Беседы с батюшкой. Преподобный Сергий Радонежский. Священник Алексий Лымарев

В студии священник Алексий Лымарев, настоятель храма преподобного Алексия, человека Божия, в Садовниках (г. Москва)

 – Отец Алексий, сегодня хотел бы поговорить с Вами об одном из величайших подвижников нашей земли, преподобном Сергии Радонежском, основателе Троице-Сергиевой лавры – места, которое сейчас, наверное, самое популярное среди паломников и туристов. Все, кто хочет что-то посмотреть в России, обязательно едут в Московский Кремль и Троице-Сергиеву лавру. Но давайте немножко поговорим о подвиге преподобного Сергия и его значении для русского православия.

– Когда я учился в Московских духовных школах, мы никогда не говорили: «Пойдем к преподобному Сергию». Мы говорили: «Ты у преподобного был сегодня?» И считалось доброй традицией ежедневно побывать у мощей преподобного Сергия и попросить о самом сокровенном, что есть у тебя в сердце. Почему я об этом говорю? Потому, что достаточно сказать «преподобный», и ни у кого в России не возникает вопросов, кто этот преподобный. Он имеет такое значение для каждого православного сердца, что объяснять ничего не нужно.

Это как отец, которого любят и к которому все собираются на день рождения: и внуки, и правнуки; независимо от того, где они живут, все хотят попасть к нему. То же самое можно сказать и о преподобном. Хотя вроде бы каких-то сверхъестественных подвигов он и не совершал, но он имеет самое главное, что отсутствует у современного человека, – смирение. В завещании он так и говорил, что желает, чтобы все мы были украшены смирением более всего.

И, наверное, самая главная добродетель всей его жизни – это смирение. Начиная от того момента, как он по смирению пошел за сбежавшими жеребятами, потом по смирению пошел читать слово Божие, которое дал ему явившийся монах. Потом по смирению он остался с родителями для того, чтобы покоить их жизнь. Потом по смирению он оставил монастырь, который сам же основал. И вся его жизнь целиком и полностью была пронизана смирением – тем, что мы сегодня не знаем, не понимаем, не видим, и, собственно, об этом даже говорить трудно, потому что сами мы этого не имеем.

Тем не менее смирение привлекает. «На кого воззрю? – говорит Господь в Священном Писании. – Только на кроткого сердцем». С кем нам приятно общаться? С тем, кто ласковый, милостивый, открытый, кто никогда поперек слова не скажет, примет твою позицию, пойдет за тобой, не будет настаивать на своем. Это качество универсальное, и именно поэтому оно притягивает, независимо от того, как с нами пребывает преподобный: телесно или духовно. Не стены привлекают нас в лавре, а именно дух преподобного Сергия.

Не так давно я был у одного ювелира, который занимался реставрацией того, что мы видим в лавре: это рака преподобного Сергия, иконы, мощевики и так далее. Он приоткрыл некоторую тайну, где какие камни в лавре находятся, откуда они привезены. И тут я вдруг обнаружил маленькое обстоятельство: за восемь лет, пока я находился в лавре, я ни разу не видел этих камней, хотя каждый день проходил мимо украшений, мимо того, что приносили в дар преподобному Сергию императорские фамилии, царский род.

Потому что это не важно на самом деле, я так подумал. Что было главное для нас, студентов, в те годы? Я не знаю, может быть, и сейчас дух не угас, но в 1990-е годы, в конце 1980-х годов, когда только открыли свободный доступ в духовные школы, наверное, все хотели поститься, молиться, подражать преподобному.  И подвиг преподобного – самое главное, наверное, что влечет к нему, то есть не окружение, не удивительные стены. Хотя это тоже потрясающе: памятники архитектуры, которых равным нет, колокольня, Зосимовская, Смоленская церкви – каждая в своем архитектурном стиле и облике.

Но порой, когда приходишь в лавру или проезжаешь мимо, этого словно не существует, ты бежишь буквально на минуточку к преподобному, что-то пошепчешь ему о своем и идешь дальше. Иногда бывает так, что даже и за год не всегда удастся приехать, помолиться. Но приложиться к мощам всегда тянет, обнять преподобного, как это было некогда в юности, что было естественно для нас каждый день. Наверное, это самое главное.

