню советское время: открывают завод, спускают корабль на воду, открывают школу, поехали к Брежневу секретари Венгрии, Польши, Чехословакии, в космос полетели, урожай собрали… И что-нибудь про Никарагуа или Афганистан немножко. Какой-то баланс был. А сейчас же этого нет. И не нужна эта безумная трата времени. У Лествичника тоже сказано: временем надо дорожить, потому что дважды один и тот же день не проживешь. Поэтому в этот день надо вложить все самое-самое нужное, насколько это возможно. Завтра – враг сегодня. Захотел сделать – лучше сделай сегодня. У святителя Иоанна (Шаховского) есть такая мысль: добродетель должна быть мгновенной. Захотел позвонить – позвони, узнай о здоровье, прощения попроси… Мысль пришла помолиться – помолись. Мысль пришла помочь – помоги…

Что будет завтра, никто не знает. Дал Господь день – наполни его чем можно. А завтра? «Довольно для каждого дня своей заботы». Если этот день больше никогда не повторится, то не хочется на ерунду его потратить, бездарно проспать или телевизор просмотреть.

У старца Паисия мне понравилась одна вещь, очень актуальная сейчас, Великим постом. Какой-то скептик-журналист (а Греция тоже полна сейчас и атеистами, и безбожниками) ему говорит: «Отче, а что Вы такого особенно полезного для мира сделали?» Это старцу Паисию, к которому вся Греция стекается как к мощам, книги его читают, это венчанные семьи, постриженные монахи, восстановленные храмы; в Суроти, монастыре, где он похоронен, 300 монахинь. Он сказал, что не знает, что такого особого сделал, но думает, что те полтора часа, которые ежедневно посвящает чтению Псалтири о знаемых и незнаемых, какую-то пользу миру приносят. А нам хотя бы псалом в день – это будет время, посвященное родным и близким, нашей душе, вечности. Хотя бы такими микроскопическими делами надо нам вперед двигаться, особенно сейчас, Великим постом. Я думаю, что это время, которое пойдет за нами в вечность.

Будем помнить святого Иоанна Лествичника, который нам заповедовал: «Бей супостатов именем Иисусовым». И сказано, что гнев – безобразие души.

Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Никогда не надо отчаиваться в милосердии Божием, а когда дело клонится ко греху, вспоминай, что Бог не только Милосерден, но и справедлив. А покаянный путь Марии Египетской пусть будет для каждого из нас путеводной звездой, потому что у Бога милости много, ее хватит на всех. Аминь.

– Я думаю, этот вечер нам удалось наполнить смыслом.

Ведущий Александр Черепенин, диакон

Записали Павел Зюзин и Валерия Макарова