– Вы как-то ощущали присутствие преподобного у его мощей?

– Я думаю, даже если кто-то ощущает, он об этом не расскажет, потому что на то она и духовная жизнь. Более того, в одном патерике есть такой рассказ. Пришел к старцу ученик и попросил совета, на что тот ответил: «Никому не рассказывай, какое ты получил наставление». Почему? С одной стороны, это может ввести в гордость, с другой стороны, это и свое собственное тщеславие; и, в-третьих, то, что сказано тебе, может быть неполезно другому.

В другом рассказе такое повествование. Пришел ученик к авве и сказал: «Авва, как мне бороть помысел?» Учитель ответил: «Прими его». Пришел следующий ученик, спросил: «Меня помысел борет, что мне с ним делать?» Авва сказал: «Ни в коем случае не принимай его, отсеки тотчас же и забудь про него». И первый ученик восклицает: «Авва, ты меня обманул! Этому сказал одно, а мне говоришь совершенно другое». Учитель ответил: «Ты в состоянии понести этот подвиг, в состоянии побороть этот помысел и приобрести венцы. Этот же брат новоначальный, он не может».

Все мы новоначальные. И никто из нас не способен нести эту славу, поэтому она от нас закрыта, а даже если присутствует, никто об этом рассказывать не будет.

– Но Вы все равно рекомендовали бы посетить это место и помолиться у мощей преподобного Сергия?

– Читая наших дореволюционных классиков, мы можем неоднократно заметить картину, когда отец семейства вместе со своими домочадцами выезжал на богомолье во время Великого поста. Говели, исповедовались, причащались Святых Христовых Таин.

Мы относительно недавно были с моими детишками в лавре, и это было обычное вечернее богослужение. Но когда мой ребенок зашел в храм, он сказал: «Папа, почему у нас в храме нет такого хора?» В приходских храмах, мы знаем, поет иногда даже и один человек, поэтому наше богослужение, конечно, по торжественности отличается от лавры.

Посетить лавру и помолиться – безусловно, это необходимо. Но самое главное, не в дни торжеств, когда много людей, когда тебя толкают, когда ты пройти к преподобному не можешь, а в самый обычный и спокойный день, чтобы никто не отвлекал. Вообще есть такой добрый совет. В одном монастырском наставлении было сказано: в келье имей одного или двух братьев, не более. Потому что все остальное ведет к празднословию и к праздному времяпрепровождению. То же самое, наверное, можно сказать и о паломничестве.

Хорошо, если ты выезжаешь в паломничество с единомышленниками, с теми, с кем можешь поговорить не просто о том, куда идти: в «Макдональдс» или в монастырскую трапезную. А если мы говорим о том, чтобы понять молитву, – это вообще, конечно, отдельный разговор. Лучше ехать с теми людьми, которые разделяют твои духовные убеждения, и, конечно, ехать не спеша. И не на экскурсию, а именно помолиться у преподобного, поплакав о своем горе или, может быть, счастье, оставшись на некоторое время с ним наедине...

Но в то же время неправильно будет вообще не посетить, не посмотреть саму лавру. Потому что в ней отражена вся история нашего Русского государства с XV столетия, с момента построения Троицкого собора. Обязательно надо посетить Московскую духовную академию, Церковно-археологический кабинет, пройтись по монастырским стенам; может быть, кто-то и экскурсию по духовным школам проведет. Конечно же, хорошо посетить и те храмы, которые закрыты, но в которых сохраняется тишина и спокойствие духа, – это Михеевская церковь, храм в честь сошествия Святого Духа. Безусловно, все это – культура нашей жизни, нашей страны, и быть в этом месте и лишить себя таких жемчужин, духовной красоты, искусства, наверное, было бы неправильно.

– Вы уже упомянули Михеевскую церковь, там похоронен преподобный Михей Радонежский. Возле Троицкого собора – преподобный Никон Радонежский, в трапезном храме – преподобный Дионисий Радонежский. Преподобный Дионисий подвизался уже в XIX веке, а первые двое – это прямые ученики преподобного Сергия Радонежского. И это гнездо, из которого вышли многочисленные птенцы – ученики преподобного Сергия Радонежского, довольно большое. Очень много радонежских святых, которые, проникшись подвигом преподобного, понесли и славу о нем, и монашеский подвиг по всей стране. Какое влияние преподобный Сергий оказал на своих многочисленных учеников, которых мы находим в очень многих городах России?

– Я думаю, мы, как современные люди, совсем с другой стороны подходим к вопросу, к ситуации. Мы говорим: преподобный Сергий увлек, они распространили славу о нем… Да совершенно не это важно. Монах бежит от мира, и Сергий заразил их этим же духом – бежать от мира. Почему они разошлись по всей России? Потому, что лавра уже была перенаселена людьми, а их дух искал спокойствия. Собственно, почему и преподобный хотел однажды уйти из монастыря.

В свое время Господь дал нам замечательного пастыря, впоследствии епископа Новосибирского и Бердского, владыку Сергия Соколова, в годы моего обучения он был инспектором Московской духовной академии. И он (конечно же, не про всех) сказал такую горькую правду: «Зачем идут в лавру послушниками? Посмотрите, сколько у нас монастырей, где нет ни одного монаха, где подвигов телесных и духовных больше, чем  ожидаешь. За вкусной трапезой идут в лавру».

Конечно, в лавре готовят очень хорошо. В годы, когда я учился, и в академии, и в монастырской трапезной готовили прекрасно. Понимаете, вот это беда. Ни в коем случае никого не осуждаю и знаю братьев, которые и на трапезах не присутствуют или, находясь на трапезе, не вкушают ничего. Но тем не менее многие подчеркивают, что современный человек любит комфорт, удовольствия, а ученики преподобного Сергия бежали от этого комфорта. Они бежали туда, где не было никого, искали того подвига, какого уже нельзя было найти в лавре в то время.

Вот если бы мы так жили, не пользуясь лучами славы… У нас все наоборот. Как раз житие преподобного Сергия нам об этом и рассказывает. Один крестьянин пришел и хотел увидеть пророка, чтобы рабы, служки были. А ему говорят: «Сергий молитву творит и в огороде работает». Современный человек, даже если ему показывают на правду, не видит ее. Так же можно сказать и о преподобном Сергии: мы видим совершенно не то, что он оставил для всех нас. «Всех молю. Прежде имейте страх Божий… и любовь нелицемерную» – вот что нам оставил преподобный Сергий. Конечно, культурное наследие тоже, но главное – другое.

– Духовное наследие.

– Смирение.

– О смирении я хотел спросить. Нам нужно учиться духовной жизни. На примере преподобного Сергия Радонежского и его учеников мы говорили о смирении, и в каких-то чертах оно напоминает бесхарактерность. Что между ними общего и различного?

– Попробуйте помолчать, когда вас задели за живое. Тогда скажете, где характер требуется. Бесхарактерность там, где я ответил «с левой»: у меня нет крепости воли, которая может меня сдержать. Смирение требует такой воли, что любой олимпийский чемпион позавидует. «Что воля, что неволя…» – это бесхребетность, а мы знаем, что ради чего: «Я это делаю, во-первых, ради Христа». И смирение – состояние, при котором я, с одной стороны, уважаю свободу другого человека, люблю его, принимаю таким, какой он есть; с другой стороны, я сострадаю (если вдруг обладаю этим качеством) тому, что этот человек в данный момент не со Христом, и вся моя любовь направлена к тому, чтобы любовь Христова пребывала и в нем. Это, наверное, и есть смирение. О нем я могу судить лишь по книжкам. Спрашивать надо у тех, кто обладает этим качеством.

– Как преподобный Сергий имел в себе смирение и одновременно принимал почет, уважение? Мы знаем, что он был близок ко многим князьям.

– Князья предстояли перед ним как духовные чада. Во-вторых, то, что преподобный Сергий проявлял по отношению к людям, которые к нему приходили, он делал исключительно с точки зрения духовной пользы для этих людей. Где мы видим в житии преподобного Сергия, чтобы он принимал от них славу, почести? Более того, мы знаем: когда святитель Алексий, митрополит Московский, предложил ему параван с драгоценным крестом, он отказался; сказал: «И в старости я хочу умереть в нищете». О каких почестях идет речь? Прежде всего, речь идет о духовной пользе окружающих его людей.

– Вы привели пример про митрополита Алексия. Известно, что он предлагал преподобному Сергию стать его преемником на Московской кафедре. Почему преподобный Сергий отказался? Он был светильником для земли Русской, духовно выдающимся человеком и мог бы свои подвиги продолжать на кафедре, как святитель Алексий, который тоже был подвижником и прославлен в лике святых. Почему преподобный Сергий счел, что это не его путь?

– Когда не входишь в то состояние, о котором думаешь, оно кажется тебе совершенно иным. В юности мне казалось, что быть преподавателем – это здорово. Но когда я стал преподавателем – я понял, что лучше молчать. В юности я, как и некоторые молодые люди, думал, что быть священником – это круто, потому что ты можешь приносить людям пользу, раскрыть перед ними те тайны, которые сокрыты от человека, показать дорогу к Богу. Теперь я думаю: «Какую дорогу к Богу ты можешь им показать? Ты себе не можешь эту дорогу открыть, сам еще во тьме ходишь». Когда я был юным, думал: много детей — это здорово. А теперь понимаю, что они все разбегаются, как цыплята, и тебе не хватает времени даже на одного ребенка по-настоящему, сколько бы ты хотел ему уделить. Приходят люди и говорят: «Батюшка, как мне воспитывать детей?» Я говорю: «Мне подскажите, как воспитывать детей. Я сам иду на ощупь». Поэтому в этой ситуации сложно говорить о высотах. Мы, достигая этого состояния, сами понимаем, что не можем его по-настоящему понести. Нас воспитывали родители, и мы воспитываем своих детей, наших родителей воспитывали (и их родителей тоже), не имея ни высшего, ни психологического образования. Тем не менее вырастали нормальные люди. Мы делаем точно так же, но все по наитию. Более того, мы идем, спотыкаемся, учимся на своих ошибках. Мы земные люди и приходим к этому, имея свой опыт, а преподобный как провидец знал о всех трудностях людей, которым вручена власть. Он понимал, что этот опыт не из легких: перед человеком стоит огромнейшая ответственность.

Как реагировать на политические события? Попробуй скажи что-нибудь: скажешь одно – одному угодишь, второго оскорбишь, одни будут радоваться и рукоплескать тебе, а другие – проклинать. Попробуй скажи людям: скажешь – они пойдут и сделают то, что ты скажешь. К чему это приведет? Преподобный Сергий, зная и понимая эту ответственность, по своему смирению не смог ее взять. История показывает: после святителя Алексия началась смута, разделение митрополии – это была катастрофа, разорвавшая все общество на две большие части. Я думаю, что человек с подлинным смирением, понимая и свои возможности, и свою человеческую немощь, не мог решиться на шаг, который предлагал святитель Алексий, потому что это ответственность за жизнь и судьбы других людей.

– Мне кажется, что на преподобном Сергии исполнились слова Господа: всякому имеющему дастся и приумножится. Вы сейчас говорили, что на жизненном пути все время приобретаете новый опыт и он показывает Вам ошибочность того, что Вы думали раньше. Тем не менее каждый человек все время приобретает новый опыт, и если он не отказывается от него, а искренне трудится, старается, то исполнятся ли на нем эти слова? Приумножит ли Господь то, что у него уже есть?

– Ответ на этот вопрос – слова апостола: Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет. Речь идет о том, что чем больше человек вкладывает в свою жизнь, чем больше он трудится, тем больший он получает результат, равно как и наоборот. Что может сделать человек, которой ничего не имеет в своем духовном арсенале? Это базовые установки. Дальше идет непосредственно работа личности над собой. Мы видим, что человек, который не трудится, теряет и то, что некогда было ему дано.

Это прекрасно можно проиллюстрировать примером из спортивной сферы. Возможно, человек был чемпионом по боксу, но если он полгода не тренировался, чего можно ожидать от него на ринге? Если человек, даже будучи одаренным, не воспитывает себя, то в конечном итоге его спутники – лень, усталость, уныние, ненависть. Вспомним притчу о талантах. Прекрасный современный образ – бизнесмен. Он вкладывает под большой процент средства, и чем больше средств вложит, тем больше получит. Естественно, десять процентов со ста рублей – это одна сумма, а с миллиона – уже совсем другая. Точно так же и в духовном плане. Человек, который вкладывает в других людей, получает духовную отдачу в тех плодах, которые приносят окружающие его люди.

– Вы говорите, что обязательно нужен труд и усердие. Но в современных реалиях у человека есть работа, семья, у кого-то еще прибавляется учеба. Будучи членами Церкви, мы должны приложить к этому еще милосердие, помощь ближнему и какое-то служение Церкви. Как же все это совместить, чтобы ни в чем из перечисленного не было ущерба? Ведь если что-то одно начнет страдать, жизнь может потихонечку пойти под откос.

– Мы пытаемся из христианства сделать какую-то рафинированную сферу нашей жизни. Если я христианин, значит, должен быть в келье, и на этом все как бы заканчивается. А то, что христианином нужно быть везде – и в семье, и на работе, и в метро, мы об этом совершенно забываем.

Монашество преподобного Сергия началось еще в семье, когда родители сказали ему: «Упокой наши души». И вот это его послушание, отречение от себя и полное предание себя  воле родителей – это исполнение им заповеди: чти отца твоего и матерь твою. И преподобный, исполняя эту заповедь, несет подвиг подлинного смирения и послушания, являющихся характерными чертами монашеской жизни. Поэтому жизнь в семье, воспитание детей, приготовление пищи, работа в автосервисе – все это может быть высокими христианскими подвигами и добродетелями.

Как-то я был застигнут врасплох поломкой своего автомобиля и поехал к своему знакомому автослесарю. Этот автослесарь – мой товарищ, он разоткровенничался и рассказал мне: «Понимаешь, какая у меня ситуация: сейчас конец месяца, мне нужно заплатить тридцатник за квартиру, а денег у меня нет. Что мне делать? И вот приехал человек на хорошей машине, я ему сказал, что ему нужно заменить в машине то, это… И как раз набралось на тридцатку».

Я смотрел на него и ничего не говорил. Он понял, что то, о чем он говорит, идет вразрез с тем, что я думаю и о чем переживаю. И он сказал: «Понимаешь, я-то ему все сделал неплохо. Он все равно когда-нибудь поменял бы это». Так вот, можно и на автосервисе работать, но работать или так, как бы ты сделал это для своего отца или для себя, или совсем по-другому. И здесь христианство проявляется ничуть не меньше, чем в чем-то другом.

Вот приходит к врачу человек. В медицине он совершенно ничего не понимает, и он жалуется доктору: «Вот тут колет, там болит…» Он доверяет свою жизнь другому человеку. Точно так же родители, приводя своего ребенка в детский садик, вверяют воспитателям самое дорогое, что у них есть, в надежде на то, что они вложат в него те качества, которые являются для них высшим проявлением добродетели. Это же можно сказать и о священнике, к которому люди приходят и открывают свои души.

То есть, по сути, мы доверяем свою жизнь, что-то, что у нас есть, другому человеку. И в том, как мы относимся к человеку в этот момент доверия, собственно, и проявляется то  настоящее христианство... Один святой сказал: «Если кто-то обращается к тебе, исполни его просьбу так, как ты исполнил бы ее для Самого Христа». И в этом наше христианство, в этом, собственно, и подвиг преподобного Сергия.

– Господь говорит: как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними.

– Да, верно.

– Я считаю, что нам необходимо поговорить о благочестивых родителях преподобного Сергия – Кирилле и Марии. Они в какой-то степени становятся для нас примером родителей, потому что воспитали такого подвижника. Наверняка многие качества, которые впоследствии находили в нем его ученики и все, кто к нему приходил, были заложены его родителями. Скажите, как, опираясь на пример родителей преподобного Сергия, воспитать святого?

– Исторических свидетельств о жизни родителей преподобного Сергия практически не сохранилось. Мой крестный любит повторять: «На осинке не растут апельсинки». Мы видим, что в семье Кирилла и Марии старший сын Стефан пошел путем монашеской жизни и был прославлен в лике святых, преподобного Сергия называют игуменом земли Русской, а сами родители в конце жизни ушли в монастырь, и, конечно же, это говорит о многом. По всей видимости, настроение родителей было таким, что они, будучи людьми состоятельными, вложили в души своих детей самое главное – желание жить с Богом.

К сожалению, сейчас мы видим, что родители вкладывают в своих детей желание блистать на сцене, быть известными, богатыми. Далеко не в каждой семье можно услышать, как юный сын говорит родителям: «Я хочу уйти в монастырь». Кирилл и Мария смогли заразить своего сына молитвой, открыть ему ее смысл, показать связь с Богом, которая возникает через молитву. Наверное, это самое главное, что получилось у родителей преподобного Сергия.

– То есть они для нас могут быть примером родительства, и, значит, следуя их примеру, подражая им, нам нужно что-то менять в самих себе.

– К сожалению, мы видим только последствия, а о жизни родителей преподобного Сергия мы знаем немного. Известно несколько фактов, например, что они переехали из Ростова в небольшой Радонеж. В XIV веке Русь находилась под игом монголо-татарских завоевателей, и родители преподобного Сергия бежали от разорения, от кошмара, который охватил Русь, чтобы сохранить свою семью, своих детей. Кирилл и Мария известны своим гостеприимством. Они могли привести в дом и посадить за стол совершенно незнакомого человека – чернеца, бродягу.

Современный же мир учит тому, что нас везде подстерегает опасность, что с людьми, которых мы не знаем, лучше даже не здороваться. И если ты поздороваешься с каким-то маленьким ребенком, на тебя посмотрят косо: а вдруг ты имеешь какие-то недобрые намерения? Мир настолько поменял свое отношение к правде, что, к сожалению, теперь не знаешь, как общаться с людьми.

Как-то мы с ребятами говорили о том, что современный человек подходит к добродетелям совершенно иначе, чем, допустим, человек, живший до революции. Я вспомнил жизнеописание епископа Варнавы (Беляева), как он рассказывал о годах обучения в духовных школах. Он говорил: «Был среди нас Коленька, которого все очень любили. И этот Коленька тоже всех любил. Он подходил к каждому человеку и целовал его».

И вот, когда я рассказывал об этом людям, окончившим духовные учебные заведения, у многих невольно возникала кривая улыбочка, потому что современный мир накладывает свой отпечаток на сознание человека. Как мы сейчас отнесемся к мужчине, целующему другого мужчину? Ну, мы не будем сейчас развивать эту тему, просто скажем, что это несколько необычно.

В христианском же мире, в котором действует любовь, за этой настоящей, чистой, светлой любовью не стоит ничего, кроме желания и готовности отдать свою жизнь ради другого человека. То же можно сказать и о нашем отношении к подвигу преподобного Сергия и к жизни его родителей – это вещи одного порядка. То есть сейчас мы не можем воспринимать их подвиг с точки зрения современного бытового мировоззрения.

– Обратимся к примеру с детьми. Мы не просто так учим детей не здороваться, не общаться с чужими людьми. Понимание этого возникло на протяжении определенного периода времени. Умышленно или неумышленно, но были разного рода провокации, ставшие в результате для нас уроком. Мы поняли, что детям не нужно общаться с чужими людьми, чтобы не случилось какой-то беды.

– Да, понятно, что в нас действует инстинкт родителя… Древний, даже средневековый русский человек жил по совершенно другим принципам. Если мы обратимся к нашей истории, то поймем, зачем в Древней Руси рожали детей. Их рожали для того, чтобы они послужили нашей Отчизне. Из истории наших князей мы знаем, что ребенку в четыре годика вкладывали в руку копье, а в одиннадцать лет он шел в свой первый поход.

Посмотрим на великих князей Игоря, Святослава, на всю нашу русскую княжескую дружину и задумаемся, для чего они родились. Не для того ли, чтобы умереть на поле битвы? Я не призываю сейчас к войне, я говорю совершенно о другом – о том, что жизнь оценивалась только в связи с пользой для общества.

Сейчас же наша жизнь оценивается только в связи с собственной пользой, поэтому у нас такое отношение ко всему, поэтому у нас так немного детей в семьях. Даже мои родители, несмотря на то, что очень любят своих внуков, когда узнали о том, что у нас будет четвертый ребенок, схватились за голову. Поколение моих родителей – люди самоотверженные, они были готовы расстаться со своей жизнью ради других, тем не менее…

Современный человек не привык отказываться от себя ради своих детей. Ну, ради одного еще можно, а скажи про пятерых – ой, это много. А почему много? Почему раньше не считалось, что одиннадцать, восемнадцать детей много, а сейчас четыре ребенка – это уже много? «А как их прокормить? А куда они поступят?» – и так далее. Раньше об этом не заботились. Ведь чем больше в семье было детей, тем больше они учились милосердию, состраданию.

А когда ребенок один, зачем ему о чем-то думать? Всё ему одному. Современное отношение к детям полностью искажает и самого ребенка, и все современное общество. В Священном Писании сказано: если ты страдаешь за правду, в этом есть польза. Так же и здесь.

Понятно, что мы должны прививать детям какие-то основы безопасности, но не до такой степени, чтобы в каждом звуке они слышали угрозу для своей жизни, в каждом человеке видели маньяка и в каждой встрече усматривали обстоятельства, которые приведут к краху. Это глубоко неправильно. Но, к сожалению, современный мир почему-то движется именно в этом направлении.

У меня есть кума, у которой тоже четверо детишек. Они живут в загородном доме и часто оставляют своих детей, уезжая по делам. Я у нее спрашиваю: «Слушай, как ты можешь оставлять их одних?» А она мне отвечает: «А вера в Бога у тебя есть? Уезжая, я перекрещу их, попрошу Пресвятую Богородицу их сохранить и спокойно уезжаю». А у нас нет такой веры. Нам подавай навигаторы, которые отслеживают местоположение детей, и так далее.

– Еще какой-нибудь браслет.

– Да, из этой же области.

– Вы говорите, что детей, конечно же, нужно учить определенной безопасности, но не нужно это делать чрезмерно. Значит, здесь нужно рассуждение. Что же это за рассуждение, что можно взять за критерий, чтобы не навредить им?

– Понимаете, порой я ставлю вопросы, на которые сам не имею ответов, потому что с какими-то обстоятельствами сталкиваюсь впервые. По сути, наша жизнь – это творчество. Наверное, самое главное, что нам прежде всего нужно понять, это то, что мы должны быть радушными и приветливыми со всеми. Во-вторых, есть какие-то грани, за которые заходить нельзя.

Допустим, ты можешь показать человеку, как ему куда-то пройти, если у тебя есть возможность, можешь помочь ему, но если совершенно посторонний человек куда-то тебя увлекает, конечно же, здесь должна быть определена граница доверия. Учтиво, любезно, с любовью, но откажи этому человеку. Я думаю, как и во всех отношениях, не зная броду, не нужно лезть в воду. Но если человеку на самом деле требуется твоя помощь, ты должен ему помочь.

– Отец Алексий, благодарю Вас за эту беседу. В заключение прошу у Вас краткого напутствия для наших телезрителей.

– Я думаю, больше, чем сказал своей жизнью преподобный Сергий, сказать невозможно. Апостол Павел говорит: подражайте мне, как я Христу. Давайте будем подражать преподобному Сергию – нашему соотечественнику, близкому каждому из нас, хотя бы в малом.

Давайте будет помнить, как преподобный Сергий относился к молитве, как он, будучи бережливым и нерасточительным, сохранял имущество, как он всегда возлагал упование на Бога, не предаваясь панике из-за отсутствия каких-то средств или пропитания, как он с любовью уступал братьям, которые, может быть, требовали власти, принятия каких-то решений.

Пусть преподобный Сергий будет для нас во всем примером – это самое главное напутствие. Если мы воспользуемся хоть чем-то из его жизни, наверное, это будет самым значительным, что мы можем почерпнуть из сегодняшнего праздника и жития преподобного.

Ведущий Александр Черепенин